Тайная любовь

               

 Давно отгремела война, но раны, в виде женских слёз и бессонных ночей, ещё находили свои цели. И ранили, будто шальные пули, прилетевшие из той поры, ни в чём неповинных женщин….
 Ярко светила луна, и только кое-где деревья бросали лёгкую ночную тень на тропинку, по которой шел Фёдор. Эта тропа ему была знакома. Он мог с завязанными глазами идти, не опасаясь, что наступит на ветку или камень.
 Уже не в первый раз он идет по ней, боясь только случайной встречи с кем-то из жителей деревни.
 - Не приведи, Господь, - подумал про себя Фёдор, прислушиваясь к каждому шороху или лаю собак. Ему, двадцати шести летнему парню, было немного стыдно оттого, что он шёл к женщине старше его. Но вот луна, как бы услышав его мольбу, скрылась за набежавшую тучу, и он, глубоко вздохнув от мысли, что теперь его никто не узнает, продолжал пробираться, как крадущийся вор, к чужому огороду. Подойдя к дому, он осторожно открыл калитку, и пёс выбежал навстречу ему, махая хвостом, узнав посетителя.
 - О! привет, Шарик. Тихо, ты, - сказал Федор и, подойдя к окну, постучал тихонько.
 - Дарья, это я, - сказал Фёдор. - Открой.
 В доме его уже ждали. Дверь в дом приоткрылась, и тихий нежный голос сказал чуть слышно:
 - Тихо ты, окаянный, дочь разбудишь, едва успокоилась, - сказала она, пахнув на него жаром трепещущего тела. Дарья, взяв Фёдора за руку, пропустила его вперед, а сама закрыла дверь. Сняв обувь в сенях, он прошел по комнате, но тут предательски заскрипела половица. Пройдя в спальню, Федор остановился.
 - Только свет не включай, - сказала Дарья, - а то с улицы видать.
 Она подошла к нему с распущенными волосами и в ночной сорочке, и Фёдор ощутил её теплоту, которую не мог забыть с той самой первой ночи. Горячая, обворожительная, она приблизилась, прикасаясь своими руками и обдавая его своим горячим дыханьем.
 - Ну, что стоишь, раздевайся, - сказала она.
 Он присел на край кровати, разделся, сложил одежду на табурет и лёг в уже теплую кровать, нагретую женским телом.
 - Подальше, - сказала Дарья, подтолкнув Фёдора к стене. Обняв его, она прижалась грудью к его молодому телу, и рука её скользнула вниз по бедру Фёдора. Он загорелся, будто стог соломы, полыхнувший от зажжённой спички.
 - Погоди ты, - сказала она. - Сейчас. Какой ты неугомонный.
 И вот волна нахлынувших чувств захлестнула их обоих, как шумящий прилив, бьющийся о скалистый берег. Реальность уходила из-под ног. То они проваливались в бездну, то всплывали из пучин любви, стараясь ухватить тот спасительный глоток воздуха. В этом порыве любви не было ни победителей, ни побеждённых. Каждый получил то, что он хотел…..
 Луна опять вышла из-за тучи и предательски светила к ним в окно….
 - Всё же, как мал женский миг счастья, - подумала Дарья, прижимаясь к Фёдору, гладя его утомившееся от напряжения тело.
 А он обнимал её. Такую чувственную и нежную, отдающую себя, всю без остатка, ему….
 Федор зажёг спичку и посмотрел на висячие часы, было два часа ночи.
 - Тебе пора, Фёдор, - сказала она, - а то, не дай бог, дочь проснётся.
 На прощанье Фёдор целовал её губы, не успевшие отойти от ласк. С волосами, упавшими на плечи, Дарья напоминала ему русалку из сказок.
 - Боже мой, какая ты красивая, - шептал Федор, обнимая её за талию и прижимая к себе.
 - До завтра, - сказала она и приоткрыла дверь, чтобы выпустить Фёдора.
 - До завтра, - ответил он, выходя во двор.
 Она проводила Фёдора взглядом и закрыла дверь.
 - Мам, а мам, а что это было? - спросонья пробурчала дочь.
 - Спи, спи, мне показалось, вот я и пошла посмотреть.
 - Ааа, - простонала дочь, повернувшись на другой бок.
 Дарья легла в постель. А луна, глядя на одинокую женщину, говорила ей:
 - Да невиноватая ты, всё хорошо. Это всё ВОЙНА.