Рабство нашего времени – это политическое состояние общества, живущего под железной пятой политических палачей, состояние, когда власть принимает законы, санкционирующие преследование граждан за свободный выбор веры и идеологии, за ненавязанное сверху участие в политической борьбе, за попытку выезда за рубеж, за свободное научное и художественное творчество, экономическое предпринимательство. Здесь велика роль законов, порабощающих душу и тело народа. Здесь велика роль лицемерия: принимаются порой цивилизованные законы, но с оговорками в скобках, которые позволяют власти мучить, казнить и сажать граждан. Таковы, к примеру, советские законы. Мы пели: «Я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит человек», когда лагеря были переполнены политзэками, когда за анекдот можно было получить срок. Сегодня бессовестные адвокаты мучителей называют этот произвол «вынужденной мерой», которая-де позволила стране победить фашистов, подняться в космос, стать великой державой.
Классическое рабство ставило человека на уровень животного. Хозяин имел одинаковое право на корову и на раба. Это крайнее выражение порабощения личности. Крепостничество в феодальную эпоху частично освободило работника от личной зависимости, но прикрепило его к земле. Землю работнику правитель (или хозяин) давал в обмен на свободу, в обмен на человеческое достоинство. Диапазон свободы постепенно расширялся от крайнего порабощения в эпоху античного рабства до полного освобождения в буржуазную эпоху, прежде всего юридического освобождения, которое, как правило, сопровождалось потерей земли и других средств производства. В основе капиталистического способа производства лежит экономическая зависимость работника от работодателя. Всемирная история – прогресс в сознании свободы, сказал Гегель. Вслед за сознанием свободы, за осознанием прав и свобод личности идет ее реальное освобождение – политическое, экономическое, духовное. В новой и новейшей истории оно отлилось в конкретное требование – в требование свободы, равенства и братства.
Дикие и полудикие правители в XX веке (рецидивы древних эпох), смогли целые народы, целые классы, целые общественные слои физически уничтожить или поработить путем принятия придуманных ими законов. Нацисты по-нацистски расправились с евреями, с правами личности на протест, на свободу слова, – с соседними народами, большевики по-большевистски расправились с целыми классами, с правами граждан на экономические, политические, духовные свободы, и опять же – с соседними народами, которые не удовлетворяли их стандартам.
Нацистское и большевистское рабство – это новое рабство, рабство, теоретически обоснованное. Нацизму нужна было теория о том, что общественный прогресс связан с культивированием сверхчеловека, гиперборея, нордической расы. Теорию он получил от Ницше. «Падающего да подтолкни!» – учил Ницше, мораль тянет человечество назад, ослабляет его. И нацисты подталкивали обреченных к лагерю, заталкивали в ров, в яму и расстреливали. Большевики имели теорию, которая была разработана более основательно – марксизм. Суть марксизма: насилие – повивальная бабка истории, буржуазия как класс эксплуататоров, паразитов обречена историей, пролетариат – гегемон, ему суждено властвовать. Буржуазию, а заодно и тех, кто ее «обслуживал», они уничтожили по корень.
Узники нацистских и советских лагерей (речь не об уголовниках) – не были, конечно же, классическими рабами. Они были «нарушителями» государственных законов, «преступниками». Одни думали иначе – на них доносили, другие пытались что-то предпринять – их тут же хватали, а на третьих отроду стояло клеймо эксплуататора. Для рядового гражданина, не думающего о судьбах человеческих и живущего преимущественно брюхом, все выглядело нормально, законно и даже цивилизованно. Страдали, в основном, те, кто живет головой, мыслями, думами, духом, культурой. Немцы, захваченные идеей собственного преимущества, ринулись на Россию, их безумие было остановлено силой оружия.
Особой хитростью отличались советские правители. Про ГУЛАГ известно было чрезвычайно мало до самой Перестройки – так тщательно они скрывали свои античеловеческие дела. Их государство внешне очень было похоже на западное: депутаты избирались «всенародно» и «тайно». Тут вам и Верховный суд, и двухпалатный парламент (Верховный Совет), и премьер-министр, и министры, и общественные организации. Идеологические слуги советских рабовладельцев постоянно вели разговоры о правах человека, о совершенстве советского строя. А многочисленные праздники, юбилеи создавали иллюзию благополучия и счастья. Народ работал, пил, пел и плясал под балалайку, под гармошку, под баян. Предприниматели назывались у нас шабашниками, критики – клеветниками, отщепенцами, врагами народа. Из страны вожди никого не выпускали, кроме евреев, но люди бежали – их судили как изменников родины. Трагична судьба музыкантов Овечкиных, захвативших самолет, чтобы вырваться из советского рая. Вся страна думала одинаково – по-марксистcки (по-ленински, по-партийному), порабощен, захвачен государством был самый главный орган человека – мозг. Идеологическими рабами чувствовали себя те, кто страдал от единомыслия. Пятница, 10 декабря 2011 г.