И назовёт единственной и лучшей,
И будет с рук кормить её одну…
Она себя представит всемогущей,
Чтоб воскресить забытую весну…
Заварит крепкий чай, когда простуда,
От холода укутав в мягкий плед…
Лишь для него, как будто ниоткуда,
Она вдруг оживёт из прошлых лет…
Он вспомнит, как держал над ней в ненастье,
Как щит, свой зонт, а дождь нещадно лил…
И гнев небес над ними был не властен,
Бессилен он пред теми, кто любил…
И будет вновь с дрожащими руками,
За рюмкой говорить как виноват…
Мы, рай, создав, воспев его стихами,
Так незаметно превращаем в ад…
И взгляд и голос, запах, так знакомы,
Его совсем не портит седина…
Но в гулкой тишине пустого дома,
Она была по-прежнему одна…