В ходе дискуссии на www.balto-slavica.com о роли пятерни в истории выплыло соображение о кавказском происхождении числительного "пять", из пракавказских реконструированных форм: *Xwink'wV и *hunk'A - слов со значением "кулак". На нескольких языках Кавказа слова с этим значением звучат, как Xik', Xunk', hunk'a. Известные лингвисты Вяч.Вс. Иванов и С.А. Старостин обосновали предположение о возможности существования праиндоевропейской формы числа "пять" в виде, очень похожем на латинское числительное quinque, откуда пошли и остальные индоевропейские варианты числительного "пять" (http://starling.rinet.ru/Texts/iecauc.pdf, С.А. Старостин, Индоевропейско-севернокавказские изоглоссы, п. 2.11)
Исследуем компоненты поля диалектов для числительного "пять".
Восточно-кавказское реконструированное слово со значением "кулак", по С. Старостину - *Xwink'wV. Но сами кулаки выглядели как Xunk', Xik' (языки даргинской ветви, на багвалинском языке аварской группы - hunk'a) и т.д.
Армянское "пять" - hing.
Латинское "пять" - quinque.
Др.-ирландское - co'ic (здесь ' - надстрочный знак долготы гласного "o").
Др.-кимрское - pimp.
Готское - fimf.
Др.-немецкое - fimf, finf, funf.
(Английское "палец" - finger.)
Др.-английское - fif.
Славянское реконструированное - *pe,tь (запятая "слеплена" с e, делает звук носовым, ниже - аналогично).
(Славянское "кисть руки, кулак" - *pe,stь).
Др.-греческое - pente, pempe.
Литовское - penki.
(Литовская кисть руки - plastakos, кулак - kumste).
Др.-индийское panca.
(Санскритское "кисть руки" - pani).
Тохарское A - pa:nt или pa:n (точки - сверху, ниже - аналогично).
Тохарское B - pinkte или pis'.
Албанское - pesё.
Турецкое - bes, (запятая "слеплена" с s, ниже - аналогично).
На первый взгляд, получается ветвление: от восточно-кавказского (акушинского) Xunk' в одну сторону идёт армянское hing, в другую - латинское quinque. Дальше, от латинского слова, в одну сторону - ирландское co'ic (читается: [ko:k'], так что может соседствовать с восточно-кавказским Xik' "кулак" и без латинского посредства), в другую - др.-кимрское pimp.
От pimp, в одну сторону - готское, др.-немецкие и английское слова fimf, finf, funf и fif. В другую сторону - греческие pempe -> pente, литовское penki, славянское *pe,tь, древне-индийское panca, где-то на стадии балто-славяно-арийской общности от неё откололись тохары A и B с pa:nkte и pis', а от них пошла линия албанского pesё и тюркского bes,.
В этой, вроде, логичной схеме (см. также рисунок, где линии означают близкое фонетическое соседство, а не причинно-следственные связи) есть одна неясность. В славянском есть слово *pe,stь - "кулак, пясть", близкородственное славянской же "пятёрке", а у прочих слов исследуемого поля диалектов родственники, связанные с кистью руки, есть только у германцев (англ. finger "палец", fist "кулак" и т.п.). У латинов с армянами тоже есть родственные "пятёркам" слова - но не в латинском и армянском языках, а в восточно-кавказском праязыке, в котором, однако, не оказалось родственного слова со значением "пять". При этом германские "кулаки" куда ближе к славянским (ср. fist и пясть), чем к восточнокавказским Xunk' и т.п.
Такое впечатление возникает, что у "пятёрок" два источника.
Первый - славянское *pe,stь, породившее, с одной стороны, древне-индийское слово panca, с другой - литовское penki, греческие pente и pempe, древне-кимрское pimp и древне-германские слова fimf, finf, funf (далее - древне-английское fif), с третьей - тохарские pa:nkte и pis', албанское pesё и тюркское bes,.
Второй источник - правосточнокавказское *Xwink'wV, породившее латинское quinque, армянское hing и ирландское coic.
И где-то посреди произошла контаминация - смешение слов из двух разных ветвей - возможно, в древне-кимрском языке, где pimp выглядит промежуточным звеном между латинским quinque и древне-греческим pempe. Предки кимров, действительно, долгое время (с 8 по 4 вв до н.э., примерно) жили на Балканах, между греками и латинами.
Возможность такого смешения, наверное, порождена значительно более древним родством слов *Xwink'wV и *pe,stь (со значением "кулак"), от которых "пятёрки" с каких-то моментов начали развиваться независимо. Априорное суждение о единственности кавказского источника требует объяснений, почему в ближайших к источнику кавказских языках, равно как в латинском и ирландском, пары родственных слов со значениями "пять" и "кулак" распались, а в славянском и санскрите - сохранились в первозданной свежести: пять - пясть, panca - pani - сходство, хоть и менее выраженное, но сохраняется и в германских языках: funf - fust, например. Не сговаривались же славяне, балты и германцы нарочно подогнать названия своих кулаков под числительное "пять"!
Кроме того, стоит посмотреть и на слова со значением "кулак": греч. pygme, лат. pugnus, др.-нем. fust, др.-англ. fyst, слав. pe,nstь, лит. kumste - здесь чётко видно, что греко-латинские "кулаки" обособлены и не имеют родства с числительным "пять" в этих языках, в отличие от, казалось бы, "получателей" этого числительного - балто-германо-славянских языков. Литовское kumste "кулак" тоже выглядит промежуточным между латинским quinque "пять" и славянским *pe,nstь "пясть, кулак", и довольно удалено от литовского же penki "пять". (У меня есть смутное подозрение, что, вопреки С.Старостину, можно предположить связь славянского, латинского и греческого "кулаков": "pe,nstь – pugnus – pygme" - через представление славянского носового призвука в виде сочетания "gn" в латинском слове. Сходное внешне явление наблюдается у семантически связанной пары: польск. ma,z "муж" - лат. magnus "могущественный".)
Понимание, что корреляции между диалектами/языками когда-то соответствовали корреляциям в географическом положении их носителей, приводит к следующей теореме: если латинское quinque "пять" и армянское hing "пять", действительно, являются ближайшими родственниками нынешних северно-кавказских слов со значением "кулак", то и латинский, и армянский языки формировались какое-то время в Закавказье и Передней Азии, где в древности обитали хатты и хурриты - носители языков, родственных нынешним северно-кавказским. Если для армянского языка это утверждение не вызывает у меня никакого удивления, то по отношению к латинскому языку - это что-то неожиданное.
Стоит поисследовать корреляции между лексикой армянского и латинского языков в сравнении с другими связями армянского языка.
Пока получилось следующее. Среди первых 120 слов словаря индоевропейских этимологий 24 слова имеют родственников в латинском языке и 20 - в армянском. Среди этих слов родственных между собой - более 60%. Примерно таким же родством к латинской лексике обладают слова языков германской группы и слова древнеиндийского языка.
К армянской лексике из рассмотренного множества слов ближе всех, в порядке убывания, латинская (63%), греческая (62%) и древнеиндийская (62%). У кельтской и балтской лексики из исследованного списка - примерно по 50% родства с армянской. Для сравнения: славянская заметно отстаёт - 35%.
Ориентировочная погрешность - порядка одного родственного слова на десять (были случаи сомнительного родства), что составляет примерно 1/10, то есть приведённые проценты даны с погрешностью плюс-минус 6%.
Заметная степень родства армянской и латинской лексики проявилась и в другой выборке из сотни индоевропейских слов, родство с которыми русских слов мне известно. Особо запомнилась фонетическая близость между производными от имени латинского бога Марса (напр., Martius "посвящённый Марсу; воинский"), западноармянским mart "человек, мужчина" и санскритским martya "человек, смертный". В этой выборке заметная степень родства оказалась также у кельтской и армянской лексики (напр. ирл. athair [ahar'] и арм. hayr "отец").
Латинский бог источников и рек Neptunus (позже - всех водоёмов) сближается с ирландским Nechtan'ом и Apam Napat'ом "Сыном Вод" (иранским и древнеиндийским богом воды и огня). Латинский верховный бог Juppiter (реже Jupiter) этимологизируется как Dyaus Pitar "Бог-Отец" в санскрите.
Попадались и латинско-чеченские сходства, например: лат. pollex "большой палец" – чеч. пIалиг "палец"; лат. maritus "состоящий в браке" (неизвестного происхождения, согласно Online Etymology Dictionary) – чеч. маре "замужество/женитьба".
В латинском и санкрите есть не только лексические сближения. Латинский супин (форма глагола, похожая на инфинитив) подобен санскритскому инфинитиву, вот что пишет лингвист А.А. Балута (http://www.vestnik-mgou.ru/mag/2010/ling/1/st27.pdf):
"Любопытно, что по форме образования санскритский инфинитив близок к латинскому супину: суффикс –tum- можно рассматривать как сочетание суффикса –tu- с окончанием среднего рода –m- Именительного и Винительного падежей единственного числа. Как и латинский супин, инфинитив в санскрите мог обозначать цель при глаголах движения: gacchami kartum (инф. санскр.) = eo factum (супин лат.) = иду (чтобы) сделать."
Поскольку митаннийские арии, жившие в Закавказье бок о бок с хурритами, говорили на языке, родственном санскриту, то близость вышеуказанных глагольных форм в латинском и санскрите при их отличии от аналогичных в других языках может быть объяснена языковыми контактами предков латинов и митаннийских ариев в Закавказье. Возможно, и к северу от Кавказа, если принять точку зрения О.Н. Трубачёва о происхождении митаннийцев от меотов (Трубачев О.Н. Некоторые данные об индоарийском языковом субстрате Северного Кавказа // Вестник древней истории. № 4).
Не могу пройти также мимо совпадения: а) бриги, перебравшиеся в Малую Азию, стали называться фригийцами; б) в языке латинов появилось перемещение bh > f в начале слов; в) восточные фригийцы считаются участниками этногенеза армян. Такое впечатление, что фригийцы участвовали и в этногенезе латинов.
С большой вероятностью есть и генетическое родство латинов и армян, судя по частоте "средиземноморской" Y-гаплогруппы J2:
- "Наибольшее распространение среди современных армян по информации FTDNA имеет гаплогруппа R1b1 (26,4%), далее гаплогруппа J2 (20,6%)..."
- а у итальянцев (центр Италии) порядка 40% R1b, порядка 20% J2.
R1b1 - "кельтско-иберская" Y-гаплогруппа.
Порядок слов в предложениях у армян, как я прочитал, относительно свободный, но тяготеющий к SOV (SOV = "субъект - объект - действие"). И у латинов он SOV, причём из европейских языков только латинский и баскский, похоже, имеют такой порядок слов. Такой же порядок слов у персов и, частично, - у немцев (в придаточных предложениях, кроме того, в случае составного сказуемого смысловая часть сказуемого ставится в конец фразы). Соседями все когда-то были, включая предков басков! Для справки привожу цитату из Википедии, в которой говорится, что порядок слов в предложении является важной типологической характеристикой языка (выделил обсуждаемые языки верхним регистром):
"Языки из этой типологической группы (SOV):
Языки этого типа включают: аймара, айнский, аккадский, амхарский, АРМЯНСКИЙ, БАСКСКИЙ, бенгальский, бирманский, бурушаски, эламский, ХИНДИ, ХЕТТСКИЙ, хопи, ительменский, КУРДСКИЙ, ЛАТЫНЬ, маратхи, навахо, непали, нивхский, пали, ПУШТУ, ПЕРСИДСКИЙ, панджаби, кечуа, сингальский и большинство других индоиранских языков, сомалийский и практически все остальные кушитские языки, шумерский, тибетский, урду, юкагирский, практически все алтайские (включая корейский и японский языки; постепенно меняется в бурятском), дравидийские, языки Кавказа.
Немецкий и нидерландский языки в традиционной лингвистической типологии считаются языками SVO, однако в генеративной грамматике — SOV".
Положение для дальнейшей проверки: формирование латинского языка началось во времена соседства предков латинов, германцев, иранцев и армян в Передней Азии. Высокую степень родства лексики латинского языка с лексикой древнеиндийского можно объяснить соседством митаннийских ариев во втором тысячелетии до нашей эры. Где-то неподалёку обитали предки кельтов и балтов, в отличие от предков славян.