20
«…. Листья желтые над городом кружатся
С тихим шорохом нам под ноги ложатся…»
Золотая осень настала! Ну, это, правда, кому как. Кому золотая осень, – а кому и чёртов листопад. Дворникам, например. Но пока ещё довольно тепло. Почти как летом.
«Бизон» находится на речке Кошевой, у причальной стенки «рыбацкой лечебницы» – судоремонтного завода имени Куйбышева. Буксир стоит кормой к корме с одесским китобойцем. Послеобеденный перекур и «травля», на свежем воздухе, идут, полным ходом, и там и у нас.
Одесситы конечно красавцы. Цицероны! Куда нам до них.
Хорошо Жванецкому. Ничего выдумывать не надо. Ходи по Дерибасовской, и успевай только записывать.
— Потратился жуть, – дочку замуж выдавал, — смачно затянувшись, и выпустив дым, объявляет один из китобоев.
—Хорош прибеднятся, ну что ты там потратил – копейки, — дружно возмущаются другие перекуривающие.
— Да? А зятя на работу устроить – это Вам как? — парирует тот.
— Действительно потратился, — соглашаются с ним коллеги.
Конечно, китобои – мужики зажиточные, но похоже, их крутым заработкам (по советским меркам, понятно) подходил конец. Несчастных китов так повыбили, что люди, несмотря на свою природную жадность, наконец, очухались, и ввели ограничение на истребление этих самых крупных млекопитающих.
Вообще, не у каждого даже мужчины хватит сил смотреть, как в убитую гарпунной гранатой мать, тычется её неуклюжий и беспомощный детёныш.
Ну да ладно – всё это лирика. Не будем ханжами.
Мы ведь не американцы какие-нибудь, которые за грубое обращение с собачкой или кошечкой могут хай поднять на весь мир. А заодно и притрусить этот мир кассетными бомбами и снарядами с обеднённым ураном. В целях, так сказать, укрепления демократии и распространения цивилизации.
Ну вот, опять меня на политику потянуло! Сколько уж раз зарекался.
Вернёмся лучше к ремонту. Мы хорошо к нему подготовились. Кроме полностью укомплектованного ЗИПа, с помощью волшебной «дедовой» бумаги, гласящей про рекомендации ЦКБ «Винт», добыли себе, на родном заводе, почти полную двадцатилитровую канистру спирта. Но когда, таким же способом, попробовали «развести» и СРЗ имени Куйбышева, – их главный инженер заявил нашему капитану.
— Нет, Олег, я тебе эту «филькину грамоту» не подпишу. У тебя механики весь спирт вылакают.
— Да они у меня вообще не пьют, — попытался спасти ситуацию «мастер».
— Что ты тут мне свистишь! Не бывает таких пароходов, и не бывает таких механиков, чтобы спирт не пили.
Так что: «…факир был пьян, и фокус не удался". Ну, да и Бог с ним. Не прорезало – и не надо.
«Дед», в целях ускорения ремонта, и улучшения его качества, решил премировать бутылкой «шила» бригаду слесарей, занимавшихся разборкой винто-рулевой группы, то бишь винтов и поворотных насадок «Бизона». Но не учёл одного весьма важного фактора. Провоцировать, людей водоплавающих, натюрмортом (в раме открытого дверного проёма каюты) с видом графина, наполненного «огненной водой» дело небезнаказное.
Рудольф Васильевич, видать, давно глаз положил на этот графинчик. И компенсировал, периодическое понижение уровня в сей ёмкости, водой из питьевых цистерн «Бизона».
Можете теперь себе представить, какой душевный разговор произошел у «деда» с судоремонтниками, после такого угощения. Пришлось повторить, но теперь уже непосредственно из канистры.
Денег, да и то безналичных, для поддержания боеспособности нашего «Бизона», выделялось до неприличия мало. Только на докование, очистку и окраску подводной части корпуса, да на ремонт винто-рулевой группы и донно-забортной арматуры. (Кому это занудно – может пропустить). Поэтому и приходилось «кэпу» с «дедом» применять допинг в виде «шила», чтобы народ, непосредственно участвующий в данных мероприятиях, почувствовал запах заинтересованности и веселее трудился.
Да и нам, кроме того, что самим нужно было перебирать дизеля, котёл и насосы, приходилось (всё для того же ускорения ремонта) ещё помогать и судоремонтникам.
Выкачав топливо, из запасных танков, «Бизон» стал в док. Не успела сбежать со стапель-палубы вода, как явилась, авансированная спиртом, бригада слесарей, из механического цеха, со своими могучими гаечными ключами и кувалдами – снимать винты и рулевые насадки.
Нам же, по международному разделению труда, досталось вскрывать верхние подшипники баллеров правой и левой рулевой машины. Для не специалистов: баллер – это такая железная оглобля, нижним концом просунутая через втулку в воду и прикрученная болтами к перу руля или рулевой насадке. К середине её крепится зубчатый сектор рулевой машины, а верхушка – воткнута в подшипник, диаметром с автомобильный скат от «жигулёнка». Короче, наша задача её – оглоблю, вернее его – баллер, освободить и опустить, с помощью грузовой тали, на палубу дока.
Для этого ответственного дела, в отсек рулевых машин загнали Серёгу, с гаечным ключом в полпуда весом. И велели держать этим ключом тот самый баллер, отсоединённый, кстати, уже от сектора и насадки, пока мы будем откручивать стопорную гайку со стороны палубы.
Тут, как раз, Анна Максимовна позвала обедать. Все рванули мыть руки, и про Серёгу забыли.
После обеда вышли на перекур, на корму, и вдруг слышим: « Эй, Вы там наверху! Чёрт бы Вас всех забрал! Ну, сколько ещё держать этот дурацкий ключ? У меня уже руки отваливаются».
………………………
Всю зиму бедняге «Бизону» пришлось изображать из себя ледокол. И к началу лета он опять, с обгрызанными винтами, стоял на СРЗ имени Куйбышева.
Подкатила знаменательная дата: 200-летие города Херсона и, одновременно, – командировка в Одессу за ЗИПом. Обычно этими делами у нас занимался «дед» или второй механик. Но что они – дураки что ли, – пропустить такие торжества. Поэтому и «кинули под танк» молодого, в смысле меня.
И вот, рано утречком, вооружившись накладной, – для получения, на одесском заводе пластмасс, капролоновых втулок, для дейдвудных труб и баллеров «Бизона»; а также другой бумагой, предлагавшей обмен (или как теперь модно говорить бартер) между Херсонским судостроительным заводом и Черноморским пароходством, взгромоздился я в кабину длиннющего, похожего на грузовой железнодорожный полувагон МАЗа, и отправился в город у самого синего моря.
Чем меньше начальник – тем больше машина! Вот уж не в бровь, а в глаз – народная мудрость.
И пока в Херсоне праздновали юбилей, я мотался по Одессе: грузил и пересчитывал капролоновые втулки; ругался на складах ЧМП с шустрыми одесситами, пытавшимися всучить мне (вместо наших родных) топливные насосы и форсунки с устаревшего и снятого с производства дизеля ДР 43/61.
Наконец всё было получено, погружено и лежало кучкой в углу кузова, в котором можно пол-Одессы увезти.
Вернулись мы с водителем назад, когда Херсон уже спал. Дрыхла и вахта на проходной СРЗ; пришлось её будить. В отместку за прерванный кейф, вахтёры машину на территорию завода не пропустили. Пришлось нам с Рудольф Васильичем, дежурившим на «Бизоне», таскать вручную ЗИП на буксир. Хорошо хоть он стоял не на Кошевой, а в заводском ковше, недалеко от ворот.
Выспавшись на буксире вернулся домой. А дома меня ожидал сюрприз: вызов из Севастополя, – из «Югрыбхолодфлота».
------------------------
ЗИП - запчасти, инструмент, приспособления.
Продолжение следует.