Однажды было так грустно, глянул на низкие, серые облака, и показалось, что они тяжело вздохнули.
Наступает такой миг отчаяния, что мы начинаем исповедоваться тому, что видим, лишь бы поскорее облегчить свои страдания, потом спохватываемся, вспоминаем о единобожии, каемся. Как велика в нас власть пещерного человека! Сильнее, наверное – только гравитация.
Скелет человека – каркас, основа из множества костей, косточек. Часто основа бывает, некрасива и скучна. От грустных мыслей по этому поводу отвлекает мода. Она же помогает спрятать и несоответствия телесные.
События происходят с нами, то, что происходит с другими, в другом месте, приходит в виде новостей. Если их долго смотреть и слушать, начинаешь с ужасом понимать, что с тобой ничего не происходит, и ты попусту глазеешь в экран.
Настоящая бессонница – ночная гостья. Молчаливая, утомительная. Прячется где-то рядом, в темноте, истязает неопределённостью, а зачем приходила – незваная?
Даже самый примитивный человек всегда найдёт предмет для фанатизма. Что уж говорить о людях начитанных, экзальтированных, с богатым воображением и тонкой внутренней организацией. И трудно сказать, какой категории это сделать легче?
С появлением интернета лгать стало проще, вступать в сообщества легче, а суицида стало больше. Универсальная, огромная по масштабам технология, сеть, действительно – путина, для отлова и уничтожения людей, придуманная другими. Людьми?
Самокопания – изощренная форма канибализма. Безнаказанная?
Жизнь вечна и неистребима, потому что не имеет точного числа вариаций, а люди так любопытны – что же там, за нарисованным очагом?
Остроумие и самоирония – хорошие способы «сохранить лицо», прямо не касаясь предмета обсуждения или спора. Неплохое средство для тех, кто это понимает, чтобы не казаться дилетантами.
Если не решил, что же делать, лучше ничего не делать, чтобы не казнить себя потом за суетливость, спешку. Как, если бы поставил чашку мимо стола, и она разбилась. На счастье?
Так крепки кости черепа и так легкомысленны, бывают в этой крепости мысли, но всё гибнет, под натиском маразма. Остается крепкая, бесполезная, пустая ёмкость. К тому же – дырявая.
Берёзы с разных сторон желты по-разному.
У сцены есть цена.
Так стало вдруг грустно в парилке, что показалось, будто и веник пожелтел. Осень настигла даже в бане.
Пучист – пучеглазый человек.
Шла Маша по шоссе и сосала суши.
Брожение весенних котов.
Милые ямочки на щеках к старости превращаются в глубокие овраги.
Вяжу лыко в строку.
Смерть из 100% вероятности, однажды превращается в 100% реальность.
Любовные романы и романы о любви – совсем не одно и то же.
Переход в сон похож на плавание в утробе. Почему я вспомнл об этом в старости? Готовлюсь к «последнему» отплытию?
«Нет ничего без своего числа». Но не все же люди такие гениальные математики, как Пифагор, чтобы ощущать космическую гармонию чисел и себя в этом ряду.
Милиорация – милирование и наращивание волос.
Мы говорим – время течёт и шумит, а это сердце разгоняет кровь по жилочкам.
Боль порождает растерянность, и люди спешат вымолить спасение в молитве, а когда это не помогает, становятся философами. При этом не все признаются, что атеисты. Стесняются греха временной слабости?
Мы любим дорогих нам женщин, они клянутся в любви и уходят. Туда, где лучше. Мы страдаем, потому что нет возможности удержать их рядом, а предложить лучшие условия – не всегда можем. Значит надо начинать с условий, чтобы история благополучно заканчивалась – любовью. Какой же это брак по расчёту!
С возрастом внутри возникает в разных органах, даже в памяти, столько мусора, «камней», что человек однажды превращается в переполненный контейнер – падает и уже не может подняться. И не всегда есть, кому поднять.