Белки живут в дуплах деревьев... Это укоренившееся в нас с детства представление сильно смахивает на непреложную истину. По крайней мере для тех из нас, кто не занимается изучением жизни белок профессионально, то есть для большинства.
А как быть белке в том случае, если все дупла заняты другими белками (или птицами)? А детей выводить надо... Где заниматься продолжением рода?
Случилось так, что пару лет назад я довольно долго сидел дома и, от нечего делать, глазел в окно. И мне посчастливилось подсмотреть, что делает белка в том случае, когда все дупла заняты...
Прямо за моим окном растёт большое дерево. В ботанике мои познания очень ограничены, но на мой взгляд - это какая-то разновидность акации, правда без колючек. Когда мы только поселились в этом доме, верхушка акации была вровень с моим окном на четвёртом этаже. Теперь же дерево посматривает на нашу пятиэтажку свысока.
Дело было весной. Акация наша только что покрылась молодыми листочками. Однако, листья были редкими, и дерево всё ещё просматривальсь насквозь. И вот в один из солнечных весенних дней я увидел на дереве эту белку.
Само по себе это не было событием: ну подумаешь, белка. Эка невидаль! Белок в округе – пруд пруди! Тут следует сделать лирическое отступление и рассказать об отношении людей к природе в той месности, о которой я пишу, то есть, в окрестностях Чикаго. По всей видимости, в остальных частях Америки дело обстоит подобным же образом, просто у меня было мало случаев проверить это.
Когда я много лет назад поселился в Америке, отношение людей к природе вообще и к диким животным в частности на первых порах вызывало у меня целую гамму чувств. Это была смесь удивления, недоумения, уважения, зависти и даже, порой, восхищения. Со временем острота ощущений поуменьшилась, но уважение осталось.
Город Чикаго со всех сторон, кроме восточной, плотно окружён городами-спутниками. Наверное, с восточной стороны тоже примостилось бы два – три города, но там расположено озеро Мичиган. Расстояние между территориями Чикаго и соседнего города-спутника, как правило, равно нулю. Например, граница между Чикаго и Скоки проходит по осевой линии одной из улиц: на южной стороне улицы дома принадлежат Чикаго, а на северной стороне – уже Скоки. То же самое происходит со следующим кольцом пригородов: Скоки и Найлс, Найлс и Мортон Гров соседствуют буквально дом-в-дом. При таких условиях диким животным жить, казалось бы, просто негде. Есть, правда, несколько узких природо-охранных зон вдоль речек, но это скорее парки, чем леса. И тем не менее, зверья вокруг Чикаго, да и в самом городе, полно.
В самом центре Чикаго, в Гранд Парке, я видел зайцев. Дикие гуси пасутся там на лужайках постоянно, мало обращая внимания на людей: ну, отойдёт гусь в сторонку, если слишком близко подойдёшь. А то ещё и нашипит на тебя, чтобы на мешал! Утки тоже летают над городом на бреющем и плавают во всех водоёмах: речках, прудах, каналах, озёрах... Правда, в меньшем количестве, чем гуси. Задавить гуся, переходящего в неположенном месте дорогу, никому не советую: штраф будете платить внушительный. Белки бегают по городу в огромном количестве. Немного реже можно увидеть скунсов и оппосумов. Ближе к природо-охранным зонам на улицах часто можно встретить енотов, зайцев и оленей. И, заметьте, никто на зверьё не охотится, силков на зайцев не ставит, по белкам из рогаток не стреляет! Вот нам бы, россиянам, так...
Несколько лет назад в одном из пригородов гусыня устроила себе гнездо на большой клумбе и села высиживать птенцов. По чистой случайности, клумба эта оказалась центральной частью перекрёстка-кольца на оживлённой дороге. И тогда местные власти учредили временный полицейский пост, на котором офицеры день и ночь посменно дежурили с единственной целью: остановить движение на перекрёстке в тот момент, когда гусыня поведёт выводок через дорогу! Пост сняли только после того, как легкомысленная птица увела птенцов в безопасное место. Ну никак я не могу представить себе, чтобы такое могло произойти в России!
Совсем недавно по местному телевидению крутили видеоролик, снятый полицейской камерой патрульной машины на одной из дорог. Дело было в тёмное время суток. Кто-то из водителей вызвал патруль по мобильнику, увидев оленя, который не желал уступить дорогу автомобилю. Полицейские подъехали и увидели олениху, стоящую посреди дороги в ярком свете фар. Они сначала попробовали просто отогнать животное, но она стояла на месте, словно приклеенная, то ли от страха, то ли по какой-то другой причине. Тогда один из полицейских поднял её на руки, перенёс поближе к патрульной машине и поставил на обочину. Олениха - ни с места! Офицер постоял рядом с ней, успокаивающе поглаживая по спине. В конце концов, животное пришло в себя и убежало прочь от дороги в темноту. Они провозились с ней минут пять!
Кстати говоря, увидеть ночью на дороге оленя или енота можно часто, но заметить его вовремя очень трудно: катафотов-то на зверушке нет! Один из моих друзей как-то вечером чуть не попал в аварию. Он ехал по дороге, где ограничение скорости составляет 50 миль в час (что-то около 80 км в час). Дорога в это время была почти пустынна, только немного впереди, по той же полосе, ехала машина, да сзади, немного поодаль, ещё пара. Дорога проходила через лесопарк. До ближайшего светофора было больше мили, и все машины ехали около 55 миль в час. Вдруг передняя машина ни с того ни с сего очень резко затормозила. Когда мой друг среагировал на ситуацию, он осознал, что затормозить уже не успевает и ударит переднюю машину, если не свернёт. С большим трудом ему удалось в последний момент уйти на соседнюю полосу. Проезжая мимо, он увидел, что виновником переполоха был енот, не вовремя выбежавший на дорогу.
Одним словом, американцы относятся к братьям меньшим бережно. На фоне этой идилии некоторым диссонансом выглядит отношение американцев к белкам. Они их почему-то не любят... Причины этой нелюбви мне неизвестны. Однако, в любом магазине, торгующем товарами для приусадебных участков, наряду с разнообразными скворечниками и кормушками для птиц всегда можно найти пару-тройку приспособлений, предназначенных для защиты птичьих кормушек от белок – это чтобы белки бедных птичек не объедали!
Вот тут самое время вернуться к «моей» белке. Сижу я, значит, у окна и вдруг замечаю, что белочка за окном скачет по веткам дерева не просто так! Она работала! Причём, работала в полном смысле этого слова: строила себе дом! Это было настолько удивительно, что я уже не отходил от окна и наблюдал за строительством, пока белочка, наконец, не убежала куда-то.
Выглядело это так. Белка бегала по дереву, выбирая подходящую ветку. Как я скоро понял, подходящей она считала ветку, длиной сантиметров 50 - 80 с двумя - тремя более мелкими веточками на ней, толщиной у основания с карандаш или чуть больше. Найдя то, что искала, белка устраивалась поудобнее рядом с выбранной веткой. Передними лапками она хваталась за ветку и принималась перегрызать её у самого основания острыми, как бритва, зубами. Этот процесс занимал у неё секунд 10 – 15. После того, как ветка была отделена от более толстой, белка не давала ей упасть, удерживая её передними лапами, при этом ухитряясь не свалиться самой. Затем, используя передние лапы и зубы, она передвигала ветку в лапах таким образом, чтобы найти центр тяжести! Найдя его, она хватала ветку в центре тяжести зубами и отправлялась с ней в путешествие по ветвям к тому месту, которое она посчитала подходящим для строительства дома.
Это место было расположено почти напротив моего окна и представляло собой развилку трёх больших ветвей. Там уже видно было некую кучу веток. Очевидно, я наблюдал процесс не с самого начала. Добравшись со своей ношей до места стройки, белка опять перехватывала ветку так, чтобы держать её зубами за толстый конец и принималась вплетать ветку в кучу, построенную ранее. Удовлетворившись результатом, она бежала на поиски следующей ветки.
Белка моя трудилась в быстром темпе. Вероятно, это было довольно тяжело физически, потому что временами она замирала на минутку без движения, распластавшись вдоль толстой ветви. Отдохнув немного она вскакивала и принималась за работу снова.
Спустя какое-то время белка решила, что рабочий день кончился и куда-то ускакала. Но на следующее утро она принялась за работу снова, как только взошло солнце. Через 2 – 3 часа активной трудовой деятельности она опять исчезла. И на третий день повторилось то же самое.
На четвёртый день я белку уже не видел: по-видимому, она завершила строительство. К этому времени куча веток на развилке напротив моего окна стала довольно плотной и, наверное, могла уже защитить белку и её потомство от дождя и ветра.
Я увидел бельчат дней через 15. Их было три или четыре. Они уже довольно шустро бегали по ветвям неподалёку от домика, играли а догонялки и время от времени прятались в домике.
А ещё через неделю возле нашего дома появилась банда мексиканцев – работников компании, зарабатывающей подрезкой деревьев. Они, недолго думая, спилили с нашей акации несколько больших ветвей, включая ту, на которой был белкин дом... К счастью, за это время бельчата успели подрасти и разбежались кто куда. Домик им стал уже не нужен.
Ну что, вы всё ещё полагаете, что белки живут, руководствуясь исключительно инстинктами? Что им нечем думать? Лично я считаю, что для того, чтобы из множества веток выбрать ту, которая подходит для строительства, чтобы не дать ветке упасть, чтобы найти её центр тяжести, чтобы, наконец, вплести её в кучу так, чтобы вся конструкция не развалилась, нужен какой-никакой интеллект!
Сейчас декабрь. Деревья стоят голые. Проезжая по улицам, я часто вижу из окна машины на деревьях то там то сям плотные кучи веток. Теперь я знаю, что это. И я каждый раз вспоминаю «мою» белку.
Зря всё-таки американцы белок недолюбливают...
Чикаго, Декабрь 2011