К новым берегам

               
 Поезд тихо покачивал вагон, и молодой парёнек, которого звали Михаил, только что отслуживший честно свои три года, лежал на верхней полке. Он разглядывал в окно мелькающие пейзажи. Поезд увозил его от родных мест, куда он ещё недавно возвратился из рядов Советской Армии. И вот теперь он уже мчится под стук колес вагона на Украину, в далекий город Мелитополь - город вишнёвого цветенья, теплой зимы. В город на берегу Азовского моря.
 Как я уже говорил, парня звали Михаил. Армейская выправка придавала его фигуре спортивный вид, очевидно, что армия пошла ему на пользу. У него были серо-голубые глаза. Русые волосы и мягкий голос придавали ему юношескую привлекательность, хотя красотой он не блистал. Вот такой был наш герой.
 Михаил часто слышал от своей матери, что они до войны жили в селе. Но война, к сожалению, многим спутала карты, и по воле судьбы они оказались на Урале, где жили, как и многие другие, туда попавшие, в то трудное военное время. Много Михаил знал из рассказов матери, а вот только сейчас довелось поехать, чтобы увидеть всё своими глазами - и цветенье вишен, и красоту весенних садов, и запах шелковицы. Он не мог представить всё это, поскольку жил до армии и служил на Урале, а с Украины его увезли ещё совсем маленьким ребёнком. Только в мечтах он рисовал этот загадочный, неведомый край, Азовское тёплое море....
 - А всё же, какое оно? - не раз спрашивал Михаил себя.
 Он ехал и смотрел на сменяющиеся, словно в быстром кино, пейзажи. Незаметно сон начал его одолевать, и он положил руки под голову и, закрыв глаза, с мечтательной улыбкой на губах незаметно уснул.
 Уже трое суток Михаил «бороздил», если можно так сказать, по просторам необъятной родины. И вот они последние пять часов, которые должны закончить его долгий путь на родину своих родителей. Время пролетело незаметно, и кондуктор объявил, что через двадцать минут поезд прибудет на станцию Мелитополь. Михаил то и дело всматривался в названия полустанков, и маленьких станций, ища те, о которых говорила его мать.
 Кондуктор, проходя по вагону, просила тех, кто выходит сдать постель. Михаил сдал постельное белье и приготовился к выходу, присев на край нижней полки, дожидаясь полной остановки состава. Соседи по купе, с которыми ехал Михаил, пожелали ему самого наилучшего и теплой встречи с родными.
 Выйдя из вагона, он осмотрелся и направился в вокзал и, пройдя, через помещение, построенное в старом стиле, очутился на выходе в город.
 Город встретил его небольшим дождём и слякотью под ногами. Михаил быстро сориентировался и спросил рядом проходящую женщину, как ему лучше добраться до районной автостанции. Узнав от сильно разговорчивой женщины, явно говорящей с большим акцентом, куда следует идти, Михаил быстрым шагом, держа в руке чемодан и полупустую сумку, спустился по улице, к центру города туда, куда указала женщина. Дело было к обеду и молодому человеку уже хотелось перекусить, но время не позволяло, нужно было скорей добраться до станции, поскольку автобусы ходили два раза в сутки, и Михаил боялся опоздать и остаться ночевать в незнакомом городе.
 Идя по улице, он увидел огромную надпись «ПЕРУКАРНЯ».
 - Вот бы перекусить, - подумал он и тут же отбросил мысль. - Некогда. Перетерплю, не привыкать.
 И как был он удивлен, когда впоследствии узнал, что «ПЕРУКАРНЯ» обозначает парикмахерскую, а не закусочную. Украинского языка он тогда не знал. Потом он часто вспоминал этот эпизод. Вспомнит и улыбнется, потешаясь над собой.
                ***
 Все билеты были распроданы и только стоячие продавались по приходу автобуса Многие из сел сначала ехали до Н-Васильевки, (бывший райцентр), а после добирались колхозными машинами, которые привозили в район людей в больницу или по другим надобностям, а вечером забирали всех по селам. Михаил, доехав благополучно в тесном автобусе до Н-Васильевки, вышел возле магазина, где останавливался автобус. Он подошёл к мужчинам и женщинам, которые стояли возле кафе-столовой и спросил:
 - А вы не знаете, когда будет машина на село Анновка?
 - А ты зайди в кафе, там вроде из их села кто-то есть, - сказал мужчина в теплой куртке и кирзовых сапогах.
 - Да, да, - поддакнула женщина, - я видела, мы вместе были в больнице.
 Ты туда зайди. За ними должен приехать вездеход.
 - Странно, - подумал Михаил, - вездеход и сколько он народу вместит?
 А всё оказалось просто, «вездеходом» называли машину с двумя ведущими парами колес. Поскольку дороги были разбиты непогодой, и обычная машина не могла проехать.
 Зайдя в кафе-столовую, Михаил увидел несколько человек, стоящих возле буфета, чтобы купит перекусить.
 - А кто, не подскажете мне, едет на село Анновка?
 - А тебе к кому? - спросил парень в солдатской шинели, стоящий в стороне.
 - Да мне, собственно, к Петру Михайловичу, он бухгалтер в селе.
 - А ты не брат ему? - Спросил паренёк в шинели.
 - Да, я его младший брат, - сказал Михаил
 - Вот так встреча, - сказал парень в солдатской шинели, - а я выходит твой двоюродный брат Леонид.
 - Да ты что, - обрадовано, сказал наш герой, не веря своим глазам и такой удаче.
 И они обнялись.
 - А ты знаешь, мне писали, что ты тоже должен приехать, только не знали когда.
 - Вот уж им будет подарок, - сказал Леонид.
 - Да, - ответил Михаил, обрадовавшись такой неожиданной встрече с братом.
 - Так выходит, нас уже там ждут!
 - Слушай, а как ты насчёт вина? - спросил Леонид, - за встречу можно выпить и чуть-чуть закусить.
 - Ты прав, - сказал Михаил, - а то я давно не ел, и не мешало бы и выпить, а то погода сыроватая, как бы ни простыть.
 Они подошли к буфету и заказали по второму блюду и взяли бутылочку вина. Прихватив с разноса, что стоял на столе, пару стаканов они присели за один из свободных столов. Леонид сказал Михаилу, чтобы тот располагался, а сам пошёл за вторым блюдом. Вскоре вся закуска была приготовлена и они, раскупорив бутылку с напитком, налили по стакану себе.
 - Ну что за встречу, - произнёс Леонид и братья выпили содержимое стаканов. Вот сейчас можно и закусить, потирая руки, сказал Леонид и принялся за еду. Пока они ели и разговаривали, в дверях появились молодые парни, которые были из их села, потому что сразу заметили Леонида.
 - О! кого видим! Лёха, привет, с приездом с улыбкой на лице сказали ребята.
 - Что сегодня только приехал что ли? - Спросил один, тот, что был постарше из всех ребят.
 - Да, вот только что и встретил своего брата, Мишей зовут, - сказал Леонид. - Знакомьтесь.
 - Иван, - сказал тот, что был немного ниже.
 - Михаил, - ответил Михаил, и по очереди поздоровался с ребятами.
 - Ну, вы пока поговорите, а мы тут на улице будем, пока покурим, - сказали ребята.
 За разговором и обедом время прошло быстро.
 - Вот теперь можно и терпеть до дома, - сказал Леонид, похлопав по животу. Когда вышли на улицу, ожидающих вездеход подсобралось много. Михаил с братом подошли к веселой компании мужчин и женщин, ждущих машину.
 - О! Леня, а кого это ты к нам везёшь, - узнав в солдате односельчанина - такого молодого? - сказала одна из женщин, смотря на Михаила.
 - Так это к нам с Урала, в гости к Петру Михайловичу,- ответил тот.
 - Надолго ли? - спросил девичий голос, явно сильно интересующийся приезжим парнем.
 - Да как получится, - сказал Михаил, - как примете, может, и останусь надолго. - А кому это интересно? - спросил Михаил, глядя в сторону, откуда был слышен вопрос.
 Девушка явно застеснялась и попыталась укрыться за спинами стоящих женщин.
 Вскоре появилась машина, и все дружно стали садиться в кузов, помогая друг другу. Михаил с Леонидом уселись почти у борта.
 - Так можно и покурить, - сказал брат Михаилу…
 - Как оно будет? - Думал Михаил, сидя в машине, продолжая путь навстречу новой жизни. И только чувство встречи с родными и близкими успокаивало его в этот немного пасмурный и неприветливый день украинской зимы. После полуторачасовой тряски по разбитой дороге и колдобинам машина, наконец-то, остановилась в центре.
 По меркам Михаила центр должен светить огнями. Но, к сожалению, это было обыкновенное место с двумя-тремя магазинами, сельсоветом , конторой, и клубом с громким названием - дом культуры.
 Вылезая из машины, Михаил заметил тускло мерцающий свет возле конторы и пару лампочек возле клуба. Они говорили, что там есть народ. Во всём селе света не было, и стояла такая темнота, что невозможно было узнать, кто идёт впереди.
 - Лень, а куда дальше, - спросил Михаил, ступая в очередную лужу грязи на дороге.
 - Да тут через реку, по мосту и совсем рядом, - сказал Леня.
 - А как же без света тут живут? - подумал Михаил, и как бы угадывая его вопрос, Леня сказал:
 - А тут свет дают, только когда идёт дойка, а так света нет. Ничего, поживешь, привыкнешь. Это только поначалу страшновато.
 Михаил шёл по следам Леонида, чтобы не набрать грязь в свои ботинки.
 - Да, - подумал он - здесь народ говорит на непонятном ему языке. - Вот дела, как я их буду понимать, - подумал в следующую минуту он.
 Минут через двадцать ходьбы по грязной улице, наконец- то, они добрались до небольшого, как показалось Михаилу, дома. Очистив ноги от налипшей грязи, они вошли в дом, где их ждали родственники. Видимо, сарафанное радио неслось впереди даже такой сильной машины, как вездеход. А какая это была встреча! Родственники поочередно обнимали ребят. По лицам бабушки, дедушки, отца Михаила и матери Леонида катились слёзы радости. Наконец, все уселись за праздничный стол. На столе была еда, которой Михаил никогда не ел и не знал. Бабушка и тетя Федора только успевали подставлять новые блюда. До самой полночи не смолкали разговоры обо всём. А многое хотелось рассказать. О том, как жили всё это время вдали от родных людей, разбросанных костлявой рукой войны.
 Михаил захмелел от счастья и от вина. И когда лёг спать в жарко натопленной комнате, заснул, как малое дитя. За последние дни он впервые спал и ни о чём не думал.
 Утром, проснувшись рано, Михаил быстро, по-солдатски, встал и пошёл умываться. Леонид ещё спал, а бабушка и мать Леонида уже суетились у плиты.
 - Ты это чего встал- то так рано, спал бы еще, - сказала бабушка, обращаясь к внуку.
 - Нет, я так не привык, да и новое место хочется посмотреть, что, да как,- ответил Михаил.
 - Ну- ну, - сказала бабушка, - иди, коль интересно. - Только дед еще не встал, он тебе всё покажет, это его территория, а наше кухня, - сказала бабушка и улыбнулась, продолжая суетиться у плиты.
 Дед ещё нежился после выпитого вина, да и ноги не очень-то давали сильно разгуляться, и поэтому он лежал и наблюдал за домочадцами. Михаил вышел во двор и начал осматривать его. Недалеко от сарая стояла собачья будка, и пес, увидев незнакомого человека, начал лаять, как бы говоря, что службу свою он знает хорошо, но в то же время, виляя хвостом, давал понять, что не настроен агрессивно.
 - Молодец, - сказал Михаил собаке, - не зря тут на привязи.
 Оглянувшись на двери дома, Михаил увидел деда, который, упираясь на палочку, спускался с крыльца.
 - Ну как, солдат, спалось, - спросил дед?
 - Да вроде нормально, - ответил внук, глядя на деда.
 - Хочешь, я тебе покажу виноградник? Хотя он у меня и небольшой, но вино из винограда хорошее. Пошли, - сказал дед и подвёл Михаила вдоль изгороди туда, где был виноградник. Весь виноград был подвязан, а корни присыпаны землей, чтобы не замерзли зимой.
 - Да, - подумал Михаил, - сразу видно хозяина.
 Во дворе всё было разложено по «полочкам», уж очень дед любил порядок во всем. То ли с годами выработалась привычка, то ли такой был смолоду. Мать рассказывала Михаилу про деда, но, сколько лет уже прошло.
 Вскоре появилась тетя Федора и позвала их к столу. Стол был накрыт, и Леонид, проснувшись, помогал расставлять еду на стол. И, как водится, конечно же, не забыл и про дедово вино, расставляя на стол рюмки. Запах еды вызывал приток лирического настроения, да и вино делало свое дело.
 - Вы меня тут закормите, - смеясь, сказал Михаил, - что и в двери не войду.
 - Ничего ешь, видать, ты такого ещё не ел, - накладывая очередное блюдо в тарелки внукам, говорила бабушка. И поглядев на невестку, спросила: - Правда, ведь Федорка?
 - Ну, а мы его ещё и запьем винцом, - кряхтя, подкручивая усы, сказал дед, вклинившись в разговор двух женщин.
 Неожиданно в двери вошла соседка.
 - Ой! А я смотрю, у вас никак гости, - глядя на Михаила, сказала она.
 - Да, - сказал дед, - это моей дочки Домникии, что на Урале живёт, меньший сын.
 - А, так мы с его мамой вместе в школу ходили. Да быстро время летит, - сказала она.
 - А как мама, как ее здоровье? - Закидала вопросами соседка.
 - Да ничего, потихоньку, уже на пенсии. Вот я поехал, а она там пока. Время покажет что, да и как, - сказал Михаил, глядя на женщину.
 - Да ты, присаживайся, - сказала бабушка, - вот посиди.
 - Ой, нет, - сказала та, - побегу домой, я ведь так, на минутку.
 - Ну, как знаешь, - сказал дед, предлагая налить ещё по одной.
 - Ты чё, старый, - буркнула бабушка, - совсем хочешь упоить ребят.
 - Да, они крепкие, вон молодые, чё им будет. Вино, оно только силу придаст, - смеясь, закончил дед, махнув рукой в сторону бабушки.
 - Ничего-то она не понимает, - и поднял рюмку.
 - За приезд ещё раз, - поднес рюмку к губам и залпом опрокинул всю прелесть лета, накопившуюся в гроздьях винограда, превращенных в божественный напиток.
 - Кх, - прокряхтел дед. - Хорошо. И начал закусывать….
                ***
 День подходил к обеду. Тем временем Михаил и его двоюродный брат, отдохнув, решили сходить в центр.
 - Надо хоть кого- то увидеть, а то за три года службы много чего изменилось. Ты как, Миша, пойдешь? - спросил Леня.
 - Конечно, ещё как, а то я вчера ничего толком и не разглядел – такая темень у вас, как в бочке, - не то с укором, не то, как бы с восклицанием, сказал Михаил.
 До центра дошли быстро, не так, как вечером. Шли по грязи но, обходя большие лужи, в которых отражалось небо, повеселевшее в честь гостя.
 - Боже мой, - подумал ещё раз Миша. - Ой! Наверное, не выдержу долго. И тут же отбросил, пока так мучивший вопрос на второй план. Мимо с грохотом промчался трактор «Беларусь», обдавая запахом солярки и клочьями приставшей грязи к колесам.
 - Вот, чёрт,- сказал Леня. - Наверное, это Дмитрий. Его трактор. Узнаю. Пройдя через мост, ребята увидели на повороте здание сельмага, возле которого стояла небольшая группа людей, явно ждущая, когда откроется магазин. Ребята подошли поближе и поздоровались.
 - Чего ждём или просто так? - спросил Леонид.
 - Да, подошли, а может, что и подвезут из сельпо, - сказал мужичок, держа велосипед, на руле которого висела сумка.
 - А ты, Леня, никак совсем уже. Дембельнулся что ли?
 - Да, вот и брата встретил по дороге, - смеясь и показывая на Михаила, сказал Леонид. - Это брат нашего Петра Михайловича, который работает главным бухгалтером в колхозе. Пока что в гости, а там видно будет, - добавил Леонид.
 Село жило своей размеренной жизнью. Кое-когда по дороге проедет машина, спешащая в другое село, или лошадь, запряженная в телегу, везущая сено или силос для корма скотины, погоняемая извозчиком. Клуб, тот, что вчера был открыт вечером, сегодня был закрыт, и на дверях висел огромный замок, показывая свою власть всем окружающим. В контору и в сельсовет изредка заходили люди. Да! Не ожидал Михаил такого. Он привык к общению, а тут, нате вам, пожалуйста.
                ***

В свои двадцать три года он уже несколько лет занимался в танцевальном коллективе и в армии выступал с концертами, когда приглашали шефы. Глядя на неприветливость центра села, и, не найдя подходящего ответа, промолчал. Словно тугой аркан, обвила его грусть и, глядя в глаза, говорила: ну как увидел? Это тебе не дом культуры, который с утра до вечера встречал его в свои объятья с распростёртыми объятьями. Чего-чего, а этого Михаил предусмотреть не мог.
                ***
 Как говорили старые люди - все изменяется и течет. Так и жизнь нашего героя понемногу начала налаживаться в обстановке, отнюдь, не звуков фанфар и фейерверков, а в повседневной обыденной жизни. Теперь, нося резиновые сапоги, Михаил стал похож на простого жителя села, и только меховая кепка с козырьком выдавала «заезжего генерала». Встречи, за встречами и уже почти месяц Михаил обживал село. Время крутилось, что январская вьюга, и всё больше захватывала Михаила в свой водоворот.
 По вечерам открывался клуб, и свободная от работ молодёжь неслась под его своды, чтобы увидеть очередной фильм, а после потанцевать под баян местного баяниста Федора, который работал от сельсовета. Танцевальный зал напоминал большое фойе со столами и скамейками, на которых в ожидании танцев сидели замужние женщины, любящие потанцевать и те, которые не танцевали, но хотели бы знать последние новости. А, именно, кто с кем будет танцевать, а потом может и поговорить об этом со смаком. Село, оно и есть село, тут каждый знает про любого, и все как на виду.
 Только Михаилу все это было до одного места. Он не стеснялся, как местные ребята, приглашать танцевать девчонок. А танцевать он умел и любил и показывал всем своё превосходство, немного посмеиваясь, над неуклюжими сельскими ребятами. Танцуя то с одной, то с другой девушкой, Михаил, порой, ощущал осуждающие взгляды наблюдательных бабушек. Но ему было все "до лампочки", он брал от жизни то, что она ему давала, и отказываться ни от чего не был намерен.
 ***
 Молодость-это розовые очки, которыми наделяет жизнь. Пока в один день ты их, по случайности или по воле судьбы, не разобьешь.
 Но как бы то ни было, приближался Новый год. Вся молодежь готовилась праздновать, и, поскольку Михаил уже был своим человеком, его тоже пригласили в компанию.
 За две недели до Нового года произошло событие, которое и предрешило, где он будет праздновать. Хотя местные девчонки были уж очень скромны, или от того, чтобы не давать повода для бабушек, лишний раз посплетничать. Михаил без стеснения приглашал танцевать всех, понимая, что девчонкам хочется потанцевать, а местных ребят не затянешь. Как только начинала играть музыка они сразу выходили из фойе, чтобы перекурить. И вот в один из субботних вечеров на танцах появилась девчонка, небольшого росточка, с карими глазами и очаровательной улыбкой. Видно было, что она пришла первый раз. Михаил пока ни разу её не видел. Да и мог ли он знать, что по вечерам в клуб не пускали школьниц, хотя и десятого класса. О! Эти глаза сразу пленили его и могли сразить, кого угодно, словно булатный меч, зазевавшегося противника. Михаил подошёл и пригласил её, глядя ей в глаза – в это загадочное море, ждущее своего капитана, готового стоять у штурвала. Она ответила кивком головы, и Михаил повел её на середину зала, взяв нежно за руку. И тут он почувствовал теплоту взгляда, которая передавалась от неё к нему. Весь её вид говорил Михаилу о том, что она ждала, именно, его.
 С этой минуты для них никто не существовал. Взгляды, и только они, говорили за них. Их сердца пылали, наполняя теплом зал для двоих. Они не замечали танцующие пары, и только их глаза, сравнимые с чистотой бриллианта, придавали залу более яркие тона.
 В тот вечер Михаил спросил разрешения проводить её до дома.
 - Так мы же рядом живем, через дорогу, - сказала Вера, так звали эту девчонку, - а твоя племянница - моя подруга, и учимся мы с ней в одном классе, - сказала она и рассмеялась.
 Михаил стоял с ней, держа её за руку. Каково было его удивление, когда он услышал такое.
 - А мне пора, а то дома будут волноваться, - сказала Вера – завтра увидимся. А теперь будем прощаться.
 Она вошла в калитку, а Михаил провожал её взглядом, пока она не вошла в дом. Так началась их дружба, которая переросла в любовь. Чем чаще виделись Михаил и Вера, тем больше поглощали их встречи под луной и жаркие поцелуи на морозе, согревая их юные сердца. Этот новый 1967 год, они встречали вместе, в одной компании, где гуляла вся молодёжь.
                ***
 Брат же Леонид, побыв немного дома, уехал в г. Мелитополь и устроился на завод электриком, там встретил девушку и вскоре женился на ней. Михаил же оставался в селе, обдумывая свою дальнейшую жизнь. Веселый по натуре, он снискал уважение односельчан и молодежи. Ни один праздник не обходился без концерта, и везде Михаил принимал активное участие. Балагур, умеющий играть на гитаре, он был в центре внимания молодежи. Так проходило время.
 Отец Михаила жил у старшего сына и помогал ему по хозяйству, там же жил и Михаил. Но, как говорят, все хорошо, только вот хочется своего уголка, да и давняя мечта, привезти мать с Урала, не давала покоя нашему герою.
 Не буду описывать все подробности, чтобы не утомлять читателя. Но с божьей помощью и, благодаря помощи старшего сына и односельчан, отец Михаила построил свой дом.
 - Это только в сказках все быстро, чинно да гладко делается, - думал Михаил.
 Сколько всего перенес он. Были и разочарования, и обиды, как говорят, и белые, и черные полосы. Но благодаря оптимизму и тому, что Михаил был молод, как-то всё прошло без особых душевных ран.
 Прошло лето, осень… и опять наступило лето. Михаил, посовещавшись с отцом, поехал на Урал, забирать мать, которая жила со средним сыном Александром.
 Как же был долог путь воссоединения дочери Домникии со своими родителями, т.е. дедушкой и бабушкой Михаила. Они не виделись двадцать четыре года. И теперь Михаил понимал ту силу, которая влекла его в эти края. Предназначение, которое он должен был выполнить, соединив все ветви семейного древа, размётанные ветром тогдашнего времени, под ужасным названием - ВОЙНА.
                ***
 С приездом матери, жизнь у Михаила в корне изменилась, но еще оставались небольшие недоделки по дому, которые можно было устранять, живя в нём. Михаил прилагал все усилия, чтобы родителям жилось нормально. Потихоньку работая, и, достраивая дом, Михаил продолжал жить той сельской жизнью, какой жила вся молодежь в то время. Вечером после трудового дня - песни под гитару, смех да шутки. Вечные вздохи и влюбленные взгляды разбавляли обыденность и не давали молодому парню застаиваться на одном месте, как болотной воде. Мама часто ходила к своим родителям и подолгу вела разговоры о том времени, когда она жила вдали от родных. Постепенно привыкая уже к этой жизни, мать Михаила, выходила вечерами на посиделки, где женщины, обычно, щелкали семечки и говорили о всяких новостях и о хозяйстве. Дом находился почти на краю села, и садоводческая бригада, собирая урожай вишни и черешни, или, просто работая в саду, часто приходила напиться воды.
 - Добрый день, тетя Дуся, - так они называли мать Михаила. - Водички дадите напиться?
 - А чего не дать, проходите и пейте, сколько нужно, - говорила мать. - Ой, женщины, я вас не очень знаю, а чьи вы хоть будете?
 И те начинали рассказывать, чьи они будут, и Домникия вспоминала их родителей, хотя столько времени прошло.
 - Эй! - Говорила она, - я же с ними дружила и на посиделки вместе ходила. И радовалась всему услышанному. Отец Михаила только улыбался, глядя на неё, как она расспрашивает женщин.
 ***
 К тому времени Михаила приняли в колхоз, и он, как и все, работал в бригаде. То возил силос на ферму на лошадях, то в Крым за ракушником ездил. Так и проходило его время. Дом, работа, дом, а по вечерам захаживал в местную библиотеку, где работала Надежда Яковлевна - прекрасный человек и отличный библиотекарь, знающая своё дело от и до. Может по протеже библиотекаря или по другим причинам, но, однажды, Михаила встретил председатель сельсовета и попросил возглавить работу дома культуры, так называли сельский клуб. Председатель ссылался на то, что Миша эту «кухню» знает, и ему легко будет работать, а молодежь вся тянется к нему.
 - Ну что же, подумаю,- сказал Михаил и рассказал дома матери и отцу о предложении.
 – Смотри сам, - сказала ему мать – нравится, иди. Мне всё равно - тебе работать.
 На следующий день, зайдя в сельсовет, Михаил дал согласие Петру Алексеевичу, который в то время был председателем.
 - Ну что, Михаил, - сказал тот, - давай приступай к обязанностям. Надеюсь, мы сработаемся. Вижу ты парень хваткий.
 Так и началась жизнь нового заведующего домом культуры ( а по сельским меркам того времени – клуба).
 Отец в то время уже работал в саду сторожем, поскольку был на пенсии. Пенсия была мизерная, и, порой, не хватало денег, чтобы подкупить уголь или ещё чего, и поэтому он сторожил в колхозном саду.
 Дом Михаила был всегда открыт для гостей, а они, зная доброту новой хозяйки и хозяина, старались не обходить их дом.
 Старший брат Михаила, живший в одном селе, не всегда мог вырваться из-за загруженности работой. Три дочери требовали к себе особого внимания. Жена его работала в магазине продавцом и тоже целый день была на работе. Но как бы то ни было, брат в воскресный день навещал мать, чтобы узнать, как здоровье у родителей. А если сказать правду, то он знал о них все, потому что Михаил частенько захаживал к брату, который жил на одной улице, где работал Михаил. В селе всё про всех известно. Внучки матери Михаила, а его племянницы учились в школе, но в свободное время, так же не обделяли вниманием деда и бабушку.
 Михаил был поглощен своей новой работой. Но ему, ой как не хотелось, составлять планы работ и отчеты. По натуре он был практик, а отписки - не его талант, вот и приходилось иногда спорить, доказывая бесполезность рутинной работы. Но культотдел требовал своё, на что Михаил говорил:
 - Вам надо, вы и пишите. А я занимаюсь делом, а не болтовней.
 Выезжая на полевой стан и на ферму, во время посевной, Михаил читал для работников газеты, рассказывал о новостях в стране и этим снискал определенное уважение, как знаток своего дела. А вечерами - подготовка концерта на праздники. Это, так сказать, святая святых для колхоза. И не одно мероприятие не обходилось без концерта сельской художественной самодеятельности, которой руководил Михаил.
                ***
 Как бы там ни было, но в один из дней приехала комиссия с проверкой, и оказалось, что учёт не ведется, и журналов нет. И над Михаилом «прогремела гроза», но не знали те, кто проверял, характера этого молодого парня. Выслушав строгую, правильно выстроенную речь начальства, Михаил бросил ключи на стол и сказал:
 - Извините, но нам с вами больше не по пути. И коль я вам не подхожу, без ваших журналов по очковтирательству, то я сам себя увольняю.
 Лица, приехавших сотрудников из района на проверку, мгновенно, исказились, не понимали они, с кем имеют дело. А Михаил, хлопнув дверью, вышел и пошёл домой со спокойной душой, понимая, что его миссия - носителя культуры - закончена. И как бы ни уговаривал председатель сельсовета, не обращать внимания на эти мелочи, Михаил стоял на своём. Его любимая поговорка была: «кто к нам  мечём, придёт, тот от меча и погибнет». Понимая, что всё начинает его тяготить, Михаил решил, что пора поменять жизнь. И поменял. Придя домой, тут же решил, что уедет к среднему брату в Иваново, в город невест. Родители не стали возражать, зная его характер. Близнец по гороскопу - и этим было все сказано. Легкий на подъём, да и держать его никто не собирался. Получив согласие, он стал собираться, надеясь что-то изменить в жизни.
 - Пусть поедет, - сказала мать, - может, встретит девушку, которая сможет его остепенить. И со словами: - Пора бы тебе уже жениться, - махнула рукой, зная, что сын поступит так, как считает нужным. Характер у Михаила был не из лёгких. Вечером пришёл брат, чтобы как- то смягчить обстановку между председателем сельского совета и братом. Но Михаил был выше всего, что ему предлагалось. Брат только мотал головой, глядя на меньшего брата, и махнул рукой. Он посмотрел и сказал матери:
 - Пусть едет, мама, может чуть поумнеет.
 Это был выбор Михаила, и что-то изменить извне было невозможно.
 Как осень, возьмёт и удивит всех теплом и красотой " бабьего лета", его с золотым опереньем, а потом принесёт дожди, непролазную грязь и слякоть. Так и у Михаила. Судьба держала его в своих руках. Судьба, судьба.....
                ***
 Ах! Этот город невест. Молодой, цветущий и улыбчивый. С его парками, аллеями, фонтанами. С его огнями в ночное время, с асфальтовыми дорогами, трамваями, мчащимися по рельсам и троллейбусами, переполненными народом. С площадями, вечно заполненными отдыхающими. Город студенчества.
 Вдыхая аромат свободы, и, ощущая полет свободного паренья, Михаил строил планы на будущее. Брат с женой встретили его с радостью, сказав ему, что он поживёт у них, а там, как Бог даст. Сам брат, Владимир, жил в этих краях уже давно и чувствовал себя коренным жителем.
 - Да город, есть город, - думал Михаил. Здесь был простор для фантазий Михаила. Попав в пучину города, он понимал, что есть много возможностей проявить себя. Тяга к чему-то новому не заставила его долго раскачиваться.
 Он быстро узнал, где можно найти работу. Брат ему посоветовал устроиться на «Камвольный комбинат», и Михаил не стал откладывать поездку в долгий ящик, решил навестить отдел кадров на неделе. Приехав в отдел кадров комбината, он узнал, что молодые парни им нужны.
 - Тем более отслуживший армию, - сказал начальник отдела кадров.
 Вечером, за ужином Михаил объявил, что уже был на комбинате, взял направление. И будет работать в красильном цехе.
 - А как ты считаешь, - спросил он брата?
 – Нормально.
 - Там мне объяснили, что много молодёжи, и есть возможность получить любую специальность, даже помощника мастера.
 - Давай попробуй, парень, ты шустрый - разберёшься, - сказал ему брат.
 Через неделю, пройдя комиссию, Михаил уже работал на комбинате.
  Его определили в цех, где первое время ему пришлось работать транспортировщиком. Работал он на каре, подвозя клубки шерсти для покраски, а так же развозил, уже готовую покрашенную шерсть, в сушильный цех. Платили там хорошо, а это было главное условие для Михаила, поскольку он не хотел сидеть на иждивении среднего брата, у которого была своя семья.
 Так город принял его в свои объятья. На душе была весна, которую ждал он всё время, и которая закружила его, как весеннее цветенье. Или, как бурный поток, вливая в новую реку неизведанной жизни.
 Как-то гуляя по городу, в один из выходных дней, Михаил увидел дом культуры и зашел посмотреть, что, да как, из любопытства. Там он увидел объявление, на котором было красиво написано, что принимаются юноши и девушки в танцевальный коллектив. Подойдя к дежурной, он поинтересовался, когда они занимаются.
 - Так вон они, в комнате сейчас, пойди, да посмотри, там и руководитель их, - сказала она.
 Михаил приоткрыл дверь, которую указала дежурная. И, правда, там шли занятия.
 - Можно? - обратился Михаил.
 - А вам что, молодой человек? Что-то хотели? - спросил молодой мужчина в трико.
 - Да, я хотел посмотреть, - сказал Михаил. - У вас написано, что принимают, так я решил зайти.
 - Вот проходи и смотри, - оглядывая посетителя, предложил руководитель. - А сам- то, что умеешь или нет?
 - Кое-что умею, - сказал Михаил, - немного занимался.
 - Ну, тогда посмотри, как мы занимаемся. А понравится, приходи.
 Меня зовут Владимир Иванович, я руководитель коллектива.
 - А я - Михаил,- представился он.
 - Вот и хорошо,- сказал Владимир Иванович и тут же захлопал в ладоши.
 - Ребята, - сказал руководитель, - десять минут перерыв.
 Зал, где занимались ребята, был светлый, возле стен - подручники для занятий.
 - Как в балетной школе,- подумал Михаил.
 Руководитель, лет тридцати пяти, приятный и подтянутый, человек. Чёрные волосы делали его привлекательным и немного похожим на цыгана.
 Так показалось, на первый взгляд, Михаилу. Впоследствии, Михаил узнал, что Володя, как звали руководителя, работал в театре Музыкальной комедии, в балетной группе.
 - Володя, - обратился один из ребят, - а нам как раз нужен один человек.
 - Да, - сказал Володя, - вот приходи на следующее занятие.
 - Обязательно приду, - пообещал Михаил. И когда пришёл домой сообщил радостную весть брату и его жене.
 - Да ты, брат - мастак, не успел приехать, а уже всё разузнал.  Ну, давай ходи, занимайся, раз есть тяга к этому.
 С этого дня Михаил начал новую жизнь - интересную и творческую.
 Работа на комбинате тоже привлекала своей необычностью и новизной, всё-то было интересно. Михаил впервые увидел огромные цеха, залитые дневным светом и работающие станки. В одном цеху красили, в другом сушили, потом чесали, пряли, и уже после этого ткацкие станки выдавали готовую продукцию. Голова шла кругом.
 - Наконец-то, настоящее дело, - подумал Михаил.
 Постепенно он приобретал друзей по работе и, таким образом, не чувствовал себя одиноким в большом городе. Да и жил он у брата, и вся семья его поддерживала. Он ничем не был обделён. У среднего брата было две дочери, и Михаил был немного старше племянниц. Они учились ещё в школе. Он легко находил с ними общий язык и относился к ним, как старший брат. Михаил, с его неистребимой энергией, быстро познакомился и с ребятами во дворе, где жил. Нередко с ними он ходил на танцы в парк, который находился буквально рядом. И вечерняя музыка, долетавшая во дворы, влекла к себе на танцплощадку молодежь.
 Работа, работой, а в свободное время Михаил приходил в танцевальный коллектив и занимался до седьмого пота. Его увлекали эти «ПА», которыми обучались ребята, готовя новый танец для выступления. Вскоре он стал любимцем коллектива. Вот настал решительный момент. Весь коллектив выступал на очередном празднике. Переживали перед выступлением очень, но всё прошло хорошо. Концерт закончился под бурные рукоплескания, и руководитель похвалил всех.
 - Молодцы, я рад за вас! С первым успехом! - Сказал Володя и каждого хлопал по плечу, когда все были за кулисами.
 Каждая партнерша одаривала своего партнера улыбкой и легким поцелуем в щечку. Так было принято. Но что интересно, никто из ребят не заводил любовную интрижку со своими девчонками, они были лишь партнеры по танцам.
 Работа же для Михаила была своеобразным сообщающимся сосудом. А пытливости было ему не занимать. Он смотрел на огромные цеха. Да, это был совсем другой мир, куда он входил своим любознательным умом. Брат Михаила, Владимир, видя старания брата, говорил жене: - Пусть учится, в жизни пригодится, а он, видно, парень с характером. И только глядя на Михаила, улыбался и порой подшучивал над ним:
 - Ну как, ещё не встретил подружку? А что это ты так скромно? Тебя же почти весь город знает, а невесту не найдёшь. Это он по поводу того, что, когда они, однажды, шли по улице, то многие здоровались с Михаилом, хотя, жил он здесь совсем немного.
 - Неужели наши ткачихи не нравятся? - говорила жена брата Ида, - Миша, что-то на тебя не похоже. Вон у нас, сколько девчат, выбирай любую…
                ***
 Самым любимым местом отдыха в городе был Театр музыкальной комедии. Тем более, что руководитель танцевального кружка выступал в составе балетной группы. Михаил просмотрел много постановок. Среди них были «Веселая вдова» и «Девушка с голубыми глазами» и «Цыганский барон» и многие другие. Его захватывали эти спектакли, и он прямо вживался в те образы и танцы, что были в спектаклях. Его душа носилась, как лёгкий лепесток, сорванный случайным ветром, и летящий в голубом просторе, вальсируя, словно под вальс Штрауса. Такое остаётся на всю жизнь.
 - Вот она, настоящая жизнь, - думал Михаил, шагая по проспекту с очередного спектакля.
 На комбинате девушек было много, но что-то удерживало его. Правда, были знакомства, но не любовные, а дружеские. И не от того, что девушки не нравились, да, собственно, он и сам не знал, почему. К великой радости, он не был однолюб. По гороскопу – близнец - и в его душе бились две птицы. Одна за то чтобы, наконец, найти свою любовь и осесть, создать свой уютный уголок. А другая птица не хотела мириться, и, во что бы то ни стало, хотела быть свободной. И эти разногласия, иногда, вызывали у Михаила унынье, но через некоторое время он опять был весел и полон энергии. И тогда его было просто не узнать.
 - Еще успею, - говаривал себе Михаил. - Впереди вся жизнь. Что такое двадцать пять лет.
 ….Все чаще стали приходить письма от родителей, о том, что они болеют. Им хотелось, чтобы кто-то был рядом или хотя бы поближе. Хотя старший брат Петр и жил в селе, но матери хотелось, чтобы меньший сын был рядом. Ох уж эта вечная материнская любовь! Читая письма, Михаил понимал, что только он сможет компенсировать недостающее внимание своим родителям. Как бы ни хотелось уезжать, но, поразмыслив по-взрослому, Михаил принял решение вернуться опять в село к родителям. И вот уже поезд, под пение ветров, выстукивает колесами знакомую мелодию: домой, домой, домой. Скорый поезд мчал Михаила в привольные приазовские степи, навстречу родным и друзьям, о которых где-то внутри души, в потаенных её уголках, звучала тоскливой нотой серебряная нить. Да! Это была она, и он не мог спутать её ни с чем. Так, думая о встрече, он рисовал наброски дальнейшей жизни, как художник делает первые штрихи на ещё белом полотне ватмана. Но как бы Михаил не старался, рисунка явно не получалось.
 - Что за блажь? - думал Михаил, а колеса выводили: ажаж, ажаж, как бы усмехаясь над его несостоявшимся рисунком….
                ***
 Была середина июля, когда Михаил снова приехал в село. Многое изменилось, хотя может так казалось, потому что давно не был. А так, всё тот же клуб, те же магазины и, загорелые от полевых работ, друзья. Вечерние танцы стали скучнее, и молодежь появлялась в клубе для того, чтобы поболтать, да посидеть без толку. Однообразие опять захлестнуло и обволокло Михаила, как кокон шелкопряда. Старые фильмы, которыми снабжал кинопрокат сельскую местность, добивали. Все чаще и чаще Михаил оставался дома, наедине с книгами, отдавая предпочтение героям романов А. Дюма, Чехова и Л.Толстого. Но как говорят, после чёрной полосы, всегда бывает белая, и вот она настала. В разгар лета Михаил случайно увидел, приехавшую в гости вместе с родителями, девчонку. Это была голубоглазая, с короткой прической, полненькая девушка. Не сказать, что пышка, но приятных форм, и вот она- то и уколола, как щипом от розы, израненное тоской, сердце Михаила. Было ясно, что она с Михаилом хотела познакомиться. А он, зная местных бабушек, не стал спешить.
 - Может где-то в другом месте, но только не в клубе, - подумал Михаил. И вот он, тот случай, о каких пишут в романах.
 Однажды, сидя, как обычно в парке, в воскресный день, Михаил «бренчал» на гитаре, на скамейке под развесистым деревом. Не обращая на прохожих никакого внимания, он выводил одну из любимых мелодий, подпевая вполголоса. Вдруг он почувствовал, что кто-то стоит за его спиной и слушает, как он поёт. Михаил прекратил играть и посмотрел, кто же это мог быть. Какого было его удивление, когда увидел именно ту девчонку, которая дала какой-то невидимый толчок, чтобы вывести его, из коматозного состояния. А рядом с ней стоял её младший брат.
 - А ты играй, - сказала девушка, - ты хорошо поешь. И продолжала глядеть, ещё почти детскими глазами, на Михаила.
 - Хорошо. Садись и слушай, мне не жалко, - сказал Михаил и начал выводить аккордами очередную песню.
 - А как тебя хоть зовут? - закончив играть, спросил Михаил, обращаясь к девчонке.
 - Меня - Алла, а это мой брат Юра, - весело, по-детски, ответила она. - А тебя, я знаю, зовут Миша.
 - Очень приятно, - сказал Михаил и посмотрел на неё. - Вот, кажется, и познакомились.
 Алла улыбнулась и попросила, чтобы он ещё поиграл.
 - Ладно, всё равно пока делать нечего, - ответил Михаил.
 Они сидели, а она заворожено смотрела на Михаила и слушала его игру. Вскоре начали подходить ещё ребята и девчонки, шедшие в клуб, в кино. А Миша играл и пел, собирая всё больше и больше народа.
 - Мы пойдём домой, - сказала Алла. - Нас бабушка надолго не отпускает, да и тетя скоро придет с дойки коров. Надо быть дома.
 - А ты приходи завтра вечером к нашему дому, посидим, - ненавязчиво сказала она. - И гитару бери.
 - Ладно, - ответил Михаил, продолжая веселить собравшихся парней и девчонок.
 Это была их первая встреча, и как он понимал, и не последняя, так почему-то казалось ему. В тайне Михаил представлял, как они, взявшись за руки, идут по полю, и цветы, образуя хоровод, поют им песни, сопровождая их на своём пути. Но это были пока что мечты. А он грезил будущим.
 Несколько ни чем непримечательных свиданий, и только взгляды друг на друга говорили, что их сердца ждут новых встреч. Обычно, всё хорошее заканчивается на самом интересном месте, так и у Михаила. Алла, побыв в гостях, вскоре уехала в город, но передала записку через брата, пообещав на следующее лето снова приехать в село. Сама, видимо, не решилась сказать. И вновь дни ожиданий долгой и холодной зимой. То снежные заносы перекрывали пути, то дожди с их необузданным характером поливали дороги, делая их непроходимыми. И только несколько строк в конверте, которые приходили от нее, были той связующей нитью их тайной любви. К весне письма стали приходить чаще. И Михаил повеселел. Мать, зная, что он кому- то пишет, понимала, что у него серьёзные планы.
 - Я думаю, серьёзные планы, у нашего сына - говорила мать отцу. – На что тот отвечал:
 - Посмотрим, - время покажет.
 - Вот и я о том же, - сказала мать. - Он взрослый. Ему жить.
 - Да я ещё ничего не решил, а вы меня уже женить собрались. Мало ли кому я пишу, - говорил Михаил, отмахиваясь от родительских нападок. - Пишу, да и всё.
 Весенние тучи вперемешку с голубым небом создавали отличное настроение, говоря, что скоро село потонет в буйном цвету распустившихся вишен и в медовом запахе цветущих акации и яблонь.
 Да, это было предчувствие чего-то нового, приходящего с распустившимися листочками на деревьях и зеленью, покрывшей пригорки возле реки. Птицы распевали свои новые рапсодии, радуясь пришедшему теплу. А Михаил радовался скорой встрече с Аллой. И сердце его переполнялось надеждой.
 Отцвели вишни и акации, и вот уже сиреневый залп разливается по всей округе, выпущенный орудием весны, делая дома сиреневыми. Тротуары тонули в том сиреневом тумане, как бы приглашая всех окунуться в этот волшебный «водоем», и, оглушая сиренево-белым криком, весна кричала, что есть мочи, что учебный год закончен.
 Михаил ожидал, с нетерпением, приезда Аллы к тете….. Её приезд совпал со свадьбой друга Михаила, Ивана. Много друзей пригласили со стороны жениха, в их числе был и Михаил. Еще ни разу не приходилось ему гулять на болгарской свадьбе. Он много слышал, но официально был приглашен первый раз. Свадьба шла почти три дня. Такого Михаил еще не видел. Танцевали хоро* - болгарский танец, пели песни и пили за счастливую жизнь жениха и невесты. И, до умопомрачения пьяными, голосами кричали: - Горько! Веселились от души. А радушные хозяева только и делали, что подносили угощения и болгарское виноградное вино. А «момин ден!» Это же целое событие, когда после первой брачной ночи выносят простынь и выставляют на обозрение, и яркое пятно говорит о том, как была невинна невеста, словно сорванный цветок. Ох уж эти обряды! А гости пили и подымали тосты за молодых, желая им кучу детей и счастливое будущее.
                ***
 Алла приехала неожиданно, и соседский друг, с которым Михаил жил рядом, сказал ему, что Алла приехала, и что он ее видел, когда она выходила с автобуса с братом.
 - Да ты что? - обрадовался Михаил и сел на велосипед, чтобы проверить слова соседа. Быстро доехав до центра, он свернул на мост и поехал к дому, где бывал не раз. Во дворе стояла она и разговаривала с бабушкой, которая заметила Михаила и, показывая в его сторону, говорила что-то внучке. Алла обернулась, было видно, как на ее лице появилась улыбка, говорящая, что она рада встрече.
 - Привет! С приездом! - сказал Михаил и, подойдя, подал руку Алле.
 - Как жизнь, Юрка, - спросил он у её брата, - опять в гости? Да?
 - Да, - ответил тот. - А на гитаре научишь?
 - Если захочешь, может и научу, - сказал Михаил, а сам не мог отвести взгляда от Аллы. - Ну ладно, не буду вам мешать. Я ведь так просто узнать, что приехали.
 Михаил сказал так, чтобы бабушка не волновалась. Она не очень-то доверяла сельским парням, которые делали попытки познакомиться с внучкой. Михаил постоял ещё немного и, сев на велосипед, поехал с радостным настроением домой. Он был на седьмом небе от счастья. Дома достал ведро воды, налил в умывальник и, раздевшись по пояс, начал мыться.
 - А куда это ты? - увидев сына, спросила мать.
 - Да так, на танцы в клуб, - отмахнулся Михаил, вытирая полотенцем загоревшее тело.
 - Опять до ночи будете гулять, да собак будить под гитару. Сами не спите, так и собакам покоя от вас нет. Не забывай утром на работу.
                ***
 Надев отутюженные брюки и остроносые туфли, именно, такие тогда были в моде, Михаил, прихватив гитару, крикнул соседа, который жил через дорогу, и они пошли по дороге в клуб. Леня, так звали соседа, парень восемнадцати лет, всегда сопровождал Михаила, поскольку жили рядом и возвращались домой вместе. Да и фамилия у него была знаменитая - Николаев, как у космонавта. Весёлый парень с немного вьющейся шевелюрой, всегда любитель посмеяться и пошутить, он только что окончил училище по профессии тракторист-комбайнер широкого профиля.
 - Ну как, убедился? - спросил Леха. - Приехала?
 - Да, - ответил Михаил, - возможно, придёт вечером в парк.
 - Ну, наконец- то, - сказал Леха, зная, как друг переживал всё это время.
 - Эй, момчета, где идите? Пак при моми те  (эй ребятки куда идёте, наверное к девчатам) - выкрикнула одна из старушек, что сидели возле ближнего дома, щелкая семечки.
 - Да! Да! - Весело ответили ребята.
 - Всички ги заберем на други няма да уставим, (всех заберём и другим не оставим) - смеясь, ответили ребята, продолжая свой путь.
 - Давай, давай, идите, пора бы вас уже женить, а то ходите все холостяками, - неслось вдогонку ребятам.
 - Домникии - то Мишка всё не выберет никак, возраст уже, а он всё с гитарой, как с подругой, - сказала Люба-соседка, сидевшая с женщинами прислонившись к забору на маленькой скамеечке. - Загулялся парень.
 - Да ну их, они сами не знают, что им надо, такая нынче молодежь, - сказал, сидевший рядом, дед Иван, муж Любы…
 Возле клуба уже собрался народ, все ждали, когда начнутся танцы. Девчата понемногу проходили в фойе, а ребята, стоя у клуба, обсуждали свои проблемы по работе и курили, дымя сигаретами.
 - Подержи гитару, - сказал Михаил Лёне, - а я пойду, гляну в парке, может, пришла. И пошёл вглубь парка посмотреть. Там на скамейке сидела молодежь и смеялась о чём-то своем. Обойдя парк, и, не найдя, кого искал, Михаил опять вернулся к клубу. Там уже была слышна музыка, и первые пары кружились в вальсе. Вечер открывался вальсом, и эту традицию местные девушки не меняли. Парни все стояли на улице, стесняясь танцевать, ждали, когда их девчонки натанцуются, а они после пойдут провожать их домой.
 - Миша, а пошли, потренькаем на гитаре там, в парке, авось придёт, - предложил сосед.
 Они завернули за угол клуба и очутились в парке. Молодежь, что стояла возле клуба, и та, что танцевала, потихоньку стала смещаться из танцевального зала в парк. Каждый усматривал самое лучшее место, такое, где никто ничего не увидит. Да и не к чему сплетни. Так думали многие.
 - Миша, Миша, поиграй, - послышались голоса, сидевших парней и девчонок, увидевших идущего с другом Михаила.
 Михаил сел на скамейку, взял в руки гитару, и зазвучал первый мелодичный аккорд. Сколько играл, он не знал, но устав петь, сказал:
 - Слышишь, Сергей, ну-ка подмени, поиграй, а я отдохну немного. И отдал гитару Сергею, который мог кое-что играть. Михаил встал, пошёл, и тут, среди стоящих девчонок, он увидел Аллу.
 - Привет, - сказала она, - что молодежь развлекаешь? А меня бабушка пустила, только, чтобы с Юркой была.
 - Ну и хорошо, веселей будет, - сказал Михаил и похлопал Юрку по плечу.
 - Он парень понятливый, - сказала Алла, обнимая брата.
 - Ну что, пошли, погуляем, - сказал Михаил, - а вы тут послушайте, мы скоро, - обратился он к Юрке.
 - Ладно, уж идите. Она мне все уши прожужжала про тебя, - сказал Юрка, с явной издёвкой в сторону сестры.
 Парк был небольшой, звуки гитары были слышны, но не настолько.
 - Наконец-то, мы с тобой вместе, - сказала Алла.
 Михаил обнял её, такую неискушённую и чистую, как утренняя заря. Их губы слились, будто два потока, спешащие к одной реке. Голова начала кружиться от той нежности, которую им Бог посылал в этот вечерний час. Вдруг, луна вышла из-за тучи и осветила парк, она, будто говорила: -Посмотрите, вот она настоящая любовь. А Михаил и Алла, не смотря на проказы луны, все ещё продолжали обнимать друг друга, и их губы продолжали наслаждаться медовым нектаром долгожданной встречи. Они не слышали ни музыки, ни веселого смеха вокруг скамейки, где всё ещё играл Сергей. Они говорили, говорили, не отпуская своих объятий, и только стук сердец выбивал ритм: люблю, люблю, люблю.
 Насладившись первыми минутами встречи, они подошли к лавочке, где еще продолжали сидеть пары, Михаил взял гитару, которую держал в руках Сергей и начал играть. Алла теперь сидела рядом, прижавшись плечом к нему, но так, чтобы не мешать, ему играть. Парк начал понемногу редеть, гуляющих пар стало мало.
 - Пойдёмте, я вас провожу, - сказал Михаил Алле и Юрке. - А то там уже бабушка разрыв сердца получит.
 - Да, ладно тебе, ничего с ней не станет, Юрка же со мной. Он мой защитник. Правда, Юрка!
 - Да, - ответил тот. - Вон у тебя свой есть, пусть и защищает, - показывая на Михаила, как бы подытожил Юрка весь разговор.
 К дому подошли, молча, чтобы не разбудить бабулю.
 - Ну, вот и всё, пора, - сказала Алла, и долгий поцелуй подтвердил правдивость всех сказанных сегодня слов.
 Домой Михаил не шёл, а летел, словно у него выросли крылья, и луна, не стесняясь, торила тропку лунным серебром, да и сам Михаил напоминал Князя серебренного, одетого в серебристые доспехи. Так прошёл первый вечер. А сколько ещё было вечеров, полных нежных слов, взглядов у реки, где вечерняя прохлада доносит аромат полевых цветов и трав. Но это будет после, а сегодня он был самым счастливым человеком…. Уже, лежа в постели, Михаил до сих пор ощущал сладкий аромат прикосновения её губ.
 - Завтра, скорее бы завтра, - проносились мысли в его голове.
 - Да, скорее бы завтра,- услыхал он засыпая.
 Целый день Михаил был на работе и, придя домой, умылся и сел ужинать.
 - Ну что, устал? - спросила мать сына? - Видно, долго гулял вчера, приехала твоя невеста, а?
 - Да, - ответил Михаил. А что скрывать? Всё равно, село. Ничего не скроешь.
 - Ты хоть бы показал, что ли её. Какая она из себя?
 - Нормальная, только молодая. Если согласится, заскочим на пару минут. А так не обещаю. Стесняется она.
 - Да, мы так с отцом, просто посмотреть хочется, - улыбнулась мать.
 - Да ладно, вам только бы устраивать смотрины, - подзадорил Михаил родителей. - Придёт время, покажу.
 - Опять до утра? - с иронией сказала мать. - Нет, чтобы выспаться, так они целыми ночами сидят. Нет, в наше время такого не было, правда, отец?
 - Да, да, - кивком головы отец давал понять, что такого не было.
 - А, может, забыли своё-то, - а сказал, повернувшись, Михаил.
                ***
На этот раз Михаил и его молодая подружка уединились без брата. Он пошёл с ребятами и оставил сестру с Михаилом.
 - Когда будете идти домой, свистните меня. Я буду с ребятами, возле соседских домов, - сказал Юра.
 Вечер был лунный, и, где бы они ни были, луна, как предательница, высвечивала два, прижавшихся друг к другу, силуэта.
 - А пошли под деревья, не так будет бросаться в глаза, - сказала Алла, и они пошли под развесистое дерево, чтобы опять, прижавшись, сливаться в поцелуях, уже не опасаясь, что кто-то увидит.
 - Знаешь, а мне не хочется, что бы ты уходил, - сказала она ему.
 - Да и мне тоже, - и Михаил сильно прижал её к своей груди.
 - Вот так бы всю жизнь вместе, да? - сказал он.
 Она только улыбнулась, и её губы снова горели от жаркого поцелуя.
 - Ох! Мишка, и зачем я тебя встретила такого, - сказала она.
 - А что, плохо, что ли? - спросил Михаил.
 - Вот в том- то и дело, что хорошо. Непонятливый ты какой-то. Не могу я без тебя, - сказала она. - Только и думаю о тебе. А мне скоро уезжать.
 - А когда? - Спросил Михаил.
 - Так вот ещё неделя и всё.
 - А ты знаешь, может, я к тебе приеду. Если ваши не будут против наших встреч. Может, завтра сходим ко мне на пару минут, познакомлю с родителями, - сказал он.
 - Да ты что! Чтобы все село узнало, и так бабушка ругает. Нет, нет. Потом. Только не сейчас, - сказала она, толкая Михаила в плечо.
 - Тебе на работу завтра, а то опять проспишь, - смеясь, чуть слышно, сказала она…..
 - Юрка, пошли домой, я уже своего отправила, - позвала брата Алла.
 Ещё неделю Михаил встречался с Аллой и, чем ближе был час расставания, тем больше они молчали, сидя прижавшись один к одному, и смотрели на речку, которая будто в сети поймала звёзды.
 - Ах! Какое лето! - Сказала она.
 - Да, - ответил он, и в голосе его слышались нотки грусти.
 - Да ладно тебе. Чего грустить. Вот я уеду, опять будешь друзей развлекать на гитаре, а то они, наверное, сердятся, что ты все время со мной и забросил гитару. Только смотри, я ведь тоже буду скучать.
 - Знаю, знаю, - сказал Михаил и прижал её к себе. Так они сидели, и каждый рисовал свои воздушные замки на фоне звёздного неба.
 Алла с братом уехала, а Михаил остался дома ждать первых писем от нее…
                ***
 Как сложится дальнейшая судьба героев, в то время никто не знал. Только звёзды помнят вздохи и признания в любви, но и они хранят тайну, принадлежащую только им.
 Заканчивалось лето, и осенние дни напоминали о приближении зимы, а печальный крик журавлей ещё больше тревожил влюблённое сердце Михаила.
                Часть третья
 Прошло два месяца, как уехали Алла с братом. Михаил продолжал работать в колхозе и регулярно получал письма от той, которую видел во сне. Письма были жаркие, в них он чувствовал большую любовь ещё юной девушки, видимо, впервые в жизни испытавшей это огромное чувство. И каждый раз, когда Михаил писал ответ, он как будто был с ней рядом и держал её за руку. Его рука касалась чистого листа и выводила слова любви. И в это самое время он ощущал её рядом. Эти минуты были одновременно и радостью и нестерпимой болью от разлуки с ней.
 - Быть бы птицей, и вмиг очутиться рядом, осыпать ее нежными поцелуями, касаться её волос, слышать голос и видеть глаза, - так думал Михаил, но тут же возвращался в реальность бытия, улыбаясь своим выдумкам.
 А как этого хотелось!
 Едва утро разбросало лучи золотых струн по небу, задев лёгкими мазками, словно художник кистью на полотне, легкие облака, Михаил вышел, вдыхая аромат утра и запах трав. День обещал быть теплым. Дел было не особо много, и отец не загружал Михаила, справляясь сам по хозяйству. Мать, обычно, занималась по дому - то молоко провеять, то приготовить, а Михаил был предоставлен сердечным делам.
 Походы в клуб его уже не очень-то привлекали. Да и что там было делать, фильмы привозили старые, которые смотрели по два раза, те, что выделял кинопрокат. Да и по ночам топать почти на край села не очень-то и хотелось. Так и жил Михаил - ожидая встречи с любимой.
 Всё чаще стали приходить письма, с просьбой приехать в гости к ней.
 Она писала, что измучилась от разлуки, и если он приедет, то боль в ее сердце уляжется сама. Да и Михаил не раз подумывал об этом, но не решался, боясь её обидеть своей просьбой.
 Он был от счастья сам не свой, несколько раз перечитывая письмо, где ровным почерком она просила его приехать. Объяснив родителям, что и как, он стал собираться в дорогу, не откладывая поездку в долгий ящик.
 Сидя уже в автобусе, Михаил рисовал мысленно их встречу, трепетную и нежную. Как она бросится ему на шею, и он наградит её своими долгими поцелуями, обнимая этот чувственный росток любви. Эти мысли, будто гигантская волна, захлёстывала его, и он то и дело тонул и всплывал в этом море фантазий. И вновь реальность выбрасывала его на «пустынный берег», т.е. в салоне автобуса.
 За окном мелькали села и остановки, с которыми Михаил ещё не был знаком, но они говорили ему, что это путь, ведущий к ней. Одни пейзажи сменялись другими, и понемногу он стал успокаиваться и даже вздремнул.
 Автобус прошел круг и въехал в город. Михаил попросил водителя остановиться на остановке, которую описала ему Алла. Автобус притормозил и остановился. Михаил вышел и очутился в шумном городе, который, словно муравейник, копошился сам по себе. Он вышел из автобуса и пошёл по тротуару в нужном направлении. Осмотревшись, и найдя нужный номер дома, он быстрым шагом подошёл к подъезду и стал подниматься по лестнице. Он не шёл, а перескакивал через две ступеньки. Для него это было впервые. Сердце колотилось и готово было вот - вот вырваться из груди Михаила.
 Он немного успокоился и постоял у двери.
 - Теперь можно, - подумал Михаил и нажал на звонок в квартиру. Доли минуты казались вечностью. Вдруг дверь отворилась, и в проёме открывшейся двери он увидел её.
 - Боже мой, наконец-то, - и она повисла на шее, обняв Михаила. Поняв нескромность своего бурного поступка, она застеснялась и пропустила Михаила в комнату.
 - Раздевайся,- сказала она на ходу, а сама что-то искала, сама не понимая, что именно.
 Он разделся, прошёл в зал и облегченно вздохнул. Все волнения ушли на задний план. Теперь Алла, наконец-то, спросила:
 - Как доехал? Ой, ой, ой, я прямо не верю своим глазам,- сказала она, и опять бросилась в объятия, сидящего Михаила. Их губы сами сомкнулись в поцелуе.
 - Мишка! - вырвалось у неё, - я тебя не отпущу никуда. И опять радостная улыбка и крепкие объятия отодвигали реальность. Они были счастливы и радовались этой минуте любви, выпавшей им после долгой разлуки. Продолжая наслаждаться встречей, они не заметили, как пришли из школы братья Аллы. А вскоре пришла с работы её мать – Ольга Ивановна.
 - Ну, здравствуй, гость, - сказала она, - подходя к Михаилу, и подала ему руку.
 - Ольга Ивановна, - представилась она.
 - Очень приятно, - ответил тот, и было видно, что Михаил немного смущён.
 - А я всё думаю, кому это она письма пишет? Вот теперь понятно, - сказала Ольга Ивановна, бросив взгляд на Михаила. - Ну ладно вы тут без меня пока, а я пойду, переоденусь.
 Вскоре она пришла, надев передник на халат, и позвала с собой дочь на кухню. Сказав при этом, что мужчин нужно кормить и как-то загадочно посмотрела на Михаила. Пока мать и дочь готовили на кухне, Михаил рассматривал семейный альбом, который принёс старший брат Юра, тот, что был с сестрой в селе.
 За разговорами время прошло быстро, и скоро Ольга Ивановна пригласила всех к столу.
 - Ну, я так понимаю, - сказала она, - что за знакомство можно и немного выпить. Возражений нет? И посмотрела на присутствующих.
 - Ладно, ты, мама, он же не школьник, будет тебе смеяться.
 Они выпили за знакомство, и тут Ольга Ивановна, как-то вскользь, спросила: - А у вас это серьезно?
 - Да,- ответил Михаил, глядя на Аллу.
 - А ты что скажешь, дочка?
 - Да ну тебя, мама! Человек приехал в гости, а она допрос устраивать.
 - А как же, может это будущий зять, - смеясь, сказала Ольга Ивановна,- и тронула Михаила за плечо.
 Все дружно засмеялись.
 - Главное, что он приехал, а там видно будет, - сказала дочь матери.
 Глаза Аллы и Михаила светились от радости, словно далекие звёзды, указывая пути к счастливому берегу. Они были счастливы в этот миг. После обеда Алла увела Михаила в комнату, где они продолжали ворковать, словно голуби, предаваясь ласкам и поцелуям после долгой разлуки.
 Сумерки наступили быстро, и Михаил увидел сквозь гардины, как в соседних домах зажглись окна, показывая, что там тоже свой мир, со своими радостями.
 Город жил по своим, понятным только ему, законам.
 Братья Аллы делали уроки,- готовясь к завтрашнему дню, в своей комнате.
 Иногда Ольга Ивановна, прервав их радости, нет- нет, да заглянет, бросив свой материнский взгляд на дочь и гостя, и не сказав ни слова, уйдёт. О чём она думала, история умалчивает.
 Михаил и Алла, сидя рядом, обнявшись, слышали, как бьются их сердца, они были, словно волна и берег, и не могли оторваться друг от друга. В гостиной по телевизору шёл художественный фильм. Глядя на экран, сидя рядом с Михаилом, Алла не выдержала и сказала:
 - Мам, а, мам! Мы пойдём в комнату. Тут кино, которое мы видели, - обратилась дочь к матери.
 - Ладно, уж идите, - сказала Ольга Ивановна дочери, - вижу, что не до кино вам.
 - Вот уж, мудрецы,- подумала она про себя, - теперь им не до матери. И тут же вспомнила свои молодые годы. Как это было недавно, а теперь вон уже и дочь туда же. Махнув рукой, мать пошла на кухню, готовить на завтра борщ и жарить котлеты.
 - А завтра, - сказала она, будем ещё и лепить пельмени, - готовьтесь.
 - Вижу что соскучились, - подумала Ольга Ивановна, - идя на кухню.
 Оставшись наедине в другой комнате, Михаил с Аллой прижались друг к другу, словно близнецы, которые не виделись долгое время.
 - Миша, как долго я ждала этой минуты, чтобы сказать тебе, что не хочу, чтобы ты уезжал. Моё сердце не выдержит больше такой разлуки.
 - Теперь уже скоро, - сказал Михаил ей, - вот на домашнем совете все решу, и приеду к тебе.
 - Правда? - обрадовано вскрикнула она.
 - Да, и вполне серьёзно. Думаю, что твоя мать не будет против наших серьезных отношений. Я обо всем подумал, - сказал Михаил, ещё крепче обнимая свою возлюбленную.
 Они, словно заворожённые, то целовались, то молча, смотрели друг на друга, ища парусник счастья в этих влюблённых глазах. Сегодня мир устилал им дорогу лебединым пухом, уводя в мир фантазий и безоблачного счастья.
 Вскоре Ольга Ивановна постучала в дверь и спросила:
 - А вы что, до самого утра собрались не спать? Алла укладывай гостя и приходи, а то он, наверное, устал.
 - Сейчас, - ответила Алла и расстелила Михаилу кровать.
 - До утра, - сказала она, но было видно, что она не хотела уходить.
 - Иди, - сказал Михаил, - а то мать будет переживать.
 - До завтра, - ответила она, и крепко поцеловала его.
 Был ли сон, у этих двух молодых людей, сказать не берусь. Каждый строил свои «замки» и примерял к реалиям жизни на данный момент…
Как говорят люди, гость - это когда три дня. А если больше, то уже хозяин. А Михаил был гостем. И вот через три дня - немного слёз, и вздохи возлюбленной ознаменовали его отъезд.
 Это было первое свидание Михаила с Аллой в городе, где она жила. И теперь он мог с завязанными глазами найти дорогу к её дому. Было грустно, но, надеясь на скорую встречу, он ехал в село в хорошем настроении…
 - Ну и как съездил? - спросила мать, - встречая сына у порога.
 - Да вроде, хорошо. Давай поедим, и я всё подробно расскажу, - садясь за стол, сказал Михаил.
 Всё было хорошо, по лицу сына мать видела, что он остался доволен приёмом.
 - А решили- то что? - не унималась она.
 - Погодите вы! Сразу уж и решили! Поживём, увидим, - сказал Михаил, продолжая кушать. - Я так думаю, сначала надо поехать найти работу, а потом и всё остальное.
 - И это правильно, - сказали родители. - Там будет видно.
 - Если это серьезно, то поезжай, а мы тут с отцом вдвоём. Как ни как, рядом, часто сможешь приезжать. Как, отец, я правильно говорю? - сказала мать сидящему рядом отцу.
 - Думаю что, да,- ответил тот.
                ***
 Время летит быстро. Прошла зима, и Михаил был за это время у Аллы несколько раз. Бурным цветением обозначилась весна в селе. Начались полевые работы. Михаил всё это время работал в бригаде и выезжал то в город за кирпичом, то возили лес, то ездил с грузчиками за цементом. Работы хватало, но думы Михаила постоянно были там, где была она. Нередко, когда Михаил приезжал в очередной раз в гости, Ольга Ивановна, видя стремление двух влюбленных, только разводила руками.
 - Скорее женились бы, что ли, - говорила она. - А то больно смотреть, как вы мучаетесь.
 Весна, словно пожар, разбросала свои огненно-цветастые всполохи на сады, огороды и поля, превращая проснувшийся мир в сказку. Народ высыпал на улицу, копошась в огородах. Михаил, хотя и работал, но тоже принимал участие в посадке на приусадебном участке, помогая родителям. Хотя отец сам решал, куда и что посадить. Верный друг семьи, Тобик, учуял весну и, виляя хвостом перед хозяином, дабы тот отпустил его погулять, прыгал и вертелся перед Михаилом.
 - Ну что с тобой поделаешь, - говорил Михаил, в очередной раз, снимая с собаки ошейник. - Беги, гуляй, а то подружки заскучали, - смеясь вдогонку, говорил он. И пёс, будто вихрь, бежал через дорогу, исчезая в кустах соседних дворов, где были его «подружки».
 За заботами время пролетело быстро. Незаметно и лето уже отзвенело яркими красками голубизны небесных фейерверков, посылая ещё греющие лучи, нежа жителей села…
 Михаил собрал все документы, готовился к переезду в город к своей любимой.
                ***
 Город принял в свою «семью» хорошо. Через неделю, ища работу, Михаил встретил мужчину из орг. набора, который предложил ему поехать на завод и устроиться на работу стропальщиком. Мужчина сказал, что он мастер и возьмёт к себе в бригаду, где много молодых ребят, таких, как Михаил.
 Недолго раздумывая, Михаил согласился, не видя другого варианта, и поехал с мужчиной. По дороге мастер, а звали его Федор Афанасьевич, рассказал о перспективах работы. Он рассказал, что у них ставят в очередь на квартиру и можно повышать квалификацию, учиться на машиниста крана. Окрылённый таким привлекательным будущим Михаил поставил всё, как знающий игрок на скачках. И это решило всю его дальнейшую судьбу.
 - Дальше будет видно,- размышлял Михаил, сидя в трамвае, с новым знакомым…
 Пока Михаил жил у Аллы и устраивался на работу. Ему дали общежитие, и он теперь уже работник комбината был полноправным жителем города. Но, конечно, жил он у невесты, поскольку дело шло к свадьбе. Алла тоже устроилась на швейную фабрику, где был почти женский коллектив, освоив несколько операций.
 Работа нравилась Михаилу, и он теперь уже решал все текущие проблемы вместе с Аллой.
 Однажды Ольга Ивановна, спросила:
 - Ну что там у вас со свадьбой, что-то решили?
 - Конечно, - ответили они.
 - Если что нужно, я могу помочь,- сказала она.
 - Нет, мы сами, - ответила за двоих Алла. - Разве если что потом, а так пока мы сами. Вот на днях собираемся подавать заявление в ЗАГС. И в очередной раз прижалась уже к будущему мужу, целуя его.
 - Ну, вот и хорошо, - сказала Ольга Ивановна, - глядя на дочь и будущего зятя. - А то я всё переживала, что подумают люди.
 И камень, лежащий на её материнской груди, был сброшен таким, казалось бы, лёгким ответом.
 Свадьба - это особый случай и особое время переживаний. Но, как говорят, когда- то и оно заканчивается. И вот наступает торжественный момент, когда родственники и друзья поздравляют молодожёнов и желают счастья, много детей и жить до ста лет. И только после всего этого новобрачные понимают, что стали маленькой ячейкой огромного общества. И продолжателями семейных традиций…
 Михаил работал на комбинате, и семейному счастью не было конца. Алла продолжала трудиться на швейной фабрике, в две смены, и Михаил, когда не работал, приходил встречать, теперь уже жену, из вечерней смены. Это было время голубой мечты и фантастических планов. Часто, идя домой с остановки до дома, они не могли надышаться той радостью, которая переполняла их молодые сердца.
 Михаил после свадьбы подал заявление на получение жилья, поскольку жил с женой в квартире Ольги Ивановны. А каждому хочется свой уголок, свою пристань. Об этом они мечтали с женой. Два раза в месяц молодые ездили к родителям Михаила, проведать. И старики радовались столь частому приезду молодых.
 Однажды Михаил пришёл с работы и сказал жене, что ему предложили учиться на машиниста крана. Он видел в том большую перспективу на будущее.
 - Я согласился, - сказал он.
 - Отлично! - поддержала его Алла.
 - Там и зарплата выше, так что можешь гордиться, своим муженьком. А там гляди и квартиру дадут, - и он поднял жену и закружил её. - А то как-то неудобно - все вместе живём.
 Жизнь бурлила, а у кого она не бурлила в такие годы. Их захлестывал поток новых ощущений и маленьких радостей, и это были их радости. Они «утопали» в них, как низменные места утопают во время половодья.
 Однажды, когда Михаил пришёл с работы, Алла встретила его, улыбаясь, глядя в его голубые глаза, и обнимая мужа, прошептала ему на ушко:
 - А знаешь, мы ведь будем скоро не одни, нас будет трое.
 - Да ты что, - обрадовался Михаил, - неужели?
 - Мишутка, ну что рад, будущий папаша? - ещё сильнее обнимая и целуя мужа, шептала она.
 - Вот уж новость, так новость. Смотри, даже крылья выросли! Неужели не заметила? - спросил он её.
 И Михаил осторожно закружил жену, припав к её губам.
 - Дорогая ты моя! Радость-то, какая!- еще не веря всему услышанному, шептал он ей.
 - Ты хоть не надорвись,- отшучивалась он. - Нас ведь теперь двое.
 Для других членов семьи это было пока тайной.
 Вечером, когда они пошли гулять, им казалось, что весь мир радуется их счастью. Даже луна, выйдя на небосклон, бросила им в ноги лунное покрывало и радовалась вместе с ними. Им казалось, что птицы, которые уже улеглись спать, вдруг запели, узнав эту новость.
 И, казалось, что никакие катаклизмы не способны были помешать вдруг нахлынувшему счастью молодой четы…
                ***
 Счастье - оно, бывает, внезапно приходит, словно летний ливень.
 Михаил всегда старался помогать жене по дому, не разделял работу по дому мужскую и женскую. Всё они делали всегда вместе. Любовь, она и заключается в том, чтобы вовремя подставить плечо любимому человеку. Тем более, что Михаил был старше и старался жалеть свою молодую жену.
 Как бы ни утаивалось то, что невозможно утаить, вскоре все домочадцы узнали тайну. Ольга Ивановна, теперь уже тёща, всплеснула руками.
 - Вот уж, конспираторы! Родной матери не сказать, - запричитала она.
 - Да мы не хотели тебя сильно волновать. А то ведь и в пляс могла пойти с зятем, - смеясь, сказала дочь матери. И она крепко обняла мать
 - Ну, ты «стара», так иногда она называла мать, когда была в веселом настроении. - Не волнуйся! Уж внука успеешь понянчить, это я тебе обещаю.
 Вечером за ужином немного выпили за такую новость.
 - Жаль только, вот отец не дожил до этой счастливой минуты, - смахнув накатившую слезу, сказала мать.
 - Да, ладно тебе, - сказала дочь матери, - теперь надо думать о тех, кто появится в этот мир. И ещё налив по одной рюмке, Михаил и теща выпили за всё хорошее.
 Алла, до декрета, пока ещё работала, а Михаил успешно сдал экзамены и стал работать машинистом крана. Зарплата позволяла, и молодая чета, стараясь не отстать от других, стали приобретать кое-что из мебели. Готовились к появлению первенца, всё это отвлекало от проблем, которые порой возникали. Но как говорят, милые бранятся - только тешатся.
 Характеры у матери и дочери были не очень покладистые, и Михаилу приходилось вставать на защиту то тёщи, поскольку жили у неё, то жены - не хотелось обижать любимую, да ещё в таком положении. Вот и приходилось выдерживать, порой, «разряды» до тысячи вольт. Нежелание уступать друг дружке привело до полного разрыва между двумя женщинами. Обида матери была настолько сильна, что, когда Аллу увезли в роддом, Ольга Ивановна даже ни одного раза не пришла к дочери в больницу.
 Михаилу было больно смотреть на эту неразбериху, и он, чтобы смягчить обстановку, приходил к окну роддома и долго разговаривал с женой, которая должна была скоро родить.
 Был декабрь месяц, а если быть точнее, то двадцать седьмое число. Михаил в очередной раз пришёл проведать жену, и медсестра сказала ему:
 - У вас сын. Поздравляю!
 Он побежал к окну и стал смотреть и кричать, но женщины, которые лежали в одной палате показали ему знаками, что она спит. Мол, приходи завтра.
 - Ну что там, не родила еще?- спросила теща, обращаясь к Михаилу, видя его радостное лицо.
 - Да, родила, - ответил он. - Сын.
 - Значит парень?
 - Да, - ответил Михаил.
 - Ну, что, зятек, надо обмыть, такое дело бывает не каждый день,- сказала она.
 - А я согласен, выпить в честь такого случая, - сказал Михаил, надеясь как-то помирить тёщу и дочь. Посидели, поговорили, как забирать и в чём. Все вопросы с детскими принадлежностями решили тут же, не отходя от стола. Вскоре появились братья с учебы.
 Юра, старший, учился уже в училище и мог иногда позволить, как все в его возрасте выпить, но немного. Чего греха таить в то время молодёжь, частенько взяв бутылочку «белого» вина, могла присесть в укромном месте выпить по полстаканчика.
 - Ну, дядьки,- сказала мать сыновьям, - племянника уже имеете.
 - Мам,- сказал старший сын Юра,- а за племянника нальёшь? И подсел к столу.
 - Да ты хоть иди руки вымой, а то с улицы, и ему сразу налей, - то ли всерьёз, то ли в шутку сказала мать.
 - Ну, ты и мастак, делать пацанов,- сказал Юра в шутку, заедая только что выпитое вино. - С виду не скажешь.
 - Это точно, - напоследок заключила Ольга Ивановна. - Повезло моей дочери.
 В этот вечер в доме было шумно и весело. Все неприятности ушли куда-то далёко, будто густой туман накрыл прошлые разногласия и оставил настоящий миг, миг радости и благополучия.


 Как утверждают мудрые люди: человек предполагает, а Бог располагает.
 Через неделю Михаил приехал на такси в роддом и забрал жену, которую выписали с новорожденным. Он подарил нянечкам бутылку шампанского и коробку шоколадных конфет. И протянул букет цветов милой супруге, обняв и поцеловав её за столь щедрый подарок к Новому году.
 Рождение ребенка в семье - это большое событие и огромная ответственность родителей перед ещё крошкой, но уже полноправным гражданином маленькой семьи. На некоторое время мать и дочь нашли общий язык, заключив перемирие между собой. Малыш требовал уход, и обе женщины по очереди возились возле малыша. А вечером купали его, радуясь появлению маленького чуда.
 Теперь Михаил был на подхвате, когда не работал. С рождением ребёнка жизнь в семье стала налаживаться и объединила двух женщин. То ли тёща вспомнила свою молодость, и, проникшись особой любовью, теперь рада была вдвойне. С появлением ребенка, Михаил чаще ездил в село и привозил продукты, которые ему давала мать, говоря о том, что он один работает и ему тяжело, пока жена в декретном отпуске. Старики были рады, что появился внук у младшего сына.
 Ах, время, оно, словно песчаные дюны, бежит и меняется, не повторяя свой рисунок, порожденный событиями. Так и у молодой семьи всё шло своим чередом, но никто не знает, с какого бока ждать неприятностей. Какой-то невидимой тенью обиды прошлого пробежали между супружеской парой.
 И будто гром среди ясного неба, прогремели обидные фразы, поливая, словно дождём, весь спокойный уклад жизни молодой семьи.
 …. Говорят, что после рождения ребенка, у многих женщин меняется отношение к близкому человеку и взгляды на жизнь. Я не специалист и утверждать не стану. Но раскол нарастал, подобно огромному айсбергу, попавшему в тёплое течение. Так и семья, получая какое-то неблаготворное влияние извне, исчезала на глазах…
 Дочь и мать уже были, не разлей вода, и уже чаще Михаил становился объектом упрёков с обеих сторон. Вида он не показывал, но внутренне понимал, что их, некогда уютное, гнёздышко превращалось в полигон испытаний на прочность.
 Уходя на работу с тяжёлым сердцем, Михаил понимал, что исправить ситуацию нет возможности, это равносильно тому , что откручивать ржавую гайку плохим ключом. И когда он приехал в очередной раз к родителям, с женой и ребёнком, мать заметила грусть в глазах сына.
 - Что случилось? - спросила она у него.
 - Всё хорошо, - сказал Михаил, утаив от матери свои неприятности.
 Только напрасно думал он, что успокоил мать. Материнское сердце обмануть нельзя, оно чувствует за тысячи километров, а тут рядом. И мать поделилась своими соображениями с отцом. Не обманулось сердце матери, и вскоре сын опять приехал, но один и сказал, что собирается разводиться с женой.
 Мать не стала отговаривать сына только и сказала:
 - Твоя семья, поступай, как знаешь. Осуждать не буду.
 - Не ты первый - не ты последний, - сказала мать, глядя на сына. - Только вот ребенок-то в чём виноват?
 За целый вечер Михаил не проронил ни одного слова, видимо, сильно переживал по поводу развода. Больше на эту тему в семье разговора не было.
 На следующий день, попрощавшись с родителями, Михаил уехал в город. Целых два месяца он не писал и не приезжал в село и, наконец, мать получила от сына весточку. Он писал, что теперь живёт в рабочем общежитии.
 - Работаю там же, но живу один. Как приеду, расскажу поподробнее, - сообщил он родителям.
                ***
 Жизнь в общежитии полна своих прелестей и недостатков. Новые друзья, новые знакомые и совсем иной взгляд на происшедшее. Таких, как наш герой, здесь оказалось много. И у каждого своя история неудавшейся жизни. Постепенно душа и тело смирилось с обстоятельствами, и только иногда ночной порой, скатится горькая слеза по щеке одинокого мужчины и взбудоражит память. И застынет горьким бриллиантом, напоминая о счастливых днях семейной жизни.
                ***
 Скольких жизнь ломала и опускала безвозвратно на самое дно. У скольких, молодых и красивых, не складывались отношения из-за семейных неурядиц.
 Но Михаил нашёл в себе силы переступить этот зыбкий барьер и не шагнуть в болото пьянства, заливая горе «зелёным змием». Он решил, во что бы то ни стало, исправить жизнь и поставить всё на новые рельсы. Семья была для него примером благополучия. Включаясь в дела общежития, он вскоре заметил уважение товарищей, с которыми жил. Сам он, по натуре весельчак, старался не унывать и тем более не впадать в депрессию.
 Жизнь в общежитии била ключом. Народ был разный, большей степенью, молодежь. А где молодежь, там всегда есть место веселью. Однажды Михаил увидел, как один паренек вырезает гравюру на дереве и заинтересовался, как это он делает. Паренька того звали Александром, он работал тоже на комбинате. Сам Александр был из западной Украины и нередко тамошние умельцы вырезали по дереву. Видать, он и перенял чуточку мастерства у них и сам пробовал вырезать гравюры. Видя, как тот вырезает, Михаил заинтересовался и расспросил, как всё делается. Он приобрел, резцы и сам стал вырезать на дереве. Такая работа захватила его, словно ураганный ветер, унося от переживаний и душевных ран, нанесённых разводом. Освоив резьбу гравюрную, он перешел на резьбу рельефную. Много картин красовалось у Михаила над кроватью. Появились последователи. Словно «золотая лихорадка», увлечение резьбой захватывало ребят из других комнат. Они старались что-то вырезать и подарить своей девушке подарок, сделанный своими руками…
 Прошло почти пять лет. Нет желания подробно описывать, что это было за время. Иногда Михаил лежал на кровати и не хотел никого видеть, это с его-то общительным характером. Но было именно так. А жизнь вновь ставила его на ноги и продолжала толкать по тернистой дороге вперёд по неизведанному пути…
                ***
 Было лето, когда раскрывается природа и приглашает тебя в объятья.
 Когда утренние туманы, словно бело-молочное море, заливают своей белесой волной всё в округе, и когда душа нестерпимо жаждет любви. Когда звёзды в вечернем небе разбросанные, словно маленькие жемчужины в бескрайнем просторе, отражаются горящими огоньками в уснувшей реке. Это было именно такое время, и Михаил с товарищами по работе и по общежитию решили сходить на танцевальный вечер. Такие вечера проходили каждую субботу и воскресенье в Д.К. комбината.
 Вывеска гласила: «Кто устал от одиночества и кому за тридцать, милости просим на наши танцевальные вечера».
 Михаил не очень-то верил такой рекламе, но на этот раз пошёл увидеть своими глазами. Он приобрел билет и очутился в светлом фойе. И тут же прошёл в танцевальный зал, освещённый яркими огнями. Осмотревшись кругом, он почувствовал, что попал в «Ноев Ковчег», плывущий по музыкальным волнам, ожидающий момента, чтобы причалить к пока невидимому берегу. Музыка успокаивала и навевала мысли:
 - А вдруг твоя половинка тоже находится здесь в зале и ждёт тебя?
 Михаил очнулся от фантазий, заметил, что зал заполняется парами, танцующими быстрый танец. Вскоре весь зал был заполнен девушками и парнями. Увидев небольшую группу молодых людей, а в ней и своих друзей, Михаил влился в их компанию. Стеснение куда-то ушло, и только ритм музыки руководил всеми, как отличный дирижер большим оркестром.
 Небольшой антракт, и многие устремились в буфет, кто выпить пивка, кто ситро, а кто и перекусить. Михаил позволял иногда выпить, но немного. Бывало только за компанию, если на это позволяли средства.
 Теперь для Михаила танцевальные вечера были местом, где он мог расслабиться после трудовых дней.
 - Что я теряю,- думал иногда Михаил, - годы- то бегут бесповоротно.
 Порой одиночество - это такая же трясина, затягивающая тебя на дно. Вот и приходилось выбираться из этой трясины, приходя на танцы. Часто он жаловался матери, что просто ему не везёт, и счастье отвернулось от него.
 - Сынок, какие твои годы, - говорила мать, глядя на Михаила, - само счастье придёт, обеими руками загребать станешь - не увидишь когда.
 - Правда дед?- обращалась она к отцу.
 А тот склонит голову, прищурится, вроде что-то думает и скажет:
 - Конечно, всему свое время.
 А потом сядут втроём за стол, и всё-то встанет на свои места, как будто ничего, никогда и не было. Никогда не отпускала мать сына обратно в город , без подарков. Обычно, она всегда приготавливала что-то вкусненькое на дорожку. Приехав в общежитие, он угощал лакомствами своих друзей, с которыми жил в комнате. Что кривить душой, были у Михаила одиночные знакомства, но продолжения они не имели. Видимо, не совпадали взгляды или была однополюсная энергетика, а известно, что такие отталкиваются.
 И вот, в один из вечеров, на танцах Михаил увидел молодую женщину, сидящую рядом с ним. И будто током ударило его. Поразила её красота, открытый взгляд и грустные глаза. Но это была грусть привлекающая и завораживающая. Михаил тайком глядел на незнакомку и не мог понять, что же его так манит в ней.
 Когда заиграла музыка, Михаил выжидал.
 - А вдруг она не одна,- подумал он.
 Но музыка играла, и он насмелился и пригласил её на танец. Она встала, а он протянул к ней руку, взял её за пальчики и повёл туда, где уже танцевали пары. Медленный танец способствовал спокойному общению, и Михаил, глядя ей в глаза, а они были, что голубое небо, спросил, как ее зовут.
 Она без какого-то кокетства ответила: - Оля.
 - Очень приятно,- сказал Михаил, чуть ли не утопая в ее необычайных глазах.
 - А меня - Михаил, - немного стесняясь, сказал он, продолжая танцевать со своей новой знакомой.
 Музыка прекратилась, он отвёл Олю на место и поклонился, как галантный кавалер. И теперь они не расставались, танцуя почти каждый танец вместе. Какие-то невидимые силы толкали этих двух, совсем незнакомых людей, друг к другу. Но им казалось, что они знакомы давно, и что где-то встречались, может даже в другом измерении.
 После танцев Михаил попросил разрешенья проводить Олю домой.
 - А я далеко живу,- сказала она, посмотрев на реакцию нового своего кавалера,
 - Да только бы в этой области, - смеясь, сказал Михаил, шагая рядом с Олей. Она поняла шутку, улыбнулась вместе с ним.
 Он проводил свою знакомую до дома и, попрощавшись с ней, пошёл на трамвайную остановку. Михаил сел в подошедший трамвай и ехал по ночному городу, освещенному фонарями, к себе в общежитие. Его глаза светились от счастья. Это была их первая встреча, соединившая два одиноких сердца на всю жизнь. Через полгода Оля вышла замуж за Михаила.