- Влипли, Сэр!
- Да, Сэм, верно подмечено. Вернее и не… Вернее только смерть. А она, как не прискорбно, не за горами. Я бы даже сказал, под ногами. Чертово болото!
- Топь, туман, дождь, вой какой-то… Жуть, Сэр!
- Согласен, живописное местечко! Краски и холста только не хватает. Чудная бы вышла картина, Сэм,- «Смерть на болоте».
- Картина с таким названием уже существует, Сэр.
- Да? Может быть – «Смерть на болоте – 2»?
- И такая, Сэр, тоже.
- Неужели?! Никогда бы не подумал, что градус воображения у художников настолько высок. Боюсь представить, какая цифра красовалась на холсте творца, писавшего картину окончания недавно минувшего турнира. Думаю, одно только это число занимало место где-то в полкартины!
- Недолюбливаете художников, Сэр?
- Отнюдь, просто очень люблю сарказм. Беспокойный зверь, этот сарказм, а главное, совершенно не поддается дрессуре. Бывает, порой, что и я попадаю в его когтистые лапы.
- Никогда бы не поверил, Сэр, чтобы над вами могли вот так…
- В основном, Сэм, сам над собой.
- Сэр?
- Как бы тебе объяснить, Сэм… видишь ли, большинство (если не все) людей называют это самоиронией, в худшем случае – самокритикой. Я же предпочитаю название – самосарказм!
- Вы, Сэр, всегда отличались своей оригинальностью!
- Как волшебно звучит – «своя оригинальность». А знаешь, мой друг Сэм, где сокрыто это волшебство? В употребленном тобой прошедшем времени! Какого дьявола ты хоронишь меня раньше срока, а Сэм?
- Простите, Сэр, я не хотел.
- К тому же ты уже по пояс увяз, когда я только по колено.
- По колено, Сэр?
- Ну, чуть выше… Как глупо, Сэм. Я то всегда считал, что погибну как настоящий рыцарь,- отбиваясь от десятков врагов, спасая жителей какой-нибудь славной деревеньки, или вызволяя юную деву из похотливых лап варваров, или…
- Гхм, Сэр,- от десятков?
- Ну, двух, трех я бы уж точно отправил к праотцам. Очень не нравится, Сэм, мне это болото, а еще больше не нравятся твои необоснованные обвинения по поводу моей отваги, доблести и…
- Хотя бы перед смерть, Сэр, не лгали самому себе.
- Я вру только по понедельникам и по средам, Сэм, и то, только в тех случаях, когда говорю, что вру по этим дням. А что, собственно, ты имел в виду, Сэм?
- Ваш образ жизни, Сэр, никак не мог бы соответствовать придуманной вами героической смерти. Скорей бы вы отдали концы в каком-нибудь хлеву от переизбытка алкоголя.
- Видимо предчувствие скорой гибели сделало тебя до безобразия бесстрашным, Сэм. Образ жизни, говоришь? Разгульный что ли? Что ж в таком случае я бы предпочел опочить на веки вечные в компании самых милых красоток мира сего от переизбытка… от… от переизбытка страсти! Величественный шатер, шикарные персидские убранства, спелом налитые гроздья винограда, магические ароматы масел, сплетенные нежностью тела… ну и полные меха, конечно же, куда же мне без них то!
- А я бы, Сэр, предпочел бы опочить в тихом и спокойном местечке, например,- дома, в окружении всей своей большой семьи и нашего старого верно пса – Чаки.
- А вот это вряд ли, Сэм.
- Знаю, Сэр,- моя участь – болото. Мерзкая трясина – мое последнее пристанище.
- И это тоже вряд ли.
- Сэр?
- А потому вряд ли, Сэм, что, когда мы выберемся из этого проклятого места, я лично вздерну тебя на первой попавшейся виселице за твое оскорбление!
- Выберемся, Сэр?
- В хлеву, значит? В компостной куче?
- Выберемс…
- Весь в мухах и дерьме, Сэм, так?
- Выбере…
- Под непристойное хрюканье свиней, а, Сэм?
- Выбе…
- А потом, корова, та у которой очень добрые глаза с самым невинным видом помочится на мое остывающее тело? Ты это имел в виду, ДРУЖИЩЕ Сэм?!?
- Выб…еремся, Сэр?
- Выберемся, Сэм, выберемся! Пока в мехах есть вино…
- Но как?
- Пока глаза горят огнем…
- Как?
- Пока в голове бродят идеи…
- Сэр?
- Пока мы вели далеко не высоко светскую беседу, туман практически рассеялся и теперь нашему горе-художнику придется соображать новую картину, с рабочим названием «Как один оруженосец опростоволосился, возвысившись перед ликом неизбежного над своим хозяином, за что и поплатился мученической смертью»! Считаю, что у такого названия шансы когда-нибудь получить приставку «2» крайне ничтожны. А ты как думаешь, Сэм?
- Что вы имеете в виду, Сэр?
- Да так, ничего. Туман, говорю, рассеивается понемногу. У меня тут, оказывается, под рукой кустик на кочке, а около него еще один, а там – целое дерево. А вот около тебя никакой растительности, Сэм. Я конечно, когда выберусь, могу тебе подсобить, но принимая во внимания твои недавние оскорбления…
- Умоляю, Сэр!
- Ба-а, Сэм, если бы не существование мела в нашем мире даже понятия бы и не имел с чем сравнить бледность твоего лица!
- Сэр, прошу, я не хотел, я не так выразился, я…
- Да, успокойся ты, в конце концов! Что же я не человек что ли? Человек не бросает в беде другого человека, а, особенно, если он его друг. Да, Сэм, как не удивительно тебе это слышать, а мне – осознавать, за годы, проведенные вместе, ты давно перестал быть мне просто оруженосцем. Ты мой друг, Сэм, и я даже горжусь, что у меня есть такой верный и преданный друг!
- Сэр, я… я…
- Только не вздумай распускать нюни, Сэм, здесь и так жидкости предостаточно. Хватайся за руку! Крепко держишься?
- Да, Сэр, очень!
- Сейчас, дружище, я тебя отсюда вытащу. Сейчас, сейчас, еще одно усилие… с тебя, кстати, десять золотых.
- Что?
- Десять. Золотых.
- Но, Сэр!
- Черт, ну и тяжелый же ты, Сэм, не знаю, смогу ли я…
- Сэр, я такие деньги за всю жизнь не…
- Черт! Еще и старая рана дает о себе знать… Нет, прости, друг, видимо, ничего не выйдет. Но я обязательно приведу помощь… надеюсь, успею.
- Мой дядя, Сэр, я вспомнил! Он сможет одолжить мне такую сумму.
- Это верно?
- Вернее только смерть, Сэр!
- Что ж, попробуем еще разок. А ну ка…