- Догун, нам надо хорошенько подумать перед тем, как учинить расправу на Земле.
И Догун, и Гану внимательно посмотрели друг на друга.
Два больших исполина, до четырех метров в росте, они были похожи один на другого, как родные братья. Их плоские лица с маленьким бугорком вместо носа имели правильную овальную форму, круглые черные, блестящие глаза располагались близко к центру, что делало их издалека слегка косоглазыми. Крупные ярко-красные губы часто кривились в презрительной ухмылке, обнажая ровные белые крупные зубы. Их рознил только цвет волос. Догун имел пышную черную шевелюру, а Гану был блондином. Они собирали свои волосы в длинные хвосты, чем отдаленно напоминали первобытных людей из каменного века.
Одеты анунаки тоже были весьма странно. Брюки и майки с длинными рукавами были выполнены из ткани, которая подражала окружающей среде, и полностью обтягивали мускулистые мощные тела. Таким образом, сидя на белых камнях, они были одеты в белые пористые эластичные одежды.
- Давай думать, - согласился Догун. – По неосторожности, я оставил там талисман в прошлый наш визит, его надо обязательно забрать. Он постоянно переходит из рук в руки, как только предыдущий его хранитель становится неблагонадежным. Буквально вчера Мито перекинуло в глухую тайгу к мелкому глухонемому мальчику. Там мы его и найдем.
- Насколько я знаю, талисман Мито наделен небывалой силой? – спросил Гану.
- Да, он может почти все. Я получил его от матери несколько тысячелетий назад, и так глупо обронил на той планете. Пока талисман там, Земля может быть спокойна.
- Земляне знают его тайну?
- Нет. Они слишком недоверчивы. Талисман несколько лет пролежал в краеведческом музее, пока его не стянул какой-то проходимец, чтобы открыть им бутылку, а потом бросил его через забор никелевой шахты. Кто-то нашел талисман и создал по его образцу логотип для целого ряда этих примитивных средств передвижения – автомобилей. Люди могут использовать талисманы только так, - аргументировано закончил Догун.
Гану в ответ лишь презрительно скривил губы.
- Я никак не могу понять, почему потребление всегда становится приоритетным в модели развития земной цивилизации?
- Потому что они приматы, Догун. В них закладывается стадное чувство выживания, семейственность, затем появляется принцип выделения из стада – у кого больше и кто лучше? Они культивируются один из другого, быстро размножаются, а вследствие короткого срока жизни боятся не успеть захватить, получить все.
- Может определить им другие сроки жизни? Насколько я знаю, понимание ложного пути развития приходит к каждому из них, в среднем, после сорока земных лет, - задумчиво произнес Догун.
- Но тогда это будут уже не люди… Это будут анунаки, а это мы с тобой проходили.
- Мы в ответе за Вселенную, Гану. Люди измотали Землю.
- Я полностью с тобой согласен, Догун.
К белым камням, на которых сидели анунаки, медленно подошла дочь Догуна, Йол, почти точная копия Йол земной. Высокая сильная девушка с длинными черными волосами, с бугорком вместо носа и хитрым взглядом зеленых кошачьих глаз. Обтягивающая одежда ее было зеленовато-лилового цвета, и это говорило о том, что она только что вышла из сада, где выращивала свою прекрасную цветущую мураки. Лицо Йол сейчас было печально.
- Что с тобой? – спросили ее оба анунака.
- Я пришла просить за Иных, - тихо ответила она.
О, эти Иные!.. Догун ненавидел и боялся их!
Вообще, все анунаки были поражены способностью Иных противостоять очевидно-неминуемым вещам и событиям.
Иные образовались на Земле в результате преобладания в некоторых особях биороботов гена анунака над геном примата. Это были обыкновенные люди, такие же, как и все остальные земляне, но в них оказалась заложена неодолимая сила, направленная на сохранение планеты Земля любыми возможными и невозможными путями.
Сами земляне даже и не догадывались об их существовании. Более того, они с удовольствием называли таких людей убогими, применив далее к ним термин – альтруисты. Но ни первое, ни второе слово ни в коей мере не отражали сути того, чем являлись Иные на самом деле.
Иные прекрасно знали об устройстве Вселенной, но не как о схематическом расположении планет на небесной карте. Они знали, что начало и конец всего – космическое знание. И знанием этим они могли пользоваться в совершенстве. Именно посредством схемы мысль-космос-мысль, они и предотвращали многочисленные беды, которые так и не произошли на Земле.
Более того, если бы Иные имели возможность объединиться, объединить свою мысль и свои усилия, они бы стали для планеты Земля тем, чем был для Нибиру золотосодержащий защитный экран.
И сейчас, когда планета Нибиру торжественно приближалась к Земле, Иные стали наиболее сильны и активны. Можно сказать, что наступал их «звездный» час, момент противостояния разума и сверх разума. А один из них, Ваня Громов, держал в руках талисман Мито…
Но каковы были шансы того, что Иные на Земле объединяться? Нулевые…
И Догун не мог ради шайки особенных людей, пощадить целую толпу алчных, амбициозных зевак, разбазаривших одну из лучших и благодарных планет во Вселенной. Абсолютно не мог!
Продумав все это десятки раз, он спокойно поднял глаза на Йол и спросил:
- Ты пришла просить за кого-то в отдельности, или за все племя Иных в целом?
- Я бы просила за всех, но знаю, что невозможно, - она оправила свою обтягивающую одежду, ставшую пористо-белой, и присела у ног отца, пристально посмотрела ему в глаза. Догун совершенно не мог выдерживать этого взгляда.
Красно-серый песок пошел мелкой рябью от теплого ветра. Кармара вдалеке изогнулась упругой волной. Взрослые панцирные ушастики засеменили меж камней, оправившись от страха перед недавним кислотным дождем…
- Я знаю, она будет просить за Йол и за тех, кто будет с нею. Будет просить за тех, кто вступит в отчаянную борьбу за спасение хотя бы квадратного метра планеты Земля от огня и разрушений, - нетерпеливо вставил Гану и вздохнул.
- Йол, мы не можем забрать их сюда, к нам, здесь почти нет кислорода и воды. Здесь нет условий для жизни земных биороботов, - ответил дочери отец.
- Они не биороботы, отец! И то, что они делают там, на Земле, среди бездушных четырехчакровых существ, заслуживает всяческого уважения!
- Я согласен, - молвил Догун. - Йол, если они так сильны и упрямы, то, может, они сумеют сами отвоевать себе часть планеты? Смогут начать на этой части новую жизнь? Я бы позволил им эту дерзость.
- Догун, а не проще заполучить Иных в союзники и сделать их потом приемниками целой планеты? Они достаточно разумны, чтобы содержать Землю в порядке и не разорять ее, - осторожно спросил Гану.
Йол с надеждой посмотрела на отца.
- Этот сценарий невозможен. Они будут бороться не только за саму Землю, они будут пытаться спасти каждого из живых существ, каждого биоробота, каждую букашку. Им не свойственны полумеры, - резко ответил Догун.
- Они будут спасать тех, кто называет их убогими??? – снова спросил Догун.
- Увы, да… И потому - они обречены.
- Но у них есть талисман Мито! Талисман, способный сворачивать время и телепортировать целые планеты! – с ужасом прошептал Гану.
- А кто скажет им об этом? Знание о Талисмане засекречено защитным экраном Нибиру. Это знание не поступит в головы Иных никогда! Как цветет твоя мураки? – нежно спросил Догун у Йол.
- Цветет.., - ответила ему дочь и поднялась на ноги.
- Никогда не думал, что Земля обретет союзника на Нибиру в лице моей собственной дочери, - задумчиво сказал Догун, глядя в спину удаляющейся Йол.
- Сильного союзника, - эхом повторил Гану. – Если она спроецирует им знание о Талисмане, она погубит Нибиру!
Догун резко вскочил с камня и побежал вслед за Йол.
- Йол! Йол! – закричал он, и его утробный бас угрожающе полетел над пустыней.
Йол обернулась и испуганно замерла на месте.
- Если ты кинешь им знание про Мито, первое, что они сделают – это уничтожат нас и Нибиру! Это единственное, что придет им в голову! Они смахнут нас с лица Вселенной, как пыль! Ты разрушишь многомиллионный ход истории! Ты разрушишь все, Йол!
- Я не буду делать этого, отец.., - уверенно ответила она.
- Я не верю ей, - прошептал Гану и повел плечами.