Я сидела на подоконнике и смотрела на школьный двор, там бесились мои одноклассники и дети из других классов. Вон, Ленку в сугроб столкнули, а Ирку…, ага, пусть попробуют ее догнать. Нет, все же догнали, неправильную траекторию побега выбрала. А вот, кто-то Мишке снежком в ухо зарядил. Не думаю, что он оставит своего обидчика в покое. Кто же это? Так, понятно, Чертик, не пожалел друга, а сейчас, вон отбежал, едва не до оврага, где мы в теплое время стреляем на уроке по военной подготовке. Что сейчас будет? Ах, нет, звонок. Повезло Чертику, но нет сомнений, что Мишка обязательно отыграется.
Я медленно сползла с подоконника на пол и поковыляла к кабинету физики. Не повезло мне этой зимой, так подвернула ногу, что не только в снежных баталиях участвовать не могу, но и прочих развлечениях, а все мои занятия теперь связаны только с умственным трудом. А я так люблю вот эти «снежные переменки». Наверное, ни разу в прошлом году без снежка за пазухой, на урок не возвращалась. Виновником травмы стал брат. Это мы с ним так отметили первый снег. Решили на санках с горки покататься. Говорила ему, подожди, дай я хорошенько усядусь. Так, нет, ему быстро хотелось, толкнул, что есть силы и вот результат. Ведь я не просто шпагат сделала, я такую растяжку продемонстрировала, что любой гимнаст бы позавидовал. Просто одна моя нога на санках уехала, а другая подле братца осталась, не успела я ее подобрать. К хирургу ездили с мамой, да что толку. Растяжение в таком месте, что повязку не наложишь, вот и сказал ждать, мол, все само пройдет, но не скоро. Одним словом, нет у меня настоящей зимы, одни мучения.
Так, размышляя над своим горем, я вошла в класс, еще никто не спешил с улицы. Понятное дело, все знают, что физик опаздывает минут на пять, вот и не торопятся. Одна Светка стоит у окна. Меня увидела и села за парту. Мы с ней с первого класса за одной партой сидим, а толком никогда и не разговаривали, разве что только про уроки, поэтому подругой ее назвать, ну никак не могу. Она просто какая-то не от мира сего. Вот жива, здорова, а никогда вместе со всеми не побежит на улицу, не посмеется, слова плохого никому не скажет. Впрочем, и хорошего от нее тоже никто не слышал. Все время сидит, что-то читает или просто думает. Наверное, если бы училась плохо, так ее бы вообще никто серьезно и не воспринимал. А так, все-таки отличница, гордость школы. Вот и сейчас, посмотрела на меня, во взгляде мелькнуло сочувствие, но не более того, а может, это мне только показалось. Нет, не показалось, спрашивает:
— Что, сильно болит? Дома бы сидела, пока пройдет, чего в школу ходишь?
Мои глаза в ту же секунду округлились от удивления:
— Да ты что, как это в школу не ходить!? Так ведь от скуки умереть можно, здесь же настоящая жизнь! Нет, я и на одной ноге бы в школу скакала.
Тут настал черед удивляться Светке:
— Тоже мне, жизнь, я бы при малейшем удобном случае, дома бы сидела.
На этом наш разговор закончился, потому что в класс стали вбегать мокрые и шумные одноклассники и стали рассаживаться по своим местам, одновременно готовясь к уроку. У Чертика красовалась отметина под глазом. Значит, все-таки Мишка успел отомстить. Чертик, смешно так, его Андрей зовут и он белобрысый донельзя, и добродушно-веселый до безобразия, однако кличка Черт за ним закрепилась со времен его дошкольного детства и с каждым годом только укрепляла свои позиции. Думается, что так и останется с ним до старости. Правда, мы его все ласково зовем, Чертик. Вон, с Ленкой заигрывает у них любовь, уже особо и не скрывают это, даже учителя все знают.
Физика. Интересный предмет, но из-за того, что у нас раз в полгода учитель меняется, так почти у всех нет цельной системы в голове. Вот сейчас, зайдет наш Филя и станет глазами стрелять по классу. А потом, как всегда вызовет первой Ирку. Мы уже все знаем, почему это происходит. У нее самое короткое платье и ноги красивые. Нет, он ничего такого не позволяет, даже, наверное, думает, что мы не догадываемся и не понимаем правильно его просьбу «пиши сверху, а то все не поместиться». Что там «местить», он больше двух формул никогда не диктует, но Ирка демонстративно поднимает руку, делает умное лицо и выводит красивым подчерком буквы под его диктовку. Иногда берет тряпку, стирает написанное и все начинает сначала. У Фили лицо становиться очень довольным, а мы все неслышно чмыхаем в парту, а потом тоже делаем умные лица. Умора. Наверное, только одной Светке не интересно, что здесь происходит. Мне становится скучно и как-то ее жалко. Я складываю тетрадный листок гармошкой и сверху пишу: «Ты понимаешь, почему у доски Ирка?», потом подвигаю его Светке. Она читает, перегибает его, пишет и подсовывает ко мне, там написано «ага». Какое-то время сижу без движения, даже лоб морщу, думаю. Мне всегда хочется Светку о многом спросить, но ее недоступность и короткие ответы, постоянно отталкивают. Только не в этот раз. Пишу: «Почему ты не улыбаешься?». Она читает, даже вижу какой-то интерес с ее стороны, ответ убивает: «Я улыбаюсь, но только внутри». Я: «???». Она рисует улыбающуюся рожицу в воздушном шарике. Теперь я понимаю, что она не такая, какая кажется на самом деле. Ох, ты, горе, надо было восемь лет просидеть за одной партой, чтобы это понять. Тут у меня в голове, как-то неожиданно появляется мысль. Пишу: «Давай к завтрашнему дню напишем и принесем друг другу письма». Получаю ответ: «О чем писать?». Появляется чувство, что она мою идею поддерживает, и я печатаю большими буквами «ОБО ВСЕМ».
Все последующие уроки я была рассеянной. Даже на своей любимой математике, в самостоятельной работе допустила ошибки в вычислениях. Но это меня нисколько не расстроило, потому что мои мысли целиком были заняты письмом. Я уже представляла, как я открою чистую тетрадку в широкую линейку и выведу на первой строчке «Светлана, привет, мы с тобой сегодня виделись, но я опять здороваюсь, потому что это особая встреча, встреча наших душ…». Дальше поток мыслей понес меня к размышлениям о школе, о друзьях-товарищах, о прочитанной книге Ефремова и его рассуждениях о человеческой красоте.
Домой я, к сожалению, колдыбала долго. Спасибо Ирке, которая добросовестно несла мою сумку и подставляла свое плечо для опоры. Вот если со Светкой, мы сидим с первого класса за одной партой, то с Иркой мы с того же времени ходим вместе домой. Во-первых, нам в одну сторону, а во-вторых, мы дружим, простой девичьей дружбой. Ирка, конечно, оторва, каких поискать, за ней и мат не заржавеет, и отлупить если кого надо, то лучшего компаньона и не придумаешь. Только и друг она надежный, такой не подведет, не выдаст и не продаст никогда. Хоть и выскажет иногда все что думает, но за это ее и любят. Правда, высокомерна, ну так разве ж это недостаток, при ее то красоте и стати, пусть высокомерит, я, например, даже и не против.
Ну, вот я и дома. Как хорошо, что нет никого. Родители на работе, а братики уже давно прибежали со школы и умотали на улицу, как же, лыжи, снег, хоть бы к вечеру появились. Так, обедать некогда, где там наши тетрадки. Ох, как же я люблю писать, когда никто не снует по дому, никто не шуршит за спиной. Ведь когда пишешь, в дневник или письмо, то это же, как секретничаешь со своей душой, а как можно это делать при посторонних?
Писала я долго, на улице уже стемнело, и опомнилась, лишь, когда стукнули входные двери. Осталось всего пару мыслей, их я допишу перед сном, а теперь все. Засунула тетрадку в учебники. Быстро стащила школьную форму и натянула домашний свитер. Вот еще эта нога, ну никак не поторопишься с ней. Часы показывают «18.00», минут через двадцать придет с работы мама. Значит, это стучали дверями лыжники. Так и есть. Шапки, куртки валяются у порога, а они уже орудуют у плиты. Так, хорошо и мне супчик подогреют. Я молча ставлю на стол тарелки, еще надо успеть картошку поставить вариться, отцу к ужину и можно делать уроки.
На следующий день я приковыляла в школу заранее, уселась на подоконник на первом этаже возле раздевалки и стала ждать. Эти окна как раз выходили на ту сторону, откуда должна была появиться Светка. А вот и она, идет своей утиной походкой, сумкой размахивает, значит, настроение хорошее. Светку смело можно назвать красивой, у нее правильные черты лица, длинные, слегка вьющиеся волосы, но вот походка. Ирка так и сказала, мол, все дело в кривых ногах, а этот недостаток исправить невозможно, с ним придется жить всю жизнь. Услышав такой вердикт, Светка тогда и словом не обмолвилась, просто посмотрела на всех и отошла в сторонку. Похоже, этот факт ее мало волновал. Однако, как же здорово я ошибалась на этот счет.
Этот день можно смело было вносить в историю, потому что именно с него началась наша многолетняя переписка. О чем мы писали? Так обо всем. О бедах и страданиях, о мечтах и желаниях, о потайных вздохах и думах о будущем. Мы в этих письмах рассуждали о человечестве и войнах, строили планы и просчитывали вероятность изменения мира. Мы раскрывали свои недостатки, обнажая их до основания, и рассуждали о близких нам людях. Три года длилась наша переписка в то время, когда мы находились в непосредственной близости друг от друга и еще три года, нам в переписке помогала почта. Потом Светка вышла замуж, уехала далеко, и письма перестали приходить.
Прошло двадцать лет, как мы окончили школу, и наш класс решил собраться. К тому времени мы уже все обзавелись семьями, детьми. Да, Ленка с Чертиком поженились, Мишка стал раза в два больше и имел аж трех сыновей. Ирка, так и оставалась белокурой красавицей и по–прежнему сводила с ума мужчин. Приехала на встречу и Светка. Я по старой доброй привычке подготовила для нее письмо, которое, как и прежде не вмещалось в обычный конверт. На некоторое время ее глаза загорелись, она тихо произнесла: «Спасибо, я уже хочу домой, чтобы прочитать». Я попросила, мол, напиши потом ответ. Она сказала: «Я не могу. Муж отучил меня откровенничать, он не просто меня не ценит, а лезет в душу (дневники, письма, стихи), но не для того, чтобы понять, а чтобы насмехаться». Зачем, спрашиваю, тогда живешь? Ответ шокировал: «У нас дочь». Я поняла, что и это мое письмо, ей придется читать тайком и прятать в родительском доме. И не напишет она мне ответ не потому, что не хочет, а потому что она опять закрылась ото всех и теперь уже никому не достучаться в ее душу. Хотя, я все еще надеюсь, что в мой почтовый ящик придет настоящее письмо с пометкой «от Светки».