О национальной идее
Каждая нация имеет свои особенности. И каждая нация должна иметь, скрепляющий её изнутри элемент. Без этого «цемента» народ превращается в аморфную массу индивидуумов, ясно не представляющих себе в каком направлении двигаться, куда развиваться, каких целей достигать.
Национальная идея должна превосходить естественные человеческие потребности в еде, размножении и обороне, то есть животную часть природы людей. Курс на всеобщее благосостояние, выбранный правительством, сводит назначение человека к необходимой, животной природе. В силу этого он не только не объединяющий, но разделяющий.
Животная составляющая человека естественным образом стремится к добыванию пропитания и охране территории обитания, что предусматривает конкуренцию и борьбу в данных вопросах. С таким же треском будет провалена идея расового превосходства, потому что в своём основании тоже имеет животную основу выживания вида.
Другими словами, если хотите погубить государство, держите народ поближе к инстинктам.
В настоящее время в политической жизни, а также в средствах массовой информации царит всеобщее поклонение инстинктам в различных видах и вариантах, слегка припудренных чувствами.
Необходимость национальной идеи признают все. Но какой? Религия ни в коей мере не может и не должна ей являться, поскольку в идеальном варианте «отвечает» за глубинные индивидуальные отношения личности и Бога. Любая религия, диктующая человеку единые правила и предписания, и тем более – неуклонное массовое их исполнение – является сектой, какой бы массовой и распространённой она ни была. К Богу не приходят строем и маршевыми колоннами.
Опыт нашей страны показывает, что наилучшей национальной идеей является та, что поднимает человека над инстинктами. И, не смотря на парадоксальность, является почти недостижимой. Например, идея построения коммунизма была в своём основании добра, милосердна, сострадательна. Она вела не столько к установлению материального блага, сколько к установлению духа единения в справедливости, равенстве и братстве. Это, конечно, не равно, формам и методам достижения указанной идеи, которые бывали весьма спорными.
Разумеется, эта национальная идея была недостижима в силу разности людей, их внутреннего устроения. Однако она находила отклик в душе человека, вечно стремящейся не только к личному, но и всеобщему благу. Не думаю, что сейчас идею построения коммунизма возможно вернуть. Что было, то прошло. Но над самим принципом её генерирования стоило бы подумать.
В этом мире душа очень часто не может преодолеть животной природы человека, поэтому мир обречён на разделение и взаимное оспаривание интересов. Но если народ не усвоит и не поддержит в себе противовес инстинкту, то он обречён на рассеяние, вплоть до исчезновения.
Идея потому и называется идеей, что она не должна носить практического назначения, она желательна быть, если позволите, неотмирной. И чем «неотмирней» она будет, тем сильнее свяжет разделительное действие инстинктов.
Когда человек неосознанно спускается на уровень своей животной природы, он становится слаб и тосклив, потому что ничто не поддерживает в нём человека, как существа «по образу и подобию Божьему», он лишается внутренней силы и того единственного, что отличает его от зверя. Именно поэтому мы сейчас наблюдаем в обществе нарастающее уныние, безрадостность, упадок внутренних сил, обращение к суррогатам счастья – алкоголю и наркотикам. И никакое «всеобщее материальное состояние» не заменит нам ощущения достоинства и самоуважение нации, с которой мы себя отождествляем.
Предложение национальной идеи
Одна из наиболее распространённых черт россиян – зависть.
В своём основании зависть, это искривлённое чувство справедливости. Вопрос зависти таков: Почему у него есть, а у меня нет? Это – несправедливо.
Сейчас обществу навязали в качестве главенствующего вопрос: « выгодно или не выгодно». Именно так пахнет политический курс взятый на всеобщее благосостояние, который определённо кратко можно назвать – «счастье в деньгах».
Это – в качестве национальной идеи для России не годится.
Но русскому народу очень бы подошёл антизавистный курс справедливости. То есть основной вопрос «выгодно или не выгодно» хорошо бы убрать с арены и всю жизнь общества подчинить вопросу «справедливо или не справедливо».
Не смотря на то, что справедливость как явление руками не пощупать, тем не менее, она может быть, как и выгода, взвешена на политических, социальных, нравственных и иных весах, которыми обладает общность людей и каждый отдельный индивидуум.
Справедливость можно поместить в качестве «оселка» в сферу трудовых отношений. Она может быть утверждаема той сферой, мы называем культурой и идеологией.
Также она может быть «воспитуема», то есть её основные свойства могут быть доносимы в воспитательных учреждениях и в семье.
Замечательно, что справедливость сама в себе не несёт животного начала, и могла бы являться противовесом инстинктам в человеке. Более того, справедливость – надрелигиозное понятие, не смотря на то, что религии оперируют ей. Это помогло бы избежать религиозных касаний, как опасных для многонационального и, следовательно, многоконфессионального общества.
Ещё один положительный момент заключается в том, что справедливость – понятие общечеловеческое, наднациональное, следовательно – равнодоступное к усвоению всеми национальностями.
И ещё – наиболее существенный момент – некая недостижимость АБСОЛЮТНОЙ СПРАВЕДЛИВОСТИ, что делает эту цель наиболее сильной, мощной, всегда в чём-то неполной, побуждающей к усовершенствованию и движению к ней.
Мне представляется, что построение общества справедливости намного превосходит коммунистическую идею, по ряду преимуществ.
Особенно хорошо, что справедливость способна в самой высокой мере «придавить» собой принцип выгоды, который в последнее время всё больше и больше делает из нас воистину скотов, а не людей.
Если следовать принципу справедливости, то благосостояние подтянется за ней, равно, как и общественная безопасность и социальная защищенность.
Данная статья не вмещает описания механизмов. Этому будет посвящена другая работа.
Но нужно заметить в качестве важной вещи, что справедливость не должна быть «у каждого своя», потому что её легко превратить в повод для беспредела. (Хотя, в такой повод можно превратить что угодно). Нужно, чтобы критерии справедливости были описаны и приняты обществом добровольно, в согласии, скажем, например, как программа одной из партий.
Буду рада отзывам и размышлениям.