Я из пепла восстаю….
Фидан держала в руках мобильный телефон и, утирая слёзы, которые последние несколько месяцев появлялись у неё по поводу и без, разглядывала фотографии своего любимого, с которым рассталась. Нигяр чуть ли не силком привезла сегодня подругу к себе на дачу, и весь день пыталась хоть как-то вывести её из депрессии..
- Фидаш, ну не могу я видеть тебя в таком состоянии! Прекращай, а?
- Ой, Нигуль. Пройдёт.. наверное.. Не зря же говорят, что время лечит..
- Бред.. – сказала Нигяр. – Время не лечит.. Оно учит жить с тем, что преподнесла судьба... Не знаю, к счастью или нет, но я поняла это очень рано.
- Если так, то я не хочу жить..
- Послушай, Фидан.. Ты взрослая, красивая, самодостаточная женщина. Это же не первая твоя любовь. И, уж поверь мне, не последняя.. А ты помнишь, через что мне пришлось пройти? Мне было семнадцать лет!! Это была первая, и, как оказалось, единственная любовь. Но ничего, я же пережила. Не умерла, как видишь.. А думала, что умру…
Фидан посмотрела на подругу, покрасневшими от слёз глазами, и произнесла:
- А знаешь, Нигуль, мы с Севой поражались тому, как же ты тогда не сломалась? И никак не могли понять - как тебе это удалось?
Фидан хотела ещё что-то сказать, но зазвонил её мобильный.
- Нигуль!! Это он!!!
- Ну, так ответь!
- Я .. я не знаю, что ему сказать!
- Ты сначала выслушай, дурёха! - Сказала Нигяр и, взяв со стола пачку сигарет и зажигалку, вышла на террасу. Серебристый свет луны, словно, струился вокруг. Тишину летней ночи наполняли разные звуки - шум прибоя, треск цикад, рулады лягушек, лай собак. Розы источали вокруг головокружительный аромат. И заливался в грустных трелях соловей..
Нигяр включила свет и на сетку, которой была обита терраса, тут же налетели насекомые. Их мечущиеся, увеличенные в несколько раз тени, сильно раздражали Нигяр. Она выключила свет.. Терраса вновь погрузилась в ночной мрак.. …
Нигяр закурила.. От горевшего угольком кончика сигареты, кружась в причудливом рисунке, потянулся сизый дымок. Нигяр следила глазами за ним и, постепенно, настоящее, будто растворившись в исчезающем дыме сигарет, отступило… …
Глава первая.
Нигяр с треском провалила вступительные экзамены на дневное отделение. Но оставался ещё шанс - поступить на вечернее. Только для этого нужна была справка о том, что она работает. Кто-то из родственников устроил её в НИИ, в информационный отдел.
Спустя годы, в очередной раз, пересматривая фильмы Рязанова и других советских режиссёров, Нигяр думала о том, как же ей повезло, что она, хоть ненадолго, но успела поработать в классическом, советском НИИ, которых по всей огромной стране было несметное количество. Но развал СССР стал причиной того, что девяносто процентов этих НИИ просто-напросто оказались никому ненужными.. Ну, да ладно, зачем пересказывать то, что известно всем, кому пришлось пережить этот период в юном, зрелом и пожилом возрасте. Те, кто пережил – не забудут, те, кто был слишком юн - могут прочитать в книгах и посмотреть в кино. Но, конечно, их ощущения не идут ни в какое сравнение с теми, кому пришлось прожить это реально..
Поступление Нигяр в институт пришлось на период мнимого благополучного затишья. Это было в начале восьмидесятых.
День Нигяр день начинался в восемь утра. Она уже давно не завтракала по утрам – чашка свежезаваренного чая с конфетами или печеньем вполне её устраивали. Ей хватало пятнадцати минут, чтобы собраться. От дома Нигяр до остановки автобуса было три-четыре минуты ходьбы. А через пол-часа она сходила прямо у работы. Здоровалась с вахтёром, отмечала у него пропуск и расписывалась в журнале.
Обстановка в НИИ была один к одному, как в фильмах «Служебный роман», «Самая обаятельная и привлекательная».. И та же самая утренняя суматоха, пока «статистические красавицы» приводили себя в порядок. Нигяр тогда ещё косметикой не пользовалась вообще. И её смешила вся эта суета. Лишь попробовав однажды тушь, Нигяр влюбилась в неё навсегда!
В отделе, в котором работала Нигяр, было человек двадцать женщин и двое мужчин. Начальника отдела звали Рамиз. Это был очень добрый, мягкий человек и, к его счастью, работницы, находящиеся в его прямом подчинении, искренне любили и уважали его. Поэтому, в отличии от многих других отделов, в которых постоянно происходили какие-то конфликты, в этом царила идиллия.
Нигяр была самой младшей не только в своём отделе, но и во всём НИИ. И с лёгкой руки Айдына - второго мужчины в отделе - все стали звать её Маленькая.
Я из пепла восстаю.. - 2
А в институте Нигяр уже давно из прилежной студентки, тщательно посещавшей занятия, превратилась в самую первую прогульщицу. Декан факультета оказался очень сговорчивым человеком. Нигяр просто давала ему ежемесячно определённую сумму и приходила в институт тогда, когда хотела.
К тому же, с некоторых пор все знали, что у неё есть крутой «тапш».*
«Тапшануться» можно было двумя вариантами. ... Первый, это когда «тапшевал» человек, стоящий выше того, кому «тапшевали». И для последнего считалось честью угодить тому, кто обращался с просьбой «тапшануть» кого-то. Потому, что это автоматически давало право и «тапшуещему» со временем обратиться к вышестоящему поручителю с просьбой, которая во много раз превышала оказанную им самим услугу. В этом случае вопрос решался без денег. «Тапш» на «тапш»..Поручителей называли «дай-дай»** . И, чем выше в чиновничьих кругах сидел «дай-дай» - тем круче считался «тапш».
Второй вариант « тапша» решался с помощью денег. Нужно было только найти доверенного человека. Того, в ком был на сто процентов уверен и тот, кто давал деньги, и тот, кто их брал. Но в этом случае оставалось тайной - какую часть указанной суммы посредник положил в свой карман. И, нередко, посредник нагло взвинчивал цену.
А Нигяр поступила совершенно иначе. Чудом не вылетев из института, она стала относиться к учёбе наплевательски. Хотя, какое там чудо? Просто, у неё оказался такой поручитель, о котором можно было бы только мечтать.
Нигяр срезал педагог, у которого была кличка «Граф». Граф совершенно открыто брал взятки... Даже ректор плясал под его дудку и все это прекрасно знали - и педагоги, и студенты. Граф был настолько крут, что тем, его «такса» была в несколько раз больше, чем у других педагогов.
Но педагогом Граф был, действительно, сильнейшим. На лекциях, которые вёл он, объединялось несколько групп, но в аудитории была идеальная тишина. Всего несколько пропущенных лекций тут же грозили исключением. И, не дай Бог, опоздать хоть на долю секунды после того, как Граф появлялся в аудитории. Руководство института жалело студентов, и ведомости составлялись так, чтобы лекции Графа не были первыми - ни на дневном, ни на вечернем отделениях. Девяносто процентов вылетевших из института студентов, даже на последнем курсе, было заслугой Графа..
С Нигяр же случилась вообще уникальная история.. Первые пол-года она не пропустила ни одно занятие, не считая тех дней, когда болела гриппом и была дома на больничном. На лекциях Нигяр всегда сидела за первым столом, внимательно слушала преподавателей и, со временем, многие из них, читая свои лекции, чаще всего смотрели на неё. Она записывала все лекции очень аккуратно, выделяя названия темы красной пастой; во всех тетрадках у неё были аккуратно проведены поля; все графики были начерчены простым карандашом; правила, теоремы, и доказательства тоже выделены красной пастой.. Одним словом, тетради Нигяр могли служить учебным пособием.
И Граф не был исключением из педагогов, которые начинали свои лекции, заглянув в тетрадь Нигяр. И так же, как и остальные педагоги, он читал лекции, глядя на Нигяр, задавал вопросы, на которые Нигяр отвечала без запинки. Ей было интересно учиться!
Граф был очень красивым мужчиной. Высокий, крупный, с величественной осанкой, благородной сединой, со взглядом, от которого - как говорили все в один голос - становилось не по себе. Но на Нигяр его взгляд не действовал совершенно. И не только его.
Это было связано с её отцом – человеком жестоким, жёстким и деспотичным. Его взгляд не выдерживал никто. Кроме Нигяр. Она единственная смотрела ему в глаза дерзко, вызывающе и с ненавистью.
Отношения между Нигяр и её отцом не заладились с того самого момента, как она себя помнила..
Нигяр росла у бабушки с дедушкой - маминых родителей.. И была окружена такой всеобъемлющей, такой горячей любовью и лаской, таким сердечным теплом, что этого хватило бы на многие-многие жизни вперёд. И никакие огорчения, проблемы, неприятности не смогли её сломить. Потому, что она знала - в ней живёт тот свет, которым её одарили с детства самые родные люди..
Нигяр стала жить с родителями с шести лет и возненавидела отца с первых же минут общения.. И эта ненависть росла вместе с ней, ежеминутно..
Окончательно отношения испортились, когда он в первый – и в последний - раз поднял на Нигяр руку.. И понял, что больше не стоит даже пытаться это делать. Нигяр абсолютно прекратила общение с ним.. Ей на тот момент было всего тринадцать лет. Её отец, от взгляда которого бледнел даже самый старший и самый его любимый племянник, мог смотреть на Нигяр тяжёлым взглядом хоть с утра до вечера. Она не только не отводила взгляд. Она смотрела на него так, что он с проклятиями бил посуду, орал на маму и затем выходил на балкон, чтобы выкурить сигареты…
Даже, когда через несколько лет родители развелись, а отец передал через племянника, что лежит в больнице и хочет её увидеть, Нигяр не пошла к нему. Она вычеркнула этого человека из своей жизни уже давно..
Так, что для неё взгляд Графа был совершенно обыкновенным. Наоборот, ей даже нравилось и то спокойствие, с которым он читал лекции; и то, как он обводил взглядом аудиторию; и, главное, Нигяр была неимоверно горда тем, что один из сильнейших педагогов, который ни разу не принёс с собой какие-либо книги или конспекты, а читал лекции ровным голосом, выводил на доске многоэтажные формулы и чертил сложнейшие графики только по памяти, начинал каждую лекцию с того, что брал её тетрадь, перелистывал и смотрел на Нигяр, читая лекции, объясняя графики и, когда по окончанию лекции, он спрашивал, нет ли у кого-то вопросов, то Нигяр была первой, на кого он смотрел в тот момент. Нигяр отвечала ему благодарным взглядом..
- Никакие слова не могут передать то, что скажут глаза.. У тебя глаза - говорят, гюлюм.. ***Разговаривай с людьми даже тогда, когда молчишь…Ты говори сердцем, а твои глаза всё передадут..… - говорил всегда дедушка, целуя глаза Нигяр.
И Нигяр неоднократно убеждалась в том, что дедушка была прав.... Но, увы… Эти глаза научились врать и держать в тайне то, что иногда кричало её сердце… ..
Экзамены по предмету Графа были самыми страшными во всём институте, начиная с первого курса и заканчивая последним. Столько слёз, рыданий, обмороков, истерик, разбитых об стенку кулаков и вышибленных с петель дверей теми, кого уже ничего не могло спасти, не было ни на одних других экзаменах.
.. Нигяр не была склонна к « эффекту толпы», она никогда не поддавалась ни массовому психозу, ни безумному веселью, только потому, что весело всем, если ей было скучно и тоскливо.
Но почему-то в тот день Нигяр волновалась страшно. Но она не боялась экзамена, нет, это было какое-то другое волнение.. Нигяр подумала, что это из-за того, что когда накануне она сказала ребятам, что хочет получить «пятёрку», все посмотрели на неё как на больную. Одна из девочек сказала:
- Если тройку поставит - я нэзир*** раздам.
************
* «Тапш» - это поручительство. От слова «тапшырмАг» - поручить
** Дай-дай - ласкательное от слова «дайы» - дядя, родной брат матери..
*** Гюль –цветок, Гюлюм - мой цветок.
****Нэзир - милостыню