Повесть-приключение "Танец механической куклы" Место и время действия - 1981 год, Ангола.
Начало http://proza.ru/2011/01/02/495
Политическое убежище.
Когда в операционную вошли одетые в белые халаты французские и советские офицеры, лежавший на столе “священник” вздрогнул, резко повернулся на бок и что-то прокричал им на французском.
Французы стали переглядываться и возмущаться.
- Переведите, что он сказал! - обратился Митько к переводчику.
Тот уже было открыл рот, чтобы ответить, как Кимарис прокричал:
- Я сказал, что буду разговаривать только с русскими! Пусть франки убираются ко всем чертям!
- Так вы владеете русским?
Удивленный Митько подтащил к операционному столу высокий медицинский табурет и уселся на него.
- Да, владею. Но пускай эти клоуны убираются к черту!
Кимарис схватил с стоящий рядом с капельницей стеклянный сосуд и бросил его в негодующих французов. Митько указал дипломатам на дверь.
- Уcпокойтесь. Я выполню ваше желание.
Французы молча оглянулись по сторонам и покорно вышли, повинуясь жесту полковника. Впрочем, остались за дверью.
- Теперь спрашивайте, что вам угодно, - Кимарис успокоился и поцеловал руку советского врача, в спешке устанавливающего в капельницу новый сосуд.
- Сначала объясните вашу ненависть к этим людям.
Митько сдвинул брови и скрестил руки на груди.
- А за что мне их любить!? Продажные и подлые шкуры! Такие как они, ради своих захватнических капиталистических идей, послали меня проповедовать к дикарям и отказались платить выкуп, когда миссионеры попали в плен! Из-за таких как они, я десять лет провел в кошмарном аду! Вы даже не представляете, какие муки и страдания мне пришлось пережить за эти годы! – кричал сквозь слезы Кимарис, смотря на запертую дверь.
Митько покачивал головой.
- Я вам сочуствую, но тем не менее вынужден спросить о подробностях побега и судьбе остальных заложников.
- Они пока живы! Дикари не будут никого лишать жизни, пока уверены, что получат выкуп! Ваших людей еще можно вернуть, но никто уже не вернет моих несчастных миссионеров! Они до последней минуты были уверены, что их спасут, но на нас всем было наплевать! – задыхался от волнения Кимарис.
- Что произошло с вашими друзьями?
- Их казнили десять лет назад! Казнили! Казнили всех после того, как французские военные расстреляли послов деревни, принесших в Конго наши письма с просьбой о выкупе! Несчастных миссионеров принесли в жертву прямо на моих глазах! Прямо на моих глазах! - рыдал Кимарис.
Один из советских офицеров достал из кармана блокнот и стал что-то записывать, а Митько нервно забегал из стороны в сторону, ожидая, когда же «священник» успокоится. Схватив за руку одного из офицеров, полковник отошел с ним в сторонку и прошептал:
- Срочно проверьте подлинность показаний! Этот священник вызывает у меня серьезные подозрения!
- Думаю он говорит правду. Десять лет назад в Анголу из Конго действительно вылетели два вертолета с наемными пилотами и одинадцатью миссионерами на борту. Оба пропали в один и тот же день с разницей в несколько минут. Наша разведка тоже учавствовала в поисках. До сих пор об их судьбах ничего не известно, - офицер с опаской оглядывался в сторону дверей.
Митько подошел к Кимарису и продолжил допрос не взирая на громкие рыдания пациента.
- Я не понимаю трех вещей. Почему дикари именно вам оставили жизнь? Для чего им нужны в джунглях деньги, и откуда у них оказался исправный санитарный вертолет?
Кимарис перестал рыдать и глубоко вздохнул.
- Дикари подчиняются засевшим в лесах унитавцам, которых лживое американское правительство снабжает с воздуха провизией и оружием! У них там целые склады! Туда даже прилетали белые инструкторы, обучившие их всевозможным диверсиям! Среди них были и американцы и, кажется, французы. Мне так и не удалось с ними поговорить, они всегда отвергали меня!
Митько нервно задергался и, подойдя к столу вплотную, произнес:
- Я так и знал! Так и знал! Но как же они вас не убили?
Кимарис выхватил из халата бинтовавшего его ногу врача кусок марли и громко в неё высморкался.
- Мне сохранили жизнь только потому, что я мог управлять вертолетом! Унитовские партизаны использовали меня, как вьючное животное! Я таскал для них по воздуху провизию и оружие из одной деревни в другую!
Кимарис на лету поцеловал руку врачу, смазывавшему ему йодом царапины на лице и бросил марлю на пол.
- На протяженнии долгих лет я был прикован за ногу к вертолету цепью! Видите след от кандалов!
Демон указал на глубокий, заросший шрам, обвивавший волосатую ногу.
- Если в вашем рапоряженнии был вертолет, почему вы не воспользовались этим шансом ранее? Зачем продолжали терпеть рабство все эти годы?
Митько разглядывал шрам.
- Раньше я думал, что они глупы и пытался этим воспользоваться! Однако я глубоко ошибался. Инструкторы научили их сливать топливо с баков, а когда им был нужен рейс, заливать ровно столько, сколько хватит на полет в одну сторону!
- И где же вам удалось набрать нужное количество топлива?
- Я целый год готовился к побегу! Одну часть топлива я хранил прямо в баках, мне удалось испортить показания датчика топлива. Смотря на стрелку прибора они думали, что бак почти пуст и ленились сливать. Ну а большую часть мне удалось сохранить в крепких целлофановых пакетах, в которые я сливал топливо по ночам, а прятал я их под полом и фальш-панелями!
Митько вскочил с табурета и посмотрел на собеседника с подозрением.
- Чтобы пролететь пройденный вами маршрут, вы должны были иметь не меньше четырехсот литров! Откуда вам удалось найти в джунглях столько целлофановых кульков?!
Кимарис прослезился и взгляул на белый потолк.
- Мне не приходилось искать! Все эти годы меня кормили объедками американской военной провизии, которую часто сбрасывали с воздуха какие-то вертолеты! Эта американская провизия была упакована в крепкий, покрытый фольгой целлофан, который хорошо держал жидкость. Я завязывал пакеты узлами и прятал во всевозможных укромных местах.
Митько покивал головой, подошел к записывавшему в блокнот офицеру и вынул из его кармана носовой платок. Вытерев вспотевший лоб, он вновь уселся на табурет.
- Расскажите подробности побега.
Кимарис вытер ладонью стекающие по щекам слезы, повернул голову в сторону стола, где в окружени хирургов лежал без сознания Сергей и тяжело вздохнул.
- Честно сказать, я уже и не надеялся на удачу! Но меня спас простой русский парень, кажется, Сергей его зовут?
Кимарис вытянул шею, пытаясь увидеть Сергея из-за спин суетящихся врачей.
- Вы правы, Сергей, но каким же образом он вас спас?
- Он воспользовался паникой. Паникой, которую навели внезапно прилетевшие вертолеты! Ему удалось завладеть оружием и убить одного охранника. Однако скрыться он не смог, деревня-то большая. Просто спрятался в навозной яме, недалеко от места, где стоял мой вертолет!
- Чьи это были вертолеты?! На них были какие-либо опозновательные знаки, номера?
Митько резко вскочил.
- Честно сказать, не знаю. Я видел их только издалека и слышал шум винтов, пока они кружили над деревней. Потом над головой пролетел истребитель и раздались два громких хлопка. Все произошло довольно быстро. Единственное, что я увидел - это наполненное дымящимися осколками небо.
Кимарис показал жестами, что хочет курить. Митько засуетился, а в его глазах появился некий восторг и он громко прокричал:
- Дайте ему закурить!
Офицеры подоставали из карманов потсигары и зажигалки и бросились обслуживать пациента. Кто-то первым успел вложил ему в рот сигарету, а с трех сторон зажглись язычки фителей.
- Я очень извиняюсь, но в операционной не курят, - вежливо возразил хирург, одевая медицинскую маску.
- Пусть курит, я разрешаю!
Митько жестом отогонал хирурга, подошел к «священнику» и коснулся ладонью его лба. Кимарис этим воспользовался, руку поцеловал, глубоко втянул дым и прослезился.
- Если бы вы только знали, какое это счастье спустя десять лет оказаться в обществе нормальных, честных людей! Мне до сих пор кажется, что я во сне! Я даже не знаю, как мне вас отблагодарить...
Митько подошел по очереди ко всем офицерам, вытащил из их карманов сигареты и носовые платки и положил это все на подушку пациенту.
- Дальше можете пока не рассказывать, вам сейчас нужен отдых! Я представляю, что вам пришлось пережить! Ваши показания очень ценны! Они пролили свет на многие вещи и позволят нам разоблачить многих волков в овечьей шкуре!
- Я всегда рад вам помочь, - вытирал слезы Кимарис.
- Единственное, что от вас потребуется - это прелюдно сообщить военным корреспондентам все, что вы мне сейчас рассказали! Но это будет завтра, а сегодня я лично прослежу, чтобы вас никто не побеспокоил! – ответил Митько, пожимая демону руку.
- У меня к вам будет одна небольшая просьба, - выдавил из себя Кимарис, схватившись за ладонь полковника.
- Слушаю вас.
- Я знаю даже больше чем вы думаете и даже знаю в лицо многих, замешанных в содействии американцам и в поставках оружия! Но дело в том... Как только мой рассказ станет достоянием общественности, меня обязательно попытаются убить! У меня к вам убедительная просьба приставить ко мне хорошо вооруженную постоянную охрану из пяти человек. Желательно пулеметчиков.
Кимарис руку полковника не отпускал.
- Можете не беспокоиться! Вы очень ценный свидетель и с этого дня ваша жизнь будет под постоянной охраной! Если вам понадобится куда-нибудь выехать, вам предоставят бронированный автомобиль с шофером.
- Благодарю вас, сердечно благодарю! Надеюсь, мне не откажут в политическом убежище, - прослезился демон и поцеловал Митько руку.
- Разумеется, не откажут! Однако вы лицо духовное и это может занять немного больше времени. В любом случае, я постараюсь сделать все возможное.
Полковник развернулся и в спешке вышел.
- Когда меня выпишут, доктор? - обратился Кимарис к стоявшему у стола хирургу.
- Послезавтра, надеюсь. Пуля сидела неглубоко, но вы потеряли много крови. Эти дни вам потребуется хорошее питание и никаких сигарет!
Хирург собрал с кислородной подушки все сигаретные пачки.
- Но я чувствую себя уже довольно хорошо. Мне уже не первый раз приходится терять кровь. Я за долгие годы рабства подвергался очень жестоким пыткам и избиениям! Вы только взгляните!
Кимарис перевернулся на живот и показал хирургу глубокие шрамы на своей спине.
Два дня спустя.
В удобно обставленную одиночную палату, где лежал Кимарис, вошли двое высоких телохранителей с короткими автоматами на плечах. «Священник», не замечая вошедших, громко что-то говорил по-португальски по междугороднему телефону, благо аппарат стоял на тумбочке у кровати. Небрежно повесив трубку он грубо кинул:
- Принесли костюм?
Телохранители сняли автоматы с плеч и достали из большого черного пакета деревянный тремпель с выглаженным белым костюмом в серую полосочку.
- Желтых в магазинах не было. Нам удалось купить ваш размер только у местного портного! Зато нам галстук фирменный дали, на нем даже наклейка красивая есть, - ответил один из телохранителей, окончательно освобождая костюм о целлофана.
Кимарис вырвал тремпель из рук, долго рассматривал костюм со всех сторон, принюхался и взбесился:
- Так это же обноски! От этого костюма воняет как от гамадрила! Немедленно раздобудьте новый костюм! Немедленно! Иначе я сейчас звоню господину Митько и всех вас отправят на гаубтвахту чистить тюремные параши!
Телохранители замерли как вкопанные, а демон бросил одежду им в лицо и схватился за телефон.
- Прошу вас не надо. Н-не надо ему звонить... Мы сейчас привезем костюм, французкий привезем! - заикаясь произнес телохранитель, глядя в лицо «священника» жалобными глазами.
Кимарис на секунду замер и нехотя положил трубку на место.
- Через час меня забирают на международное собрание! Даю вам срок в тридцать минут! Только тридцать минут! Если вы не успеете вовремя привезти мне новый, яркий, желтый, хороший костюм, пощады не будет!
Претенденты на чистку параш робко кивнули, в темпе подобрали валяющиеся на полу обноски секонд-хенда и выбежали вон.
Не смотря на специально повешенную табличку «КУРИТЬ ВОСПРЕЩЕННО!», Кимарис достал из отнятого у телохранителя потсигара папиросу, уселся в накрытое белой простынью кресло и закурил, задумчиво разглядывая потолок. Спустя некоторое время молодая медсестра вкатила в палату небольшой столик с завтраком и очень вежливо спросила:
- Как вы себя чувствуете, господин Рабиате?
- Марцио... Марцио Рабиате! Но вы можете называть меня просто Марцио, я вам позволяю, - улыбнулся Кимарис.
- Это вам от нашего коллектива!
Медсестра остановила столик у кресла и положила на него красивую банбаньерку шоколадных конфет.
- А как себя чувствует господин Сергей? Ему уже легче?
- К сожалению, он пока в коме, вся голова бинтами обмотана. Доктор сказал, что серьезная черепно-мозговая травма, - грустно ответила медсестра.
Кимарис молча осмотрел медсестру с ног до головы, улыбнулся и ущепнул ее за бедро. Медсестра вздрогнула и покраснела, выложила завтрак со столика на больничную тумбочку и побыстрее пошла к закрытым дверям.
- Остановитесь пожалуйста и двери на крючок закройте.
Кимарис притушил окурок о рукоятку кресла. Находившаяся в шаге от дверей медсестра вздрогнула и окаменела.
- Я замужем, господин Рабиате! Мой муж кадровый офицер, он работает связистом в госпитале, - взволнованным голосом сообщила она и сделала еще один шаг.
- Муж не стена, его можно отодвинуть! Тем более вы нужны мне всего лишь минут на десять или может быть пятнадцать! Я не отниму у вас много времени!
Кимарис ловко распечатывал банбаньерку. Медсестра коснулась ручки и хотела было открыть дверь, но Кимарис резко вскочил.
- Остановитесь я сказал!!!
Медсестра повернулась к нему лицом с полными слез глазами.
- Как вам только не стыдно! Это вам не бордель в кап-стране! К вам здесь относятся с уважением, а вы пренебрегаете нашей добротой. Если вы попробуте меня тронуть хоть пальцем, я закричу и сюда сбегутся люди!
Кимарис усмехнулся и погладил бородку.
- Кричать вам не придется, я вас насиловать не буду. Вы сами отдадитесь мне. Добровольно. Иначе я расскажу людям правду.
- Какой еще правдой вы пытаетесь запугать меня!? Еще одно слово и я зову всех врачей! Вам мало не покажется! В советском кодексе существует статья за домогательство!
Кимарис взял паузу.
- Правда в том, моя золотая, что ровно три года тому назад, вы, во время операции соизволили своровать у хирурга золотые часы мирно лежавшие на столике. Ну это еще полбеды. Ведь подозрение пало на вашу подругу, которую и обвинили в этой замечательно продуманной краже!
Кимарис взял из банбанерки несколько конфет, медленно прожевал и встал с кресла, расстегивая пуговицы пижамы.
- Ох и тяжело же ей пришлось! Бедную женщину месяц таскали по судам! А репутация? Репутация! Её же несчастную партийного билета из-за вас лишили! Все коллеги и друзья отвернулись от неё! Даже здороваться с ней перестали!
- Откуда вы это узнали? Говорите, кто рассказал вам! - в слезах выкрикнула медсестра, закрыв лицо дрожащими ладонями.
Кимарис съел еще несколько шоколадок.
- Ах да! Вас же потом мучила совесть! Но вам не хватило смелости признаться и вы, дабы ее задобрить, утопили часы в сточной канаве! Недалеко от госпиталя! Кстати, они до сих пор там на дне лежат. Я даже могу достать их и вернуть владельцу, но пачкаться что-то неохота! Вы хоть представляете, что с вами будет, когда эти часы, спустя столько лет, вновь окажутся на проклятом вами столе!
- Не делайте этого, прошу вас. Не делайте этого. Я все для вас сделаю, только не доставайте этих часов! - громко рыдала медсестра, упав перед Кимарисом на колени.
- Заприте двери и ложитесь животом на пол! - приказал Кимарис, проглотил еще несколько растаявших от жары конфет и вытер руки об висевшее в палате красное знамя с гербом Советского Союза.
©
(Продолжение следует)