- Не делай мне больно за жопу! – умоляла мадам Берсон медсестру Жанну, пришедшую колоть ее пенициллином.
- Постараюсь! – мстительно лгала Жанна, выбирая самую тупую иглу. Вчера мадам вместо положенных и почти узаконенных пятидесяти копеек дала ей только десять, да еще и заставила говорить спасибо!
- У нас вылечивают бесплатно, но я ж нежадная, правда Жанночка?
Жанна идет на кухню мадам, достает из кипящей воды шприц, надевает иглу. Потом растворяет пенициллин прямо в бутылочке, набирает его…
У мадам 37,1 и легкий насморк, но она стребовала себе активное лечение. Доктор Фрактман, измученная доносами мадам, прописала ей десять уколов глюкозы и пять пенициллина. Теперь мадам радостно страдает и чувствует, как здоровье постепенно, но регулярно улучшается.
Жанна обмакнула в спирте ватку, взяла наперевес шприц и терпеливо сказала:
- Ну?
Мадам, стеная, перевернулась на живот. Жанна задрала ей ночную рубашку, являя миру необъятный полигон для уколов. Потом любовно выбрала место казни и протерла его ваткой.
- Уже? – с надеждой спросила мадам.
- Нет! – отрезала Жанна, примеряясь.
- Ой, мене уже больно! – декламировала мадам.
- Могу уйти насовсем! – заявила Жанна целясь.
- А клятва гиппотама? – проявила знания не то медицины, не то зоологии мадам.
- Клятва – это клятва, а издеваться – это издеваться… - заогорчалась Жанна и временно отложила экзекуцию для того, чтоб якобы смахнуть слезу.
- Дам двадцать копеек! – пообещала самой себе мадам.
Уловив ход ее мысли, Жанна приободрилась и снова стала целиться. Потом выдохнула и вонзила иглу.
- Ратуйте! – заверещала мадам. – Убывають!
- Никто вас не убивает! – пыхтя от напряжения и нажимая изо всех сил на поршень, уже привычно отвечала Жанна.
- Ни копейки не получит! – решала мадам.
Наконец пенициллин перекочевал из шприца в организм мадам. Жанна выдернула иглу и снова протерла нужное место ваткой.
Резко оздоровившись, мадам перевернулась на бок, а потом и вовсе села на кровати. Теперь, когда все было позади, она любила человечество и даже немного Жанну.
Жанна на кухне мыла шприц и гадала насчет вознаграждения. Виды на урожай были минимальными. Жанна огорчилась и дала себе слово больше не огорчаться.
- Ну, их, жадин! – сказала себе она. – Из-за каких-то копеек обслуживать по двадцать-тридцать жоп в день! Еще и по лестницам туда-сюда, вверх-вниз. И за все девяносто пять рублей грязными… Уйду из поликлиники!
Потом Жанна вспомнила, что эти ненавистные пятые точки приносят ей минимум пять рублей ежедневно, а это - плюс зарплата! - вдвое больше заработков самой доктора Фрактман, которая вообще не берет, и все это знают. Есть же такие люди…
Жанна вернулась в комнату и стала собираться. Она положила металлический контейнер со шприцами и иглами в сумку, туда же отправились пузырек со спиртом и вата. Потом она выжидательно посмотрела на мадам. И для той настал час расплаты.
- Вечером у нас глюкоза! – чтобы придать ей сил, напомнила Жанна.
Мадам поняла, что волшебным словом не отделается и полезла под подушку за кошельком. Выудив оттуда двадцать копеек, она, рыдая в душе, выдала их Жанне.
Опустив гонорар в карман, Жанна бодро потопала к двери. Еще утро. Это только второй визит из семнадцати. Так что сил, пока, хватает…