Жирков, сука!

     Давно я ожидал, что произойдёт со мной что-то нехорошее, и вот случилось. Встретил на днях товарища по ПТУ: рожа раздутая, пузико выпячивает и глаза – шары обалделые. В общем, как был свинья, так и остался. Но речь не о нём совсем, а том, что эта самая свинья имела совесть сообщить мне, со свойственным ей хрюканьем, что якобы наш одногруппник Жирков стал ментом. «Жирков, хо-хо!» – воскликнул я – и тут же сбросил улыбку. Господи, это же тот самый Жирков с истинно говорящей фамилией: толстый с рождения, и даже не толстый, как дутый крепышь, а именно жирный, весь будто оплывший, как размороженный окорочок. И это тот самый Жирков над которым мы издевались три года, делали ему «Вагину»! О, не говорите, название, конечно, изощрённое! Что-то, видимо, напоминало нам это нерусское слово, когда мы, предварительно сговорившись, прыгали на него, придавливая к парте, размазывая по ней его жирную грудь. Сначала прыгал один, на него – второй, так и прыгали друг на друга, накладываясь на Жиркова слоями, и кричали: «Вагина!» Так и называлось это наслоение. А Жирков стонал от боли в сердце! О Боги! И это тот самый Жирков стал ментом, тот в которого мы брызгались с помощью линейки слюнями! Нет, такую весть могла принести только истинная свинья, а не преданный друг! Я даже хотел сначала написать рассказ о том, как я, спустя столько лет, встречаю Жиркова, а он... Господи! Да какой может быть рассказ, когда Жирков стал ментом! Всё пропало, и никаких теперь рассказов. О эта мерзкая отвратительная свинья! Никогда не прощу ей такой «доброй» вести. Да уж... я уже представляю, как этот хер-майор – или кто он там теперь! – заводит меня в кабинет, предусмотрительно выцепив в метро, и начинается: «Даже и не знаю, с чего начать, мил-человек, – скажет мне он приветливо, – то ли сразу тебе в жопу дубинку вставить, то ли обождать пока ребята подтянутся и «Вагину» сделаем?» О Боже! Куда деваться мне, куда?! Он же всё вспомнит, всё! Эх, Жирков, дружище! Да стоит ли нам... Да что тебе, в конце концов, забыть всю эту птушную поебень?! Подумаешь, какая-то «Вагина»! Тоже мне обида! Да плюнь ты на всё это, давай лучше возьмём пивка, баб в баньку, я тебе рассказ напишу, а?! Вот это будет дело! А то придумал тоже – обижаться. Брось! Теперь другие времена, гражданин, теперь уж нам не до «Вагины»... Тьфу ты! И вспомнить-то смешно: экая глупость! Ну ладно-ладно, завязывай, не смотри ты на меня так. Хрящи ты обсосать мои всегда успеешь, обожди! Мы лучше щас... О небеса! Кто-то звонит в дверь! Жирков, это ты? Я спрашиваю: это... О да! Это он, он самый, Жирков. Рука к козырьку: «Разрешите пройти, обыск!..» Сейчас наручники, и в жопу дубинку... Ну нет, Жирков, так просто меня не взять! Я и жалобу напишу, и рассказ напишу, и роман напишу... О Боже! Жирков! Не надо! Не на.. до! Хватит, а-а-а! Только не вагину, только не её!.. Господа-милиционеры! Что же вы делаете?! Отпустите! Не хочу! Больно! Ма-ма! Мама!.. Жирков, сволочь паршивая! Век не прощу, всё напишу – обессмерчу,  все узнают о твои мерзких делах. Пусть все... О Жирков... Я... куда же... больно... сердце...