Прости, если сможешь.
Стоял во дворе, пока не промок и не промёрз до мозга костей. Когда вошёл в подъезд, стал медленно подниматься по лестнице, останавливаясь на каждом этаже, как старик, которого покинули силы. Перед дверью снова замер. Исчезла куда-то вся решительность, но отступать поздно и ещё глупее, чем приехать сюда. Сделав глубокий вдох, постучал. Наташа тут же открыла, словно ждала у двери всё это время.
- Эрик! Боже, весь мокрый! Ты что, пешком сюда шёл? - не дожидаясь ответа, она затащила меня в квартиру. - Где же ты пропал?
- Точно, что "пропал"! - я улыбнулся.
Наташа сбегала за полотенцем и начала растирать мою голову, как ребёнку.
- Уши холодные! Ты весь ледяной! Что случилось? Пойдём, я напою тебя горячим чаем, пока ты не заболел... - она потянула меня за руку, не дав даже разуться, на ходу снимая промокшую насквозь куртку. - Садись! Разувайся. Носки тоже мокрые, снимай! И свитер...
- Так ты меня совсем разденешь! - мне было неловко.
- Мы никому не скажем, святой отец, - она ушла, захватив с собой мокрые вещи, вернулась через минуту с охапкой тёплой одежды, тапками и бутылкой рижского бальзама.
- Сейчас отогреешься! Одевайся!
Шерстяной джемпер немного покалывал кожу, но неловкость я испытывал не от этого, одежда принадлежала Виктору, и эта мысль не давала мне покоя.
"Зачем я приехал? Какой чёрт дёрнул меня снова потревожить её?.."
- Что же ты себя совсем не бережёшь?! - бормотала Наташа, натягивая на мои закоченевшие ноги махровые носки.
Я молчал, наблюдая за всем происходящим в каком-то полуобморочном состоянии.
В кухне горел яркий свет, было тепло и уютно, во всём ощущался вкус и забота женских рук, чистота и порядок семейного очага. Совершенно растерянный, я не понимал, что здесь делаю, как меня угораздило оказаться тут?! И это не сон!
Вода закипела, Наташа засыпала в чайник какие-то лекарственные травы, по кухне распространился аромат лета.
- Сейчас, сейчас ты согреешься! - в который раз повторила она, словно это может ускорить процесс. Взяв мои руки в свои ладони, Наташа начала их растирать и согревать дыханием, ко мне возвращалась жизнь.
- Эрик, я ещё тебя таким никогда не видела. Ты совершенно измотан, щёки впали, синяки под глазами, нельзя так себя изнурять! - она провела тёплой, нежной ладошкой по моей небритой щеке. - Глаза совсем провалились!.. - её тревоге не было конца, на мгновение показалось, что рядом - мама. Тепло любящей женщины, которого мне так не хватало в теперешней жизни. В чай Наташа добавила бальзам и положила ложку мёда. Я послушно взял предложенный мне напиток, зажав в ладонях горячую кружку, начал медленно пить маленькими глотками. Тепло стало распространяться по телу.
- Прости за беспокойство!..
- Я очень рада видеть тебя, Эрик! В прошлый раз мы и проститься-то толком не успели, ты исчез так же внезапно, как и появился. Надеюсь, теперь не уедешь так скоро... - её голос звучал как ангельское пение, отзываясь во мне и нежностью, и болью, одновременно. Она немного поправилась после родов и стала ещё красивее, чем прежде. Её божественные голубые глаза сверкали радостью и волнением, лёгкий, манящий румянец на щеках. Прекрасные густые волосы плавными волнами спускаются на плечи. Фигура приобрела женственные формы, так что невозможно глаз оторвать. Я залюбовался, чем невольно смутил Наташу и, лишь опомнившись, отвёл взгляд.
- Как ты? Как Эрика?
- Хорошо. С ней всё в порядке. Растём не по дням, а по часам, благодаря тебе! - она подошла и по-матерински прикоснулась губами ко лбу, проверяя нет ли у меня температуры. Почувствовав её близость, я не смог удержаться и крепко прижал к себе. Наташа не сопротивлялась. Мы оба замерли, едва дыша. Меня бросило в жар. Она молча перебирала пальцами ещё влажные пряди моих волос, не отстраняясь, словно всегда этого ждала. От аромата её тела закружилась голова, пьянея не от крепкого напитка, а от любимой женщины...
- Ты же, наверняка, голоден и устал с дороги, - спохватилась она, словно испугавшись, что я сейчас возьму и исчезну.
- Даже не представляешь, насколько!.. - я отпустил её с тяжелым вздохом, расцепляя отяжелевшие руки.
Зазвенели тарелки, на плите грелась еда. Смотрел на неё и не верилось, что это происходит в реальности.
- Ты надолго в наших краях? - вопрос прозвучал с надеждой.
- Завтра должен отправиться обратно.
- Как, завтра? Уже?! - она вздохнула, покачав головой из стороны в сторону, и прикусила губу, - этот её жест помню ещё со школы, в такие минуты Наташа становилась похожа на маленькую растерянную девочку.
- Наверное, будет лучше, если я переночую дома...
- Даже не думай, я никуда тебя не отпущу! - Наташа посмотрела на меня, полная решимости. - Даже не обсуждается.
- Это неудобно, что скажет твой муж?
- Ничего он не скажет. Я подала на развод, - она опустила глаза.
- Что-то случилось?
- Больше не могу.
Я не поверил своим ушам, прошло всего каких-то пару месяцев, как у них родился ребёнок, и (...) развод?
- В этом моя вина. Я больше не смогла притворяться, - её взгляд стал холодным, - в начале меня спасало физическое недомогание... - Наташа даже побледнела, вспоминая, - потом его терпение лопнуло, Виктор стал задерживаться допоздна, приходил пьяный, начались бесконечные скандалы, день за днём... Это выше моих сил, понимаешь? - её глаза наполнились слезами, голос задрожал. - Однажды он просто повалил меня на пол... и взял силой, - слёзы потекли по её щекам, губы задрожали.
Я обнял её, не находя слов. Душа наполнилась ядом, отравой дикой ярости, до этих пор неизвестной мне. Попадись этот человек сейчас мне под руки, я бы задушил его на этом самом месте, забыв про все законы и заповеди.
Ощущая биение раненого сердца, её горечь и боль, я осознал свою вину. Когда-то я предал эту девочку. Тогда, много лет назад, оставил её одну, отпустив на все четыре стороны. Не защитил, не позаботился о ней.
Вина за всё, что произошло в наших с нею жизнях, лежит на моей совести, вся тяжесть якобы правильных решений и поступков. Знал ведь, как сильно она меня любила, и всё-таки отрёкся. Какой же я после этого священник? Какое право имею учить чему-то людей, когда самому близкому и любимому человеку причинил столько страданий?!
Наташа успокоилась, не подозревая, о чём я думаю, расслабилась и даже чуть обмякла в моих руках, дыхание стало ровным, спокойным, тихим. Подействовала сила, которой Господь щедро наградил меня. Самое малое, что я мог сделать сейчас для неё.
- Прости меня, если сможешь. Это я во всём виноват.
- Перестань! Причём здесь ты? Нет тут твоей вины, Эрик, я сама не справилась со своими чувствами, сама вышла замуж без любви. Сама и виновата. Ты нужен людям. Я всё понимаю... - горький вздох вырвался у неё из груди. - Ты не мог поступить иначе ни тогда, ни теперь. Не знаю, что было бы с Эрикой, если б ты не спас её! Так что - всё правильно. Не нужно ни о чём жалеть! Я и Виктора не виню, его тоже можно понять. После того, как я увидела тебя в больнице, совсем потеряла голову и больше не смогла врать ни себе, ни ему. Не нужно было рассказывать тебе об этом, прости.
Я уже не понимал, что в этом мире правильно, а что нет. Мысль о том, что я в ответе за любимую женщину и необходим ей, укоренилась в сердце. Но как жить дальше с этим? Как вернуться к служению?
Продолжение: http://www.proza.ru/2011/12/01/1562