III
Присцилла принялась писать послания. Безусловно, первое было адресовано предмету её новой безоглядной невероятной страсти. Приглашала Бестию «сюда, в строгий портик, разделить наслаждение видом – мечтой буколического поэта». Далее, чтобы возлюбленная не задерживалась, упоминала о близости поместья. «Если пойдёшь пешком, твои юные завораживающие ножки не успеют устать. Если ты – вполне справедливо, клянусь Прекрасной Венерой! – захочешь их поберечь, твои носильщики не посмеют пожаловаться на далёкий путь. Ибо им не придётся идти по Латинской дороге дальше четвёртого милевого камня. За высоченным тополем сверни с неё направо и поглядывай на названия вилл – не заблудишься».
Сразу написала и Квинту, с благодарностью за Кастика и заботу Филерота и робкой надеждой и на его, брата, посещение. Затем в храм, предупреждая о своём завтрашнем отсутствии. Управляющему и атриенсису, чтобы отправили в святилище Исиды изваяние Богини и несколько тысяч от имени Марцианы, чтобы извещали о местонахождении хозяйки только близких и послали на виллу некоторые вещи, кое-какие деньги и несколько слуг. Шрамику – чтобы сразу знала, где могут найти лучшую подругу она и Парис с Еленой. И даже написала, всё пребывая в полнейшем благодушии, юному Луцию Флору, прося не сердиться и, быть может, найти утешение с милой Фульвией, пока он желанен этой красавице.
Фабия отправила домой почти всех провожавших её слуг. Наказала при этом скороходам не откладывая доставить послания по назначениям.
Прандиум был неплохо приготовлен, и хозяйка решила не вызывать из городского дома повара. Она сняла столу и продолжила свою прогулку. Сначала пошла было по выложенной камнем дорожке направо от цветника, но та, поднимаясь, шагов через девяносто упиралась в столб Термина деревянного забора. Вдоль него была тропка, налево полого ведшая вниз к ручью, направо, чуть круче, вверх, параллельно аллее. ЛесБестии представляли бы собой почти квадрат со стороной приблизительно четыре стадия, если бы не выгибающийся капризничающий родник. Дорожки и тропки проходят под прямыми углами друг к другу и к останавливающим их пограничным заборам.
Как и по всему имению, тут везде растут фруктовые деревья. Не заметив пока здесь ничего примечательного, Муция вернулась к краю «ногтя пальца». Так она и решила назвать это место – излучиной и лугом Большого пальца. Напевая, она отправляется дальше по каменной дорожке. Через пару плетров заканчивается маленький кустарник по бокам, ещё через стадий девушка доходит до пересечения с другой, более широкой каменной дорожкой.
Навстречу хозяйке идёт полноватая чернокожая работница. Молодая владелица выяснила её кличку – Гама – и сказала ей, чтобы сопровождала. Они немного постояли у этого перекрёсточка. Гама – жена Мувила, отвечающего за птичник, того африканца, что поведал о волчице на болоте, сама занимается, помимо огорода, цветами и декоративным кустарником.
Та дорожка, что пошире, пролегает посередине поместья. Как почти все мощёные, она проходит по старым границам нескольких участков, которые двадцать – двадцать пять лет назад – Гама была ещё ребёнком – объединил самый старый хозяин, которого она помнит. Он же построил дом в антах и портик. Все же почти здешние деревья посажены ещё раньше. В последний год правления Клавдия молодой хозяин, сын «собирателя и строителя», разорился и продал пригородное имение…
Фабия с работницей поднялись по Серединной дорожке, миновав левый, до поворота направо, где виднелись какие-то постройки.
… Продал, как шептались, самому Британику, сыну старого и брату молодого Цезаря. Но того, Британика, вскоре вслед за отцом не стало, так что он не успел побывать в своём новом владении.
Скорее всего, не самому Британику, как рассказала Гама – в этом случае оно перешло бы к Нерону – а кому-то из приближённых Британика. А уж работники легко могли бы преувеличить до самого несчастного.
После этого сменились три хозяина, последние два года владели Габерии Флоры…
Домина и невольница подошли к Старому дому. Одноэтажному, видевшему, пожалуй, последние годы гражданской войны – но добротному, каменному, вполне сносному. Сейчас в нём, не считая трёх самых больших комнат, живут рабы. Чуть дальше за старым домом стоят хозяйственные постройки. Слева от них, до каменного забора, птичник; появившийся оттуда Мувил низко поклонился. За этими зданиями ещё одна мощёная дорожка, параллельная Серединной, тоже спускающаяся – что и Присцилла с провожатой сделали вместе с ней – вдоль всего поместья, от просёлка до большого камня у ручья. За ней огород, около семнадцати югеров. Его конец упирается в каменный забор у дороги, от которого отходит, также пограничный, деревянный, из жердей, тянущийся, считая от дороги, плетра на два дальше хозпостроек. Где продолжает ограничивать огород и ЛесБестии уже ручей, снова – выше по течению, чем излучина Большого пальца, своим поворотом урезавший имение. Впрочем, если взглянуть с другой стороны, опускаясь по течению, родник, наоборот, прибавляет землю к владению Присциллы Младшей.
У Большого камня, под сливой, устроен столик, красавица присела отдохнуть. Для первого осмотра вполне достаточно, подумала она. Отпустила Гаму, передала с ней наказ готовить баню, кабинет, попозже обед. И все шесть спален – чтобы выбрать самую подходящую. Немного отдохнув за столиком, Фабия дошла до (Нового) дома.
Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2011/12/06/704 . (Иллюстрация - к предыдущей главе - Луг Большого пальца.)
--------------------
1) буколический – от лат. bucolus – пастух. Буколики, или эклоги – стихотворения, живописующие пастушескую жизнь, идиллии.
2) Британик – родной сын императора Клавдия. Самого Клавдия отравила (в 54 г.) Агриппина Младшая, а Британика (в 55 г.) – Нерон.
3) годы гражданских войн – 40-е гг. до н.э., когда военные действия проходили и в Италии; в 30-е гг. до н.э. – за её пределами. Это последние на то время гражданские войны, к-рые, скорее всего, и подразумевает автор.