Какие только имена-клички не придумывают хозяева своим собакам! РОЙ…ГРЕЙ… БАФФИК… Раньше было проще: Шарик, Жучка… Или солидно так: Полкан!
Когда сын однажды привёл в дом полугодовалого щенка добермана, встретив его в стае уличных собак, наша дочь назвала его «ГРЕЙ». На что я сказал.
- «Грей» переводится с английского – серый, а он – коричневый.
- Зато звучит красиво, ответила дочь.
Через некоторое время я, не согласный с несоответствующей кличкой, прозвал его «Гриша», что прилипло к нему на всю жизнь. Тем более, что после воспитания в стае дворняжек, он не проявлял светских замашек, а встречая дворняжек, радостно «летел» к ним, обнюхивался, приветствуя их как своих сородичей. Зато породистых и домашних не любил, а уж какая из них «гавкнет» на него, так становилась его «врагом № 1», он помнил выпад в свою сторону всю жизнь, остервенело гавкал и рвался покусать врага.
Но я хочу рассказать о другой собаке.
Родители моего отца в то время жили в Крыму, в Симферополе, в старом доме, который до революции был «Доходным домом» или гостиницей.
Дед с бабушкой имели маленькую однокомнатную квартиру с кухонькой и прихожкой на первом этаже, в которой когда-то жила прислуга.
У деда долгое время жила собака «Белка», породы «Шпиц». Она действительно была белая с двумя рыжими пятнами на морде и на спине. Дед в ней души не чаял. Даже тогда, когда ей было уже за двадцать лет, и она стала страдать сердечными приступами, как определил ветеринар, дед не согласился её усыпить.
Белка, видимо предчувствуя свою кончину, однажды просто исчезла. Пошла на прогулку с дедом и, пока он на что-то отвлёкся, исчезла, как будто её и не было.
Но ещё до Белки у деда была необыкновенная собака «Булька».
Я был тогда таким маленьким, что почти её не запомнил. Но рассказы взрослых дополнили мои детские воспоминания.
Булька, видимо, была охотничьей породы, но какой, точно никто не знал. Она была небольшая, гладкошерстная, светло коричневого окраса. Она была необученной, но её природный ум отмечали все.
В молодости дед играл на мандолине, а бабушка пела. Но в советское время песни на «идиш» стали неуместны, и при мне таких концертов не было.
А вот Булька обожала игру деда. И стоили ему взяться за мандолину, как она подбегала к нему, становилась на задние лапы и «пела». Заливисто… с подвыванием…
Такие концерты происходили тогда, когда собирались все наши родственники, в связи с приездом нашей семьи в отпуск отца из далёкого Азербайджана, где он служил в Советской Армии.
Муж бабушкиной сестры, дядя Исай, делал из газеты фигуристую шляпу, и танцевал под эти песни. А по их окончании долго рассказывал «одесские» анекдоты. Тогда нам, детям – мне и сестре, приходилось выходить на улицу погулять. Анекдоты были «неприличны» для детского уха, а некоторые носили политическую окраску, что в те времена было небезопасно…
В доме деда вместе с Булькой жил огромный рыжий кот. Дружба собаки и кота удивляла многих соседей. Собака и кот даже спали рядом, и спокойно делили еду, Булька уступала первенство покушать коту.
Но однажды, когда в сараях травили крыс отравленной едой, кот отравился и сдох.
Горе собаки было безмерным, пёс не ел несколько дней. Дед, опасаясь за жизнь собаки, пытался найти другого кота. Он приносил трёх рыжих котов, но Булька грозным рычанием предупреждала: «И не думай!…»
И только маленького рыжего котёнка она не тронула, но близко его к себе долго не допускала.
Булька была необыкновенно послушна и выполняла все дедовы просьбы. На прогулках она ни на шаг не отставала от деда. Она совершенно равнодушна было ко всем породам собак, но не выносила овчарок. Увидев овчарку, она, бывшая ростом не выше колена, смело бросалась в драку и вцеплялась в нос. Её противник цепенел, а Булька, соглашаясь на уговоры деда, отпускала окровавленный нос врага и, довольная, спокойно уходила домой.
Хозяева здоровенных псов пожаловались участковому. Тот посетил деда с предупреждением оштрафовать, если тот не будет водить Бульку на поводке, и с удивлением рассматривал эту маленькую собачонку – грозного врага огромных овчарок.
Но Булька любила побегать на прогулке. И сердобольный дед, несмотря на строжайшие предупреждения бабушки, осмотревши округу, отпускал Бульку на свободу в сквере.
Так было довольно долго. Но однажды дед увидел, как на другой стороне дороги в конце улицы шла громадная овчарка в сопровождении хозяина. Он не успел прицепить Бульку на поводок, как она рванула через дорогу, пробежала по улице и скрылась за углом. Дед рванулся за ней… но поздно… Бульки нигде не было.
Больше часа дед бродил по этому району, потом выходил ещё дважды на поиски вместе с бабушкой, но Булька «как в воду канула».
На домашнем совете было решено, что Бульку убил хозяин овчарки, заманив её к себе во двор. Горе было великим, дед не скрывал слёз… Он ещё долго надеялся, что Булька вдруг объявится.
А через два месяца, видя его горе, дядя Исай подарил ему «Белку».
Действительно, этот симпатичный белый комочек притушил горестные воспоминания. Но даже спустя годы дед любил вспоминать свою Бульку.