Стою у памятника в Вашингтоне,
Он намного ниже пирамид,
Где хранятся чванно фараоны,
Здесь Эйнштейн на лавке лишь сидит,
Сидит задумчив,чуть согбенно,
С большой,кудлатой головой,
Он,как неупокоенный
Смотрит,будто он живой.
Смотрю в лицо ему с вниманием,
В нем говорящие черты,
Они совсем не изваянны,
В них его думы все слышны.
Его глаза не отрешённы,
Встревожены,с тоской немой,
Доброта в них затаённа,
В них знанье жизни вековой.
Я,как живого человека,
Осмелился его спросить:
«Альберт,ты гением был века,
Чего же должен ты тужить?
Чего в глазах твоих тревога?
Ты был учёным и творил.
Будь в покое хоть немного,
Ты честно это заслужил.»
И я,к боьшому удивленью,
Услышал от него ответ:
«Теперь в ином я положении:
Мне много тысяч с роду лет.
Изображенье я народа,
Который миру много дал,
Но народ иного рода
За что веками он страдал.
Видишь,борозды какие
На моём широком лбу?-
То в рядах пласты людские,
Что лежат где-то в яру…
Каждая моя морщина,-
Муки взрослых и детей,
Измождённых,лишь повинных
В том,что каждый с них еврей.
В измятой я одежде,
В истоптанных башмаках,
Как изгой я с тех.что прежде
К очагам искали шлях.
Что планету протоптали,
Если где нашли приют,
Щедро людям отдавали
Своё сердце,ум и труд.
Я и в том числе старался,
Не щадя для знаний сил,
К силе атома добрался,
Людям её подарил.
Я хотел,чтоб люди жили
В ладу,в уюте и в тепле,
Чтобы с атомом дружили,
Чтоб цвело всё на земле.
Но душа моя в тревоге,
Надо громко бить в набат:
Звери снова из берлоги
К людям выползти хотят.
Люди!Монстрам не давайте
Данное мной вам добро:
Сила атома,вы знайте,
В их руках-большое зло!!!
Знай,сородич,на прощанье,
Что народ наш не простой:
Наша сила-в наших знаниях
И кивнул мне головой.»
Стоял я в низком перед ним поклоне:
В нём совесть человека говорит…
Мне кажется,Эйнштейн не в Вашингтоне,
На небе он такой сидит!