Митрич вошёл в кабинет главного редактора журнала «Жизнь села» и шмыгнул носом.
«Мылом пахнет, скоро весна», — подумал он и, как обычно, о чём думал, то и сказал: — «Мылом пахнет, скоро весна».
Главный редактор посмотрел на вошедшего и подумал: «Едри его...», но, как обычно, сказал совсем не то, что думал: «Вы по какому вопросу?».
— Так... а чего, телевизор купить надо,— ответил Митрич.
— Извините, здесь редакция журнала. Магазин электронных товаров находится в другом месте. Здесь журнал издаётся, понимаете, жур-нал,— по слогам повторил редактор.
— Во, правильно... Сначала журнал, потом телевизор,— пояснил незваный гость.
— Вы по какому вопросу? — медленно повторил редактор.
Митрич достал из кармана мятый лист бумаги, положил на стол и радостно проговорил: — Рассказы принёс про юмор. А чего?.. Вон их сколько, этих юморных, заюморят чего-нибудь и готово — полный карман зарплаты. А я что, дурак что ли?... Сел, хлобысь — и готово.
Митрич взял в руки бумагу и приготовился читать.
— Видите ли, наш журнал издаётся в некотором роде... — попытался что-то объяснить редактор, но Митрич махнул рукой и стал читать:
— Жил у нас один — Степаныч такой. Так себе мужик, а если честно — паскуда ещё та... По праздникам в долг дать, и то еле-еле допросишься. Ну вот, полез он раз на крышу, а крыша у него из говна сделана, и кувырнулся с неё». — Митрич громко захохотал и продолжил рассказ: — «Сломал себе палец на левой руке, три ребра, правую ногу...», — от хохота у Митрича выступили на глазах слёзы.
— Всё,— тихо сказал редактор.
— Нет, шею ещё сломал и помер. Через два дня и похоронили.
Редактор как всегда сказал не то, что думал:
— «Жизненно, но знаете ли...».
— Да не, ты послушай ещё один. Жила у нас тётка одна — Тимофевна. Зараза такая, что и не сказать какая. В долг вообще не давала. Ну вот, пошла она как-то в лес, ягоды там пощипать, грибочки», — Митрич неожиданно опять захохотал, — «ну вот, идёт, тра-ля-ля, вдруг медведь, и к ней прямо. Она ему в ухо — бац! Так это не Колька её — это ж медведь, зверюга лесная. Хрясь её, хрясь — только через неделю нашли. Недалеко от Степаныча и похоронили. Ну как юмор? — радостно спросил Митрич.
— Оригинально... А Вы кому-нибудь это читали?
— А то! Полдеревни обошёл. Наши все животы надорвали. Говорили, что у меня как по телевизору получается. Вот я и подумал тогда: юмор продам — телевизор куплю.
«Зарубить бы тебя сейчас топором. Ка-ак дать — по голове!..» — подумал редактор, но сказал, как обычно, не то, что думал:
— «Знаете что, зайдите недельки через три-четыре, мы подумаем, а там видно будет».
— Видно оно будет, когда телевизор новый куплю,— засмеялся Митрич. — Ладно, готовьте деньги, а я ещё чего-нибудь сварганю. Ну, пока! — попрощался он и вышел из кабинета.
Редактор встал из-за стола, подошёл к окну и вдруг подумал: «Прилетела бы сейчас из просторов какая-нибудь хреновина, да как долбанула бы... И хрясь, хрясь, хрясь...».