Над полем летела стая ворон. Черные крылья шуршали, пронизывая холодные потоки воздуха. Стая молчала. Только ветер завывал в проводах. Вожак стаи что-то нес в клюве. Остальные, охраняли.
Вы сегодня мои подданные, я – ваша королева!
Из клюва ворона сочилось и капало. Алые брызги попадали на вороненую сталь крыла, и пропадали в ней. Кровь – шелестели крылья в небе! Кровь – читалось в глазах птиц! Кровь – пульсировал зажатый в клюве комок!
Стая опустилась на черную землю. Голо всё кругом. Ни травинки, ни былинки. Всё выдуло ледяными декабрьскими ветрами и покрыло тонкой коркою льда. Бережно положив свою ношу на землю, повернул на бок голову и внимательно осмотрел всех. Каааар! – пронзительно закричал вожак. А потом, принялся долбить мощным клювом промерзлую почву. Оно было небольшим. Еще теплым. И всё еще продолжало судорожно сжиматься, выталкивая слабыми толчками последние капли крови.
Вожак выдолбил в земле ямку и подтолкнул туда его. Оно упало и замерло. Ворон зарыл похоронку.
Вся стая молчала. Еще немного посидев рядом, птицы с шумом взмахнули крыльями и поднялись в небо. . . .
P.S. Из одного письма: «.. и похорони меня, любимый, в сиреневом платье. И пусть твои слезы расцветают на нем васильками»