Рисунок Екатерины Сорвачевой (Шахминой)(с)
Анфиска неспешно прогуливалась по двору, рассматривая будки своих соседок. «Как всё однообразно, - скучно зевнув, подумала она, - никакой фантазии». Анфиса шла вдоль аллеи и вертела головой по сторонам. Перед её взором одна за другой «проплывали» старые, разбитые, потемневшие от времени будки, в которых мирно спали собаки. Неожиданно ей на нос села большая яркая бабочка. «Ой, какая красивая», - успела подумать Анфиска и громко чихнула. Бабочка упорхнула в небо. Анфиска еще некоторое время наблюдала за тем, как она летит ввысь... «И почему собаки не летают так, как птицы? - подумала Анфиса, - я бы с удовольствием посмотрела сверху, как выглядит наш город. Будь у меня крылья, я бы каждое утро пролетала мимо окон людей, и смотрела бы, кто что готовит на завтрак, а потом на обед, а вечером на ужин... Они бы видели меня за окошком и удивлялись, а я бы, как ни в чем не бывало, махала им лапкой и улетала». Анфиса мечтательно посмотрела на небо. Мимо проплывали ослепительно белые облака. Анфиска внимательно наблюдала за ними, пытаясь рассмотреть их форму. Это было одним из ее любимых занятий. Очень часто, глядя на облако, Анфиса видела в нем, проплывающую мимо косточку или колбаску. А однажды ей показалось, что мимо нее плывет огромная тарелка котлет.
Анфиска глубоко вдохнула свежий утренний воздух - ее мордочка расплылась в блаженной улыбке. «Погодка замечательная», - она сделала ещё несколько шагов и остановилась у клумбы... «Кажется, это незабудки», - Анфиска уткнулась в них своим мокрым носом... Незабудки источали приятный аромат. «Такие же голубые, как небо...», - думала собака и внюхивалась в них сильнее и сильнее... Вдруг что-то пощекотало ее нос. Анфиска от неожиданности подпрыгнула и удивленно уставилась на цветы. Из зарослей вылез большой майский жук. Анфиса наблюдала за ним, как заворожённая: «Какой же ты толстый», - невольно сказала она... - Жук замер. Собака не сводила с него глаз. Жук не шевелился... Анфиска легонько потрогала его лапой... Жук сидел неподвижно, словно врос в стебель. Анфиска снова нетерпеливо потрогала его лапой и недовольно тявкнула. Жук нехотя закопошился. Анфиска радостно отпрыгнула, пролаяв: «То-то же!» и, довольная собой, побежала в сторону любимого продуктового магазина. Она увидела, как в него входит Маша, и со всех лап бросилась к своей подружке. Анфиска вбежала, тяжело дыша, в магазин и осмотрелась. Маша стояла у прилавка и заказывала килограмм сарделек. Собака, не долго
думая, подкралась сзади и, радостно взвыв на весь магазин, начала пританцовывать вокруг Маши.
- Анфи-иска, откуда ты взялась? Надо же, как вовремя! - воскликнула, улыбаясь, девочка, и расплатилась за покупку. «А я всегда вовремя», - хитро прищурившись, подумала собака и замерла в ожидании.
Девочка предложила выйти на улицу. Анфиска пулей выскочила из магазина и продолжила свой танец вокруг Маши, которая уже достала две сардельки и снимала с них шкурку...Собака же, подпрыгивая на задних лапах, пыталась их выхватить, как будто приговаривая: «Давай же их скорее сюда, я сама почищу!»
Анфиска подпрыгивала всё выше и каждый раз тихонько гавкала: «Отда-а-ай, отда-а-ай, ну отда-а-й же!»
Девочка, смеялась и, как могла, уворачивалась, продолжая чистить сардельки и, пытаясь объяснить, что их нельзя есть с плёнкой. Анфиска же ничего не хотела слушать. Спустя пару минут, она уже шла за девочкой, довольно облизываясь, и, размышляя о том, какое же всё-таки прекрасное утро.
Если утро началось с сарделек - день будет безоблачным и очень радостным! - придумала на ходу новую примету Анфиска.
Девочка свернула на тропинку, ведущую к остановке. Анфиса поспешила за ней. Маша оглянулась и сказала:
- Ну что, хорошо стало в животике? Вкусно было?
Анфиска встала на задние лапы и счастливыми глазами посмотрела на девочку, а потом, хитро подмигнув, отпрыгнула в сторону.
- Ну всё, возвращайся во двор. А я на троллейбусе поеду дальше.
Анфиска же так не хотела оставлять Машу, что неожиданно для себя тихонько проскулила: «Так я ведь тоже могу прокатиться с тобой на троллейбусе».
Девочка поняла, что означали грустные глаза собаки, и весело засмеявшись, произнесла:
- Нет, нет, тебе со мной нельзя. Тебя ведь хозяйка искать будет. Да и лапы могут отдавить в толпе. Знаешь, сколько там обычно народу. Возвращайся скорее во двор.
Анфиска с большой любовью в глазах посмотрела на Машу и пролаяла: «Ни-ку-да я не пойду. Буду с тобой на остановке сидеть и ждать троллейбуса, а потом мы вместе поедем хоть на край света».
Маша, чувствуя Анфискино настроение, присела и погладила её по голове: «Анфисочка-лапочка. Я тебя тоже очень люблю... Но тебе лучше пойти сейчас домой... Тебе нельзя со мной». Анфиска разочарованно опустила голову и тяжело вздохнула.
Девочка поднялась, и Анфиска оживилась в надежде, что ее всё-таки возьмут.
- Вот уже троллейбус едет. Беги скорей домой.
Анфиска весело завиляла хвостом и прогавкала: «Ой, и правда троллейбус едет! Сейчас пр-р-ро-ка-а-атимся!» Она встала рядом с девочкой, поспешно отряхнулась и приготовилась к посадке.
Тогда Маша сказала уже более строгим голосом: «Анфиса - тебе нельзя со мной! Домой иди!». «Ну, как же домой? А как же край света? А как же дружба, вместе и навсегда? А вдруг кто-то захочет тебя обидеть? Я ведь и защитить могу! Да и вообще мне, честно говоря, интересно, куда люди ездят на этих троллейбусах...», - Анфискины мысли прервал знакомый голос:
- И что это ты делаешь на остановке? - это была Анфискина хозяйка. - Неужто ехать куда-то собралась? -пошутила она. - Пойдем-ка домой, гулёна.
Анфиска почему-то испугалась и виновато прижала уши. Она исподлобья взглянула на Машу и не знала, что делать. Идти домой как-то не хотелось. Ведь она пообещала девочке следовать за ней на край Земли, выражая тем самым верность и любовь. Но не пойти с хозяйкой, которую она любила и уважала не меньше, тоже было некрасиво. Анфиска считала себя верной собакой.
«Ну и ситуация», - растерянно подумала собака. Она, не отдавая себе отчета, легла возле Машиных ног. Хозяйка, наконец, заметила девочку и поздоровалась, но продолжала настаивать на своем:
- Анфиса, я тебе что сказала, пойдем домой! На этих словах Анфиска прижала уши еще сильнее и немножко опустила голову.
- Ты чего это? - недоуменно спросила хозяйка и опять позвала за собой Анфиску. Собака же лишь зажмурила глаза: «Что же делать, что же делать? - судорожно соображала она. - Как быть, ума не приложу! Я очень люблю Машу, она моя лучшая подруга. Но и хозяйку я люблю не меньше. Ну, зачем мне именно сейчас идти домой? Я провожу девочку и вернусь», - она умоляющим взглядом посмотрела на хозяйку, но, не увидев понимания в её глазах, снова крепко зажмурилась, как будто говоря сама себе: «Будь что будет! Никуда я не пойду».
- Анфиса, последний раз говорю: пойдём домой! - более строго произнесла хозяйка. Женщина искренне не понимала, что произошло с её собакой и почему та отказывается идти. Вдруг Анфиска встала, сделала очень виноватый вид и притворилась, будто с большой неохотой согласилась следовать за хозяйкой. Она едва перебирала лапами, голова и хвост были опущены, а уши крепко прижаты. Сгорбившись, она шла за хозяйкой, периодически озираясь на девочку, и размышляла: «Была не была, попробую сделать вид, что иду сзади, а когда хозяйка отвернётся, тихонько улизну». Она сделала ещё два шага. И действительно, женщина, облегчённо вздохнув, пошла в направлении дома, приговаривая: «Ну вот, наконец-то. А то сидишь там одна... машины ездят... грязно... скучно... пойдём домой, я тебя покормлю» - на этих словах женщина оглянулась и поняла, что разговаривает сама с собой, а Анфискин след давно простыл.
Хозяйка удивленно заозиралась. Собаки и впрямь нигде не было. Женщина из интереса вернулась на остановку и увидела следующую картину: девочка гладила Анфиску за ухом и приговаривала: ну ты даёшь! Беги домой скорее! Тебя там покормят. А я скоро вернусь, и мы обязательно во что-нибудь поиграем.
Анфиска прильнула к девочке и время от времени бросала на неё смущенные взгляды. И тут подошла хозяйка. Она смеялась:
- Так вот оно что! Это значит, она из-за тебя домой не идёт? А я всё не пойму, в чём дело! Смотрю, сидит моя собака, и с места её не сдвинуть!
Анфиска виновато опустила голову и косилась то на девочку, то на хозяйку.
Подошёл троллейбус. Анфиска тяжело вздохнула. Маша погладила её еще раз по голове и сказала: «Да что же ты так переживаешь? Я ведь не навсегда уезжаю, а всего на пару часов. Ты пока поиграй во дворе с Барбосом».
Анфиска подумала: «Кажется, я и правда зря так распереживалась», - и весело завиляла хвостом. Проводив Машу в троллейбус хитрым взглядом, Анфиска подумала: «И всё-таки когда-нибудь я обязательно прокачусь с тобой на край света, где много облаков в виде косточек, где греют солнечные лучи, где много бабочек и больших белых ромашек». Почему именно ромашек Анфиска и сама не знала, но край света почему-то представлялся ей именно таким. На этой мысли она рванула с остановки за своей любимой хозяйкой, оглушая радостным лаем задумчивых прохожих.