4. Те кто живут за забором
Поздняя осень.
Не люблю спать в доме - у хозяина всегда сильно натоплено, душно. Воздух, замешанный на горьком запахе сгоревших поленьев, уплотняется и густеет. Мебель, стены, одежда - все обитатели дома, разделяющие кров с человеком, радуются теплу и кто во что горазд источают запахи. Я не выдерживаю и чтобы оказаться в прохладной чистоте с разбега двумя лапами, вышибаю входную дверь. Падают какие-то палки, швабры, коромысла, грохочут пустые ведра. Хорошо.
- Джек! - слышится вдогонку сердитый вопль, - дверь сломаешь, паразит!
Сам виноват, не закрыл на замок, – ухмыляюсь я уже за домом. Чешу задней лапой за ухом и зеваю во всю пасть.
К молочному пятну расслабленной, вальяжной Луны тихо подкралось длинное тело облака-выдры. Оно бесцеремонно поглотило мутный диск, да так плавно, что, кажется, ночное светило и не заметило случившегося с ним несчастья. Однако, темнее не стало. Лишившись своего источника, лунный ореол ничуть не утратил яркости, а лишь стал шире, и, тихо улыбаясь, сам обернул противника со всех сторон мутной пеленой. Облако-выдра ещё немного поупиралось, но осознав тщетность усилий, с сожалением выпустило Луну и медленно уползло прочь, стараясь не растерять остатки достоинства.
За этой схваткой наблюдали многие - и я, и те, кто живут за забором, и звери, только люди попрятались в домах. Они гордые представители единственного вида на земле, который панически боится темноты и каждую ночь трусливо запирается в своих убежищах.
Я подбежал к сетке забора и внимательно всмотрелся вглубь леса.
Сегодня днём в чаще резвился ветер-холод. Этот поганец шутя посрывал последние клочки одежд с берёз. Доброе солнце потеряло возможность зажигать золотые облака прямо в лесу, чтобы купаться и сверкать в них так же вольготно, как на небе. Оно расстроилось и завернулось в промокшие одеяла облаков. Осень, как-то вдруг растратив игривое легкомыслие молодости, оборотилась философски-задумчивой, тоскливой особой, подверженной приступам расстройства чувств и меланхолии.
Вечером пролился тихий дождь. Он напитал собой воздух и разбудил тех, кто живёт за забором. В безветрии ночи, тихо, еле слышно даже для моих чутких ушей, они перешёптывались падающими в траву каплями. Влажный воздух далеко разносил постукивания, вздохи, шелест и невнятное бормотание.
Насторожив уши, я всматривался в лабиринт белеющих стволов, ловя каждый звук. Чёрный нос отслеживал еле уловимые запахи. Простых обитателей леса почти не было слышно, только в корнях куста орешника, за старой елью с дуплом, нервно попискивали и громко шуршали травой две мыши. Они что-то не поделили, ругались и мешали мне слушать ночь. Ну, погодите, склочницы, завтра, как только хозяин уедет на работу, я выберусь к вам и разберусь, что у вас там за дела.
Мне не очень интересны мыши, и белки, и сойки, и прочие люди. Они, конечно, занятные, но не настолько, чтобы тратить на них редкую по красоте ночь. Сегодня все ветры носятся где-то в других краях, скорее всего, поднялись высоко и гоняют тучи, а в их отсутствие появилась редкая возможность - слушать тишину.
Обычно в лесу толпятся беспокойные воздушные сущности. Они прочёсывают рощу из конца в конец. Хулиганистые ветры-обезьяны перебегают с кроны на крону, резво взбираются по стволам, носятся по веткам. Воздушные лисы тихо крадутся внизу у самой земли, почти неслышно, аккуратно раздвигают листья, то и дело останавливаются и принюхиваются. Ветры-лоси идут напролом так, что качаются кусты и молодые деревца. А иногда случается, что вдруг внезапно и мощно налетают неистовые, воздушные драконы. Они гнут, раскачивают высоченные стволы сосен и елей так легко, так запросто, как рука хозяина шерстинки на моей спине. Я не знаю, может, и вправду только ласкают своими драконьими лапами лес, да дразнят тех кто в нём живёт. Шептуны возмущенно скрипят, издавая гулкий стон, трущимися друг о друга стволами. Вниз сыплются кора, ветки, листья, со страшным треском и грохотом рушатся не устоявшие деревья.
Но в редкие часы, как сегодня, когда ветра покидают лес, можно почуять успокоившихся шептунов и других таинственных соседей. Сегодня такая ночь. Луна то появляется, то надолго пропадает в разрывах туч, она не мешает наблюдать.
И я растворился в пространстве - смотрю, слушаю, внюхиваюсь. Знаю, что лес наполнен сущностями, они разговаривают, общаются между собой. Им хорошо без нас. Так много жизни в этом сумеречном пространстве, что всё сливается в тихий-неслышный шёпот. И не различить отдельных голосов, как ни старайся, а читать их мысли я не могу. Это сердит меня, я нервно вздрагиваю, поскуливаю и переминаюсь с ноги на ногу. Уже готов облаять всех во тьме, да не поможет. Для них мы, теплокровные, неинтересны так же, как нам камни и жучки.
Я повёл ушами, ловя приближение. Люди, как и те, кто живёт за забором, становясь реальными, окутывают себя облаком звуков, запахов, мыслей. Я почувствовал облако-хозяина.
- Джек, Джек! Ты где? Иди сюда!
Он меня не видит, не слышит и не чует. Совсем не приспособлен к жизни на Земле. Даже не улавливает мои мысли. Зачем людей лишили возможности понимать друг друга без слов? Ведь могут же. Наверно, просто так удобнее, словами-то проще скрывать мысли.
- На, на! Ко мне! Пошли домой, Джек, холодно.
Придется выйти из тени. Хозяин хочет как лучше. Заботится, может, даже любит меня. Как и я его, может люблю. Я должен. Но только его. Остальные мне безынтересны. Люди настолько не подходят этой планете, что не хотят этого замечать. Они уверяют друг друга, что Земля создана для них, что Человек здесь - хозяин, и что на всё вокруг он имеет право обладания. Эта изначальная, наивная ложь приводит к цепочке обманов, выливающуюся в сплошное, тотальное враньё. Всё, к чему прикасается человек, теряет правду и изначальный смысл.
Другое дело те, кто живут за забором. В темноте начинается реальный мир. И там живут реальные существа. Люди шутя придумали им шутейные прозвища, называют их то лешими, то кикиморами, водяными и русалками. Называют, но не верят, смеются. Обитая в выдуманном мире, трудно понять, что есть нечто реальное, более сложное и интересное, чем гвоздиками вбитые детские головки сказочные представления.
- Да где же ты, паршивец!? Джек, я закрываю дверь и ложусь спать. Как хочешь.
Не кричи, хозяин, я тут, в двух шагах. Ну, пошли, пошли, горе моё луковое. Запрёмся в душном доме, и не будем слушать ночь. Зачем она нам, с её ленивой луной и теми, кто живёт за забором.
Я вот только думаю, а что если те, кто живёт за забором, и есть настоящие хозяева этой планеты?