Как засаленная десятка, она рада множеству рук, и кажется ей, что она «востребована», «любима», «пользуется спросом»…
«Спросом»? Конечно: ведь она засаленная десятка, только невдомек ей, что виной тому спросу ни какие-либо особенные внутренние качества или интересная наружность, а всего лишь вседоступность. И ее не смущает почему-то ее невысокий номинал и потребительское отношение тех самых рук.
«А что ваша пятитысячная? – С еле скрываемой под ироничной усмешкой мучительной завистью прошипела она. – Не видела я что-то особого к ней интереса. Ее не любят!»
Глупенькая! Какое же ты жалкое себе придумала утешение. Говоришь, «не любят». А кто не любит, не задумывалась? Основная масса, которая ее и в руках не держала – за это и не любит. Более того, ненавидит. Зависть! Злость от собственной несостоятельности. А ей, в свою очередь, и не требуется любовь неудачников: она прекрасно себя чувствует в кожаном портмоне или золотом зажиме авторской работы, рядом с себе подобными. Тогда как ты, уважаемая, распихиваешься, скомканная, грязная, клееная-переклеенная, по карманам заношенных джинсов или затеряна в хламе дамской сумочки. Еще, бывает, на тебе пишут телефонные номера, по которым никогда не позвонят (или позвонят с целью провести ночь, о которой никогда не вспомнят). Следом за этим ты, носитель ненужной, лишней, иногда провокационной информации, увы, отправляешься «от греха подальше» в мусорный бак. Бывает, тебя оставляют «на чай» (без сахара и заварки)…
Прости же меня, что я свою обнаженную мысль не приправила сладкими пряностями лести и не усыпала мишурой лишних слов, но это правда жизни. И посему мне просто непонятна причина твоей безосновательной гордости.
<октябрь 2007>