Великолепная рама. Точь в точь – мой рост плюс ещё чуть-чуть на свободу облегания. Как при крое одежды. И тёмно-синий холст. Очень тёмно -синий . И я на нём пришпилена то ли кнопкой, то ли иголкой. Я и моё одиночество. Так бы и назвала картину – натюрморд. Но тогда я бы рассмеялась. А не до смеха.
Такая жизнь, имеющая границы. В пределах рамы ешь, спишь, читаешь на работу, по магазинам, подружкам. Время от времени делаешь вид, что у тебя всё замечательно. Или почти всё. Что тебе даже нравится это состояние пришпиленности. Сама себе хозяйка. И никто над душой…И проблем поменее. И всё, что заработал – на себя. И куда хочу, туда пойду. И поеду. И никто мне слова… Свобода така-я-я! Жить и радоваться.
…………………………………………………………………………
Это горькое слово – одиночество. Слово-состояние. К чертям бы его собачьим ( было такое слово ругательное у отца моего, редко используемое и единственное). Это когда встанешь у окна и стоишь долго-долго. И занавески задёргивать не спешишь. Всё-таки мир, он вот тут, рядом пока. И прогулки по осеннему городу в одиночку. И в дождь торопишься на улицу. Плачет дождь. И за себя и за тебя.
Или дуэтом. Такая песня одиночества. И возвращаешься домой, вымокнув до нитки, выплакав частичку своей неустроенности.
И ещё длинные-длинные вечера. Вообще, вечера, как обет молчания. И хорошо ещё, если есть кошка.И телевизор что-то бормочет в своём углу. Пусть себе. Не собеседник и всё ж. И бесконечно длящиеся ночи. И постель, где прижаться только к простыне и одеялу. И готовить себе одной, а хотелось , чтобы ещё тому, кто берёг бы тебя, защищал, подставляя своё сильное мужское плечо. И поэтому наскоро чай, как вариант , кофе, бутерброд. И ненужные праздники. И на Новый Год к такой же одинокой подружке. Шампанское, телевизор, салатики. Приодеться и подкраситься. Это ещё когда надежда на жизнь другую. Ну, вдруг.
Потом уже неважно, в чём ты, и незакрашенная седина, и болячки возрастные на подходе. И надежды почти растаявшие, может уже и без почти…И вот так в безнадёжность, в беспрсветность шаг за шагом, шаг за…
И зачем тогда я? И за что это мне? И кто ж мне роль эту всучил?
И театр этот устроил? И кому в копилку слёзы мои, надежды мои, неприкаянность? Кто он, этот жаждущий? Любитель спектаклей.
Но идёшь. Шаг за шагом туда. Где света всё меньше. А знать бы заранее, что всё так…Может, и спокойнее, и не дёргаться…хотя…вряд ли…Не думать. Не думать! Шаг за шагом… НЕ ДУМАТЬ!
………………………………………………………………………….
Одиночество, как лезвие бритвы, которым уже порезался…