Обстановка в квартире была самая обыкновенная: стенка, напротив диван, на полу ковёр. И на этом самом ковре, в центре комнаты стоял я. Позади, выстроившись в очередь, стояло ещё человек пять — шесть. Мы молчали. Нам велено было молчать. Человек в тонких синих перчатках жестом пригласил меня на балкон. На балконе стояла раскладушка, на которую мне предложили лечь. Когда я лёг, человек взял мою левую руку, засучил рукав и намотал тонкий круглый жгут чуть выше плеча. Далее я увидел в его руках шприц. Я попросил, чтобы не было больно. Игла легко вошла в кожу и человек выпустил пару кубиков прозрачного вещества. После он сказал, что сейчас я умру. Затем, он зашёл обратно в комнату.
Я лежал около минуты, после чего, осмотревшись, встал с раскладушки. Через открытую дверь было видно, что в комнате никого нет. Я почувствовал радость и лёгкое недоумение. Быстро направившись к двери, я обнаружил её открытой. Почти бегом я спустился по лестнице на улицу.
Улица встретила пасмурной погодой. Я решил поскорее уйти подальше от этого места. Я шёл вдоль улиц, затем сворачивал, шёл прямо, и снова сворачивал, пока мне не показалось, что я достаточно далеко. Самое странное было то, что я не умирал. Я даже не чувствовал лёгкого недомогания. Было одно лишь недоумение.
Я умер, как мне казалось, для них. Никто не мог знать меня. Меня уже забыли. Но я был жив. Я шёл по улице и видел людей, но никто меня не узнавал. Я мог представиться кем угодно. Я заново родился.
Вдруг я понял, что именно сейчас я по-настоящему свободен. Я мог делать что угодно. Это был мой второй шанс. Я присел на скамейку и задумался. В голову не приходило никаких идей. Странно, но я ничего не хотел. Кроме того, что я умер для всех, ничего меня не волновало. Мимо шли люди и мне ничего от них не было нужно. Не было ни одного человека, который бы имел хоть какое-то ко мне отношение.
И я понял, что это всё пустота. Я — пустота. Вокруг ничего нет. Нет ничего, что связывало бы меня с чем-либо. В моих руках была свобода, но я не знал что с ней делать. Стало даже жаль, что я не умер. И вдруг я понял — это и есть смерть. Человек не ошибся с препаратом. Я по-настоящему умер. На душе стало тепло и спокойно от того, что всё встало на свои места от того, что я осознал свою смерть.