Из цикла "Сказки печального господина"
Между собой мы называли его Шпионом. Было ли это ему обидно, наш молчаливый друг никогда не рассказывал. Он умел слушать, мало смеялся. Пил любое вино, не пьянея. Всегда оставался трезвым. Мы знали, что ему известны все тайны Королевской канцелярии, но никогда не говорили об этом вслух. В решающий момент, лицо его, как правило, оставалось бесстрастным, зато глаза напоминали угли, томящиеся под слоем пепла, и, казалось, они всегда были готовы вспыхнуть при едва заметном движении свежего воздуха. И хотя вспыхивали они редко, в его жизни всё-таки было слишком много азарта. Не раз его неожиданный выстрел в ухо вражеского офицера полностью менял ход тяжелого сражения. И, конечно, всем был известен его подвиг, поставивший точку в войне с полуденными странами, когда он заманил в ловушку и пленил их Солнцеликого Султана.
В тот памятный день мы с ним возвращались из центра города, когда в направлении главной площади мимо нас по булыжной мостовой прогрохотала карета. Кони несли её во весь опор, пугая зазевавшихся прохожих. Вопреки всех правил, не сбавляя ход, карета влетела на многолюдную площадь, и там остановилась перед лучшей гостиницей. Шум перепуганных горожан и причитания торговцев, едва только что не раздавленных вместе со своими лотками, стихли за нашей спиной так резко, что мы вынуждены были оглянуться.
Карета стояла перед гостиницей. Кучер натягивал вожжи, форейтор удерживал под уздцы лошадей, а услужливые лакеи уже ставили скамеечку перед распахнувшейся дверцей. Не девушка и не Ангел появились оттуда. Из кареты хлынуло сияние. Каждый, кого оно коснулось, почувствовал, как у него в груди перехватывает дыхание. Я запомнил её так: тяжелая грива воронОй чёлкой спадающая на лоб из-под широкополой шляпы, высокие скулы, капризный чувственный рот и глаза полные света.
Она обвела взором площадь и остановила взгляд на моем товарище. Их глаза встретились и, поклянусь, что в воздухе сразу запахло небесным электричеством. Потом она вскинула голову, улыбнулась ему и, высоко подняв подбородок, стремительно взлетела в гостиницу. Где-то рядом заплакал ребенок. Над городом полыхнула синяя молния. А мой спутник, ослепленный и околдованный, поспешил за незнакомкой.
В этот день во всем городе исчезли цветы, все они были брошены к её ногам. Он следовал за нею неотступно, требуя поцелуев, на которые не имел никакого права, но он был готов завоевать их. Завоевать, чтобы потом не уступить никому больше. Вечером они сели за карты. Он выиграл. Они вдвоем поднялись в её покои. А когда глубокой ночью он уснул, в блаженной истоме раскинув руки, она вышла из будуара и кивком приказала притаившимся слугам: «скорее запрягайте, он спит».
Должен вам сказать, что она была сестрой нашего Солнцеликого супостата, и состояла у него на секретной службе тайным агентом. Нашему другу предстояло искупить своей кровью позор её властелина. В полуденных странах ему давно был вынесен смертный приговор.
Узнав об этом от надёжных людей, мы немедленно отправились ему на помощь. Но, когда сохраняя инкогнито, преследуя похитителей по пятам, мы прибыли на место, Шпион уже был в тюрьме. Мы организовали ему побег. По счастью, стражники спали, когда мы избавили от решётки окно его темницы. Он спустился к нам по верёвочной лестнице. Мы радостно обнялись и предложили ему поспешить в ожидавшую нас у берега лодку. Он отказался, сказав, что не может уйти, не попрощавшись. Безумное пламя горело в его глазах. Отговорить его от рискованного шага мы не смогли и уплыли без него. На другой день он снова был схвачен и после пытки казнен. Рассказывают, что палач поскользнулся, когда хотел растоптать его сердце.
И лишь спустя много лет сама виновница его гибели, рыдая, рассказала мне подробности их последнего свидания. Через час после нашего расставания он уже поднимался по стене её замка. Нашёл незапертое окно, проник внутрь и, войдя в её спальню, с дерзкой усмешкой остановился на пороге. Она не спала. Она порывисто встала, подошла к нему, взъерошила его волосы длинными пальцами и сказала:
— Безумец, почему ты не ушёл со своими друзьями пока стражники спали, ведь я специально отослала им кувшин самого сладкого вина, которое смогла отыскать в аптеке.
Глаза её горели восторгом. Он сильной рукою перехватил её кисть. Крепко сжал узкую ладонь и с улыбкой выдохнул:
— Я хочу ещё одну ночь!