Может быть, любви совсем и нет,
Он остался в памяти как сон...
Как прожить мне эту жизнь без бед?
Он любил, ведь он же был влюблен...
(Лунная Незримая)
После пары ворованных часов любви, любви наполовину, любви от которой хотелось только кричать, теперь одетые, они еще оставались одни. Уже покинув его кабинет, чтобы не бояться, что кто-то придет, она еще могла наслаждатьсяего его голосом, шепотом его мыслей среди случайных касаний рук и запаха кофе, который она варила безусловно лучше чем его жена. И который непередаваемо сочитался с ароматом пыли. Священной типографской пыли, которая совершала сейчас ничто иное, как обряд венчания, взирая с картинки "la Baie" образом неподрожаемой Киры Найтли, которая держала в руках флакончик "ChanelN5". Это были двадцатипроцентные предрождественские скидки. Звезда Голливуда даже чем-то издали походила на Мадонну в глянцевом окладе, но в руках вместо младенца Иисуса - вечный бренд парфюмерии.
Сейчас мужчина, каким-то чудаковатым образом, забрался на пачки священной макулатуры и важно так наблюдал как она разливает кофе. Это был особенный день. Почему особенный, она не знала. Но, знала только то, что больше такого не будет никогда.
-"Хочешь пельмени?...........Ты хочешь пельмени?", как-то вдруг вспомнила она, так резко, что он аж подскочил на месте. Пачка с "Пресвятой" грохнулась ниц.... -Я принесла. Ты хочешь?
Он очень редко смотрел в глаза. Но сейчас почему-то посмотрел. Смотрел несколько секунд, как-то странно, буд-то бы хотел что-то сказать. Ей всегда казалось, что он хочет что-то потом последовали какие-то несвязные вопросы, о ее детстве, о юности, о детях... Он любил "о детях" и она любила то, что любил он.
-Я их оставлю в холодильнике, а потом, когда все уйдут, ты съешь....Все уже должны были прийти. Еще несколько секунд он смотрел ей в глаза. Стрелки часов фатально прыгали по циферблату. Это было невыносимо:"какой к черту кофе?...Сорваться сейчас же с этого места....Милый, родной....Обнять, сказать все, что так хочется, что еще недавно звучало так естественно быстро. Все это сейчас, при свете неоновых ламп, как-то не смелось, боялось что ли, украдкой таилось, забиралось под паллеты со стопками мадонн, пылесосов, колбасы, стиральных машин и всего того, что хранил в себе этот нерушимый двигатель торговли воскресной свежетиражки.
Его взгляд вдруг упал на "Богородицу" с духами.....-"Не бойся, милый. Она бумажная и будет хранить обет молчания. А, пельмени я поставлю в холодильник. Когда все уйдут, ты съешь."