Печати.
Оставшись один, Сергей бросил вахту и вышел в темный зал. Единственное, что он мог – это нервно расхаживать по проходам.
Высокая луна тускло освещала покосившиеся кровати, на которых тихо стонали несчастные инвалиды. Сергей обратил внимание на громко бредившего чернокожего, руки и ноги которого были ампутированы. Человек внезапно очнулся, помотал головой и судорожно зашевелил губами. Сергей поднял с пола банку с водой и осторожно прислонил к губам страдальца. Выпив несколько глотков, он уткнулся в рванную подушку и отключился.
- Предатель. Проклятый предатель! Ты теперь ему служишь? – раздался в темноте хриплый голос.
Резко обернувшись парень увидел перевязанного грязными бинтами Агареса.
- Вы? - вздрогнул Сергей, едва не выронив банку из рук.
- Да я! Подлая сволочь! Из-за тебя мне пустили пулю в спину! Я теперь полностью парализован!
- Что вы хотите?
- Убей меня! Не дай Кимарису забрать мою душу! Убей, иначе я прокляну тебя!
Взмокший Агарес нервно дергал головой.
- Я не буду вас убивать. Пусть Бог вам будет судья.
Сергей развернулся, чтобы уйти, а Агарес стал биться головой о перекладину и кричать:
- Я сохранил тебе жизнь, жалкий ублюдок! А теперь ты должен выполнить мою просьбу! Задуши меня! Задуши! Иначе мое проклятие не даст тебе покоя!
Сергей замер на мгновенье, но пошел в сторону операционной.
- Вернись предатель! Вернись! Я скажу как получить настоящие печати, если ты задушишь меня! Печати нужно было переписать через зеркало! Через зеркало! Об этом никто не знал, кроме меня!
Агарес тяжело дышал и задергал головой. Сергей обернулся.
- Это уже бессмысленно! У меня больше нет никаких печатей! Их сожгли!
Парень решительно зашагал прочь.
- Зато у меня есть! Поклянись, что задушишь меня, если я тебе их дам!
Агарес метался из стороны в сторону, как в
бреду. Сергей был уже рядом.
- Где печати? Я обещаю исполнить вашу просьбу, если вы их отдадите!
Парень подвинул к кровати ближайшую к нему керосиновую лампу.
- Разорви подошву на ботинке!
Агарес тяжело дышал и резко повернул голову в сторону. Сергей сорвал грязный армейский ботинок, оторвал подошву и действительно обнаружил зашитый в непромокаемую ткань сложенный лист пергамента и развернул его на свет. Печати были нарисованы тушью.
- Почему ваша печать выжжена?
- А это уже не твое дело, ублюдок! Я дал больше, чем требовалось! Если тебе вдруг удасться заполучить гвоздь, перепиши через зеркало все печати и пробей каждую!
- Не собираюсь быть колдуном.
- Ты же лишишь их всех магической власти и заберешь её себе! Сними с моей шеи нитку с финиками и одень! Пока эти финики будут с тобой, они не смогут прочитать твои мысли! Один финик храни вместе с письмом и они никогда не найдут его! Они скорей отрежут себе руку, чем притронутся к нему!
- Даже Кимарис не найдет? - взволновался Сергей.
- Даже! Теперь выполняй обещание! Задуши меня ремнем автомата. Задуши, иначе будет слишком поздно!
Старик смотрел в лицо парня бешенными глазами. Сергей снял с шеи библиотекаря толстую черную нить, на которой болтались три иссохших финика, услышал шаги на лестнице и успел только сунуть письмо запазуху и забежать в операционную. Осторожно выглянув, он увидел хромавшего к операционной монаха с ведром, позади которого, держа в одной руке пистолет, а другой прикрывая глаз, шел обозленный Кимарис.
Пройдя в помещение, они остановились у старого железного кресла, на поручнях которого были надеты кожанные ремни. Кимарис в него уселся, убрал ладонь с глаза, позволив служителю омыть глубокую рану, окуная старую тряпку в ведро с водой. Парень сел на деревянный стул возле двери, наблюдая, как монах накалял на огне керосиновой лампы тонкий железный стержень и прижигал рану. Кимарис громко закричал, стал колотить по железным поручням, резко схватил служителя за сутану, оторвав кусок рукава. Воспользовавшись моментом, Сергей выбежал к огромному Распятию висевшему в самом конце зала и спрятал письмо в щель между деревянными перекладинами. Вернувшись на место он увидел, как монах смачивает в масле иглу с длинной нитью и зашивает Кимарису веко.
Подойдя к пункту обзора, парень долго ждал конца операции, как вдруг услышал громкий шум бомбардировщиков ЮАР. Едва он успел отпрянуть, - раздался грохот сброшенных бомб, две из которых разорвались прямо перед монастырскими воротами. Взрывная волна разбила стоявшие на окне стеклянные банки, с потолка посыпались крупные куски штукатурки. Единственной реакцией монаха на шум было крестное знамение. Он продолжил операцию, как ни в чем не бывало.
Где-то вдали раздались глухие взрывы и Сергей выглянул в зал. Распятие сорвало со стены и с грохотом упало на каменый пол. Парень бросился его поднимать. За спиной раздался знакомый хриплый голос:
- Выполни мою просьбу, ублюдок! Не дай ему забрать мою душу! Задуши, пока он не нашел меня! Задуши, иначе мое проклятье будет преследовать тебя повсюду!
Облокотив Распятье о треснувшую стену, Сергей резко обернулся и увидел выбежевшего из операционной взбесившегося Кимариса. Шестьдесят шестой демон остановился у койки Агареса и рассмеялся:
- Saludos amigo! No la he visto!*
Агарес открыл рот и задрожал всем телом, глядя в лицо врага полными безумия глазами.
- Maldito seas! Maldito!!!** - заорал библиотекарь, отворачивая лицо в сторону, а Кимарис схватил его за ногу и сбросил с койки.
Инвалиды проснулись от громких криков, по всему залу началась паника. Шестьдесят шестой демон схватил библиотекаря за бороду и поволок по полу в сторону Распятия. Агарес орал, нервно мотал головой и пытался вцепиться зубами в
* Привет дружище, давно не виделись. (испан.)
** Убирайся, проклятый. (испан.)
ладонь собрата по тьме. Кимарис продолжал злорадно смеяться, дотащил зажмурившегося библиотекаря до противоположного конца залы, резко отбросил к стене и выхватил из-под сутаны короткий золотой кинжал. Второй демон нервно затрясся, а со стен и потолка опять посыпалась штукатурка. Застывший у Распятья Сергей увидел выскочившую из Агареса тень, вступившую с Кимарисом в схватку. Она пыталась оттолкнуть врага от лежащего на полу старика и отнять кинжал.
Кимарис дрался, словно запутавшийся в черные сети паук, не выпускал кинжал и шаг за шагом приближался к парализованному телу. Тень долго не сдавалась, но было видно, что ее силы слабеют. Агарес взмолился:
- Убей меня! Ты обещал! Умоляю, убей! Не дай ему забрать мою душу!
Сергей стоял как вкопанный, наблюдая за невиданным поединком, очнулся, отбежал в сторону и выпустил в библиотекаря автоматную очередь. Тень в ту же секунду разбилась на множество черных осколков, которые собрались в шарики и мгновенно разбежались во все стороны, заползая во все трещины каменного пола.
- Что ты наделал, идиот! Зачем ты вообще мне теперь нужен! – взбесился Кимарис, швырнул кинжал и вцепился в горло Сергея.
Парень пытался оторвать руки, но почувствовал слабость, в глазах потемнело. Кимарис опрокинул летчика на пол, уперевшись в его грудь коленями и Сергей, с большим трудом повернув набухшие от крови глаза в сторону освещенного керосиновой лампой Распяться пытался прочитать молитву, но язык уже не слушался. Парень закатил глаза, а его руки сползли с плеч душителя.
В этот же момент за окнами раздался свист. Одна из бомб пробила крышу и разорвалась прямо на лестнице первого этажа. Взрывная волна раскидала кровати с инвалидами в стороны, попала демону в спину и выбросила его во вдор через вылетевшее окно.
Сергей обхватил руками покрасневшее горло, громко кашлял, всхлипывал, катался по полу и жадно глотал воздух. К нему подбежал служитель, плеснув из чайника водой на лицо и шею, дал отпить воды с носика и помог подняться. Парень подобрал автомат и, покачиваясь, побежал к выломанному окну. Хромающий Кимарис добежал до скорой, сел за руль и развенул машину, осветив фарами росшие вокруг монастыря кусты. Сергей пытался открыть огонь, но автомат давал осечку. Вновь и вновь он передергивал затвор, но оружие не работало. Перекинув его через плечо, летчик подбежал к лежавшему на полу Распятью, достал из щели письмо и перелез через окно. Перемахнув через высокий кирпичный забор и оглянувшись по сторонам, Сергей побежал следом за умчавшейся вдаль машиной. Через два километра он просто упал у росшего у обочины дерева. Только луна освещала пустынную грунтовую дорогу.
Расстрел.
К тюрьме Lagrimas, в сопровождении четырех армейских джипов подъехала черная «волга». Ворота медленно отворились, пропуская коллону внутрь и из машины вышли переводчик и два советских прокурора в полной парадной форме. К ним навстречу выбежали трое ангольских военных, отдали честь и вручили одному из офицеров запечатанный конверт.
- Переведите, что там написано, - обратился один из прокуроров к переводчику, распечатал конверт и передал письмо ему в руки.
- Здесь указана сумма, которую просят палачи. Нужно поставить подпись на этой бумаге, - переводчик бегло просматривал текст.
- Сколько они хотят?
Прокурор снял фуражку.
- Двести долларов за расстрел из винтовок. Пистолетом - пятьсот долларов. Переводчик протянул бумагу обратно.
- По уставу ему полагается пистолет! – подал голос второй прокурор, взял письмо, подписал и вернул одному из ангольцев.
Тот отдал честь и скрылся в длинном бетонном коридоре здания.
Стрелки тюремных часов показывали половину шестого. Военные, в сопровождении четырех тюремных охранников, поднялись на третий этаж арочного здания. Пройдя до самого конца коридора они остановились у двойной решетки, ведущей в темную камеру. Прокуроры остались стоять, а охраннники, повозившись с замками, ворвалась внутрь, налетели на Нисова и защелкнули на его запястьях ржавые браслеты и приволокли смертника за подмышки к нервно курившему лысому прокурору.
- За диверсию и содействие в шпионаже! А также за покушение на жизни советских граждан и офицеров! Вы осуждены высшим военным трибуналом и приговариваетесь к расстрелу! – делая паузы, громко произнес чин, бросил окурок на пол и отошел в сторону.
Второй прокурор сделал шаг вперед и взглянул на свои часы:
- Привести приговор в исполнение!
Двое из охраны повели Нисова через весь коридор до лестницы, у которой стоял старый человек с фотоаппаратом-треножником и прикрыли лица фуражками. Фотограф сделал несколько снимков ухмыляющегося смертника, убрал махину с дороги и охранники, надев на голову Нисова плотный черный мешок, повели его вниз.
К западу от Луанды, в ста километрах от тюрьмы продолжался воздушный бой между вторгшимися на территорию Анголы самолетами ЮАР и советскими ПВО. В утреннем небе мелькали блеклые силуэты бомбардировщиков, а где-то со стороны болот и холмов раздавались залпы зениток. В воздух взлетели противовоздушные ракеты и один из четырех самолетов, выпустив черный столб дыма, стремительно терял высоту. Подбитый бомбардировщик ЮАР со страшным шумом пронесся над холмами и разрушенным монастырем. Словно метеорит, оставляя за собой горящий след, машина со свистом пролетела над головой лежащего под деревом Сергея, рассыпаясь в воздухе на огненные осколки, стремительно приближаясь к холму, на котором стояла тюрьма.
Охранники спустили Нисова в нижнее помещение, поставили его на колени перед толстой фанерной стеной и громко прокричали:
- Feito!*
На крик вошел высокий чернокожий анголец, выхватил из кобуры пистолет, подбежал к смертнику и приставил ствол к его затылку. В этот же момент горящий самолет врезался в здание тюрьмы, потолок и стены помещения для казни обрушились, и находившиеся в нем люди провалились в подвал. Страшный грохот проглотил звук выстрела, а из окон здания вырвались языки рыжего пламени. Бомбардировщик пробил килем высокую кирпичную стену и взорвался прямо на территории тюремного двора, выпустив огромное огненное облако, охватившее все этажи, а часть здания превратилась в гору дымящихся руин, сложившись как карточный домик.
* Готово! (португ.)
Спустя время к зданию подоспели грузовики с солдатами и военные пожарные машины. Люди бегали по дымящимся обломкам, доставали из-под завалов раненных, складывали их на носилки и спешили к подъежавшим машинам скорой помощи. Очень скоро не осталось свободных мест.
Солдаты тащили носилки с покрытым сажей человеком, заметили остановившийся недалеко медицинский уазик и поспешили к скорой.
- Открывай борт! Борт открывай! - кричали солдаты водителю.
- Убирайтесь прочь от машины! Не видите, вся помята!
Водитель пытался завести заглохший мотор.
- Нука вылезай и открывай борт! Что это еще за шутки такие! Человек умирает! -кричали носильщики, но увидев вооруженного пистолетом одноглазого «врача» попятились и положили насилки на землю.
Кимарис продолжал крутить стартер, с трудом запустил мотор, резко развернулся и умчался прочь, скрывшись за поворотом.
- Кто это? - спросил один из солдат у побледневшего, как мел, товарища.
- Не знаю. Не наш по-моему, я первый раз его вижу. Отнесем к воротам, туда скоро подъедут.
Солдат подошел к стонущему человеку и схватился за поручни. Едва носилки подняли, путь идущим загородил легковой автомобиль. Из машины вышел «раввин» и бросился рассматривать лицо и ладони раненного.
- Вы кого-нибудь ищете? - поинтересовался солдат.
- Уже нашел, мой дорогой, уже нашел. Позвольте я понесу. Отдохните немного!
«Раввин» дал понять, что хочет понести и солдат уступил ношу. Асмадей нес семьдесят второго демона в сторону тюремных ворот, возле которых громко рыдали женщины, расхаживая между разложенными на земле обгоревшими телами. Неожиданно Нисов вскочил, сорвал с шеи «раввина» связку ключей и побежал в сторону его авто. Взбесившийся тридцать второй демон резко отбросил носилки, оттолкнул второго солдата, перепрыгнул через лежавшие на земле обгоревшие тела и бросился в погоню.
Андромалиус* выбил кулаком стекло, залез внутрь и пытался вставить ключ в замок зажигания, как вдруг из-за поворота выскочила скорая Кимариса. Поглядев на приближавшийся на большой скорости уазик, Нисов нервно задергал ручку дверцы. Скорая проскочил сквозь санитарную палатку и с грохотом врезался в правый борт авто Асмадея. Машина перевернулась, Нисов ударился лбом о рулевое колесо и выбил себе передние зубы. Выкарабкавшись из салона, он побежал в сторону густого пальмового леса, ловко перепрыгивая через дорожные рвы и канавы.
Кимарис с трудом справился с помятой дверцей уазика и открыл огонь из пистолета. Завидев Асмадея, шестьдесят шестой демон быстро подобрал выбитые зубы врага и поспешил скрыться в толпе у тюремных ворот.
«Раввин» неспеша подошел к перевернутой машине, вынул ключи из замка зажигания и, поковырявшись в багажнике, вытащил охотничье ружье и сумку с патронами. Перебросив лямки через плечо, он бегло оглянулся, перешел грунтовую дорогу и зашагал в сторону леса.
©
*ПРИМЕЧАНИЕ: Нисов-Андромалиус-№72. Кимарис-№66. Асмадей-№32. А, да. Агарис-№2. Всё - демоны иерархии тьмы, которых небезизвестный царь Соломон заточил в некий сосуд, названный "сосудом Соломона". Читайте с первой главы. :-)
(продолжение следует)