Дом мой, Нижегородчина
Интереснейшая штука, этот Интернет. Необъятно, как вселенная. Чего там только нет и что там только есть. Говорят, что и грязи предостаточно. Но это для тех, наверное, кто грязи ищет. Мне как-то не встречалось. Зато попадается что-нибудь неожиданное и очень интересное. Вот есть, например, сайт издательства ЭКСМО, великого, всемогущего и местами ужасного, с форумом, где можно опубликовать свои произведения и получить отклики, не исключая зубодробительные. Свой опыт общения с этим явлением Интернета я начал, послав в него эссе «Дом мой, Нижегородчина». (Пробовал когда-то предложить его в один из нижегородских журналов – немо и глухо. На форуме ЭКСМО всё прорезалось, да ещё как…)
Нижегородская ярмарка дореволюционного начала XX века глазами старого нижегородца, по его запискам- мемуарам, бывшего в то время мальчишкой-подростком, его служба в лейб-гвардии а потом в нижегородском гарнизоне Красной армии, мои впечатления от работы на заводе, о лесных реках Нижегородского края и Макарьевском монастыре…Вот, коротко, темы повествования… И вдруг…
Некто «Квинт» (там все под «никами») пишет: «…Заглянул в тему. И скажу честно: не слишком понравилось… Это какое-то сентиментальное сюсюканье на тему «Дом, мой милый дом». А ничего особенно хорошего в том доме-то и нет. Все описанные места мне отлично известны…Никакой Швейцарией (Имеется ввиду парк «Швейцария». Автор) там и не пахнет. Всё детство – сплошной мордобой, хулиганство, драки…и дикое пьянство окружающих. Очень рад тому, что больше там не живу». (Между прочим, там же, на ул. Крылова, в одном подъезде со мной, жил и Борис Немцов. Тот самый. Автор). «Квинт» продолжает: город Нижний Новгород – «так себе. Ни древнего красивого храма, ни одного по-настоящему великолепного оригинального здания… По сравнению с европейскими городами, с той же Германией или Швейцарией – не катит…Надо трезво смотреть на вещи. По-моему, Вена, в коей я в данный момент нахожусь, - по размерам как Нижний, но много красивее и интереснее. Нижегородцам надо ещё очень много работать для того, чтобы сделать свой город таким же красивым. А водки желательно пить поменьше…»
«Квинт» и пролетарского Горького вспомнил: он «восторга по поводу Нижнего не испытывал… Ни следа восхищения Нижним. Наоборот: все книги Горького – описание дикости и грубости российской действительности».
«Грязь, свинство и пьянство – типичные российские черты» - это уже выражения самого «Квинта». И – противопоставления: Гранада, Зальцбург и вообще Европа – эталон красоты, чистоты и благоухания. Нижний?.. Ха! «Ни одного по-настоящему красивого здания. Кирпичный Кремль? Здание банка? Оперный театр? Ярмарка?.. Ну да – более-менее. Всё это лишь подражания известным образцам. И не самое удачное. Нет ни одной действительно красивой скульптуры. Памятник Горькому меня лично не восхищает. Памятник Минину…вызывал дружный смех окружающих. Памятник Чкалову – тоже не Бог весть что… Убого всё это смотрится, понимаете? Грубо и пошло. Это на самом деле совсем не смешно, а грустно. И стыдно за город, в котором ни одной красивой скульптуры… Тот райончик, что описан в очерке, между Крылова, Сурикова и «швейцарией» - вообще вспоминаю с отвращением. Убогие пятиэтажки-«хрущобы», вечная грязь, осенью и весной в школу ходили в резиновых сапогах. Дверь в подъезде вечно на одной петле висит…». «Квинт» достал из загашника памяти и «квасной патриотизм», и провинциальное «надувание щёк», ткнув ими в лицо автора эссе и тех, кто его поддерживает…
После таких плевков на родной город ничего, кроме естественного возмущения быть не могло. Оно и взорвалось. И не только со стороны автора эссе, с моей, то есть, но и читателей. Полыхнула дискуссия, граничащая со скандалом. Более чем на тридцать страниц печатного текста ( распечатал на принтере, чтобы под рукой было в любой момент). Откликнулись даже те, кто стал нижегородцем лишь недавно или даже вовсе в Нижнем не был – с Украины. Вот некто Мари Пяткина: «Квинт, ты як нэ людына прям. Ну и что, что мусор и штукатурка облуплена? В этом, что ли, смысл жизни?.. Я, например, в моей глубокой провинции прекрасно живу, город свой люблю, считаю красивым, вполне нахожу, чем в нём любоваться, и знать не желаю, что где-нибудь мусор чаще вывозят, чем у нас… Только жалею, что многие старинные домики уже разрушили и уже не восстановят… Что стоит поколениям немцев ухаживать за домом, и тем же русским, как ты выражаешься, нечистоплотным людям, у которых не всегда есть чем накормиться и во что одеться, просто собрать на новую лестницу вместо развалившейся. Разница не в менталитете, а в финансах и правительстве. И за многое уничтоженное стоит поблагодарить, кстати, коммунистов, которых ты любишь и хвалишь». Последняя фраза напрямую – о Нижнем Новгороде: многие старинные красавцы храмы его были взорваны, уничтожены именно после захвата власти большевиками.
Вот «Сангам», уроженка Казахстана, жившая в Белоруссии нижегородка: «Петлю на дверь в вашем подъезде могли бы и сами жильцы прибить. Ну, если лень было в ЖЭКу заявку сделать. Уж чего - чего, а дверных петель в советское время хватало… Чисто у нас. Если подумаете, что просто я чистоты не видала, то зря так подумаете – я выросла в Белоруссии и сейчас по два раза на году туда езжу. Там всегда чисто было, а сейчас вообще стерильно – как в Вене. И я сама люблю Нижний. ЮНЕСКО включило Нижний Новгород в список 100 городов мира, представляющих мировую историческую и культурную ценность». (Выделено «Сангам»).
В лицо хулителю защитники Нижнего выслали фотографии похорошевшей Большой Покровки, длинный перечень памятников архитектурных, исторических и культурных ценностей. Не обошлось и без крепких выражений. (Правда, вполне в рамках приличий). Люди писали о любви к своим родным городам. В ответ получили: «Меня посетить какой-нибудь там Бердичев откровенно не тянет. Так же, как впрочем, и любой другой российский провинциальный город. Навидался я их достаточно. Везде одна и та же фигня». То, что пишут не согласные с этим – «дешёвые отмазки»: «Русские по сравнению с немчурой попросту пьяницы и лентяи… В той же Вене многие здания – например опера, - были уничтожены во время войны. И тоже после неё жили впроголодь. Дрезден вообще был полностью разрушен. И всё восстановили, и сейчас – красота несравненная». Но всё же сравнивает и всё – не в пользу наших городов, и особенно – Нижнего Новгорода.
Но ведь родина – это всегда свято. Как свято и место рождения Иисуса Христа. Он родился в пещере – убожество, он оно ценится неизмеримо выше всех самых прекрасных зданий мира. Дело во внутреннем смысле и символе верующих. А мы в свою родину верить должны. Но это, разумеется, не значит, что всё верующее человечество должно в пещерах и жить. Взгляд же «Квинта» можно назвать взглядом экскурсанта-туриста, причём поверхностного: «сделайте мне красиво – тогда мне это, может быть, понравится».
Впечатление сложилось такое, что этот «Квинт» - какой-то эмигрант из новых русских, махнувший жить из захолустной России куда-то на запад с нахапанными российскими миллионами. Ан нет – оказалось, что он нижегородец, переехавший в Москву, ныне там обитающий, в Нижний регулярно приезжающий и его на чём свет стоит ругающий… Писал на сайт ЭКСМО из Вены. Стало немножко понятно: явился в старинную цитадель европейской культуры, прибалдел от её внешнего вида, надбавил ещё впечатлений от Швейцарии, впал в экстаз от созерцания Зальцбурга и Гранады, и преисполнился омерзением от воспоминаний про свою родину…Но и это впечатление, пожалуй, только эмоции, естественные, но не во всём справедливые – так же, как и со стороны противоположной.
Вот «Квинт» пишет о безобразных мусоро-помойках даже на берегах наших прекрасных лесных речек, не говоря уж о городских пляжах. И он совершенно прав, хотя никаких открытий не делает – писано об этом переписано. И – бестолку. Энтузиасты чистоты мусор, с помпой, демонстративно приберут – ещё большие приверженцы грязи немедленно восстановят милую их сердцу гадость и будут при этом чувствовать себя вполне комфортно в присущей им пакости. И хоть кол на голове, или на ином каком месте, теши.
Памятник Минину, в первоначальном варианте, смотрелся действительно странно – пропорции не те. Но таков был замысел автора – весь смысл скульптуры в указующей руке. Всё в целом смотрелось очень динамично. А вот то, что появилось ему взамен… Двенадцатилетняя дочь моя на вопрос кто, по её мнению, стоит на пьедестале, ответила: ряженый дяденька читает стихи… Памятник совершенно бездарный. Не от злобствования говорится это, а от досады… И на то, кстати, что если площадь называется теперь площадью Минина и Пожарского, то и справедливости ради и памятник должен на ней стоять обоим героям.
Досада – вот то слово, которым, наверное, можно объяснить попрёки «Квинта». Он признаёт: «Ещё раз повторяю: речь не о том, что в Нижнем вообще нет ничего красивого и интересного. Речь о том, что по сравнению с европейскими городами он ещё очень серый, некрасивый и скучный. Это надо понимать и соответственно его описывать». Наталья же из украинского Мариуполя упрямо пишет, что «розовые очки» вполне позволяют ей любить своёй город и быть довольной жизнью, но пока она выметает асфальт под своим забором, другой человек пройдёт и на чистое фантиков и бутылок набросает без зазрения прямо под её носом… Начинать нужно, всё-таки, не с верхов, а с корней, воспитывать в своих детях то, что позволит им беречь свой город и не любить его загаженным, а самим менять свой мир к лучшему, чтобы действительно было за что свой город любить и гордиться им, а не просто за то, что я в нём живу или за то, что он российский, украинский, немецкий…»
Вот такая получилась интересная дискуссия. Можно отметить ещё и то, что в эссе не было ничего о современном Нижнем Новгороде: только фантазии автора на тему воображаемых переживаниий старых, покинутых людьми домов. Дискуссия была бы не лишней и для самих нижегородцев – тема довольно болезненная, если она затронула даже жителей других городов и стран. Тем более, что наш Нижний очень даже не против принять паломничество туристов. И, в заключение, маленькая, но тоже очень досадная, иллюстрация. К неоспоримым достоинствам Большой Покровки недавно прибавились скульптуры, живущие своей, бронзовой, жизнью среди прохожих. И мальчик со скрипкой, и фотограф со старинной вспышкой. Смычок у скрипача отломали… Скульптор его восстановил. Опять выломали. Так же, как и обезобразили фотографа. К достоинствам варварство такое никак не причислить. И ещё, если уж на то пошло. Забавная зверушка напротив драмтеатра трясёт рожками – «весёлая коза». Но если вспомнить, что так ещё до переворота 17-го года шутники прозывали не что иное, как герб города – оленя, то можно и призадуматься: не кощунство ли это – карикатуру на символ столицы Приволжья мы имеем на её главной улице и полируем её рога?..