Автор: Василий Скородумов.
Автор иллюстрации: Владимир Галеев.
Гонец взирал на стоящего напротив него Воротника круглыми, словно блюдца, глазами, не в силах произнести ни слова. То, что он сейчас видит – происходит ли это взаправду или же это предсмертный морок? В мозгу бушующим ураганом носились сотни мыслей, тысячи вопросов. Все это смешалось в кучу, и у парня резко заболела голова.
- Малыш, с тобой все в порядке? - участливо спросил Белый Воротник.
Вместо ответа Гонец предпринял попытку встать на ноги, но не смог, и остался стоять на коленях.
«Что со мной? Где я? Почему все вокруг такое расплывчатое?» - все эти вопросы терзали его изнутри, вернее не сами вопросы, а то, что он не знал на них ответов. Нужно было облегчить страдания, снять с себя груз неведения, и Гонец едва слышно выдавил из себя:
- Вы… живы?
Воротник сделал затяжку, подержал некоторое время дым в легких и выдохнул его через нос.
- И да, и нет!
Гонец непонимающе уставился на своего визави.
- Видишь ли, Малыш, формально я умер, но, по сути, я продолжаю жить, только уже на новом уровне, избавившись от своей телесной оболочки.
- Значит, Вы – призрак? – и удивленно, и испуганно спросил Гонец, с удивлением для себя отметив, что голос его звучит ровно и четко – противогаза на нем не было.
- Призрак? Хм… а мне нравится! Да, пускай я буду призраком, - Воротник загадочно улыбнулся и, не дожидаясь нового вопроса, взял Гонца за руку и рывком поднял на ноги. Таким образом, пускай и не без помощи, парню удалось принять устойчивое горизонтальное положение. – Малыш, давай на все, что тебя интересует, я отвечу по дороге. У нас мало времени, а нужно столько всего успеть…
- Куда?..
- Я же сказал, в вопрос-ответ поиграем чуть позже, - притворно строго произнес Воротник, и линзы его очков блеснули, будто соглашаясь со словами хозяина. Он взял зонт в левую руку. – Обещаю, я удовлетворю твое любопытство по мере возможности. А теперь вставай под зонт и ни в коем случае не выходи из его тени. Иначе… в общем, просто делай так, как я сказал. И обязательно держи меня под руку и ни в коем случае не отпускай.
Слегка удивленный, Гонец послушно исполнил указание Воротника.
- Молодчина! Пойдем.
- Подождите…
- Ну что еще?
- А как же Доро и Артем?
Воротник обернулся.
- Вот дурья башка! Как же я мог забыть…
Девушка и мальчик лежали без сознания на земле. Они, хоть и слабо, но дышали, а значит, были живы. Вокруг них кружились, подобно грифам, поджидающим, когда их жертва отправится в мир иной, черные тени, однако, не трогали. Присутствие Воротника их останавливало.
- Сейчас бы ушли и тогда все… не видать им больше белого света. Спасибо, что напомнил…
Воротник достал из кармана пиджака две монетки и положил по одной на лоб Доро и Шкету. Призраки разъяренно заметались, явно недовольные таким поступком.
- Вот… теперь все в порядке. Никто их не тронет. Вперед, Малыш. Время, как известно, - деньги. А в нашем случае, время представляет собой гораздо большую ценность...
Две фигуры, укрываясь под зонтом от внезапно усилившегося потока черных хлопьев, шли по мрачным и унылым улицам города. Рядом с ними то и дело пролетали черные, страшные тени. Они в немом гневном крике разевали свои огромные бездонные пасти, однако, тронуть путников не могли, что приводило их в еще большее бешенство. В конце концов, осознавая, что ничего им не светит, улетали, но на их место прилетали все новые и новые. Вот с какой пренеприятнейшей компанией предстояло идти Воротнику с Гонцом.
Долгое время парень молчал, зачарованно глядя на пугающие его тени, каждую секунду ожидая, что они все-таки прорвут невидимый барьер и нападут. Но Воротник был предельно спокоен и расслаблен, следовательно, можно было не волноваться.
Вскоре Гонцу наскучило лицезреть безобразные черные морды, и он подергал своего спутника за рукав.
- Да-да? Что стряслось? – с добродушной улыбкой спросил хозяин зонта.
- Время для вопросов еще не наступило?
- Почему же? Давай, спрашивай. Но помни, кое в чем я не смогу тебе помочь, на некоторые вопросы ответ должен будешь найти ты сам.
- Куда мы идем?
- Узнаешь, но не сейчас. Я все объясню по прибытии, потерпи. Пока скажу одно – мне нужно тебе кое-что показать, и поверь, это очень и очень важно.
- А где мы находимся?
- Хороший вопрос. Можешь считать, что мы находимся в параллельном мире. Это, так сказать, духовный уровень, называемый Инферно. Здесь нет существ из плоти и крови, есть только призраки, тени и фантомы. В соответствии с названием мира, в котором обитают, они именуются инферналами.
- Значит все эти существа, что нас окружают…
- Да, это инферналы, - подтвердил догадку Малыша Воротник.
Парень снова надолго замолчал. Он должен был узнать о том, что его волновало с первых секунд встречи с Воротником.
- Я умер? – с замиранием сердца спросил Гонец – он очень боялся услышать утвердительный ответ
- Нет, ты не умер. Ты просто потерял сознание, и твоя душа вышла из тела. Вышла потому, что я позвал ее. Вот только в отличие от моей, она может вернуться обратно.
Гонец почувствовал необычайную легкость, пожалуй, это были самые приятные слова, которые он слышал за последние несколько суток.
- Ну а вы?..
- Меня убили, как тебе и сказал Шкет… то есть Артем. Но для меня это не стало неожиданностью. Более того, моя смерть была частью моего плана, - Воротник почувствовал на себе недоумевающий взгляд Малыша – парня можно было понять: услышать от человека, что его убили потому, что он так сам этого захотел, было по меньшей мере очень странно. – Видишь ли в чем дело?.. Вся эта игра, которую затеял Судья, мне наскучила. Раньше она доставляла мне неописуемое удовольствие. Наблюдать за участниками, за перипетиями их судеб… Но все это как-то приелось, стало невыносимой рутиной. К тому же, как бы странно это ни звучало, я вдруг осознал, что на Темной стороне творятся ужасные вещи. Знаешь, самые умные и здравые мысли к человеку очень поздно приходят. Почему - не знаю. Вот, и тогда мне в голову пришла мысль – надо положить этому конец. Хватит забирать невинные души и сеять зло в метро. Но будучи человеком, шансы изменить что-либо у меня были нулевыми. После того, как я стал призраком, передо мной открылись безграничные возможности. Почти безграничные, - сделал поправку Воротник.
Гонец ловил каждое слово своего спутника, не осмеливаясь прервать его рассказ.
- Тут, Малыш, дело в следующем: у каждого человека есть душа. Ты знал об этом? – увидев на лице Гонца маску растерянности, Воротник продолжил: - Зато теперь будешь знать – она есть абсолютно у каждого человека и после его смерти у нее есть два пути. Первый – найти упокоение в лучшем из миров. Правда, где он находится, я не знаю. Второй же – остаться на земле, здесь, в Инферно. Кому-то не хочется расставаться с тем, к чему он привык за годы жизни. Кто-то остается, чтобы тем или иным способом мстить своему убийце или просто обидчику. Те, кто избирает второй вариант, как раз и называются инферналами. Но я, - Воротник сделал театральную паузу, - я не совсем инфернал. Тот, кто принял смерть добровольно, получает гораздо большие привилегии, чем просто призрак. Я могу проникать в разум человека, могу позвать с собой его душу, пока он спит или, как в твоем случае, находится без сознания. Могу принять любой облик. Обычным душам такое не под силу. К тому же ты знаешь, я живу на Земле уже столько веков и мне так осточертело вести земной образ жизни, что захотелось попробовать что-нибудь новенького.
Гонец был потрясен сказанным. Все это больше походило на красивую сказку, легенду, но ведь происходило-то взаправду. Или это ему только снится? Ну конечно, что же еще, если не сон? Словно прочитав его мысли, Воротник промолвил:
- Нет, Малыш, ты ошибаешься. Это не сон. Тебе придется мне поверить, потому что пока ты находишься в телесной оболочке – ты никогда этого не примешь.
Многочисленные здания взирали на проходивших мимо них двух путников глазницами пустых разбитых окон. Лысые, ветхие деревья слегка покачивались на ветру, тщетно пытаясь сбросить с себя накрывшие их снежные шапки. Разрушенный атомной войной город в Инферно по сути ничем не отличался от того, что есть в мире смертных, отметил про себя Малыш. Ему было практически не с чем сравнивать, но все-таки кое-что он успел увидеть.
- А скажите, умирать больно? – неожиданно спросил Гонец.
- Рано тебе еще об этом думать, Малыш!
- Но все же? Нужно быть готовым ко всему.
- Ты готов умереть?
Гонец пожал плечами. Он никогда об этом не задумывался. Столько раз быть на волосок от смерти – казалось, пора бы уже привыкнуть. Но с этим свыкнуться нельзя. С одной стороны вроде и легко расстаться с жизнью, с другой же все с точностью до наоборот.
- Я тебе вот что скажу: умирать не столько больно, сколько страшно. Вернее, страшно тогда, когда у тебя остались дела в земном мире. Осознание того, что ты что-то не успел сделать, будет все время древоточцем грызть твою душу. А когда все, что ты замышлял, выполнено – смерть принимаешь как должное. Вот и я – на земном уровне мои дела выполнены, теперь мне предстоит решать свои проблемы здесь, в Инферно. Ты скоро узнаешь какие.
Белый Воротник уже почти докурил сигарету и, не дожидаясь, когда огонек дойдет до фильтра, скрутил пальцами бычок в комок и легким щелчком швырнул его на землю.
- И все-таки вы не ответили, - Гонец затих, опасаясь, не перегнул ли он палку, не слишком ли хамовато себя повел.
- Больно ли умирать? Однозначного ответа тебе никто не даст, из живых-то уж точно, - как ни в чем не бывало сказал Воротник и усмехнулся своей шутке. – Все зависит от того, как умереть. Пуля в голову, как мне кажется, гарантирует человеку боль всего лишь на миг. Он толком и не успевает ничего понять. А вот если гореть заживо – это совсем другое дело, думаю, ты понимаешь. Что же касается моей смерти, то она была отнюдь не безболезненной. Помнишь человека в широкополой шляпе, тебя с ним сводила судьба? Гимель, казалось бы, мастер своего дела, да и я не сопротивлялся, но прежде, чем моя душа покинула тело, мне пришлось здорово помучаться. Благо теперь это позади. Ну что, Малыш, я ответил на твой вопрос?
Судья, размеренно дыша, сидел за столом, подперев голову руками. Глаза его были закрыты. Он отдыхал.
Как приятно иногда отрешиться от окружающего мира и не думать ни о чем. Сейчас, когда веки Судьи были опущены, и в голове царила пустота, для него не существовало никого и ничего. Ни карты с разноцветными фишками, ни самой игры. Даже Темной Стороны, и той не было. Но это продолжалось лишь то короткое время, на которое Судья мог позволить себе отдохнуть.
В этот раз передышка была еще короче предыдущей.
Судью из полудремы вывел громкий звук – что-то грузно упало на стол. Он открыл глаза и ошалело стал смотреть по сторонам, пытаясь понять, что нарушило его покой. Незнакомец в шляпе вольготно сел на свободное место и положил на стол ноги.
- Ваш приказ исполнен, - сообщил он и кивнул на тело.
Судья встал и медленно обошел стол. С каждым шагом лицо его озаряло нескрываемая улыбка.
- Так, так, так… Великий и ужасный Тиберий повержен. Умница! – похвала адресовалась Незнакомцу. Тот отреагировал на нее вялым кивком, а глаза, скрытые в тени шляпы, искренне смеялись.
- Бедный, бедный Тиберий… Он был так молод, - деланно причитал Судья и злобно хохотал каждой произнесенной фразы, потешаясь над трупом, - у него было столько планов. Как жаль, что он покинул нас. А все потому, что не надо идти против моей воли!
Человек в шляпе сжал под столом кулаки. Ему совсем не нравилось все это представление. Пускай Судья считал Воротника своим врагом, это не повод так над ним издеваться.
- А теперь давайте посмотрим, что наш дорогой Тиберий столько времени скрывал за этими очками.
Присутствующие на «Олимпийской», а было их немного – всего лишь четыре человека, не считая Судьи и человека в шляпе – подошли к столу поближе. Их ничуть не меньше интересовал этот вопрос – ведь Воротник носил свои очки не снимая.
Судья осторожно, как будто выполнял какую-то сложную ювелирную работу, взялся за дужки очков. Окинул взглядом окружающих, почувствовал их напряжение. Он и сам немного нервничал – и сам не знал почему. Аккуратно, чтобы не сломать, убрал дужки с ушей и резко снял очки.
Все, кто наблюдал за этим мини-представлением, в ужасе отпрянули. Один, особенно впечатлительный, даже упал в обморок, но никто не попытался привести его в чувство. Десять пар глаз были намертво прикованы к глазам Воротника… точнее к тому месту, где они должны были бы быть. Глазницы Тиберия были пусты. Всем, кто заглянул в них (даже Судье, многое повидавшего за свою жизнь), стало не по себе. Как будто они заглянули в бездонную пропасть, а потом провалились в нее и падали целую вечность.
- Значит… значит он был слепой? – дрожащим голосом спросил Плиний.
- Выходит, что так…, - прошептал Гектор.
- Так вот зачем ему нужен был зонт! Он использовал его в качестве трости, - догадался Нумерий.
- А может, очки позволяли ему видеть?
- Ты что, дурный, что ли? У него глаз нет, как ему очки-то помогут?
Судью, однако, это предположение заинтересовало. Он надел их на себя.
- Ну, как? – с хрипотцой в голосе спросил Плиний.
- Все расплывчато, - сообщил Судья, снимая очки. – Самые обыкновенные стекла на минус десять диоптрий. Тонированные. Так, ладно, уберите тело, нечего ему больше здесь делать. И, пожалуйста, оставьте меня одного. Я хочу побыть в тишине и покое.
Нумерий, Плиний, Гектор, очнувшийся после легкого обморока Стерций, и Гимель поклонились Судье и ушли. Только один человек остался на станции.
Старик снова сел на свое место, провел рукой по лицу, невольно ухмыльнулся. Теперь-то никто ему не будет мешать. А сейчас можно еще немного отдохнуть.
Судья закрыл глаза и через несколько секунд опять погрузился в полудрему, безмятежный мир, где есть только он и пустота.
Во внутреннем кармане его пиджака сверкнули ярким пламенем очки Белого Воротника, которые Судья оставил себе в качестве сувенира. Но старик, разумеется, этого не заметил.
Более унылого зрелища, чем разрушенный ядерными взрывами город, Малышу видеть еще не приходилось. В метро, пускай там в основном царит хаос и смута, хотя бы есть жизнь, живые люди – на поверхности ничего этого нет и в помине. Жалкое зрелище. Гонец не знал, как здесь было до Катаклизма, но, вспоминая рассказы, понимал, что «до» и «после» разительно отличались друг от друга. Глядя на эти ужасы наземного мира, Малышу хотелось как можно меньше времени проводить на поверхности.
Белый Воротник вдруг остановился и повернулся к Гонцу лицом. Внимательно посмотрел на него, даже слегка наклонил голову вбок. Затем, совершенно неожиданно, произнес:
- Знаешь, Малыш, а ты очень похож на свою мать.
Сказать, что Гонец удивился услышанному – значит не сказать ничего. Он ожидал от Воротника любых слов, но только не таких.
- От… откуда?.. Вы знали мою маму? Настоящую маму.
- О да, знал. Хорошая была женщина. Красивая… Добрая, отзывчивая… Таких, как она, почти не осталось. А вот отца твоего мне узнать не пришлось. Вот он был порядочной сволочью – обрюхатил Лену и смылся. Правильно, на кой черт сдались ему проблемы с ребенком, главное свои плотские желания удовлетворил, а за последствия не мы отвечаем. Ему же лучше, что мы с ним не пересеклись, иначе бы я научил его хорошим манерам, - ненависть так и клокотала в Воротнике.
Вот оно значит как! Ему никто никогда не рассказывал о его настоящих родителях. Оказывается маму его звали Леной и была она добрейшей души человеком, а папа – нет, не достоин он так называться – попросту моральный урод.
- Твоя мать умерла, когда тебе было три года, - продолжил Воротник. – Что было дальше, ты знаешь.
Странное дело… Три года, вроде уже большой мальчик, и должен был бы помнить свою родительницу, но… ни единого воспоминания. Как будто стерли их. Потом (это он уже хорошо помнил) его взял на попечительство дед Архип. Пять лет они прожили с ним душа в душу, но возраст взял свое и старик отдал Богу душу. Спустя два дня после его смерти, его усыновила Нина Петровна. Антошка был вне себя от радости, когда узнал, что у него появился старший брат…
Антоха…
Когда Гонец вспомнил о нем, у него сдавило сердце, а на глаза навернулись слезы.
От горьких мыслей его отвлек Воротник, сказав:
- Знаешь, Малыш, зрение – это чуть ли не самое удивительное, что даровано человеку. Поэтому береги его. Видишь ли, я родился ущербным. Я не мог видеть… потому что у меня не было глаз, - парня передернуло от услышанного и Воротник поспешил продолжить свой рассказ: - Я был лишен радости лицезреть, что происходит в мире вокруг меня. Может быть, оно и к лучшему, не знаю. Но все время моей жизни я абсолютно ничего не мог видеть. Здесь же, в Инферно, у меня появилась такая возможность.
Воротник снял свои очки, сложил их и убрал в нагрудный карман. На Гонца смотрели два выразительных голубых глаза.
- В этом мире я могу принимать любую форму, какую захочу. Могу совершить над собой самые невиданные метаморфозы. И первое, что я сделал, оказавшись здесь – пожелал, чтобы у меня были глаза. То, чего я был лишен на протяжении столетий. Береги свои глаза, Малыш, они тебе еще пригодятся.
Гонец нахмурил брови. Его никак не покидало впечатление, что Воротник знает гораздо больше, чем говорит, но почему-то об этом умалчивает. Что ж, помнится, он говорил, что на некоторые вопросы Гонец должен сам искать ответы. Может это как раз тот случай?
- Ладно, пойдем, Малыш, мы прошли только половину пути.
Но не успели два путника сделать и шагу, как дорогу им преградило… нечто.
На станции «Временной» есть две достопримечательности. Главной являются огромные песочные часы, стоящие прямо посередине платформы. В них очень и очень медленно, чуть ли не по крупинке, из одной чаши в другую пересыпается песок. Собственно именно из-за них станция и получила свое название.
Второй особенностью была оракул. Угадать возраст этой стройной, высокой и, чего уж там греха таить, обаятельной женщины – поистине трудная задача. Не совсем тридцать, всяко за восемнадцать, но и никак пятидесяти не дашь. Такая вот неразрешимая задачка. Однако достоянием станции она стала вовсе не потому, что умела предсказывать будущее. Все дело в том, что она жила здесь одна. Абсолютно одна-одинешенька. Но ее это нисколько не смущало и даже устраивало. Не было лишнего шума, никто к ней не приставал с дурацкими вопросами и беседами. К тому же, разве найдется в метро еще один человек, в распоряжении которого целая станция?
Оракула звали Тихиро. Самое интересное в ее имени то, что оно было настоящее. Просто ее родители были любителями всего необычного, и такая их особенность нашла отражение и в ребенке. Тихиро, правда, нисколько не осуждала своих маму с папой. Ей даже нравилось свое имя. Всяких там Кать, Свет, Даш много, а она – одна такая, индивидуальная.
Свой необычный дар Тихиро открыла, когда тетя на день рождения подарила ей небольшой стеклянный шар. Когда женщина покупала подарок своей племяннице, ей ну никак не могло в голову придти, что такая безделушка перевернет жизнь маленькой девочки и станет ее судьбой.
Казалось бы, самый обычный шар, сделанный из самого обычного стекла, стоящий на треноге из самого обычного дерева. Вполне безобидная вещица. Но, как оказалось, в руках маленькой Тихиро этот стеклянный кругляш сделался предметом, способным показывать будущее.
Родители, когда их чадо предсказало скорое пополнение в семействе домашней любимицы Роксаны, посчитали это забавной ребячьей шуткой. Тем более, что Тихиро давно хотела маленьких песиков. Но собака действительно через несколько месяцев ощенилась. Что ж, бывают в жизни совпадения, подумали родители. Но когда после этого события дочь, снова пристально вглядываясь в подаренную ей игрушку, замогильным голосом сообщила, что Роксана покинет этот мир в течение последующих сорока восьми часов, они забеспокоились. Это было уже не смешно. И совсем не до смеха стало, когда предсказание сбылось.
Тогда, испугавшись, родители спрятали шар подальше от девочки, чтобы в их доме никогда не звучали разного рода пророчества. Однако Тихиро знала, где он хранится и тайком от предков, обычно, когда оставалась дома одна, доставала его и долго смотрела в мутную дымку. И все, что она там видела, рано или поздно воплощалось в жизнь.
Когда человечество переселилось в метро, Тихиро не забыла про свой шар и никогда с тех пор с ним не расставалась…
Уже очень давно «Временная» не получала света больше чем от тридцати семи свечей. Спустя три года после Катаклизма Тихиро увидела в шаре, что станцию постигнет страшная участь, если хотя бы на самый короткий миг зажжется тридцать восьмая свеча. С тех пор, боясь непоправимого, Оракул живет фактически в абсолютном мраке.
Со стороны восточного туннеля подул легкий ветерок и, обреченно фыркнув огоньками, погасли две свечки. Но Тихиро этого не заметила. Она, как и каждый божий день, вглядывалась в стеклянный шар, желая увидеть, что произойдет в ближайшем обозримом будущем.
- Так, так, так…, - слегка хрипловатым голосом протянула оракул. – Надо же… Сегодня ко мне придут гости. Бог ты мой, как давно у меня не было гостей, страшно представить… Надо бы приготовиться к их приходу. Подумать только… ко мне – и гости…
То существо, что предстало перед Воротником и Гонцом, ни тому, ни другому ни разу в своей жизни видеть не приходилось. Трехметровый рост, огромные руки толщиной с фонарный столб, не менее массивные ноги… В принципе существо всем напоминало человека, только чересчур большого. Но двух путников больше всего волновала его голова – на ней было четыре лица. Поистине омерзительнейшее зрелище. Там, где по идее должны находиться уши и затылок, были три полноценных лица – глаза, носы, рты…
Воротник сделал шаг вперед, заслонив собой Малыша и, не разжимая губ, тихо сказал ему:
- Как только я на него нападу – беги отсюда со всех ног, и спрячься где-нибудь. И без разговоров. Эта тварь очень опасна, я чувствую это. И возьми это – защитит тебя от инферналов.
В руки Малышу легла монетка. Точно такую же Воротник недавно положил на лоб Доро и Шкету. Не в силах отвести взгляд от урода-переростка, Гонец слабо кивнул и сжал монетку в руке. Воротник сделал неуловимое движение рукой, и зонт, находившийся в ней, как по волшебству превратился в меч.
Четырехлицего это совсем не смутило, а даже напротив, развеселило. Все его четыре рта зашлись в каком-то безумном, рокочущем смехе и он сделал шаг вперед. Земля задрожала, стоило только его ступне опуститься. Воротник покрепче сжал двумя руками меч и, выкрикнув «Беги!», побежал на чудовище. Не добежав до существа двух метров, он высоко подпрыгнул и что было сил рубанул врагу по шее. Никакого эффекта, абсолютно. Удар как будто был произведен по бетонной стене, а не по плоти. Четырехлицый снова захохотал. Он отвел свою руку в сторону и мощным ударом отправил Воротника в бреющий полет. Тот пролетел несколько метров и грузно упал на землю.
Малыш внял совету, хотя ему и не хотелось оставлять Воротника один на один с этим гигантом, но помочь хоть чем-то он был не в силах. Он забежал за стену дома и уже оттуда стал наблюдать за развитием событий.
Многоликий, казалось, был полностью сосредоточен на своем сопернике и на Гонца не обратил внимания. И вообще существо в этой откровенно неравной дуэли выглядело фаворитом. Рост, вес, горы мускулов, непробиваемая кожа – все козыри казалось бы на его стороне. Но Воротник и не думал сдаваться.
Он с легкостью поднялся на ноги, будто и не получал мгновением ранее могучего удара, а просто лег на минутку прикорнуть. Валявшийся неподалеку меч, снова ставший зонтом, поднимать не стал – понял, видимо, что толку от него ноль. Очки, чудом не разбившиеся при падении и до сих пор крепко держащиеся на переносице, ярко сверкнули. Воротник расправил плечи, медленно наклонил голову сначала влево, потом вправо, громко хрустнув позвонками. И вдруг с ним стали происходить удивительные метаморфозы.
Его тело стало удлиняться, голова расти, руки и ноги покрываться мехом, а чуть ниже спины образовался длинный нарост, напоминающий хвост, но больше всего он был похож на… жало. Когда превращение закончилось, парня вдруг осенило: он видел это сказочное чудовище на картинке в детской книжке. Оно называлось мантикора. Это был крылатый лев с жалом скорпиона. Теперь по габаритам перевоплотившийся Воротник почти не уступал своему противнику.
Малышу вспомнились слова Тиберия: «Я могу принять любой облик. Обычным душам такое не под силу». И он не соврал.
Четырехлицый недовольно хрюкнул, но, видимо, нисколько не удивился увиденному и уверенным шагом пошел на противника. Мантикора-Воротник издала протяжный рык и в могучем прыжке перелетела через чудовище. Но и многоликий был не прост. Ему не надо было поворачивать голову, чтобы увидеть, что происходит позади него, поэтому когда мантикора приземлилась, он наотмашь ударил ее своим пудовым кулаком. И снова, уже второй раз за прошедшую минуту, Воротник отправился в полет не по своей воле.
Очухавшись, он принял боевую стойку, но решил теперь избрать другую тактику – не атаковать самому, а подождать, когда враг нанесет первый удар и уже тогда действовать. И его задумка удалась.
Многоликий подошел к мантикоре почти вплотную и уже занес руку для удара, как вдруг та взлетела и, развернувшись в воздухе, резанула острым жалом по одному из лиц. Существо заверещало от дикой боли и схватилось руками за рану, словно это могло облегчить его страдания. Атака вышла весьма удачной – оба глаза на переднем лице мгновенно вытекли.
Возможно, Гонцу это и показалось, но он мог поклясться, что видел, как огромная зубастая пасть мантикоры искривилась в некое подобие улыбки.
- Наверное, он понял, где у этого гада слабое место и теперь знает, что делать! – догадался Малыш, не заметив даже, что сказал это вслух.
И не ошибся. Он увидел еще одно перевоплощение – на сей раз мантикора стала гигантским осьминогом. Теперь уже на четверть слепой четырехлицый не выглядел таким большим и грозным, как вначале.
И когда он повернулся к Воротнику спиной, чтобы видеть его, то не успел ничего сделать. Спрут обвил тело многоликого, тем самым лишив мутанта возможности двигаться, а свободными щупальцами стал по одному выдавливать оставшиеся у врага глаза. В заключении, опустошив последнюю глазницу, осьминог достал через нее крохотный мозг четырехлицего, свалившегося после этого замертво.
Гонец наконец-то вышел из своего укрытия. Воротник превратился обратно в человека и, нахмурив брови, посмотрел на своего поверженного соперника.
- Это был какой-то ужас! В мире столько вещей, о которых я не знаю… Нет, Малыш, ты видел? Да мне просто повезло! Ну и, конечно же, моя смекалка не подвела! - Воротник попытался изобразить на своем лице улыбку, но получилось что-то больше похожее на недовольную гримасу.
- Кто это был? – спросил Гонец, стараясь не смотреть в сторону распростертого на земле многоликого, но все же нет-нет, да бросал туда взгляд. Странное дело, но Малышу вдруг показалось, что из тела существа стало вылетать что-то черное, очень похожее на пепел. Воротник также заворожено смотрел на это. А вскоре труп (если это определение вообще можно было отнести к существу не из плоти и крови) четырехлицего растаял словно дым в воздухе.
- Я не знаю, Мылыш, - наконец подал голос Воротник. - Я с таким ни разу не сталкивался. Но уже знаю, что лучше с ним лишний раз не пересекаться.
Гонец был полностью согласен.
После встречи с многоликим два путника заметно прибавили шаг. Времени было все меньше, и любая встреча с кем бы то ни было была совсем нежелательна.
- Ну вот, Малыш, мы почти и пришли, - сообщил Воротник после десяти минут ходьбы в абсолютной тишине. – Под нами находится станция «Зал слепоты». Возьми меня за руку.
Гонец выполнил требование и мгновенно почувствовал, как все его естество сжимается до крошечных размеров и выворачивает наизнанку. Это неприятное ощущение продолжалось совсем недолго. Они с Воротником оказались прямо посередине большой просторной станции. Парень заворожено осмотрелся. Вокруг них, будто катаясь на невидимых американских горках, хаотично летали души, сотни, много сотен душ. Звук, который они издавали, ни на секунду не замолкая, напоминал смесь работы дизельного мотора с завыванием ветра.
- Не знаю, известно ли тебе, но ставкой на Игре являются человеческие души. И все они хранятся здесь, на этой станции. Это, можно сказать, их хранилище. Души, пойманные Темной Стороной… в общем слушай внимательно, Малыш. Я хочу, чтобы ты освободил эти души и дал им вечное упокоение. Это сможешь делать только ты. И если это случится, Темная Сторона прекратит свое существование.
- Но почему именно я? Да и как мне это сделать? – удивленно спросил Гонец.
- Потому, что я верю в тебя. И еще потому, что только человеку с добрым сердцем и чистыми помыслами удастся это сделать. А вот как – это вопрос из разряда тех, на которые ответа я не смогу дать. Только смогу направить. Запоминай. На станции «Временной» живет моя очень хорошая знакомая, Тихиро, - при упоминании имени оракула, Воротник сделал короткую паузу, как бы задумавшись о чем-то. – Вам со Шкетом и Доро нужно попасть к ней. Она поможет вам и скажет, что делать. У Шкета есть письмо – обязательно передайте ей его сразу же, как встретите. Ясно, сразу же. И пускай она прямо при вас его прочитает. Это очень-очень важно.
Гонец впитывал в себя каждое слово, стараясь ничего не забыть, но пока мало что понимал.
- Обязательно запомни, я не смогу быть с тобой рядом все время, только тогда, когда ты не бодрствуешь. Но я нашел кое-кого, кому это под силу и он будет, если понадобиться, передавать тебе сообщения от меня. Он как бы будет проводником между тобой и мной.
Гонец хотел было спросить, про кого говорит Воротник, но услышал у себя за спиной тонкий, до боли знакомый голосок:
- Привет, Стасик!
Обернувшись, Малыш не поверил своим глазам. Перед ним стоял – в это было очень сложно поверить – Антошка, его братик, такой же, как и шесть лет назад. Совершенно не изменился. Только на голове не было привычного отцовского шлема.
- Тоха… - севшим голосом выдавил из себя Гонец.
- Стасик, наконец-то мы с тобой встретились, - Антошка подбежал к Малышу и крепко-крепко, насколько мог шестилетний мальчик, обнял его.
Воротник, губы которого тронула улыбка умиления, отошел в сторону. Он понял, что братьям нужно немного побыть вдвоем, обсудить что-то, объясниться, поговорить. И пока время для этого было, нужно предоставить им эту возможность.
- Тошка… я… я… прости меня, пожалуйста…
- За что, Стасик? – удивился мальчик.
- За то, что не уберег тебя…
- Ты в этом не виноват. Ты же ничего не мог сделать… То чудище – оно было очень большое и сильное. Если бы ты попытался меня спасти, мог бы погибнуть сам. И я очень рад, что ты до сих пор жив.
Повисло неловкое молчание.
- Знаешь, я научился появляться в реальном мире? – словно хвастаясь новой классной игрушкой, спросил Антон.
- Уже знаю, - сказал Стас, посмотрев на Воротника. – Но почему ты ни разу не явился, не показался мне?
- Я подумал, что если я это сделаю, ты сойдешь с ума. Но поверь, я все это время наблюдал за тобой. И даже помогал тебе, пару раз даже спас от смертельной опасности. Но вот случай представился и теперь ты знаешь обо мне.
От Гонца не ускользнуло то, что речь у Антохи уже не детская, а вполне взрослая. Лишь иногда проскальзывала какая-то наивность в голосе, но не более того.
- Дядя Тиберий возложил на меня важную миссию, так что теперь мы будем видеться чаще.
Тут к ним подошел Воротник, вид у него был слегка взволнованный.
- Мальчики, извините, что отвлекаю, но времени у нас осталось немного. Скоро, Малыш, ты проснешься, и мы с тобой расстанемся. Надолго ли – не знаю, но расстанемся. До свидания и удачи тебе!
- До свидания! – Гонец повернулся к Антону. – А с тобой мы когда увидимся?
- Когда только захочешь. Только подумай обо мне, и я тут же появлюсь, - радостно сказал мальчик и подмигнул.
- Малыш, хочешь знать, почему я заманил тебя на Темную Сторону? – неожиданно спросил Воротник.
Гонец, конечно же, кивнул. Его это уже давно интересовало.
- Вот что я тебе скажу…
- Да очнись же, очнись же, наконец! – Доро, явно обеспокоенная тем, что не сможет привести в чувство Малыша, с каждым разом все сильнее и сильнее трясла его за плечи.
- А? Что… что стряслось? – Гонец разлепил веки и недоуменно уставился на девушку. Сейчас, с растрепанными волосами и маской озабоченности на лице, выглядела еще более милой и привлекательной, чем никогда.
- Боже, наконец-то, ты очнулся, - радостно воскликнула Доро и нежно обняла его.
- Да, наконец-то ты снова с нами, - с облегчением произнес стоящий неподалеку Артем.
Гонец, когда Доро наконец-то разжала объятия (хотя он бы не отказался, чтобы это не заканчивалось как можно дольше), встал на ноги и, махнув друзьям рукой, мол, следуйте, за мной, сказал:
- Пойдемте, нас ждет долгая и непростая дорога.
- Куда мы идем? – удивилась Доро.
- Нам доверена очень важная миссия. Насколько я понял, мы должны уничтожить Темную Сторону!
Воротник, опираясь на свой зонт, стоял и смотрел вслед удаляющейся, с жаром что-то обсуждающей, троицы. Рядом с ним, сев по-турецки на покореженный остов автомобиля, устроился Антон. А чуть позже, когда Гонец, Доро и Шкет почти совсем скрылись из поля зрения, к человеку в очках и мальчику присоединился третий.
- Ну что, все идет по плану? – спросил он.
- Конечно, Гимель. Надеюсь, Малыш и его друзья справятся.
- Стасик справится, это же все-таки мой брат!