Пусть и ухабы были на пути,
Но до низин смогли дойти,
Теперь все тут,
Сражения ждут.
Мечи точили в латах войны все свои,
Я слышал в далеке, как пели соловьи.
Убийцы упражнялись в битвах меж собою,
Клинками, телом, управляли те с лихвою!
Стреляли лучники в деревья с далека,
На лошадей напала же тоска.
Те спали или просто ели сено,
Я видел как кузнец кидает новое полено.
Щиты и стрелы те ковали,
Огнем и молотом их все по новой обдавали.
С Иллен мы прибыли под ночь,
Сначала не признали все её, погнали прочь.
Историю тогда свою я рассказал,
И тут же командир наш приказал,
Быть медиком на поле боя ей, сказал он мне:
-"Держись тогда ты рядом с ней.
Итак все в сборе, что ж тогда,
Прошу в шатер вас, дамы господа."
Вот вижу катапульты да баллисты,
Да в ритуалах богу молятся все присты,
Как же спокойно тут сейчас,
А что же будет в битвы час...
Ведь многие падут,
Они же это знают,
На смерть во благо все идут,
И это понимают,
Что не увидят и друзей,
Не взгляда и своих семей.
Но видит бог, что миссия свята,
Должна доведена быть до конца.
Я бы хотел что б выжили здесь все,
Но так быть может только лишь во сне.
В большой палатке все мы собрались.
Илининой начал:
-"Илюминель, мы рады что вы добрались.
Что ж план наш прост, и вот таков,
Вся наша конница зайдет с боков.
От замка враг отрезан должен быть,
И выпуск подкрепления мы должны не допустить,
Убийцы делятся на два отряда,
Пусть первый к выходу из замка станет как преграда.
Второй пойдет в лоб с нами, пешими войсками,
Но вы пойдете сзади, знаете ведь сами.
Когда начнется битва, атакуйте же тогда,
Войска противника деморализуя навсегда!
Шакран в осаду если мы возьмем,
Тогда победу мы и принесем!
За ним лишь горы, некуда бежать,
Вот наше время, нечисть изгонять!
Ну вот и все, два дня, вы все свободны,
Смотрите, что бы к битве были вы пригодны..."
Палатку свет заполнил яркий,
Пронзительный, и в тоже время жаркий.
И в центре круга человек в плаще явился,
Он поклонился, тут же извинился.
Обычный плащ, и посох деревянный,
А взгляд пронзительный, стеклянный.
Весь зал сидел не мог понять что происходит,
И что за человек, что так приходит?
-"Прошу прощенья за такое появленье,
Но я был должен, было мне виденье,
Илиминель, есть среди вас такой?
Хочу я видеть, пусть ответ мне даст он свой."
-"Не знаю кто ты, но вот он я,
Скажи же мне, чего то ждешь ты от меня?"
-"Прошу за мной пройди отсюда,
То что скажу, не для простого люда."
Он быстро вышел из палатки,
За ним пошел я, наступав на пятки.
-"Итак мы здесь, и никого нет рядом,
Скажи причину не пустить в тебя разрядом."
-"О мальчик мой, меня ты и не тронешь,
Скорее голову себе же сломишь.
Я лишь пророк, и больше ничего,
Мне бить ненадобно то никого.
Но вы же в битву увязались,
И на арене божьей показались.
Ты центр битвы той что скоро будет,
Уверен что тебя она же не погубит?"
-"Коль ты пророк, так видеть должен,
Что перед братом, был же я низложен.
Мне наплевать на всех кто со мной рядом,
Иду я лишь, что б поквитаться с братом."
-"Но есть еще твоя сестра,
В войну она вовлечена."
-"Моя сестра? Но невозможно!
Из всех нас выжил только я!"
-"Прошу дай мне договорить,
А дальше будешь сам судить...
Вы все фигуры главные и только,
Вопрос, а хватит вас насколько?
Раздоры, месть, и жажда власть,
На вас на всех падут напасти.
В итоге вам троим решать,
Кто будет жить, кому же умирать."
-"Я лишь за мир и только,
А дальше пусть уж короли решают сколько,
Захочется еще им воевать,
Пока не смогут те понять,
Что войнами проблему не решить,
И так народ возможно лишь сгубить."
-"Но Кел-Тузед, он тоже ведь король,
В войне и он сыграет свою роль.
Вам не понять как их, так им же вас,
И ждете вы, что кто то даст приказ,
Убить друг друга, да и только,
А там посмотрим, уж останется вас сколько.
Итак вопрос мой самый главный,
Пройдешь ли по пути что тебе данный,
И на войну, лишь из за мести ты пойдешь,
Пути другого в сердце не найдешь..."
-"Да только что бы отомстить,
Ведь из за мести, я и должен был бы жить,
Война как случай лишь произошла,
И в этом уж никак уж не моя вина...
Старик, ты о сестре заговорил,
Выходит, Сея её не убил.
Так где она? Прошу скажи.
Иль если можешь, покажи."
-"Тогда и на войну пойдешь ты за другое?
Не из за мести, за что то более благое.
Что ж как и думал, ответ твой все неясен...
Еще и впереди путь у тебя опасен...
Посмотрим как все обернется у Шакрана,
И чья залечится, а чья смертельной станет рана.
Прощай и знай, наблюдать я буду до конца,
Еще скажи, а разгадал ты эпитафию отца?"
Он обратился вороном и поднебесье улетел,
Устал и я, на землю сел:
-"Не сомневайся, разгадал,
И будет все, как изначально я предполагал."