1972 год для шахты «Центральная» (Кемеровская область, город Прокопьевск) стал годом механизированной проходки промежуточных штреков. Успешно осваивалась мощная проходческая техника: проходческие комбайны типа ГКП, ПК-9Р. На моей шахте, в смысле, на которой тогда работал, бригада Александра Фёдоровича Пономарёва, начиная с 1971 года, успешно использовала проходческий комбайн 4ПУ при проходке промежуточных штреков.
За шесть месяцев 1972 года этой бригадой были пройдены около полутора километров штреков. Для образного представления: на глубине 300 метров от поверхности матушки-земли стальные, сорокатонные «кроты» без устали вгрызаются победитовыми зубьями в угольную массу, оставляя после себя выработки - просторные пещеры.
Мне, в паре с Пашей Белобородовым, довелось стать непосредственными участниками этих проходок, хотя и в скромной роли - электрослесарей, обеспечивающих на смене безотказную работу техники.
В апреле того года завершалась проходка очередного штрека. В течение месяца было пройдено и закреплено 300 метров выработок, оставалось «поставить точку», каких-то метр, полтора.
- Наращивать привод не будем, чтобы не терять время – принимает решение бригадир. - Только уберите, ребята, крепежную стойку с хвостовой привода - мешает комбайну. А уголь, если не весь попадёт на конвейер, перекидаем лопатами.
Что ж, убрать стойку - дело нехитрое. Всего-то и дел, что стопорный клин выбить. Взял я в правую руку кувалду, подошел к распорной механической стойке (сокращенно «мехстойка»). Левой рукой крепко приобнял мехстойку для того, чтобы, получив свободу, не упала на комбайн. В азарте работы никто, и я в том числе, не обратили внимания на то, что перегружатель комбайна своим колесом упёрся в мехстойку, и, следовательно, давит на неё своей массой.
Нанес я кувалдой удар по крепёжному клину, этого достаточно, чтобы клин послушно выскочил, освобождая верхнюю выдвижную распору. Естественно, получив свободу, мехстойка мгновенно освобождается от давления и отлетает в сторону, увлекая меня, попутно послав меня в нокдаун коротким ударом в подбородок.
Анализируя впоследствии этот случай, не без удовлетворения отметил тот факт, что предусмотрительно обнял крепко стойку, словно желанную девушку! А потому нанесенный мне удар, хотя и был внушительным, но пришёлся одновременно по всему телу. Что значительно смягчило его силу удара, в противном случае могло б и убить, пожалуй.
Из сознания вырубило ненадолго, на минуту, не больше: лежу у борта выработки в обнимку со стойкой. Подоспевшие проходчики скинули её в сторону, и я ощупывал лицо, чувствую, кровью заливает. Паша успокаивает: «Ничего страшного - подбородок разбит, и зубы, похоже, у тебя все выбиты!»
Ничего себе, успокоил. Потрогал пальцем зубы и понимаю, что передние зубы завернуло куда-то вовнутрь ротовой полости, мысленно прощаюсь с зубами.
В поликлинике молодой врач-хирург привычно обработал рану на подбородке и быстренько наложил полдесятка швов.
- Ну-ка, а что у нас здесь творится? - проговорил он задумчиво, заглядывая в мой рот. - Впрочем, ничего страшного! Ещё пожуёшь своими зубами!
«Чего это он мне зубы заговаривает, - думаю про себя, - не иначе, как сейчас остатки зубов удалять примется!»
Однако, в самом деле, всё оказалось на удивление просто. Взял хирург деревянную палочку из стаканчика, на одном конце ватка намотана. И проворно этой палочкой один за другим стал мои зубы на место ставить. Нажимает на зуб изнутри, а у меня в голове только раздаётся: щёлк - щёлк!
Боль, конечно, ещё долгое время не позволяла кусать твёрдое, не мог есть холодное и горячее. Однако через полгода зубы благополучно вросли в десны и служили ещё долго.