Литературный сценарий фильма
Маастрихт,2012
Телефон....Опять...Как она не любила ранних телефонных звонков.Так не хочется покидать эту сладкую пелену утреннего сна....
-Ты ещё в постели, Тина?
Голос Франка звучал ещё где-то далеко и глухо.
-Не вставай, слушай меня...
Он заговорил громче, но слова его были слишком чёткие, как стук часов на тумбочке и Тине внезапно стало холодно, как будто из телефонной трубки повеяло ледяным ветром.
-Франк....
Её голос сорвался.
-Только не вставай....Их больше нет...Авария по дороге в Мадрид..Сразу насмерть...
-Франк, когда????
Перед её глазами понеслись разноцветные круги и точки, правое ухо звенело как бешенный будильник, холодные волны страха и отчаянья плясали в животе какой-то дъявольский танец.
-Тина! Ты меня слышишь?
Донесся через тысячу миль голос Франка.
-Да, слышу...Когда?
-Три недели назад.
-Франк!!!!
-Сегодня похороны, Мириам уже у твоего подъезда.
-Не вставай.У неё мои ключи, она уже, видимо, у тебя.Всё объяснит.Целую.
Тина положила трубку и тут же услышала голос Мириам из коридора.
-Ну что, спящая красавица,уже разбудили?
Тина лежала на спине и смотрела на пятно света, побивавшееся через шторы.И вдруг она поняла, что уже ничего нет - ни боли, ни бешенной пляски перед глазами, ни Марги , ни Оскара....Ничего...И она ничего не чувствует.Совсем-совсем ничего....
Мириам стояла в дверях спальни в сером вязанном платье с траурной повязкой на руке.
Её круглое лицо с рассыпавшимися по лечам пепельними волосами и опухшими веками было почти бесстрастным.Серьга была почему-то только в одном ухе.
-Ты ещё полежи, а я пойду посмотрю, что тебе на себя надеть.Если ты не возражаешь, конечно.
-Нет, Мир, иди.Я сейчас потихоньку выберусь.
Тина осторожно села в постели, осмотрелась вокруг, всё было по прежнему...Только...
Всё уже по другому.Марга и Оскар... Почему они?
Под окном противно заскрипела велосипедная цепь.Кто-то вытаскивал велосипед из стояка.
- Мир, я в ванной..
...Тёплые струи душа смывали с её плеча похлопывания Оскара . "Девчонки. я вам сейчас устрою праздник" , что означало, что он идёт смотреть футбол к соседу,
а они могут спокойно заниматься болтовнёй на кухне, готовя вместе ужин.
Тина закрыла глаза и вода покатилась по лицу, как те их слёзы, их обех, когда она рассказала Марге о них с Франком.
Марга сказала тогда , что плачет от радости. Хотя какая радость, если твоя подруга стала подругой и твоему сыну.
Оскар сказал просто - я знал. что это когда-нибудь случится. Он уже давно в тебя влюблён.
Больше они к этой теме никогда не возвращались.
Даже тогда,когда Франк закончил учёбу и получил место пластического хирурга в частной клинике на побережье.
Новые люди, новая жизнь.Тина туда не могла , да и не хотела ехать. Здесь в Маастрихте её жизнь, друзья, прошлое и будущее.Разница в возрасте в двадцать лет.. У него же ещё вся жизнь впереди.
Полгода назад они решили прекратить отношения.
И вот этот звонок ранним дождливым субботним июльским утром...
Когда Тина вышла из ванной на диване в гостинной уже лежала, разложенная Мириам, одежда в тёмных тонах.Три платья и юбка с джемпером.Механически надев на себя юбку и джемпер, которые лежали с краю, Тина выпила кофе, приготовилленный подругой.
-Во сколько прощание. Мир?
-Через час, Тина.
Они вышли из подъезда и сели в красную приземистую Мазду Мириам.С деревьев сквера на землю падали крупные капли от прошедшего ночью дождя.Они шлёпали по крыше машины, как босые ножки ребёнка по голому полу.
-Я сама узнала только пару дней назад, Тина. Франк сразу выехал в Мадрид ,никому не сообщил.Так как это авария, то их тела долго не выдавали.Много нужно было оформлять бумаг всяких..
-Он вернулся несколько дней назад ,отрегулировал похороны и только тогда всем сообщил...
-Просил тебе не звонить и ничего не говорить. Хотел сам, я думаю...
-Спасибо, Мир, что ты пришла.Ты забыла вторую серьгу вдеть.
Мириам вытащила из мочки крупную овальную серьгу с ониксом и положила её в косметичку.
-Он мне вчера вечером ключи привёз..Я пила снотворное, боялась , что не засну, а ведь ехать невыспавшейся .....Ещё одни похороны.....
Мириам вырулила направо на набережную в сторону Северного моста. Потом ещё раз направо и на А2. Замелькали деревья и долина , заполненная белёсыми деревенскими домиками и полями вокруг них.Где-то внизу между пологими берегами текла речка.Проблески солнца, отражавшиеся невидимой с шоссе водной гладью, казались драгоценными камнями, рассыпанными в прибрежной траве.
Как слёзы, подумала Тина.
До Хеерлена доехали за полчаса.Эти полчаса были никакими.Она машинально следила за дорогой, но ничего не видела.Вернее, то что она видела - не доходило до её сознания.Как будто какой-то защитный барьер вырос между ней и окружающим миром.
Он защищал её от боли, а может быть- защищал её боль.
В Хеерлене было уже сухо, резкий ветер разносил в разные стороны последние признаки ночного дождя.У стеклянной двери зала прощания столпились люди, многие курили.Большинство Тина не знала.
- Сотрудники фирмы Оскара, подумала она.
Когда Мириам и Тина подъехали, прощающиеся стали заходить в зал.
-Значит во время ... Чьё время!!!Пронеслось в голове.
В зале прощания на помосте между двумя тумбами с цветами стояло два белых уже закрытых гроба...Из-за них снизу струился свет.Резко пахло белыми лилиями,украшавшими помост .Все молчали.
Играла тихая музыка.
Прощающиеся сели на стульях, поставленными рядами .
Вышел распорядитель и стал что-то говорить мягким, хорошо поставленным голосом.
-А я так хотела их ещё раз увидеть,- беззвучно завыла Тина.
-Я не вижу Франка, Тина.
-Он сидит справа в 3 ряду, Мириам.Рядом с ним сестра Оскара - Карин.
-Теперь вижу.
Почему играет эта ужасная музыка, это совсем не музыка Марги и Оскара.Да какая теперь разница.Их уже нет, а мы здесь...слушаем что-то...
В голове Тины текли звуки Меренги, которую они всегда отплясывали с Оскаром на всех вечеринках на бис и она почувствовала его тёплую руку на своей талии.....
-Тина, пошли прощаться...
Голос Мириам пробился через Ла Камиса Негру Джуанеса, которую они отплясывали с Маргой и Мириам в ночных сорочках на площадке за домом ранним майским утром , а Оскар, хохоча во весь голос, уронил на пороге поднос с кофе и разбил свой любимый бокал,служивший ему верой и правдой лет 10...И как потом, три подруги, сбившие ноги до колен, всё-таки нашли такой же где-то в комиссионке по дороге на Тонгерен и от радости так набрались в ресторане на Фряйтхофе, что пришлось машину оставить в подземном гараже. Возвращаться в Хеерлен Марге пришлось на поезде, но с бокалом.Стоянка машины в Маастрихте обошлась дороже,чем выпивка на троих в ресторане..Но Оскар был счастлив.У него опять был этот чёрный бокал с лежащим на спине с лапами кверху мишкой и надписью- йога...
После прощания все перешли в соседний зал.Там был накрыт шведский стол с полагающимися по случаю поминок блинами, фаршированными варёными яйцами и ещё чем-то. Выпили, закусили, кто-то сказал прощальную речь и все стали потихоньку расходиться.
-Поедем, Мириам....не хочу никого видеть..
-Я тоже, Тина...
От ночного дождя не осталось и следа. Яркое полуденное солнце сушило последние капли на листьях деревьев вдоль дороги и умытая трава полей была цвета тёмного изумруда, глубокого и печального, несмотря на торжество света над долиной.
Машина Мириам мчалась по дороге и зал прощания с двумя белыми гробами оставался
на востоке в залитом солнцем Хеерлене,а они летели на запад в тучи, к бельгийской границе, в Маастрихт, где обе жили.
-Знаешь, Мир, я не могу домой...
-Я тоже....
-Мириам, Маасмехелен?
-Давай...шоппинг...шоппинг...шоппинг...Только , чур, в Марк` о Поло не заходить, а то в машине не будет места от твоих коробок с обувью...
Не заворачивая на набережную Мааса, машина переехала Северный мост и сразу свернула направо в сторону Ланакена.Через 3 минуты они уже были в Бельгии, свернули обратно на север и поехали по другой стороне Мааса, бельгийской.Опять стал накрапывать мелкий дождик.
Парковка торгового центра была почти пустой.Они вышли из машины и через 2 минуты уже бродили по улице Виллиджа. Посетителей было немного и они , пройдясь по своим любимым магазинам , осели в пиццерии Целлини на углу возле Социете.В кафе почти никого не было, на улице накрапывал свою, уже усталую, мелодию нудный летний дождик.Тина и Мириам взяли две пиццы с тунцом и морепродуктами , два каппуччино и белое сухое.
Совсем недавно они сидели за столиком напротив втроём, подумала Тина.
-Я не чувствую вкуса, Мир...
-Вкусно, Тина, не придумывай.И не смотри на стол напротив у окна, где сейчас сидит семейство с двумя толстыми детьми .Они едят всё подряд - пиццу,спагетти и тирамису, а ты сидишь, копаешься и вспоминаешь.... Маргу...Нет её, всё, точка...Нет,нет,нет....
-Мир, она здесь...И Оскар тоже....
-Не мучай меня, Валентина...Для меня нет.....Дай поесть, мой организм требует еды,если я стрессую....Иначе не смогу вести машину, точка.
Мириам доела всё со своей тарелки и половину пиццы от Тины, которая ковыряла вилкой почти вслепую и смотрела куда-то на скамейку на улице напротив пиццерии.
Сиденье скамейки было пустым и сухим ,несмотря на моросящий дождь.... ,как будто кто-то только что встал с неё.
-Да, Мириам, их больше нет ....Что дальше?
-Рассчитаемся и по домам , Тина.Завезу тебя и поеду к себе.Вот и всё....
-Мир, мы ничего не купили...Пойдём ещё раз в Мер дю Норд.
В магазине Тина купила без примерки пончо старо-розового цвета и подруги сразу отправились на парковку.
По дороге в Маастрихт они молча переваривали съеденное. В Ланакене,свернув налево, машина полетела вдоль Мааса и через 2 минуты они уже подъезжали к Северном мосту, затем направо по набережной и налево к дому Тины.
На стоянке возле дома было пусто и Тина облегчённо вздохнула.
-Он сегодня не приедет, Тина.
Тина молча вышла из машины и пошла к подьезду.
Мириам сидела в машине и смотрела ей вслед.
Проезжающие мимо на моторе парни стали неожиданно сигналить, заворачивая направо к станции.
Тина резко обернулась, а Мириам уже выбиралась из машиы.
Они молча поднялись по семи ступенькам лестницы и по галерее дошли до Тининой двери.
В квартире было пусто и тихо.На диване в гостинной лежали платья, приготовленные Мириам утром.
-Я иду в душ и ложусь в комнате для гостей...
-Нет, Мир, со мной....Я не могу....
-Окей, без проблем.
Она направилась в душевую, а Тина включила телевизор и села на диван, рядом с лежащим на нём ноутбуком.
На экране Петер Тимофеефф рассказывал о погоде на завтра.Дождь должен был прекратитьcя.
Мириам уже легла и Тина отправилась в душ.
Тёплые струи били по коже, смешивались со слезами,по щекам скатывались в рот и Тина судорожно глотала их, захлёбываясь от отчаяния.
Франк теперь совсем один, думала она.
Она не могла и не хотела разделять с ним его боль....
У неё своя...Которую она уже когда-то разделила с ним ...Тогда он сам хотел этого.
Тогда...два с половиной года тому назад...
Когда он привёз её из Дюссельдорфа после поездки в Питер в годовщину смерти отца . Внизу, у подъезда, она вытащила из почтового ящика почту из которой выпали её вторые ключи, ударившись глухо, как нож гильотины в кость, по плитке крыльца...
Франк поднял их, и в её глазах он всё увидел...
Как тогда она поднялась на второй этаж, она не помнит.
Утром она проснулась в своей постели.Франк уже готовил кофе, он остался в комнате для гостей.
На столе в зале , рядом с чашкой кофе, лежало её письмо тому, другому, которое она оставила ему, уезжая.
В тот момент она поняла, что письмо даже не прочитано, а он , не поднимаясь в квартиру. просто опустил ключи в ящик...
Она не смогла сесть на стул, опять мимо....
Вот тогда то всё и произошло между ней и Франком.
Она просто боялась умереть от боли.
Почему Франк не убрал то письмо со стола?
Оно всегда лежало между ними....Тина чувствовала , что его тяжесть для обеих была ещё большей , чем их разница в возрасте.
Бабушка когда-то учила её , что она всегда должна точно знать-чего она не хочет," никогда и ни под каким соусом".Остальное -это предел допустимого- поле её жизни.
-А под хорошим соусом и газету скушать можно,-часто повторяла она.
Тина никогда не хотела и всегда боялась быть причиной чувства вины у тех, кто ей дорог.
Чувство вины рождается на развалинах любови...
Было ли чувство вины у Франка за тот белый листок рядом с голубой чашечкой кофе?
Она не знала.
А у того, другого?
Она не хотела этого знать...
После душа Тина переоделась и забралась в тёплую постель, нагретую Мириам.
Она мгновенно уснула, забыв выключить будильник.
Будильник проснулся в пол восьмого утра, а Мириам ещё раньше. Работая ассистентом доктора общей врачебной практики, она привыкла вставать ни свет ни заря.
Когда Тина выбралась из тёплой постели, на маленьком столике на кухне уже стояли чашки с сенсео, булки, свежевыпеченные круассаны и всё что к ним полагается. Мириам, в Тинином белом банном халате, перевязанная поясом где-то под грудью ... на животе пояс не сходился, сидела и тоскливо смотрела на соседа сверху, выгуливающего двух мелких собачонок,которые лениво тявкали на проходящих вдоль газона.
-С добрым утром, как спалось, Мир?
-Выспалась....Всё готово, давай завтракать, пока кофе ещё не остыл.
Они молча жевали круассаны. Тина с черничным вареньем, а Мириам с сыром.
-У тебя и сыр обезжиренный,- ворчала она.
-Ага, но кофе точно с кофеином, иначе-что пил, что радио слушал...
После завтрака, загрузив вместе посудомоечную машину, они стали прощаться.
Тина вышла на балкон и смотрела как Мириам неуклюже садилась в машину и выезжала со стоянки.Её Мазда повернула направо в сторону набережной и скрылась за углом.
Кусты роз перед домом были только что подстрижены и их отрезанные лепестки и бутончики разносились лёгким ветерком по асфальту .Внезапный порыв ветра подхватил розовые лепестки и сыпанул прямо в лицо и шею Тине.
-Значит - пора в душ,-подумала она.
После душа она проверила электронную почту, ответила на пару писем и стала собираться, ещё не зная куда.
Просто на улицу, где светило яркое утреннее солнце.
...Тина прошла по набережной мимо мюзикхолла, расположенного под развязкой автомобильного моста , и вышла к заднему фасаду музыкальной школы. Из открытых окон доносилась звуки контрабаса, напоминающие мерзкую трель поломанной бормашины, которая распугала всех чаек набережной.
Было около полудня , но летнее солнце стояло низко на юге за двумя пешеходными мостами , которые пересекли Маас с востока на запад.Дальше река немного поворачивала к востоку. Мосты были освещены солнцем только с одной стороны - сзади с юга, из-за деревьев западной набережной .Северная сторона, перед которой стояла Тина, была не освещена .На фоне ярко-синего неба мосты , новый высокий -Кеннеди и старый низкий- Серватиуса ,с идущими по ним пешеходами, казались сценой какого-то фантастически реального двухэтажного театра теней. Эта абсолютно мистическая картина завораживала и Тина остановилась.
Нижний мост был почти пуст. Где-то в центре по нему медленно двигались две фигуры .С ужасом Тина узнала в них Маргариту и Оскара. Они шли почему-то не рядом, а друг за дгугом с востока на запад и их догонял велосипедист, медленно двигающийся по мосту. В метрах двадцати от них он вдруг резко увеличил скорость.В тот момент, когда он должен был просто въехать в них, солнце с ослепительной вспышкой показалось из-за деревьев набережной. Яркость вспышки на какое-то мгновение сделала мосты и находившихся на них пешеходов и велосипедистов невидимыми.
В тот же миг, за спиной Тины,часы церкви Святого Мартина глухо забили полдень.
Тину удержало только дерево набережной , к которому она прислонилась. Медленно сползая по нему спиной на траву газона, она пыталась вспомнить, как оказалась у деревьев... Шла по тротуару ... Потом...Она посмотрела на мост.. Там не было ни Марги, ни Оскара, ни велосипедиста...Часы ещё били. и били, и били,и били полдень...
Когда часы отбили положенные 12 ударов, она медленно поднялась.Набережная была пустынна.Чайки кружили низко над водой, а из-под автомобильного моста на севере от неё медленно выползала баржа, загруженная горами песка. По обеим мостам шли люди от станции к центру.
В ушах звенело, мысли кружились как тёмная вода водоворота и ускользали где-то в глубине... чего-то...Нужно было как-то собраться....Но как?
Через переулок между музыкальной школой и церковью Тина вышла на проспект Святого Мартина и , обогнув здание, вошла внутрь. В церкви она была одна.
Опустив деньги в монетный ящик ,взяла две свечи и поставила одну из них у Богоматери, для мамы . Потом перешла на другую сторону к Чёрному Иисусу и поставила свечу к деревянному распятию из чёрного дерева 13 века . Встав коленями на скамью и опершись на подлокотник долго читала единственную молитву, которую она знала - Отче Наш.
Когда прекратился звон в ушах и вернулась чёткость её мысли,она перестала молиться. По чёрному каменному полу её лёгкие шаги звучали барабанной дробью... Откровения....? Она выходила от Святого Мартина и уже знала всё о Маргарите и Оскаре.....
Кто, как и почему...
Она только ещё не знала - что дальше?....
.............................
В квартире телефон трещал, как когда-то газонокосилка на даче в Зеленогорске, но сразу смолк. Тина скинула туфли у вешалки в нише справа от входной двери и пошла босиком в гостинную. Тут же заверещал мобильный, забытый ею в прихожей на комоде.
- Тина, ты почему вчера сразу уехала?,- надтреснутый голос Дэва выплеснулся из трубки и холодом медленно потёк по её шее куда-то вниз, на грудь. Он просачивался сквозь кожу и больно таял где-то внутри,- Я не мог тебя найти после зала прощания.
- Да, Дэв, я сразу уехала...Я только вчера утром узнала, что случилось...Всё это слишком , для одного дня. И я даже....Ну, здравствуй...
- Ты не ожидала меня там увидеть, Тина... Видишь, как всё это происходит в нашей жизни... Кто-то , кто готовится к смерти, прощается с теми. кто должен был ещё жить и жить,- Дэв говорил совсем спокойно, а её вдруг затрясло от холода.
-Я остановился в Маастрихте в отеле Крестоносцев. Это далеко от тебя?
- Нет. Минут пятнадцать пешком. Когда ты улетаешь?
- Завтра. В клинике много работы... Франк ещё останется на пару недель...,-его голос неожиданно дрогнул и она поняла, что он знает о ней и Франке.
Теперь всё снова было совсем просто.
- Ты хочешь, чтобы я пришла?
- Да, конечно.
-Где-то через час, это возможно?
-Отлично, ты не хочешь где- нибудь пообедать со мной?
- Да, можно у Джио, это совсем рядом. Я позвоню и закажу столик, хорошо?
- Да, ты здесь всё это лучше знаешь. Я буду тебя ждать внизу в холле.
-Договорились, до встречи,- Тина сидела на диване и смотрела на тёмный экран телевизора. Затем медленно встала, опершись на подлокотник и, раздеваясь на ходу, пошла в душ.
Через несколько минут она уже лежала на кровати и пыталась вспомнить...
Маргариту , свою подругу детства. Её брата Дэва, который был на шесть лет младше Тины.
Некрасовский сквер, скамейку, Маргариту с двухлетним Дэвом на руках. Тина сидит на скамейке напротив и ждёт бабушку, с которой они договорились встретиться в сквере .
Вот Дэв слезает с колен сестры и, перекатившись через аллейку, усаживается рядом с Тиной , берёт её за руку.
-Ну вот! Ты уже и с кавалером!- это смеются бабушка и Маргарита .
Так они все перезнакомились и пошли вместе в мороженницу на углу 3 Советской и Суворовского.
Как давно это было..Маргариты уже нет, а Дэв умирает...
Хочется выть... но кто услышит?- подумала Тина.
Встав с кровати, оделась в своё любимое сиреневое платье и позвонила в ресторан.
Пока она шла через мост в центр к отелю, перед её глазами стояла забитая пассажирами платформа Московского вокзала, когда, через несколько лет, она провожала Маргариту в Москву. Их семья эмигрировала в Израиль. Подруги расставались. Тогда - навсегда.
....
Дэв сидел в кресле из ярко-оранжевой кожи с каким-то журналом в руках. За его спиной по лестнице отеля спускалась пара, громко ссорившаяся на итальянском. Их голоса резонировали под бывшим церковным куполом и всё вокруг казалось Тине нереальным. Как будто она вдруг попала в сцену из какого-то фильма Феллини.
-Ты совсем не изменилась , Тина, только причёска совсем другая.
-Да, конечно, и дата на календаре...А так- всё то же самое,- засмеялась она.
Дэв взял её за руку и они, выйдя из дверей отеля, стали медленно спускаться по улице к Фряйтхофу. Вниз на парковку под площадью медленно спускались автомобили. Шли молча, думая каждый о своём, а может быть об одном и том же, как супруги. прожившие вместе пару десятков лет.
В ресторане они заняли столик у окна . На террассах противоположной стороны сотни отдыхающих купались в море солнца, плескавшегося на площади. Здесь же , на теневой стороне, листья деревьев танцевали какой-то медленный ленивый танец на брусчатке , окнах и стенах домов, лицах идущих.
Играла тихая музыка . Белые накрахмаленные скатерти ресторана всегда напоминали Тине больничные постели. Еда же здесь всегда была великолепна.
Дэву ресторан понравился. Он громко обсуждал меню с официанткой на итальянском .
К его русскому, французскому, английскому и ивриту прибавился ещё и итальянский, который сама она понимала с трудом., а уж чтобы говорить... Только здравствуйте и до свидания...
Тина смотрела на увлечённого беседой Дэва...Столько лет пролетело, но ничего не прошло... Этот ресторан всегда напоминал ей Кавказский на Невском, где они когда-то часто обедали вместе. Там Дэв и попросил её стать его женой.
И вдруг она вспомнила, что его американская жена была итальянкой.
Дэв и сейчас удивительно красив,- она смотрела на его уже седые виски, глубокие карие глаза , чёткую линию подбородка. Бледность ещё больше подчёркивала чувстенность его губ и какую-то незащищённость, проскальзывающую по маске зрелой самодостаточности.
Как они похожи с Франком. Не только внешне, но и натянутой внутри струной, которая резонирует со звуками её собственной музыки, музыки её жизни, её тела. Находиться рядом с ними...Это быть дома...Это всегда быть там, где она должна быть, потому что это её место...И больше ничьё...
Только теперь, сидя напротив Дэва, она поняла то, что всегда знал Франк.
-Ты куда-то улетела, Тина..Этот твой взгляд в никуда...Возвращайся... Живи здесь и сейчас, - хриплый голос Дэва вернул её за ресторанный столик.
-Я тебе уже заказал и хочу пройти на кухню, познакомиться,- он уже вставал из-за стола.
-Да, иди, конечно.
Эта его привычка, перед тем, как пообедать, всегда проверить кухню...
Как давно это было... Тина не узнала его в коридоре Первого меда, куда случайно попала на какую-то лекцию в семёрочке. Так студенты называют один из лекционных залов института. Дзв приехал тогда на урологическую специализацию из Израиля.
Он узнал её сразу. А она...Он был ещё ребёнком... И вдруг - перед ней стоит высоченный мужчина, который, радуется их встрече, как ребёнок. Дэв только два дня в Питере.
В этот же вечер они пошли в гости к её бабушке - Анне Андреевне. Пешком с Петроградской на Литейный, держась за руки и...тоже молчали.
Потом, на Литейном , Дэв долго рассказывал им о его жизни в другом мире, о Маргарите, она была тогда уже замужем за Оскаром , и о том , что у них несколько лет назад родился сын -Франк.
Тина осталась у бабушки, а Дэв вернулся на Петроградскую, где снимал комнату у симпатичной старушки. Она ещё помнила, что хозяйку звали Нина Константиновна. Вспомнила его запрокинутое счастливое лицо, когда , спускаясь по лестнице дома на Литейном в тот их первый вечер, он смотрел на неё, стоящую в дверях квартиры.
-Это Ваши напитки,- теперь уже сероглазая официантка с подносом в руках вернула её за белый стол у окна .
-Да, мне вино.
-Белое сухое, а вода для господина,- она поставила перед Тиной бокал , наполнила его, - господин рассказал. что Вы когда-то были помолвлены, но не женаты....я правильно поняла?
-Да, это совершенно правильно. Мы были помолвлены много лет назад. Можно сказать, совсем в другой жизни,- Тина засмеялась.
-А могу ли я спросить, почему вы не были женаты? Вы в, общем-то, выглядите как супружеская пара с приличным стажем. Непохоже, чтобы Вы когда-то поссорились,- теперь смеялась официантка.
- Он эмигрировал в Соединённые Штаты.
- А почему Вы не могли уехать вместе?
- Это было давно...В Советском Союзе...Моему отцу не разрешили выехать из страны и он был болен. Оставить родителей я тогда не могла.
- А Ваш жених не мог остаться? - удивилась она .
- Нет, его дядя был серьёзно болен . Дэву нужно было заменить его в клинике. Он пластический хирург-уролог.
- Понятно, это связано с изменением пола...я это понимаю... У моей сестры сосед....теперь уже соседка, оперировалась в Америке лет десять назад...Да....ситуация...,- покачивая плосковатыми бёдрами, она в задумчивости отплыла от столика .
Дэв вернулся вместе с шефом ресторана, который принёс закуски. Тина уже была знакома с ним .
- Я и не подозревал, что Вы - китаянка,- засмеялся он.
- Да, я родилась в Китае , в Харбине, - Тина растянула уголки глаз в стороны и повернула к нему смеющееся лицо.
- Да, теперь я уже нисколько не сомневаюсь.
Официантка, накрывающая соседний стол , громко захихикала.
- И долго Вы там жили?
- Я даже целый год училась в китайской школе.
- Вы говорите по-китайски?
- Когда-то немного, но понимаю лучше.
-А как же вы учились в школе ? Там преподавали на китайском?
- Нет, я училась в русской школе. В Харбине очень большая русская община.
- Как интересно. Это как же русские туда попали? Никогда не слышал, что русские живут в Китае...,- затарахтел итальянец.
- Живут. И довольно много и очень давно. Харбин основан русскими при строительстве Транссибирской железнодорожной магистрали в девятнадцатом веке,- Тина взяла вилку и принялась за закуску.
- Приятного аппетита. Мне нужно обратно за работу. я и так заговорился, - он поправил бокалы на соседнем столике и отправился на кухню.
Дэв и Тина принялись за еду. которая. как всегда у Джио, была великолепна.
Потом они ещё долго сидели на терассе и пили кофе. Дэв рассказывал о его жизни в Калифорнии, о клинике и о своих пациентах.
Когда позвонил доктор, приехавший вместе с Дэвом из Калифорнии, и напомнил, что пора делать иньекцию, они отправились обратно к отелю, вверх по улице .
Уже темнело и в огромном холле было почти пусто.
- Ты побудешь со мной пока я не усну?- его голос пронёсся под сводами отеля шелестом листвы, сорванной с дерева порывом ветра.
- Конечно, Дэв, - она пошла к лифту,- какой этаж?
- Второй.
Они молча поднялись. Он открыл для неё дверь и пропустил в номер .
- Устраивайся поудобнее, а я сейчас позвоню Сергею. Это мой врач, он остановился в соседнем номере,- впервые он сам заговорил о своей болезни.
Через пару минут доктор был уже в номере с небольшим чемоданчиком в руках. Поздоровался с Тиной, сидевшей в глубоком голубом кресле у окна и вместе с Дэвом ушёл в смежную комнату.
Тина включила телевизор и смотрела какую-то программу новостей.
Минут через десять, попрощавшись , Сергей вышел из номера.
Из соседней комнаты послышался голос Дэва. Он отправлялся в душ.
Тина встала с кресла, выключила телевизор и подошла к окну. Внизу белая крыша автобуса пыталась вписаться в поворот улицы, огибающей отель.
Она отошла от окна, постояла у стола, на котором были разложены разноцветные пластиковые папки с бумагами, и пошла в спальню.
Сняв платье, забралась в огромную кровать под голубым пологом и растянулась во весь рост на спине.
Её собственное прошлое вдруг показалось ей чьим - то чужим настоящим.
..................................
Тина повернулась навстречу Дэву, заходившему в спальню.
Он снял банный халат и забрался под одеяло. Она положила голову на его руку, Дэв обнял её и уже через пару минут спокойно спал. Осторожно подняв голову с его руки,
Тина отодвинулась на край кровати и долго смотрела на огни города за окном. Шорох листьев Фряйтхофа в её голове постепенно слился со звуками улицы и ровным дыханием Дэва.
- "и по пробелам прошлого я - рисую кровью",- голос Игоря вернул её в номер отеля.
Она думала, что уже давно забыла эти последние его стихи, которые он передал ей с кем-то на магнитофонной касете через несколько месяцев после отъезда.
Слёзы покатились по её щекам и синяя щёлковая подушка сразу намокла.
Почему они все покидают её. Может быть потому, что она никогда не просила остаться?
А может быть они покидают тех, кого любят, потому что просто боятся любить?
От какой-то животной боли она вся сжалась, слёзы не давли ей дышать. Медленно, с поджатыми к животу ногами, она повернувшись к Дэву, прижалась к его руке мокрым
лицом.
.........
Рано утром Дэв разбудил её. За окном утро ещё только собиралось просыпаться.
Позавтракав в номере, они спустились вниз и через пустой холл вышли на улицу, где их в такси уже ждал Сергей.
Дэв и Тина попрощались, как будто до вечера, и расстались навсегда.
Машина отправилась в Антверпен , с аэродрома которого Дэв возвращался в Калифорнию.
По улицам пустого утреннего, ещё спящего города Тина медленно спустилась к мосту, перешла его, повернула на свою улицу .
Дома она сразу отправилась на кухню, вытащила из холодильника бутылку белого сухого вина, налила почти полный стакан и медленно выпила , бессмысленно смотря на зелёную лужайку перед окном.
В спальне она задёрнула шторы и , не раздеваясь , залезла под одеяло.
.........
Когда они подъехали в аэропорт, самолёт Дэва был уже готов к отлёту . Он поднялся по узкому трапу, сел в своё кресло и Сергей выполнил очередную процедуру по переливанию крови.
Смотря на проплывающий где-то внизу Антверпен, Дэв быстро заснул.
Ему снились разведённые Питерские мосты, Тина, стоящая в дверях квартиры Анны Андреевны. Окно его комнаты, которую он снимал у пианистки Нины Константиновны и её громадный белый рояль в углу гостинной.
Официантка Женя подаёт им закуску в Кавказском , а он, вытаскивая из кармана коробочку с кольцом для Тины, опрокидывает бокал с вином.
Вот он видит Тину в сиреневом платьице, такую маленькую на фоне огромных дверей отеля Крестоносцев.
Она стоит , согревая себя руками, и смотрит ему вслед .
Вот Тина , ещё девочка, в синей шапочке и шарфике на перроне Московского вокзала за окном тронувшегося поезда.
Тот же вокзал много лет спустя...Ветер разметал её волосы , а она медленно идёт рядом с окном поезда, который увозит его навсегда в Москву. а дальше- его ждёт новая жизнь в Калифорнии.
Он стоит у окна и смотрит на неё..
Её лицо....Вдруг он видит его совсем близко, её глаза , полные слёз....
Тёмное облако боли , выползло откуда-то из потаённых глубин его души и стало медленно растекаться по телу.
Когда оно добралось до сердца и заполнило его собою,то там душе Дэва , ставшей совсем лёгкой и светлой, уже больше не было места.
.........
Тина открыла глаза, когда зазвенел телефон на тумбочке у кровати .
Она не смогла сразу взять трубку. Не могла пошевелиться.
-Да, Франк....
- Тина, я уже уезжаю...., Дэв ....При посадке в Калифорнии. Сердце остановилось.
- Мне очень жаль... Франк.
- Жалко, что вы с ним не смогли попрощаться. Да и мы с тобой тоже. Как всё это трудно, Тина....Всё сразу...
- Франк, у тебя всё получится, я знаю. Вы с Дэвом одной крови, что ли...Просто...Живи здесь и сейчас....Это одностороннее движение, наша жизнь... Ни пуха тебе...
- Спасибо, Тина. К лукавому, в общем. Да мы этим всю жизнь и занимаемся...Помогаем тем, кто работой всевышнего не доволен. Это факт...Да, я ещё о нас с Дэвом в настоящем времени... Тебе тоже -удачи . Созвонимся ещё. Очень хотел тебя увидеть, но....Целую.
- и я тебя...
Тина встала , разделась и пошла в ванную.
На часах в гостинной было уже пол шестого после полудня.
-
-