Гарнизон

Гаррий Товстолит
1.
Начало шестидесятых. Это было время триумфа советской космонавтики и отечественного ракетостроения. Создавался ракетный щит страны, одной из составляющих которого было становление современной системы противовоздушной обороны.
После окончания военного училища Игорь Мендржицкий был направлен к месту службы в Бакинский округ ПВО. В штабе округа он встретился с такими же молоденькими лейтенантами, прибывшими из других училищ по распределению. Но оказалось, что им еще предстоял путь за Каспий, в Красноводск, где размешался штаб гвардейской дивизии. «Кажется, нас ждет экзотика», - подумал Игорь. Утро он встретил на пароме. И вот уже вдали показался берег, укутанный серой дымкой. На море стоял штиль. Солнце в конце сентября в этих краях продолжало властвовать, как будто лето еще не закончилось. На палубе припекало, и Игорь спрятался под навесом. Из радиорубки звучала какая-то знойная итальянская мелодия, словно по заказу погоды. Но вот паром, сбавляя ход, вошел в акваторию порта.
  В штабе дивизии лейтенантов встретил дежурный офицер с густым загаром, как у бедуина.
- Сегодня переночуете в гарнизонной гостинице, а завтра на поезде отправитесь в Небит-Даг, - сказал он, устало взглянув на прибывших. – Там вас уже ждут.
«Прощай море», - подумал Игорь, вздохнув.
Небит-Даг – столица туркменских нефтяников и газовиков. Городок небольшой, недавно построенный. С одной стороны он был закрыт невысокими горами, с другой его окружали девственные пески. Там властвует «афганец», перемещая барханы, как волны в океане. В городе много военных.
Игорь представился командиру полка, полковнику Помогаеву. Крупный, лет сорока пяти, подстрижен под «бобрик», во рту курительная трубка. От него веяло фундаментальностью. Здесь же присутствовал его заместитель подполковник Назарян, подвижный человек с острым взглядом. Они как бы дополняли друг друга.
Помогаев развернул карту республики и показал несколько мест, где явно не пахло даже аулом.
- Здесь, здесь… будут развернуты ракетные дивизионы ПВО, - сказал он. –Это радиусы зенитных комплексов. Мы должны закрыть воздушную границу наглухо.
Игорь вспомнил, что год назад примерно в этих краях нарушил границу и ушел вглубь территории американский самолет-разведчик, наделавший много шума в прессе и международных отношениях.
Помогаев посмотрел на Игоря.
- Вам, лейтенант, придется догонять свой дивизион. Сейчас он на пути в Сибирь, где ему предстоит переподготовка. 
После встречи с командиром полка лейтенантов отвезли на обед в офицерскую столовую летного состава. Здесь их встретили летчики, с интересом рассматривающие ракетчиков. Приезд последних ожидался давно, но тем не менее он вызвал удивление, встретив безусых лейтенантов с артиллерийскими эмблемами.
Вечером Игорь сел в поезд, следующий до Ташкента. Несколько офицеров в летной форме, изрядно подвыпивших, втолкнули в тамбур старшего лейтенанта.
- Артемов Владимир, старший офицер батареи, - буркнул тот и забрался на свободную полку, где и проспал до самого Ташкента.
Узбекская столица встретила Игоря запахом фруктов и дымком многочисленных мангалов, как и положено восточному городу. Побродив по старинным улочкам, Игорь и Владимир сели в поезд до Новосибирска, где им предстояла пересадка на сибирский экспресс.
Курсы переподготовки офицерского состава размещались на небольшой железнодорожной станции. Октябрь в этом году выдался здесь холодным, почти зимним. Сопки уже успели покрыться снегом. В морозном воздухе тянулись ввысь тонкие столбики дыма от печного отопления.
После занятий офицеры коротали время, как могли. Молодежь, собравшись возле печки, играла в карты, в подкидного. Все ждали выходного дня. Пожарившись накануне в бане, слушатели заполняли тесные автобусы до областного центра. Они слышали от тех, кто бывал здесь раньше, что в городе много ресторанов, где можно было хорошо провести время. В районе одного кинотеатра можно было встретить группы девиц, жаждущих познакомиться с романтически настроенными офицерами.
Разговоров хватало до следующего выходного. Игорю хвастать было нечем, он еще не спал с женщинами. Прошлое воскресенье он приобрел билет в оперный театр на концерт классической музыки.
Похоже, зима вступила в свои права. На автобусной остановке офицеры отплясывали кадриль в обуви явно не по сезону. Игорь решил эту проблему по-своему, облачившись в форменный меховой полушубок и валенки. В таком виде он и появился в фойе театра. Зрители с интересом разглядывали его валенки.
Игорь смотрел на сцену, как завороженный. В оперном театре он был впервые. Исполнялись арии из опер, фрагменты из балета, романсы. На сцене появилась молодая солистка. Она исполняла вечернюю серенаду Шуберта, до глубины души поразившую Игоря.  Красивое мецо-сорпано очаровывало. Игорь почувствовал, что с ним что-то происходит. Не досмотрев сцену из балета, он спустился в гардеробную и, облачившись в полушубок, решительно направился в гримерную, не взирая на протесты служащего театра.  Он увидел солистку совсем рядом и решил, что не уйдет, не познакомившись. Она смотрела на него, несколько оторопев от неожиданности. Потом, взглянув на его валенки, тихо рассмеялась. От решительности Игоря ничего не осталось.
- Игорь – представился он, краснея. – Лейтенант Мендржицкий.
- Елена.
После концерта они бродили по городу, пока не оказались возле ее дома. Помолчали, смотря в глаза друг другу, и расстались. Игорю нужно было еще успеть на последний автобус.
В следующий выходной Игорь ждал Лену возле театра с букетом. Они снова бродили по городу, держа друг друга за руки. Лена восторженно говорила о театре, о предстоящей премьере, где ей доверили более-менее заметную роль. На ее вопрос о службе Игорь слегка махнул рукой. Он молчал и хотел только слушать. Лена изредка поглядывала на Игоря. «Большой, застенчивый, чистый может быть, даже ангел», - думала она.
И снова Игоря ждал выходного. На днях курсы заканчивались и уже были заказаны билеты на поезд. Игорю нужно было сказать Лене о главном.
Наконец, он решился.
Встретив Лену, как обычно, возле театра, Игорь сказал ей, что уезжает.
- Мы не должны расстаться навсегда, - произнес он тихо и взволнованно.
- Я тебя не отпущу сегодня, - ответила она.
Наступил день отъезда. Поезд уже тронулся. Игорь знал, что Лена была в это время на репетиции. Но все же он напряженно всматривался в толпу провожающих. И не ошибся. Лена появилась на перроне, когда поезд уже успел набрать скорость. Игорь стоял на подножке, сжимая поручни, пока был виден ее силуэт.
На одной из остановок Игорь успел отправить телеграмму: «Скучаю».
А за окном до самого горизонта простиралась тайга, мерно постукивали колеса на стыках. Перед взором Игоря на миг всплыл образ Лены, и, казалось, откуда-то издалека доносилась мелодия вечерней серенады.

2.

Назарян готовил личный состав дивизиона к учебным стрельбам. Через две недели дивизион убыл на полигон, затерявшийся среди приволжских степей. Днем еще было относительно тепло, но по ночам крепчал морозец и ветер гнал по степени поземку. Личный состав размещался в палатках, отапливаемых раскаленными докрасна буржуйками. В палатке под ногами хлюпала вода, но воздух хорошо прогревался. На веревках, протянутых из углов палатки, сушились портянки, по поводу чего отпускались ядовитые реплики.
Радиотехническая батарея трудилась в полном составе. Стартовую батарею представлял, по правилам стрельб, только один расчет, командиром которого Назарян назначил лейтенанта Белоуса с редким именем Венер. Из стартовиков он был единственным офицером, который имел практический опыт стрельб. С утра до вечера Венер отрабатывал детали учений. Владимир и Игорь готовились в качестве дублеров. Глядя на Венера, Игорь подумал, что вот на таких работягах держится армия. Вечером молодые офицеры набивались в командирский «козлик» и отправлялись на ближайшую площадку, где можно было перекусить в буфете гостиницы.
Стрельбы закончились по плану, и дивизион, погрузив технику в эшелон, убыл к месту службы.
Туркмения их встретила еще ласковым солнцем. Солдаты, сняв гимнастерки, загорали в ожидании разгрузки. Офицеры, сбившись в круг, курили и строили предложения о дальнейших указаниях. Когда колонна прибыла на «точку», все заметили, что строительные работы на объекте уже завершены. Назарян приказал командиру дивизиона майору Махоеву развернуть комплекс.
Игорь, орудуя лопатой, отчищал со своими расчетами укрытия от песка.
Рядом раздался голос Артемова:
- Благодарю за службу, лейтенант.
- А вы все инспектируете. Твои-то чем занимаются?
- Тем же, что и твои. Посмотри.
Действительно, из укрытий первого взвода летел песок. На бруствере сидели двое.
-А это что за падишахи?
- О, это «деды». Готовят себя достойную смену.
- Ну-ну. А где комбат?
Владимир махнул рукой в сторону третьего взвода. Там, у самого  края огневой позиции, стоял командир стартовой батареи, капитан-лейтенант Телегин. Прибыл он из Каспийской флотилии. Морской мундир не сменил и упорно бомбил штаб о переводе его обратно на флот. Смотрел Телегин вдаль на барханы с шевелящимися загривками и, наверное, казалось ему, что стоит он на мостике своего корабля.
Дивизион готовился к заступлению на боевое дежурство, занимаясь повседневной рутинной работой. Стартовые расчеты отрабатывали нормативы, радиотехнические службы выполняли профилактические работы, командный состав проводил штабную тренировку. Иногда звучала учебная тревога. Все ждали приказа.
Пользуясь относительным затишьем, молодые офицеры по выходным уезжали в Небит-Даг, где можно было сносно поесть и выпить бокал холодного вина или минералки. Семейные офицеры отдыхали в кругу семьи в военном городке, состоящем из четырех домиков и казармы. Из окон лилась модная песня о космонавтах, о цветущих на Марсе яблонях. Капитан Кулиев собрал у себя охотников, рассказывая им о местных особенностях национальной охоты. Махоев, закончив обход территории, уединялся у себя в комнате. Жил он одни, без семьи, в ожидании повышения в звании и ухода на пенсию. Поэтому он панически боялся малейшего происшествия. Нанервничавшись за день, пропускал одну-две рюмки теплой водки и забывался коротким тревожным сном, то и дело вскакивая и вслушиваясь в ночь.   
 Однако ЧП случилось. Дезертировал рядовой Сайфулин, служивший собаководом. Собаки охраняли периметр ракетного комплекса.
В ночь перед побегом Сайфулин заступил на дежурство дневальным, имея доступ в оружейную комнату. Когда казарма спала, Сайфулин, прихватив пистолет с двумя обоймами, завел тягач и, разорвав «колючку», выехал в сторону ближайшего железнодорожного перегона. Часовой на вышке заметил нарушение слишком поздно. Дивизион был поднят по тревоге. О «ЧП» доложили в полк и дивизию. В расположение дивизиона вылетел сам командир дивизии. На поиск дезертира были направлены два вооруженных наряда. Полковое начальство терялось в догадках, не понимая причину побега. Махоев, багровый от напряжения, прохаживался вдоль казармы в ожидании начальства. Его заместитель по политчасти капитан Васьков был бледен, как простыня. Несколько дней назад в дивизию ушло представление о повышении его звании. Наконец, ему удалось выяснить, что Сайфулин получил накануне письмо от друга, который сообщил, что жена Сайфулина изменяет. В это время патрули сообщили по рации, что в нескольких километрах от гарнизона обнаружен заглохший тягач. Прочесывание пустыни в радиусе нескольких десятков километров результатов не дало. Срочно была направлена ориентировка в Красноводск и Ташкент.
В это время солдат хозотделения заметил Сайфулина в свинарнике. Васьков направился в его сторону. Однако оттуда грянул выстрел.
- Стреляет?!
Васьков начал уговаривать беглеца, но в ответ прозвучал еще выстрел. Игорь подошел к замполиту. Его взводные укрытия оказались к свинарнику ближе остальных.
- Лейтенант, ложитесь, - скомандовал Васьков. 
- Товарищ капитан, разрешите попробовать мне, не открывать же ответный огонь.
Игорь побежал к псарне. Собаки его хорошо знали, так как он их изредка подкармливал.
- Ренат, это я, лейтенант Мендржицкий, с Барханом! – крикнул Игорь и пошел к свинарнику. Выстрелов больше не было. Наступила привычная тишина.  Игорь увидел Сайфулина, сидящего на песке. Похоже, с ним случилась истерика.
Дезертира увезли в полк для выяснения обстоятельств и в тот же день поместили  в госпиталь для прохождения освидетельствования. Генерал, сделав разнос подчиненным, убыл в дивизию.
Через две недели дивизион поставили на боевое дежурство. Что ни говорите, армия не должна стоять на месте.
Учебные и боевые тревоги объявлялись по несколько раз в сутки. По звуку сирены личный состав  дивизиона выскакивал из казармы в нательном белье, одеваясь уже на ходу. Комплекс четко функционировал согласно боевому  наставлению.
Однажды была объявлена боевая тревога. Цель – автоматически дрейфующий аэростат. Однако два пуска ракет цель не поразили, и она ушла вглубь территории. Махоев бегал перед строем в холодном поту.
-Прославили, прославили на весь округ, - кричал он. – А это что такое?
Махоев остановился перед Стасом Лемешко, техником-лейтенантом из радиотехнической батареи. Под левым глазом Стаса разрастался огромный синяк от попадания гальки во время пуска.
Интересно было, товарищ майор. Только немного приоткрыл дверь кабины.
- Цель, однако, поражена, - раздался чей-то ехидный голос из строя.
- Что? Была открыта кабина? А если бы угробили аппаратуру?
- Так он героически закрыл ее своим телом, - опять раздался ехидный голос. 
Снова в дивизион прибыли проверяющие. Будут искать  причины и делать оргвыводы. Это ничего хорошего не предвещало. Под горячую руку досталось,  как и положено, всем, но вскоре выяснилось, что необходимы какие-то технические доработки.
Махоев почувствовал облегчение. Вскоре дивизион был снова поставлен на дежурство. Возросло число учебных тревог, запрещены отлучки из гарнизона, в дивизионе находился представитель штаба полка.
Игорь настойчиво тренировал боевые расчеты.
Прибывшая из Баку комиссия, проверив боеготовность полка, признала взвод Игоря одним из лучших в округе. Действительно, армия не должна стоять на месте.
Как-то раз Артемов подошел к Игорю и, как бы невзначай, сказал:
- Придется тебе принять мой взвод.
-Что так?
- Ложусь в госпиталь, нервишки, знаешь. Вот где сидит эта служба, - Артемов провел рукой поперек горла. – То ли было в авиации.
-Почему?
-Перспективы не вижу. Не хотелось быть вечным старлеем. В академию нам не пробиться.
К разговору подключился Гурий Нодия, техник. Он сказал, что присоединится к Артемову, что по ночам ему снится Питер.

3.
Незаметно пришла весна, на короткое время преобразив барханы разнообразием цвета. Палящее солнце вступило в свои права. Кто-то успел побывать в отпуске. Возвращаясь с позиции, Игорь увидел Стаса Лемешко. Было видно сразу, что он прибыл из отпуска. Щеки округлились,  взгляд отдохнувшего человека. На нем были модные брюки и рубашка с коротким рукавом, в руке он держал большой портфель, в зубах у него торчала трубка, из которой тянулся аромат дорогого табака. Он достал из портфеля кипу журналов, с обложек которых смотрели звезды кино и эстрады.
- Польша, - покровительственно произнес Стас.
Все знали, что он был родом из Львова, где и сейчас проживают семьи, имеющие польские корни.
- Как там на Большой земле?
-Молодежь увлекается поэзией авторов новой волны, поет под гитару.
К офицерам, окружившим Стаса, присоединились Артемов и Нодия. Они, оказывается, уже ждали направление в окружной госпиталь, сделав окончательный выбор.
Тогда Игорь подумал, что было бы неплохо получить высшее образование, не дожидаясь того часа, когда можно будет поставит вопрос об академии. А что если двинуть в иняз? Военный переводчик или корреспондент. Звучит? Знаний, конечно, нет, но время пока терпит. Однако для этого потребуется разрешение командования.  А если «операцию» провести во время очередного отпуска? Игорь направил документы в Киевский институт иностранных языков. Теперь в свободное время он штудировал грамматику, разговорник и словари. Познакомился Игорь с учительницей французского на пенсии, милой старушкой из дворян. Судьба ее забросила в пустыню еще во время гражданской войны.
Однажды дневальный принес Игорю телеграмму от Лены, в которой она сообщала, что несколько дней будет находиться на гастролях в Ашхабаде, что дальше ее путь лежит через Каспий в Закавказье. Игорь понимал, что во время боевого дежурства его не отпустят. Оставалось только одно: встретится на полустанке.
Рано утром Игорь завел автотягач и выехал в сторону полустанка, напряженно вглядываясь в горизонт.   Наконец, вдали показался локомотив, и вскоре состав заскрипел тормозами. Игорь и Лена стояли молча, обнявшись, как бы надолго прощаясь. В их распоряжении была только одна минута. Раздался свисток, и поезд начал набирать скорость. Игорь шел за поездом, провожая взглядом удаляющийся вагон. Наступила тишина. Только откуда-то издалека опять звучала мелодия вечерней серенады.
Тягач упорно не хотел заводиться. Оставив  его, Игорь прошел два километра до ближайшего стойбища. Там у знакомого чабана он одолжил ослика и через два часа прибыл в гарнизон.
Через неделю Игорь убыл в отпуск, решив сделать крюк до Сочи, где он надеялся застать Лену на гастролях.
Курорт поразил его обилием праздника. Но он сначала отправился в дирекцию театра, где обычно проходили гастроли многих театральных коллективов. Однако там ему ответили, что труппа из Сибири уже уехала в Грузию. Лишь на одинокой тумбе сохранилась афиша, которую Игорь с трудом отодрал и спрятал в портфель.
«Прости меня», - подумал он, отправившись за билетом на поезд до Киева.
Начались вступительные экзамены в институте. В коридоре Игорь обратил внимание на девочек-абитуриенток, демонстрирующих познания французского разговорного.  Игорь почувствовал, как лежащий в кармане разговорник словно потяжелел. Однако, взяв билет, он сосредоточился. Почувствовал, что к нему обращается один из членов приемной комиссии на французском.  Не дождавшись ответа, член комиссии спросил по-русски:
- Вы служите за границей?
-Нет, в Туркмении.
На экзамене Игорь заработал «неуд». Авантюра провалилась. Игорь вернулся в гарнизон, замкнулся в себе, побрил голову и даже в свободные от дежурства дни оставался в общежитии. Однако вскоре он узнал, что в Небит-Даге открылся филиал Московского института нефти и газа. На этот раз он был зачислен на первый курс заочного отделения.

4.
Прошел еще год. Дивизионы несли боевое дежурство. Теперь это была одна из самых боеспособных частей дивизии. Жизнь в гарнизоне текла размеренно и степенно.
Командир полка, полковник Помогаев, был переведен в штаб округа. На его место был назначен подполковник Назарян. Командир дивизиона Махоев, где служил Игорь, дождался очередного звания и был отправлен на пенсию. Командир стартовой батареи капитан-лейтенант Телегин добился перевода на флот и теперь служит где-то на севере. В семье замполита Васькова недавно отметили два события: присвоение очередного звания и поступление сына в первый класс. У Кулиевых родился первенец, а в связи с чем охотники произвели праздничный салют. Артемов и Нодия были комиссованы по заключению окружного госпиталя. Прощаясь с ними, начальник отделения сказал, что не знает, повезло им или нет, и развел руками. Гурий уехал к себе в Питер, где устроился старшим техником в НИИ. Владимир поступил в Московский госуниверситет на заочный юрфак, вечерами работая таксистом. Стасу Лемешко было присвоено звание старшего лейтенанта. Венера Белоуса назначили страшим офицером батареи.
Игоря Мендржицкого перевели в штаб полка на должность оперативного дежурного командного пункта. С Леной он так и не встретился больше.  Игорь понимал, что не он определяет место и время военной службы и что жизнь Лены, по большому счету, принадлежит театру.