Мы жили в новом двухэтажном доме, первом подъезде на втором этаже в квартире номер тринадцать. На площадке было четыре квартиры. За стеной соседи Ивановы с двумя дочками, по диагонали Рудаковы с двумя сыновьями от разных браков, напротив была квартира высокого и страшного, одинокого мужчины по фамилии Майер.
В доме были таинственные места – чердак и подвал, они всегда были закрыты и тем самым привлекали детские пытливые умы.
На чердак из подъезда вела вертикальная железная лестница из тонких металлических прутьев. Иногда тяжеленная дверь на чердак была открыта.
Моя кошка Мурка лихо заскакивала по лестнице высотой около трёх метров и так же легко спускалась обратно.
Я всегда удивлялся ловкости кошки Мурки и однажды решился залезть на чердак.
Это было не так просто в дошкольном возрасте.
Страх сорваться с высоты заглушался фанатичным желанием освоить секретные территории.
Первое, что я понял, находясь на чердаке, что это место не часто посещают люди, толстый слой пыли на полу проявлял мои следы.
Полумрак придавал таинственность этому месту. Я прошёл до середины дома, дальше не решился. Меня заинтересовало большое количество голубей, я наблюдал за ними, подходил совсем близко, и казалось, что могу поймать их руками.
Голуби чувствовали себя хозяевами и не очень боялись меня.
Я разглядывал их многочисленные гнёзда с пестрыми яичками и недавно вылупившимися голубями.
Преодолев страх высоты, я благополучно спустился вниз.
Исследовательской деятельность я занимался в одиночестве, хотя всё время проводил в кругу друзей.
В подвал было два входа с разных сторон дома. Железные двери всегда были закрыты на замки.
Единственной возможностью проникнуть внутрь была небольшая щель вокруг труб отопления в стене дома.
После многих попыток я смог изловчиться и проползти в эту щель.
В подвале была полная темнота, лишь сквозь маленькие дырочки в фундаменте исходили световые лучи, похожие на лазерные.
Присмотревшись в темноте, я начал различать стены, трубы и деревянные кушетки, как я потом узнал – это помещение было приспособлено под бомбоубежище.
Проходить по подвалу я не стал, слишком велик был страх темноты. Пора было выбираться наружу.
Я прополз по пыльным трубам и смог протиснуть голову и одну руку на поверхность. После усилившегося страха остаться застрявшим в бетонной щели, прошли плечи, а таз блокировал всё моё продвижение.
В минуту отчаяния я хотел кричать и звать на помощь, но понимание, что кто-то узнает о моих запретных похождениях, заставлял молчать.
Содрав кожу и порвав одежду, я смог освободиться и записать в копилку побед над собой ещё одно приключение.
Я ходил в старшую группу детского сада и готовился к поступлению в первый класс.
Недалеко от моего детсада построили новый двухэтажный детский сад за красивым узорчатым забором с шикарными беседками, разрисованными сценами из народных сказок, песочницами и игровыми площадками.
Я вместе со своими друзьями мечтал ходить в новый детский сад, и вот такая возможность представилась.
Разучив стихи и песни, наша группа выступила с концертом в новом здании в честь открытия детского сада.
Нас провели по кабинетам, напичканным новыми игрушками, аккуратно заправленными детскими кроватками и вкусными запахами из кухни.
На этом детсадовское детство закончилось, и мы пошли в первый класс начальной школы.
Начальная школа находилась в отдельно стоящем здании, рядом с огромной двухэтажной средней школой. Первые три класса школьники обучались здесь, а потом переходили в белоснежное здание.
Мне всего один год пришлось ходить в эту маленькую школу, похожую на барак. Потом её закрыли, и все школьники с первого класса посещали большую школу.
Новый детский сад, о котором я долго мечтал, быстро забылся, потому, что школа открыла много интересного.
Моя первая учительница Валентина Филипповна мне очень нравилась.
Я захватил ещё то время, когда в прописях писали чернилами.
Шариковые ручки были в продаже, но наша учительница хотела научить нас писать пером.
Это воспитывало в нас аккуратность, приходилось переписывать текст, если были помарки.
Я писал красиво, каллиграфически. Всегда меня ставили в пример.
Однажды Валентина Филипповна дала задание придумать и записать несколько раз слово на букву «В».
Я старался как обычно, но оценка «четыре» меня огорчила. Я попытался прояснить ситуацию, на что учительница пояснила, что слово «водка» не самое лучшее.
В классе были старинные парты, но очень прочные и удобные.
В новой школе уже были отдельные столы и стулья.
Как-то раз рядом со старой школой я увидел чудо!
Кругом стояли клетки с животными, которых мне никогда не приходилось видеть живьём.
Тигры, медведи, обезьяны, волки, козы, лисы и даже ёжики в картонных коробках. Рассмотрев всех животных, решил погладить ежа, который активным движением встретил мою приближающуюся руку к иголкам. Я вскрикнул от боли и одернул руку.
Вокруг клеток с животными толпилось много людей. Вечером в Клубе (Дворце культуры), должно состояться представление цирка Дурова.
Отец моих соседок девчонок дядя Толя Иванов был музыкантом и играл на трубе в духовом оркестре. Он, узнав, что медведь умеет курить, решил дать ему через клетку горящую папиросу.
Медведь взял дымящуюся папиросу в зубы, походу откусив палец дяди Толи.
Срочно позвонили в районную больницу, чтобы вызвать скорую.
Звонить пришлось несколько раз, потому, что на том конце провода раздражённый голос кричал про ответственность за ложный вызов и за глупые шутки – откуда в деревне медведи.
Придя, домой я увидел вокруг своего дома пожарные машины, спасательные лестницы вели в окно на второй этаж к соседям Рудаковым.
Клубы черного дыма валили из разбитого окна. В подъезде дым стоял непроходимой стеной.
Когда пожар был потушен, я зашёл по залитым лестничным пролётам водой на площадку второго этажа.
Стоял крепкий запах гари, соседская дверь была выломана и стояла рядом с входом в квартиру. Я заглянул внутрь, стены были закопчены дымом, всё было мокрым.
Оказалось, что мальчишки случайно прожгли одеяло и попытались спрятать следы преступления в шкафу для белья. Слава Богу, все были живы.
Мама привела меня на занятия бальными танцами. К своему ужасу я увидел, что руководитель этого кружка мой страшный сосед Майер.
На первых занятиях мы занимались растяжкой, упражнениями на гибкость, пластикой.
У Майера была такая же страшная, как и он – немецкая овчарка. Я иногда встречался с ней на лестничной площадке и боялся пройти в свою квартиру.
Однажды я решил победить свой страх, избавиться от этой собаки.
Отрезал кусок докторской колбасы и внутрь положил иголку от циркуля.
В очередной раз, когда я встретился с овчаркой, то кинул ей заготовленный презент в надежде, что она проглотит и погибнет от иголки.
Я спрятался за дверями квартиры и ждал исполнения приговора.
Когда всё затихло, я вышел.
Немецкой овчарки не было, куска колбасы так же. А вот иголка лежала на отшлифованном, бетонном полу.
Наши занятия танцами внезапно прекратились, и соседская квартира Майера была опечатана.
Как все говорили – Майер оказался китайским шпионом и был арестован. У него в квартире нашли радиопередатчик.
Моё детство продолжалось.