Она пришла, как всегда, к трём часам. Ей открыла бабушка, а ученица, девочка четвёртого класса, вся зарёванная, спряталась в своей комнате. Сняв пальто, она шутливо спросила у бабушки, указывая на большую комнату:
- Можно "отметиться"?
- Конечно, пожалуйста,- ответила, бабушка, улыбаясь.
-Ну, как ты, красавица моя? - спросила учительница у изящной серой кошечки, уютно сидевшей в своей корзинке с котёнком. Ей оставили одного, молока было много, он давно открыл глаза, но долго не мог ходить. Кошка была слепа, говорили, что у породистых животных это часто бывает.
- Му-р-р,- отозвалась кошечка, трогательно принимая ласку знакомой руки. Может быть, благодаря этим визитам, кошку и оставили в семье, а вначале на неё было много нареканий, особенно от прабабушки, которая, как всегда величественно сидела на диване. Она была совершенно седой, очень полной старухой в противоположность дочери, моложавой блондинке лет пятидесяти в ярком цветном халате, напоминавшем кустодиевские полотна.
Встав на колени, учительница поворковала с кошкой, погладила её спинку, помогла котёнку выбраться из корзины, который серым комочком неуклюже поковылял по ковру. Когда он залез в тапок прабабушки, гостья подвезла его, как на тележке, к матери и, как будто смутившись, быстро встала и пошла давать урок.
Работа не давала ей удовлетворения. Она любила свою профессию и учеников; но девочка, которую она репетировала уже второй год, как-то не открывалась ей, казалось, ей нужна была только оценка в школе и больше ничего.
Слёзы её высохли, и учительница сделала вид, что не замечает её настроения.
После урока, когда она шла назад по бульвару, покрытому первым снегом, вдруг стали складываться у неё стихи, они всё приходили и приходили, говоря о том, что она видит, и о том, чего у неё нет и никогда уже не будет:
Пошли гулять. Смотри! Пришла зима
И выкрасила белым землю и дома.
Смотри, вороне первый снег - сугроб,
Шагает важно, ягоды найти в нём чтоб.
Боярышник их с веток уронил,
Как бусы красные, держать не стало сил.
Ой! Пролетела стайка воробьёв,
Один чуть не задел крылом мне бровь!
И сел на ветку, и чирикает пострел,
Хоть маленький, отважен он и смел.
Тебе не холодно? Дай руку мне.
Порадуемся снегу и зиме.
Собаки весело затеяли игру
И носятся кругами на снегу.
Ты не замёрз, мой ласковый дружок?
Дай посмотрю, не мокр ли твой носок,
Не соскочила ль варежка с руки...
Летят снежинки, словно мотыльки...
Нет, словно вишен белых лепестки.
Вернее так? Зима, зима.
Тебе - вторая, мне - последняя она,
Возможно... а возможно, нет.
Мы вместе будем много лет,
Мой ясноглазик, солнышко моё!
Так и снегирь на веточке поёт,
Вон, с красной грудкой! Нам с тобою жить!
Расти, быть рядом, мне тебя любить.
Ну, дай мне руку. Значит, так тому и быть.
Жаль,- подумала она, что невозможно это записать.
Смеркалось. Засветились окна, запестрела дорога красными и жёлтыми огнями автомобилей. Она шла не спеша к своему одинокому дому.