Мама бросает в папу подушку, потом ещё одну, потом плачет. Папы не вижу, не помню.
Мне два года. С продуктами сложно. Папа принес большую банку сливочного масла. Я попробовала - очень вкусно! Мама и папа куда-то. вышли. Я съела всю банку масла мгновенно. Мама с ужасом вспоминала, как потом мне было плохо!
Папа со мной и с мамой в зоопарке. Я изумлённо смотрела на высоченную птицу с длинными ногами:
- Большая, как дом! - говорю маме.
Потом ещё была змея очень, очень большая кольцами страшная.
Мама со мной у подруги, у которой четырёхлений сын. Мне, тоже, четыре года. Мама с подружкой были заняты на кухне. Я и мальчик захотели понять - увидеть разницу между мальчиком и девочкой. Разделись, с интересом рассматриваем друг друга, удивляемся. Голоса, входят мамы. Мальчик и я в ужасе прячемся под стол - очень стыдно, очень страшно: наверно, нас сильно накажут! Мамы долго смеялись, потом что-то нам объясняли.
Мама со мной в аптеке. У аптекаря старинные красивые весы с тарелочками, висящими на тоненьких цепочках, с подвижной стрелочкой. Всё это двигалось, блестело, всё это невероятно красиво. Невероятно! Я зачарованно смотрела на эту красоту и мама никак не могла меня увести из аптеки.
- Нравится? - засмеялся дядя - аптекарь.
- Очень!
Мама торопила меня. Аптекарь весело улыбался:
- Оставайся у меня жить и будешь сколько захочешь играть с моими весами. А маму мы отпустим - пусть уезжает. Останешься?
Такие красивые весы! Такие красивые! Всё-таки ушла с мамой.
Папы не стало: после ранения на войне он долго тяжело болел и вылечить его не смогли.
Мне пять лет, мама со мной оказалась в районе Донбасса, где мама получила хорошую работу и мы жили там несколько лет. Маленький городок, на окраине этого городка обычные деревенские домишки, окруженные садами. Сняла мама небольшую комнату в одном из этих домиков. В соседних домах жили мальчишки и ни одной девочки. Местные парнишки приняли меня в штыки - чем-то я их ужасно раздражала. Камнем рассекли мне бровь, железной банкой расквасили губу и через пол года всё лицо моё покрылось шрамами. Но, понемногу привыкали друг к другу и, даже, подружились.
А кругом было столько зверей! и коровы, и лошади, и кошки с собаками!
У хозяев, у которых мы жили, на цепи во дворе бегала собака. Мне не очень верилось в то, что собака может укусить! Как-то, с солёным огурцом в руке я вышла во двор. Вечно голодная собака жадно смотрела на мою руку с огурцом. Я откусила маленький кусочек огурца и бросила собаке. Та жадно съела этот кусочек. Я бросила ей ещё кусочек. Собака, даже, не посмотрела на упавший рядом с ней очередной кусочек огурца и продолжала смотреть на меня. Мне показалось, что собака не заметила последний брошенный кусочек и я пошла к собаке, чтобы показать, где лежит огурец. Молниеносно собака бросилась на меня. Дальше я ничего не помню. Мама рассказывала:
- Тебя нет и нет, и нет. Пошли тебя искать. Ты стояла за сараем вся в крови и молчала.
На всю жизнь у меня остались шрамы на руках и теле. Но собак я, всё равно, любила.
Лето, в саду всё стрекотало и пели птицы, и почти созрела черешня. Мальчишки и я деловито осматривали фруктовые деревья в поисках чего - нибудь спелого и вкусного. Вдруг, увидели бегущую в нашу сторону собаку: торчащая шерсть, мрачные глаза, пена вокруг пасти.
- Бешеная! - испуганно прошептал кто-то.
В ужасе мы замерли, стояли молча не шелохнувшись, как учили нас местные жители. Собака пробежала мимо нас и когда она отбежала достаточно далеко мы кинулись по домам. Эта бешеная собака искусала хозяйского пса и на следующий день хозяйская собака хмуро лежала у своей будки и почти не ела. С ужасом я смотрела на эту обреченную собаку. Запомнилось навсегда, как хозяева ловили небольших длинных узких яркозеленых жуков и, затолкав их в кусочки хлеба, скармливали их заболевающему псу. Собака болела, наверное, месяц, а потом потихоньку стала выздоравливать. И выздоровела.
Жаль, что я не знаю, что это за жуки, и сколько их надо было дать этой собаке. Правда, зачем мне это надо ! ?