Рисунок Екатерины Сорвачевой (Шахминой)(с)
Анфиска задумчиво стояла возле входа в детский сад и смотрела на ребятишек: «Войти или не войти? Войду - сторож может отругать. Не войду - на качелях не покачаюсь», - размышляла она.
Анфиса изо дня в день наблюдала, как детки качаются на красивых ярких качелях, и тоже невероятно хотела попробовать проделать то же самое. Но заходить в садик, когда там гуляли малыши, было категорически запрещено. Ведь дети могли испугаться собаки. Да и сторож обязательно бы прогнал её на виду у всех, или воспитательница, наверняка, отругала бы какого-нибудь ребёнка за то, что он погладил Анфиску. В общем, проблем могло возникнуть достаточно.
- О чём задумалась, подружка? - раздался голос возникшего словно из-под земли Дружбана.
- Да вот, хочу на качелях покататься, - по-деловому ответила ему Анфиска.
- Я тоже хочу! - заулыбавшись, воскликнул Дружбан.
- Тебе нельзя, - сердито ответила Анфиска.
- Это ещё почему? - удивился Дружбан.
- Потому что шуму от тебя больно много, а тут надо потихонечку, чтобы никто не заметил. Покататься и быстро убежать. А не то отругают.
- Неправда, - обиженно сказал Дружбан и добавил: - Всё равно тебе без меня никак! А кто тебя раскачивать будет?
Анфиска сидела молча и что-то соображала. Конечно, ей тоже хотелось покачаться вместе с Дружбаном, но она боялась, что вместе-то уж их точно заметят и выгонят. А может, ещё и веником шлепнут, как уже однажды было, когда они прокрались в детский сад на кухню и пытались посмотреть, что приготовил повар деткам на обед. Ох, и шуму тогда было. Они миллион раз с Дружбаном пожалели, что пробрались туда. Двери кухни выходили прямо на улицу и были в тот день открыты, потому что приехали грузчики и заносили закупленные овощи. И вот пока они это делали, Дружбан с Анфиской тихонько пробрались в помещение. Что тут началось! Повар от удивления сначала молча уставился на двух растерянных псов, которые, осматриваясь по сторонам, подошли к большой кастрюле с супом. Потом он схватил поварешку и громко воскликнул: «А ну марш на улицу! Вы как сюда попали?» Понимая, что выпроваживать чистой поварешкой собак нельзя, он откуда-то вытащил веник. Анфиска от неожиданности растерялась и впервые в жизни вместо того, чтобы бежать, повернулась спиной к повару и впала в уныние: «Ну вот, опять сейчас нам не поздоровится». Дружбан пулей выскочил из дверей, как только завидел метлу. Анфиска же пришла в себя только тогда, когда почувствовала, что веник слегка шлёпнул её по рыжему боку. Она подпрыгнула от неожиданности и поджала хвост. Немного опомнившись, Анфиска поспешила удалиться, но выскочить не успела. Тут она почувствовала, как всё тот же веник уже чуть сильнее шлепнул ее прямо под хвост. Она окончательно пришла в себя и сконфуженно рванула к дверям с причитаниями: «Это что ж я стою-то! Дружба-а-ан, подожди! Ещё не хватало меня метлой под хвост! Что я такого сделала?»
Так что в этом садике их уже хорошо знали. Вспомнив эту пренеприятнейшую историю, Анфиска немножко погрустнела. Но, несмотря на это, желание покататься на качелях не ослабевало.
Анфиска представляла, как её мордочку будет обдувать ветерок, как она будет то взмывать вверх, то опускаться вниз...
- Ладно, - повернулась она к Дружбану. – Была, не была! Пойдём вместе!
Дружбан оживился: - Ну вот, другое дело! - И бодрой походкой вошел в калитку.
- Подожди! — тихонько гавкнула Анфиска, чтобы не привлекать внимания. - Сейчас нельзя! Там дети! Пойдём после обеда, когда у них наступит тихий час. Тогда на площадке совсем никого не будет, и мы сможем вдоволь наиграться.
Дружбан нехотя развернулся и вышел с территории детского сада.
- Ну, хорошо, давай подождём.
Прошел час. Дружбан крался на брюхе по территории, осматривая окрестности. «Главное, чтобы не было сторожа, а остальное мелочи», - думал он.
- Пусто! - гавкнул он Анфиске, которая терпеливо ждала за ёлкой. - Иди сюда скорее! Дружбан подбежал к качелям.
- Наконец-то! Сначала я тебя катаю, потом ты меня, - предложил он.
- Договорились, - ответила Анфиска. Она легко забралась на качели и села.
- О-о-ой, а как же я держаться буду?! - растерянно спросила она.
- А ты сядь прямо вглубь и упрись в спинку. Я буду тихонько качать, чтобы ты не упала.
Конечно, Анфиске хотелось раскачаться так, чтобы касаться носом верхушек елей, но и падать с такой высоты не хотелось. Тихонько - так тихонько. Она всё равно была счастлива, потому как сбылась её мечта.
Дружбан встал позади качелей на задние лапы и слегка их толкнул.
- О-ой, как здорово! - обрадовалась Анфиска. Ей вспомнилась песенка, которую она однажды слышала по радио: «Крылатые качели летят, летят, летят!». Мысленно её напевая, Анфиска качалась...
Так прошло минут пять.
- Моя очередь настала! - прогавкал Дружбан.
Анфиска не возражала, она спрыгнула с качелей, уступив место другу.
Дружбан был больше Анфиски и поэтому запрыгнул на них не так удачно, как подружка. Он сидел мордой к спинке, то есть задом наперед, и не понимал, как теперь развернуться. Спрыгивать ему не хотелось, поэтому Дружбан решил оставить всё как есть.
- Ну что, ты так и будешь сидеть? - спросила Анфиска.
- Так и буду! А что, удобно! И качаюсь, и тебя видно - так веселее.
Анфиска подпрыгнула и толкнула качели.
Дружбан перевесился через спинку так, чтобы передние лапы болтались в воздухе. Он опустил голову вниз, и при каждом раскачивании перед его глазами мелькали по кругу: земля, трава, кленовый листик, земля, трава, кленовый листик...
- Голова у меня кружится, - вдруг недовольно пробубнил Дружбан, - не могу я на ней качаться. Анфиска засмеялась:
- Так ты ведь вниз головой висишь! Конечно, она у тебя кружиться будет! Сядь нормально!
Дружбан попытался выпрямиться, но не удержал равновесия и кубарем слетел с качелей прямо на Анфиску. Она даже не успела отскочить в сторону и лишь с удивленным взглядом скрылась под Дружбаном. Дружбан виновато встал:
- Вот так покатался! - шатаясь на лапах, он громко захохотал. Голова у него по-прежнему кружилась. Анфиска, поднимаясь с земли, тоже засмеялась:
- Ну, ты как всегда, дружище! Хорошо, что голову не свернул! ...Мне! - подмигнув, добавила Анфиска!
Вместо извинения Дружбан подбежал к ней и цапнул её за бок! Это означало, что началась игра в догонялки. Анфиска весело подпрыгнула на месте: «Ах ты, хитрюга!» - и побежала за Дружбаном, который с хохотом начал петлять словно заяц, убегающий от волка. Анфиска не отставала:
- Догоню-ю и съе-ем! - весело пролаяла она.
Дружбан скрылся за углом садика, и тотчас наступила тишина.
- Спрятался, - подумала Анфиска и, прислушиваясь, остановилась. На улице было тихо. Все дети спали. Территория казалась совсем опустевшей.
Анфиса тихонько подкралась к углу здания. Она была уверена, что Дружбан решил её напугать: «Сейчас он выскочит с громким лаем из-за угла, - думала Анфиска, принюхиваясь. - А я его удивлю. Сама ка-ак выпрыгну! Вот смеху-то будет!»
Она замерла. Вдруг за углом послышалось какое-то шевеление.
- Ну, точно спрятался! - обрадовалась Анфиска.
Она не знала, как ей лучше выскочить: просто громко залаять или в шутку наброситься со словами: «Лапы вверх!». Второй вариант ей нравился больше. Анфиса чувствовала, что от Дружбана её отделяет только угол здания. Поэтому она присела, набрала в лёгкие побольше воздуху и выскочила с оглушительным лаем:
- Попа-ался, стра-ашный зверь! Сейча-ас я тебя...
Анфиска продолжала громко лаять, но глаза её становились всё удивленнее. В конце концов, она растерянно умолкла: за углом стоял сторож. Рядом с ним лежало перевернутое ведерко с некрасивой темно-зелёной краской, которое он от испуга выронил. Его брюки были практически по колено в брызгах, а в правой вытянутой руке он всё еще, как будто обороняясь, держал кисть и настороженно смотрел на собаку.
На несколько секунд воцарилась тишина, и вдруг сторож громко запричитал:
- Опять ты, шелудивая псина! А ну пойди сюда, сейчас я тебе задам! Ты посмотри, что ты наделала!
Анфиска в ужасе стала пятиться назад, бормоча себе под нос, что краска всё равно, на её взгляд, была некрасивая и нельзя детям красить окна в такой цвет. К тому же она не понимала, почему сторож назвал её шелудивой псиной... Она вообще не знала, что это за слово, но внутреннее чутье подсказывало ей, что это что-то нехорошее.
Вдруг Анфиска окончательно осознала услышанное и возмущенно пролаяла:
- Дяденька, а почему Вы говорите «опять ты»? Я же здесь первый раз. Ну почти.., - стыдливо щурясь, еле слышно бубнила Анфиска.
Сторож, вооружённый одной лишь кистью, продолжал наступление. А Анфиска медленно пятилась назад, не спуская с него глаз. Вдруг она заметила, что сбоку что-то зашевелилось. Анфиса повернула голову и увидела под ёлкой затаившегося Дружбана. Он перепуганно мигал то правым, то левым глазом, как будто проверяя, правда ли всё то, что происходит, или всё это ему лишь мерещится.
- Ничего он тебе не сделает, - прошептал, наконец, Дружбан.
Анфиска не очень верила в его слова и продолжала пятиться.
Сторож приближался, громко сокрушаясь о том, как ему жаль, что метла далеко. Анфиска же напротив, полагала, что это не так уж плохо. Когда сторож поравнялся с ёлкой, он услышал шорох. Остановившись, старик прислушался. Анфиска тоже застыла. Снова воцарилась тишина, и вдруг из-за ёлки с таким же оглушительным лаем, какой только что учинила Анфиска, выпрыгнул Дружбан:
- Вы ведёрко, кажется, потеряли! - весело пролаял он и поспешно уселся рядом со своей подружкой.
Сторож в очередной раз подпрыгнул от неожиданности:
- Ох ты, господи! Да вас тут много? Ну, сколько вас ещё за ёлкой, признавайтесь! А ну-ка бегом марш из садика! - топнул он ногой.
Анфиска и Дружбан послушно рванули к калитке.
- Да мы, в общем-то, все дела уже сделали! - весело лаял Дружбан. Настроение у него было отличное.
- Не понимаю, чему ты радуешься, - запыхавшись, говорила Анфиска. - Опять мы с тобой некрасиво поступили. Целое ведро краски из-за нас пропало, да и человека напугали ни за что ни про что.
- Да весело же! - продолжал дурачиться Дружбан. - Ещё сходим обязательно!
- Да нет, лучше не надо! Пусть хоть окна докрасит спокойно, - наконец, оправившись от шока, пошутила Анфиска.
И друзья, заливисто лая, побежали в свой двор делиться впечатлениями с Барбосом