***

Я отпела тебя ещё летом, закупилась книгами, ромом и конфетами и тебя никто не пришёл хоронить. Я сидела тогда и молчала, а сейчас я хочу снова тебя полюбить. Как тогда мы стояли в длиннющей очереди на Левитана и стреляли пальцами в людей. Давай, давай смелей же, ну! Я не отдам тебя никому и сама не дамся тоже. Только Довлатов и Кафка будут дороже. Дороже того, что я потеряла, а ты нашёл. Мне тогда хотелось так любиться, стелиться и быться только с тобой, дорогой. Ты всегда говорил, что всё может быть и не может быть. Особенно то, что черствые сердца размягчаются, время назад возвращается, все дети на планете улыбаются и спят по домам.
Я не знаю, что выйдет из этого и, тем более, что в твоей голове. Мне бы очень хотелось, чтобы всё это правда было жизненно важно тебе. Страшно идти к тому, кто когда-то ушел от тебя. Ты сидишь, потираешь пальцем висок, что-то нервно в руках теребя. Наверное, это действительно страшно жить никого никогда не любя.
  Папа с детства учил никогда не обламывать мечте крылья. Я помню, спорила тогда с ним очень сильно, яростно и громко. В итоге прав оказался он. И пусть эта истина будет всегда жива. И по этому знаешь, пожалуй, пожалуй я говорю тебе «да»