На Полюсе

 
       Над бескрайними просторами ледяных полей арктическая ночь.
       В небе сполохи северного сияния, причудливые тени бесконечно уходящих к горизонту голубовато отсвечивающих торосов, далекое мерцание холодных звезд, вселенская тишина.
       Изредка в морозном разреженном воздухе пушечно ахает вековой лед, на поверхности возникает очередная трещина и ее тут же заметает снежная поземка.
       Кажется в этом мире нет ничего живого.
       Но вот за дальней грядой слышен короткий рык, потом мерзлый хруст снега и в неверном свете возникают две тени.
       Одна большая, неспешно пересекающая гладкое ледяное пространство и вторая мелкая, быстро семенящая сзади.
Хозяева белого безмолвия  нюхают арктический воздух, над их головами клубится пар, светлая шерсть взблескивает искрами.
       Внезапно   шагающая впереди медведица останавливается, на мгновение замирает и чутко прислушивается. Потом из ее горла вырывается недовольный рев и звери косолапо спешат к ближайшим торосам.
       А в воздухе наступает какое-то напряжение, голубоватое поле, по которому только что шествовали мишки покрывается паутиной трещин, в воздухе возникает вселенский гул и   вверх  взлетают ледяные глыбы.
       В следующее мгновение, в громадной с черной беснующейся водой полынье, появляется еще более черное, издающий ужасный рев, чудовище.
       Оно больше десятка арктических китов, с высоким, уходящим ввысь горбом и широченными, раскинутыми в стороны плавниками, на монолитно  возвышающейся впереди голове.
       - Щелк! - выстрелом гремит вверху рубки, затем там возникает какое-то шевеление и появляются несколько голов в меховых капюшонах.
       - Точно в заданной точке, товарищ адмирал! - радостно заявляет одна, и кто-то звонко чихает.
       - Будь здоров, командир, - солидно отвечает вторая. - Ну, со всплытием тебя на макушке Мира.
       - Ура - ура - ура-а! - троекратно вопят на мостике и весело размахивают руками.
       А в небо с треском уносятся несколько сигнальных ракет, озаряя космический пейзаж светом цивилизации.
       Чуть позже в рубке слышно металлическое бубнение «каштана», потом под десятком ног звенит металл трапа и в нижней ее части слышны удары кувалды.
       Вслед за этим тяжелая  рубочная дверь бесшумно отваливается в сторону и на обвод корпуса, держась за поручень, выбирается похожая на пингвина громоздкая фигура, в хромовой канадке, ватных штанах, унтах и спасательном жилете.
       - Товарищ командир! - орет она обозрев полынью у борта. - До кромки льда  три метра. Лед монолитный, можно подавать трап!
       - Добро! - слышится сверху. - Подать трап!
       В рубке пыхтенье и звяк, и из ее нутра вперед выдвигается  узкий алюминиевый профиль.
       - Смирна-а!! - раскатисто несется сверху усиленная мегафоном команда, швартовщики прижимаются к настывшему металлу рубки, и первым на трап уверенно ступают два адмирала.
       За ними, строго по ранжиру, на лед сходят командир, замполит   и  начальник особого отдела соединения.
       - Вольно! - паря ртом, через минуту бросает один из адмиралов, и швартовная команда начинает усиленно притопывать ногами.
       Пока  первым ступившее на Полюс высокое начальство  дружно попирает его ногами, в Москву из космоса уносится заранее подготовленное и скрепленное тремя подписями спецсообщение, а на рубке поднимается военно-морской флаг СССР.
       Далее на ней устанавливаются два мощных «юпитера» и вспыхнувший в их рефлекторах свет, разрывает темноту полярной ночи.
       Возникшая картина поражает своей сюрреальностью: мрак и яркие лучи прожекторов, апокалипсические  контуры ракетоносца и теряющийся вдали ледяной хаос.
       - Да, отличное место для ракетной атаки, - попыхивая зажатой в  рукавице сигаретой, значительно произносит  первый адмирал.
       - И   время подлета минимальное, - кивает капюшонами второй.- Никакая ПРО* не сработает.
       Потом все замолкают, смотрят в небо и  слушают музыку северного сияния. 
       - Разрешите перейти к торжественной части? - хлопая заиндевелыми ресницами, наклоняется к адмиралам замполит.
       - Давай, - следует ответ и тот призывно машет рукой в сторону крейсера.
       Вскоре из рубочной двери появляются еще несколько тепло одетых фигур и скрипя  валенками  по снегу, рысят к начальству.
       - Вон, вон хороший торос, - тычет   рукавицей  в сторону  шагающий впереди, с болтающейся на груди фотокамерой,  и его общими усилиями, подсаживают на громадную ледяную глыбу.
       После этого, с борта крейсера на лед, негромко переговариваясь и с интересом озираясь по сторонам, спускается еще одна группа свободных от вахты подводников, по команде помощника выстраивается в две шеренги лицом к торосу.
       Затем стоящий на правом фланге здоровенный  моряк сдергивает чехол с принесенного с собой знамени,   распускает его полотнище по ветру, и все проникаются торжеством момента.
       - На государственный флаг Союза Советских Социалистических республик смирно!- оглушительно рявкает командир и приложив руку к ушанке (капюшон снят), чуть качнувшись скрипит унтами к адмиралам.
       - Товарищ начальник штаба! - разносится в настывшей тишине. - Ракетный подводный крейсер стратегического назначения  «К- 245» государственное задание выполнил, всплыв в назначенной точке Северного Полюса!  Командир корабля, капитан  2 ранга Афанасьев!
       - Вольно! - ответно козыряют адмиралы и поворачиваются лицом к шеренге.
       - Товарищи подводники! - говорит начштаба. - Сегодня впервые в мире, в условиях полярной ночи, советский подводный крейсер всплыл в заданной точке Северного Полюса в готовности к нанесению ядерного удара по вероятному противнику!
       От имени Верховного главнокомандующего и себя лично поздравляю вас с этим знаменательным событием  и выражаю уверенность в дальнейшем примерном исполнении   своего служебного долга..!
       С последними словами черная шеренга чуть качается и  из десятков молодых глоток, в небо раскатисто уносится троекратное «ура!».
       Затем на торосе в торжественной обстановке водружается государственный флаг Советского Союза, рядом с ним, в металлической капсуле, в лед  заделывается   специально доставленая из гарнизона капсула с землей, взятой  у обелиска погибшим подводникам и в небо взлетает очередная серия ракет. 
       - Ну, а теперь несколько снимков для истории! - машет рукой в сторону тороса замполит.
       После чего шеренги рассыпаются, возникает обычная в таких случаях небольшая суета, и вскоре все компактно распределяются  в готовности к съемке.
       Впереди, как водится, располагается начальство, за ним вперемешку офицеры мичмана и матросы, а несколько, самых шустрых, усаживаются на лед на переднем плане.   
       - Так, щас вылетит птичка! - традиционно орет с верхушки тороса фотограф, все делают решительные лица и трижды  ярко всплескивает магний  фотовспышки.
       Потом, согласно плану замполита, между командами «легких сил»* и механиками проводится короткий футбольный матч ( как всегда побеждают последние) и поступает команда «на борт».
       Спустя пять минут лед у полыньи пустеет, дверь рубки упруго захлопывается, и на мостике воет ревун боевой тревоги.
       Вслед за этим зиндивевший «левиафан» вздрагивает, в его балластные систерны с ревом врывается вода, и в адском шипении и клекоте, корабль исчезает   с поверхности.
       На том месте где он только что стоял, еще долго вертится громадная воронка, на которую с посветлевшего неба удивленно взирают арктические звезды.
       Когда пучина успокаивается и обширная полынья начинает затягиваться молодым льдом, из-за торосов к ней неспешно подходит  белая медведица с «умкой» и долго нюхает темную воду.

Примечания:

ПРО - система противоракетной обороны.
Легкие силы  - все боевые части   на корабле, кроме механической (жарг.)
Умка - белый медвежонок.