2009г.; редакция: ноябрь, 2021г.
(фото автора)
Часть 1.__________
«Передаю правила общения Андрея – Сядь!»
Внутри что-то ёкнуло, завелось и помчалось... Взбудораженная ночным сновидением Ульяна подскочила в постели. Уют комнаты, в которой находилась её хозяйка, утопал в темноте; выделялись только те предметы, глянцевые поверхности которых отражали свет. Источником света была молодая луна.
Проснулся будильник сотового телефона, он стал громко кричать про «мою малышку», подпрыгивал на газетном столике, подползая к девушке, и ослеплял её мигающими картинками. Ульяна, возмущённая резким пробуждением, не сразу сообразила, что можно отключить нервирующий предмет. Когда телефон умолк, за окном послышались скребущие звуки метлы, которой орудовал дворник по кличке Засима, – он собирал в кучи опавшие листья.
Нервы Ульяны были напряжены так, что дрожали руки, она протянула их лунному свету и некоторое время рассматривала, пытаясь успокоиться:
«С нервами что-то не то!»
Девушка поглядела в окно:
«Утро, а темно... и месяц какой большой!
Девушке казалось, что она только что долго и быстро бежала, и ниоткуда ни будь, а из пространства сновидения, в котором видела себя в постели с мужчиной. Мужчина снял плавки, прижался к ней, явно собираясь заняться этим(!)… Тут-то и пошли установки.
«Что ещё за Андрей?! Что за правила? И что за мужчина?»
Ульяна поднялась с постели и стала собираться в университет. После умывания, лёгкого завтрака и косметических пассов Ульяна оделась и вышла из квартиры. Она села в лифт и спустилась с седьмого этажа. Выйдя из лифта, она насторожилась. В подъезде – обычно хорошо освящённом – было подозрительно темно. Она долго шарила в сумочке, чтобы найти наспех брошенный туда сотовый и освятить путь к кнопке домофона. Двери лифта за спиной закрылись, и девушку прямо-таки поглотила тьма. Нервы напряглись ещё больше:
«Сейчас, сейчас я найду телефон. Вот!».
Освящая себе дорогу и разглядывая каждый уголок, она двинулась по подъездному лабиринту к выходу. Под ногами затрещали осколки разбитой лампы:
«Ужас!».
Наконец, она нажала кнопку электронного замка, вырвалась наружу в чуть морозный октябрьский воздух и увидела серую широкую спину дворника, его вязаную шапочку, шаркающие ботинки, метлу, и решила обойти его по-над стеночкой. Было семь утра. Ещё только начинало светать. Дворник Засима, почуяв прохожего, втянул голову в плечи, сжался, но, не оборачиваясь, продолжал сосредоточенно размахивать метлой...
Ульяна училась на факультете психологии Ростовского университета.
День прошёл в привычных студенческих заботах. Вечером она должна была навестить родственницу по имени Дога Никитична – бабушку по материнской линии – зловредную старуху и бывшую её опекуншу. Отец девушки – военный – погиб в чеченской компании; а мать, лишённая родительских прав, благополучно спивалась на приусадебном участке со своим любовником.
Догу вообще-то звали Авдотьей, кличку ей дала собственная дочь. В пьянице-дочке старуха с детства развила самый дурной характер, на который та только была способна. Свой метод воспитания почти три года она испытывала и на внучке, но Ульяна противилась всеми силами, а потом исторгла бабку из своей жизни и из отцовской квартиры.
«На что ты собираешься жить, институточка?» – кричала бабка, собирая вещи. – С голоду помрёшь без бабушки-то, маленькая... Прости-господи! Вся в мать!»
Ульяна смотрела на ссору с Догой, как на неизбежную необходимость, и рада была, что бабка убралась в свой дом на другом конце города. Рада была Ульяна и тому, что мать не является домой, не досаждает ей пьяными дебошами.
Половину квартиры она сдавала своим же сокурсницам, получая деньги на самое необходимое. В свободное от учёбы время она подрабатывала в частных детсадовских заведениях, которые держали её на должности психолога за несколько часов в неделю больше для престижа, чем для надобности, за приятную для студентки плату. Но девушка отрабатывала свой хлеб честно, убедив заведующих, что общение с психологом для детей, родителей и персонала нужно сделать периодически обязательным.
Ульяна стояла на остановке:
«Может не ехать сегодня к Доге? Сон дурацкий, и нервы…»
Подошёл автобус.
«Ладно, поеду».
Она поднялась в салон и села на свободное место, прямо напротив стоявшего у окна коренастого незнакомого парня с острыми какими-то глазами – с привкусом чуть сексуальным.
«Андрей!» – стукнуло девушку.
Прислушиваясь к своим мыслям, она даже не шелохнулась и ждала, но установок утреннего сна не последовало. Парень поглядел сквозь неё, потом, как бы оценивая себя со стороны, повернулся к окну и опять к ней.
«Он примерился ко мне!» – снова стукнуло Ульяну.
Она стала наблюдать, ей нравились глаза парня. Ульяна заметила, что он не так молод, как показалось. Можно сказать, уже зрелый человек лет тридцати. Широкие его скулы, смуглая кожа, широкие бровки над этими странными(!) глазами, чуть полные сжатые губы,– да и весь образ,– выдавали в нём особую породу людей способных на многое, не делающих ничего мелкого в жизни, или вообще ничего не делающих, потому что случая для проявления высоких качеств им не предоставляется. Одет он был обычно, держал в руках блестящую длинную трубочку и вместительную сумку.
Парень уловил интерес Ульяны, но не подал виду и разглядывал пространство за её спиной. На следующей остановке между ними встала симпатичная пассажирка.
«Ну, вот!» – подумала Ульяна и почти обиделась.
Парень машинально выглянул из-за преграды и внимательно осмотрел Ульяну снизу вверх. Она занервничала и заметила, что у неё трясутся руки, как утром. На следующей остановке он вышел, чего Ульяна совсем не ожидала. Какой-то пожилой прохожий окликнул его:
«Андрей!»
Парень, нисколько не изменившись в лице, приветственно махнул прохожему и, размеренно шагая, спокойно пошёл по улице.
«Надо же, Андрей! Сон в руку, как говорит Дога. Вот и изучай после этого академическую психологию!»
Дога как всегда сыпала на Ульяну упрёк за упрёком, но угостила чаем с мятой и домашним печеньем. Правда, чай был приторный, а печенье с горчинкой, и эта горчинка стояла на языке Ульяны до тех пор, пока она не вернулась домой.
Квартира была пуста. Жилички – они же подруги девушки – отсутствовали уже неделю: одна легла в больницу, вторая сутки напролёт пропадала у своего парня; и хозяйка радовалась просторному одиночеству.
Чтобы сбить горчинку уходящего дня, девушка заварила пакетик растворимого кофе.
«Восемь вечера, ещё нужно позаниматься».
Она умастилась в неубранной с утра постели с чашкой и конспектами, полистала записи, но стало лень разбирать собственный каракулеобразный почерк, и мысли её перелетели к образу Засимы.
Дворник этот был всегда. Ульяна как увидела его в детстве, так и запомнила на всю жизнь худым, длинным и отчуждённым. Он и раньше прятал глаза от жильцов, стесняясь то ли своей работы, то ли внешности. Со странным упрямством он выходил во двор в четыре-пять утра даже в годы перестройки – когда никому не платили зарплат – и мёл асфальт вокруг дома. Он не общался ни с кем. Много раз соседи думали, что он бросит невыгодную работу, но встречали его вновь и вновь. Непонятно на что Засима жил, но работал. Возможно, это был не единственный его заработок. С годами дворник возмужал, а потом и чуть постарел. Поднимался он на свою службу уже не так рано и собирал мусор не так тщательно, как раньше. Почему его дразнили Засимой, была ли у него семья – Ульяна не знала, хотя, какая разница?!
«Чего я о дворнике думаю? Такое странное событие сегодня произошло. Этот сон! Этот Андрей! Совпадение? Конечно совпадение. Я в мистику не верю, я ведь прагматик, я психолог. Подумаешь глаза! Глаза, как глаза»,– размышляла девушка. «Глаза у него, как глаза», – вторил ей внутренний голос…
«И чем это Дога её траванула? – сказал Засима, пожирающий бабкино печенье, – о, кофеёк!
Дворник взял из рук Ульяны чашку, выпил содержимое залпом, как спиртное, и театрально брыкнулся на пол. Ульяна сидела в постели и держала руку так, как если бы в ней всё ещё был кофе. Она почему-то не удивилась присутствию дворника и появлению бабкиного печенья.
«С кем он говорит?» – только и подумала девушка.
«Ничего, отойдёт»,– послышался пьяный голос матери.
«Вот чёрт! Как они вошли? Я что, дверь не заперла?»
Ульяна открыла глаза. Горел ночник, никого рядом не было. Она закрыла глаза.
«снова сон? А чашка где?»
«Смотри-ка, очнулась»,– шепнул дворник.
«Уходим»,– сказала женщина.
Ульяна соскочила с кровати и быстрым шагом обошла квартиру.
«Никого!»
Девушка кинулась к входной двери и рванула её. Дверь оказалась запертой. Она щёлкнула замком, выскочила босая в коридор и крикнула в пространство:
— Мама! Мама!
По подъезду разлетелось эхо и только, потом установилась гробовая тишина. В нос ударил неприятный запах мусоропровода, ногам и телу стало холодно. Присутствия людей она не почувствовала и вернулась обратно. Ульяна заперла дверь и снова обошла квартиру.
«Где чашка-то?»
Чашка стояла на газетном столике.
«Если бы я заснула с ней, я бы пролила».
Ульяна осмотрела постель. Следов кофе не было.
«Не помню, ничего не помню».
Шел второй час ночи. Девушка легла под одеяло.
«А Засима... Мать с ним что ли? Нет, просто сон. Я сама поставила чашку на столик, только не помню».
Ульяна выключила ночник и закрыла глаза:
«Всё, уходим»,– сказала мать Засиме.
Ульяну охватил ужас! Она дёрнулась от нервного перенапряжения и стала судорожно всматриваться в темноту. Девушка увидела две тени, и не поверила своим глазам. Тени были серые, прозрачные и как живые! Мать – обрюзгшая, непричёсанная, в одежде с чужого плеча – взяв дворника за руку, тащила его к окну. Они разом отодвинули занавеси, прошли сквозь стекло и исчезли.
Ульяну трясло:
«Надо купить успокоительное... Или к врачу? Да, к врачу! Завтра!»
Девушка зарылась под одеяло, сильно зажмурила глаза и провалилась в тяжёлый, нервный сон. Она увидела себя в автобусе, перед Андреем. В сновидении всё повторялось один к одному. Андрей поглядел в окно, потом повернулся к ней. «Слышь, Улька не ходи к врачу, не поможет. Ты того – медиум. Я тоже. Ты книжки про это почитай, и никому не говори. Знаешь, люди живут в снах, только по-иному. Ты не бойся. Страх убивает жизнь – любую – помни это». Андрей вышел из автобуса, тот же прохожий окликнул его, и он вновь, нисколько не изменившись в лице, приветственно махнул рукой и пошёл по улице… Единственное, чем отличался сон, так тем, что Андрей говорил, и в его знакомом. Прохожий повернулся к автобусу, в котором сидела Ульяна, и улыбнулся. Приятный хрупкий старичок с добрыми глазами понравился девушке и как-то сразу расположил к себе. Стало уютно и тепло. «Я друг Андрея», – сказал старичок. – Зовут меня Милен Радуница. Я болгарин, поэтому просто, дядя Миша».
Как раз это хотела знать о прохожем Ульяна.
«А как люди в снах живут, дядя Миша?»
«О, это интересно, Улинька. Я могу часами об этом рассказывать. Вот ты сейчас мать видела – это не твой сон, а её. Андрюшенька сказал тебе, что ты медиум?! Мать хотела предупредить, чтобы ты угощений у Доги не брала. Дога злая, может извести кого хочешь. Ты спи, детка, спи».
Часть 2.___________
Ульяна проспала занятия, но ещё не знала об этом. Стояло позднее утро. Она сладко потянулась в постели и прислушалась к звукам города за окном. Щебетали птицы, на карниз шлёпало что-то тяжелое, было светло, и не звонил будильник.
«Хорошо! Выходной что ли?»
Она встала, подошла к окну и ахнула от восторга:
— Снегопад!
Деревья стояли ещё зелёные – не успели пожелтеть. А тут, снегопад! Девушка долго смотрела в окно на падающий снег, пока не вспомнилось вчерашнее.
«Андрюшенька сказал тебе, что ты медиум… Никому не говори… Дога злая… Не бойся… страх убивает жизнь», – завертелось у неё в голове.
«Какие-то дурацкие сны! Интересно, почему тени прошли сквозь стекло, но отодвинули шторы? Им что, слабо сквозь шторы?!» – Ульяна улыбнулась.
Усилием воли девушка остановила мысли о снах и заставила себя вспоминать:
«Вчера был четверг, значит сегодня пятница. Сегодня не выходной. Забыла включить будильник. Надо бежать. Куда? На пару, или в детсад? В какой из трёх?! Надо вспомнить!»
Девушка побежала, но для начала в ванную. Потом, наспех собравшись, она спустилась вниз, скорым шагом вышла из освященного на этот раз подъезда и, поскользнувшись на мокром снегу, чуть не села в лужу.
«Бедная!» – услышала она мысли проходившего рядом человека, который кинулся помочь. Ульяна жестом отказалась от помощи.
«Не надо, так не надо», – подумал человек, с интересом наблюдая, как она пытается обрести равновесие.
Девушка схватилась рукой за небольшое деревце, росшее на клумбе и, покачиваясь вместе с ним, вопросительно вылупилась на человека, тот ушёл.
Ульяна, оглядываясь, побрела к перекрёстку. Снег к тому времени перестал идти. У торца дома сидела торговка с сигаретами, семечками и жвачками. Она видела, как девушка скользила по мокрому асфальту у подъезда и когда Ульяна приблизилась, торговка подумала:
«Ой, надо же, и забрызгалась вся!»
А вслух она крикнула:
— Девушка, погляди сзади. В грязи пальтишко-то!
Ульяна слышала мысли торговки, не понимая, что происходит? Неожиданное явление – ловить мысли других людей! Девушка остановилась, но когда торговка крикнула, Ульяна отшатнулась и кинулась через дорогу. Её неожиданно хватанул за рукав препротивный старик, буркнув про себя:
«Стой! Светофор!»
Руки у старика были цепкие, и вслух он заскрипел:
— Машины! Размажуть по дороге и не спросють, как зовуть.
— Я что сумасшедшая?! – шепнула Ульяна.
— Видать, – опять заскрипел старик и отпустил её.
В ушах Ульяны зазвенело, сознание повело, она пошатнулась, но быстро пришла в себя. Перед глазами загорелся зелёный свет, и она тихо пошла рядом со стариком на другую сторону улицы. В недоумении она брела по белой дорожке меж дворов, хлюпая таявшим снегом. Мимо проходившие люди быстрым взглядом осматривали её и молча удалялись в свои миры.
«Хоть этих не слышу»,– думала Ульяна.
«Что творится со мной? Сны дурацкие, чужие мысли читаю. Нет, не читаю, они сами лезут! Как я сейчас с детьми работать буду?»
День от снега сделался настолько ясным и белым, что Ульяне не верилось в кошмар, творившийся с ней. Она дошла до детсадовской оградки и, чуть помедлив, тихо переступила черту, разделявшую её непонятности с чем-то светлым, наивным и беззаботным. Навстречу ей кинулась ребятня.
— Ульяна Сергеевна! Ульяна Сергеевна! У нас новенькая!
Девушка нашла в себе силы улыбнуться прыгающим вокруг малышам, провела руками по ярким вязаным шапочкам некоторых из них. Дети, приняв этот приветственный жест, вернулись к своей воспитательнице, лепившей для них на площадке снежную бабу. Ульяна прошла в корпус, заглянула в дверь к заведующей; солидная женщина радушно кивнула и, не отрываясь от телефонной трубки, велела ей пройти в игровую. Приближаясь к игровой Ульяна услышала крик:
— Лиза-подлиза, Лиза-подлиза! – дразнился какой-то мальчик.
Девушка прошла вдоль пёстрого большого зала незамеченная, положила на низенький красный столик пакет с конспектами, уселась на низенький жёлтый стульчик и серьёзно спросила мальчугана:
— Марк, чем ты занят?
Задира резко обернулся и опешил от внезапного появления психолога, у него были длинные смоляные волосы, как у девочки, и воинственный вид.
— Ульяна, наконец-то! – взмолилась молоденькая нянечка. Они гулять не хотят, эта новенькая и Маркуша. А он ещё истерику закатил, как всегда, а теперь дразнится. Я жду-жду тебя. Мне белье менять, и мыть ещё...
— Хорошо, хорошо. Идите, Марья Витальевна.
Нянечка побежала работать, а Ульяна оглядела зал. В углу за столом, у низких оранжевых стеллажей с игрушками сидела девочка с каштановой копной курчавых волос. Кожа её казалась молочно-белой, она закусила нижнюю губу и с усердием рисовала.
— Это Лиза, – крикнул Марк,– она ни с кем не разговаривает!
— Ну что ж, мы то разговариваем. Хочешь, я почитаю сказку, Марк?
Мальчик кивнул, кинулся к полкам, выбрал самую внушительную книгу, кряхтя стянул её, и пробежал мимо Лизы. Пробегая, он стукнул ногой по столу. Затем он направился к Ульяне, положил перед ней книгу, залез с ногами на стул и зашептал ей взахлёб:
— Ульяна Сергеевна, эта девочка очень красивая!
Ульяна понимающе кивнула ему:
— Я тоже заметила.
Серьезный тон приводил мальчугана в чувства. Он раздул щёки от неожиданного единодушия, и стал разглядывать картинки в книге, громко описывая их. Новенькая посматривала на Ульяну и Марка.
— Лиза, иди к нам! – громко крикнул Марк.
Ульяна улыбнулась, жестом приглашая девочку присоединиться. Лиза отрицательно покачала головой, но рисование малышку больше не занимало. Она с интересом наблюдала за игрой психолога и воспитанника.
Через некоторое время в раздевалке стало шумно, время прогулки окончилось и группу завели в помещение. Дети стаскивали с себя одежду, кидали ею друг в друга и визжали от удовольствия. Визг стоял оглушительный. Воспитатель собирала брошенную одежду и, взывая к благоразумию группы, наставляла:
— Дети, всё в ящички. Пожалуйста, в свои ящички!
Марка завлёк шум, он бросился в раздевалку. Ульяна стала прислушиваться, не нужна ли помощь, но поймала на себе Лизин пристальный и совсем не детский взгляд:
— Андрей сказал, что ты хорошая.
— Что?!– не поняла Ульяна.
Лиза смотрела неотрывно и серьёзно:
— А ты и правда, хорошая, как Андрей!
— Какой Андрей?!
Зал наполнился разномастными малышами и вопрос психолога утонул в шуме детских голосов. Воспитательница попросила Ульяну рассадить детей за столы и следить за ними, пока они с няней будут подавать обед. Лиза уткнулась в своё рисование. Ульяна подошла, чтобы взглянуть. На бумаге сияло жёлтое солнце с глазками и улыбающимся ротиком. Хороший признак! Девушка собрала рисование и стала рассаживать малышей.
За дальним столиком заплакал толстенький мальчик, другой, худенький, беспрерывно стукал его кулаком по лбу. Ульяна пошла к ним. Она видела, как Марк стащил со стула севшую рядом с Лизой девочку и та быстро заняла другой стул, за тем же столиком, а Марк уселся на отвоёванный. Лиза спокойно взяла в руки предоставленные няней Машей хлеб и ложку и стала есть белый вермишелевый супчик.
После обеда детей повели в спальню. Ульяна кружила возле Лизы и ждала, что девочка скажет ещё что-нибудь, но та даже не смотрела на неё. Её вниманием завладел Марк. Он закатил очередную истерику, улаживаясь на чужую постель рядом с Лизой. Хозяйка той постели упрямо, с громким рёвом протестовала, хватая Марка за ногу и сбрасывая её на пол.
— Машка-Какашка, – кричал Марк, брыкаясь.
Другие дети, пользуясь ситуацией, прыгали по кроватям и кидались подушками. Няня с воспитательницей бегали между кроватями, боялись, что кто-нибудь упадёт. Ульяне с трудом удалось остановить буйство детей обещанием рассказать что-то очень важное про Деда Мороза. Марк победоносно укрылся Машкиным одеялом, а разгневанную Машку уложили на постель Марка, разрешив ей взять новую куклу из игровой. Дети успокоились и прослушали коротенький рассказ про то, как Ульяна Сергеевна тоже была маленькой и однажды встретилась на ёлке со знаменитым Дедом.
Толстый мальчик при этом всё время твердил:
— Мой папа сказал, что Деда Мороза нет. Мой папа сказал...
— Хорошо, Фёдор,– успокоила его Ульяна. – Это сказка, но людям нравятся сказки!
— Чтобы мы без тебя делали, Ульяна,– шептала няня Марья Витальевна. Силы её и воспитательницей иссякли. Они сидели в спальне вымотанные, обессиленные, поглядывая на подопечных и прикрикивая на них, чтобы те закрывали глаза. Ульяне нужно было идти, про Лизу она забыла.
«Ух!» – выдохнула девушка, пробираясь по детсадовскому дворику через ручьи первого таявшего снега. Весело щебетали птицы и в Зиму не верилось. Ещё стояла толком не пожелтевшая осень. Настроение стало приподнятое.
«Наконец я пришла в себя!»
Она решила идти к остановке мимо новой белоснежной церкви, рядом с которой недавно разбили городской парк. Самое благодатное место в районе! Навстречу ей двигался дядя Миша. Знакомое лицо привлекло внимание. Радуница улыбнулся, приветственно махнул, совсем как Андрею. Ульяна механически ответила на приветствие. Они так просто и быстро поздоровались! Она поймала себя на этом и стала тупо глядеть на свою, поднятую в жесте руку. Ульяну окутало холодное равнодушие. Сознание отказывалось воспринимать происходящее.
«Ну и что! Наплевать! – сказал внутренний голос. – Иди на лекции, а потом к подруге в больницу. И не забудь купить фрукты».
Под локоть девушку слегка подтолкнул прохожий с восточным акцентом:
— Эй, красавица, что руками машешь, тут люди ходят.
Радуница повернул к собору и вошёл в него. Девушка пошла дальше.
На занятиях Ульяна сидела с отупевшей головой, но с умным видом, уставившись на лектора. Никто кроме неё, казалось, не слушал, и лектор с огромным чувством благодарности проповедовал ей одной основы психологии Юнга и Адлера. Мало что проникло в сознание девушки, зато лектор, прощаясь с аудиторией, довольно похлопал Ульяну по плечу.
После занятий девушка прозвонила больной подруге, но телефон не ответил и Ульяна забеспокоилась. Она помчалась в больницу. К подруге её не пустили, сказали только, что операция прошла удачно, и что скоро больную переведут в обычную палату. В больничном коридоре Ульяна встретила растерянных родителей подруги, заговорила с ними, предложила ночлег, так как они были иногородними, но те отказались, и девушка поехала обратно в свой район, к церкви у парка. Она решила, что найдёт там дядю Мишу.
Ульяна вошла в собор. За прилавком с церковной снедью стояла неприветливая серенькая девушка в платочке, её окружали безделушные «святости»: репродукции икон, брошюрки о житии святых, золотые и алюминиевые крестики, восковые свечи и медные подсвечники. Стены недавно отштукатуренного новенького собора были в трещинах и потёках, но пахло чем-то древним. Девушка отбросила первые впечатления – собор всё таки! – и стала разглядывать маленькую облезлую деревяшку в железной раме:
«Икона! Наверно, старинная!»
Из бокового предела вышел толстенный бородатый поп, подошёл к неприветливой девушке за прилавком и стал говорить, не глядя на прихожан, о своём бизнесе, о налогах, о маленьких пожертвованиях и о не невозможности достроить храм — цель всей его жизни. А прихожан было трое, кроме Ульяны: две старухи и дедок, но не дядя Миша. Ульяне был слышен деревенский говор попа, голос грудной, рычащий.
Девушка возмутилась:
«Он что, обалдел – о бизнесе тут?! Это же святое место! Он же священник! Я-то не верующая, мне всё равно, но эти вот – старики – молятся!»
Неприветливая девушка понимающе кивала попу, не выражая никаких эмоций. Выговорившись, поп воззрился на прихожан и, заметив Ульяну, двинулся в её сторону.
— Почему чело не покрыто, дочь моя? – прогремел поп, лицо у него было сальное.
Ульяна растерялась:
— Я из института...
— А! Студентка! Студентам прощается на первый раз,– прорычал он и двинулся обратно, в предел.
«А, ну их!» – подумала девушка и вышла.
«Нет там никакого дяди Миши», – сказал ей внутренний голос.
Ульяна вернулась домой. Приготовила на скорую руку обед из яиц, ветчины и замороженных овощей – съела, выпила кофе. Полистала книгу по «Основам экономики» и задумчиво оглядела комнату:
«Катька должна позвонить, сегодня в кино идём. Что-то она на лекциях совсем не бывает, как сессию сдаст?!»
Зазвонил домашний телефон. Ульяна подняла трубку, по проводам полились восторженные возгласы подруги. Катька – белокурая глазастая девушка, лёгкая на подъём, но иногда надоедливо заботливая, а вообще, славная – переговаривалась с кем-то за кадром. Людям она нравилась, только её тяжелый подбородок и торопливые манеры портили впечатление.
Она обратилась к Ульяне:
— Ой, Улька, алло! Ромашку прооперировали. Ты была в больнице? Была, я знаю. К ней не пускают,– звонившая не давала ничего сказать. — С ней всё будет Ок! Ой, ты дома, да? Одна, ждёшь? Слушай, не обижайся, мы с Вадькой... Слушай, нам сказали фильм этот дрянь, давай не пойдём. Нас на вечеринку пригласили. Мы с Вадькой.... Не обижайся, ладно? Алло?!
— Ладно, Котёнок. Веселитесь. Я как раз высплюсь.
— Ну и хорошо. Вадька, она не обижается, – нарочно громко кинула Катька за кадр. Ульяна улыбнулась.
— Всё, Улька, пока. Чмоки-чмоки. Не скучай.
Пошли гудки, Ульяна повесила трубку, опять оглядела пустую комнату. Ей стало ужасно грустно, она прилегла на подушку и заплакала.
«Вот дурочка, чего я плачу? Просто, одна – не впервой».
«Ну и ладно», – сказал внутренний голос.
Ульяна быстро и незаметно заснула… Перед ней стоял Андрей. Девушка не поняла, где они, и не догадывалась, что спит, настолько сон походил на реальность. Ей казалось, что они в церкви.
«Пойдём », – сказал Андрей.
Они вышли из храма и побрели по аллеям парка.
«Андрей, ты мне снился... в плавках, почему ты так сделал?»
«Уверена, что я?»
«А кто?» – Ульяна спросила торопливо, боялась не дождаться ответа.
«Это знает только хозяйка сна, – Андрей посмотрел вдаль, сжимая губы и пряча за этим движением улыбку. – Что за сон?»
Ульяна пересказала:
«Мужчина, в постели со мной, прижимается, снимает плавки...»
«Нет, не я».
«О, нет! – смутилась во сне Ульяна,– глупо такое рассказывать!»
Аллеи вытягивались в бесконечность, сколько бы они не шли.
«Может, это любовь? – тронул девушку за руку Андрей.
«У меня никого нет».
«Может есть, но ты не знаешь об этом?»
«Как есть?!»
«Ну, влюбился кто-нибудь?»
«А ты?»
«Я?!» – удивился Андрей.
Он наклонил голову на бок, сильней сжал губы, будто стеснялся их чувственности и эту чувственность считал недостойным атрибутом для мужчины... Андрей так и не успел улыбнуться, исчез вместе с аллеями... Вместо него Ульяна увидела другое место. Было много народу и все делились по парам, только человек, составлявший её пару, был не с ней. Ульяна подошла к нему. Плечистый, светловолосый, серьёзный – он был с кем-то очень знакомым и легкомысленным. Он увидел Ульяну, метнулся от неё, как «без вины виноватый», пошёл быстро, а потом передумал и вернулся. Ульяна обняла человека, крепко прижимаясь к его груди. От него исходила нежность и благодарность. Она знала его и рассматривала его светлокожее тело, но не могла вспомнить...
Сон прервался. Девушка открыла глаза и удивилась:
«Где я?»
В тот же миг она поняла, что спала, и сновидение разозлило её.
«Может это Дога?! Может она в подушку что-то подложила?»
Девушка стала ощупывать наполнитель в наволочке:
«Вот, уже паранойя!»
Она расстегнула молнию на подушке и сунула руку в мягкие белые шарики.
«Ничего подозрительного, – сказал внутренний голос. – Дога, конечно, вредная, но не до такой же степени».
«Сны меня морочат», – подумала Ульяна.
«Надо провести эксперимент!» – сказал голос.
Девушка посмотрела на часы.
«Восемь вечера, час проспала. Надо провести эксперимент, – я же психолог! Надо найти человека из сна и покончить с этим!
Ульяна взяла сотовый телефон и принялась звонить Катьке. Набирать пришлось долго, когда ответили, голос был чужой, не девчоночий.
— Э-э, Катю? Это трудно, – в трубку вбивался «реп-речитатив». — Я, знаете ли, в её сумочку залез, телефон уж очень натужно звонил. Что-нибудь срочное? Я не вижу её нигде.
— Может она на улице, – сказали за кадром. В трубке слышался шум весёлой компании.
— Ну, пожалуйста, поищите, – попросила Ульяна, – вопрос жизни и смерти!
— Ладно, ждите, – сказал мягким голосом парень в телефоне и отключил трубку.
Через пять минут Катька перезвонила.
— Улька, что случилось?
— Катюш, а ты далеко?
— Нет. А что?
— Вы веселитесь? С Вадимом?
— Да.
— Что за компания?
— Наши, институтские, но ты их не знаешь.
— А можно мне тоже?
— Тебе совсем-совсем скучно, мой миленький человечек, – пропела в трубку Катька.
— Да, Кать. Можно?
— Знаешь, тут все по парам. Хотя, Витька же один! Вроде он ничего паря, и симпотный! Давай тогда бегом, на Вяземскую 11, за супермаркетом, на площади Космонавтов. Найдёшь? Тут недалеко.
— Найду.
— Дом красного кирпича. Ворота большие, серые. Услышишь музон – заходи. Поняла?
— Поняла.
— Ну, давай, только быстро, а то всё интересное пропустишь.
Ульяна собралась по-солдатски за две минуты и отправилась «за разоблачениями».
Часть 3.__________
Погода после утреннего снегопада стояла сырая. Стемнело, подул настойчивый холодный ветер. Ульяна оделась легко и сильно продрогла, пока добралась до места. Дом был красный, ворота серые – всё верно – в окнах стоял шум и звучал тот же «реп». Ульяна заглянула во двор – нет ли собаки, нерешительно прошла к крыльцу и зашла в дом. Атмосфера внутри была приглушённая, комнаты освящались ночниками, по ним сновали парни и девушки, переговаривались, шутили и смеялись. От сигаретного дыма стало резать глаза. Ульяна покашляла.
В гостиной, напротив камина стоял стол, на нём царил объедковый бардак, рядом танцевали. На кухне курили два темноволосых парня и девушка. Один из парней пристально всмотрелся в гостью и смутил её. В следующей комнате слышались спорящие голоса парней, и Ульяна не решилась туда заглянуть. Она не раздевалась, только расстегнула светлое короткое пальто. Дальше по коридору были спальни, в одной прихорашивались и сплетничали незнакомые девчонки.
Ульяна спросила их:
— А где Катя?
— Там, – указала на соседнюю комнату симпатичная смуглая брюнеточка, пережёвывая кружочек копчёной колбаски. Необычные глаза брюнеточки кого-то напомнили.
Ульяне нравилось в этом доме. Она смело вошла в указанную комнату, там располагалась библиотека, стоял письменный стол, диванчик, на котором сидели двое. Свет в библиотеке на удивление был ярким, двое прильнули друг к другу и целовались. Это были Катька и Вадим. Ульяна замерла и увидела, что рубашка на Вадиме и блузка Катьки расстёгнуты. Вадим мял Катькину полную грудь, а та, опустив руку ему на ширинку, медленно водила ею вверх и вниз. Ульяна хотела тихо выйти, но Вадим почувствовал пристальный взгляд, обернулся и подскочил, как ошпаренный:
— Ульяна!!! Чёрт!
По щекам Ульяны прошёлся лёгкий румянец. Парень отвернулся и стал застёгивать джинсы – это сложно ему давалось, он нервничал. Зато сияющая Катька излучала потрясающую, на сто карат улыбку! Лицо Вадима, когда он справился с ремешком и повернулся, было по-дурацки серьёзным.
— Это я Ульку пригласила! Ей скучно, – застёгивая пуговицы розовой блузки, прыснула Катька. — Вадька, ты чего?!
Катька подошла к нему и игриво почесала маленьким указательным пальчиком по его подбородку.
— Это же Улька! Расслабься.
Вадим был такой, как во сне – плечистый, светловолосый, серьёзный! Теперь Ульяна вспомнила весь сон! Рубашку он застегнуть не додумался. Телосложение у него было спортивное, он посещал тренажерные залы и не упускал возможности похвастать телом. Одежду он носил так, как будто она ему мешала. Повторение сна в реальности Ульяну разозлило ещё больше. Вадим заметил её эмоции.
— Пойдём, – сказала Катька Ульяне, – я тебя с Витьком познакомлю.
Взяв подругу за руку, Катька поплыла по коридору в такт музыке. Она заглянула в спальню, где всё ещё прихорашивались.
— Девчонки, знакомьтесь, это Улька, моя подруга!
Девушки приветственно помахали руками и продолжили своё занятие. Катька потащила Ульяну мимо кухни.
— Кушать хочешь? – они зашли в гостиную.
— Хочешь? Сыр? Колбаска? А выпить?!
— Нет. Познакомь меня с Витьком.
— Ладно. Кто знает, где Витор?! – крикнула она танцующим, делая ударение на обе гласные по очереди.
— Там где-то, – махнула одна из танцующих.
— Это моя подруга, Улька, – объявила Катька всей гостиной, шаря по столу в поисках съестного, и запихивая что-то в рот. Танцующие приветственно взвизгнули.
— Хочешь огурчик?
Ульяна отрицательно покачала головой.
— Ладно, пойдём.
Катька вышла из комнаты, извиваясь всем телом.
— У вас тут груповуха? – безучастно спросила Ульяна.
— Да ты что, Улька! Ну, ты иногда такая училка! Ни наркоты, ничего такого, всё чинно. Ну, «Мартини» там раздавили пару литров, общаемся. Это мы с Вадькой просто, того... уединились. А чего ты впёрлась?!
Катька остановила Ульяну, оценивающе осмотрела, сняла с неё пальто, стащила с волос подруги заколку и расправила их. Волосы упали на плечи лёгкими прядями.
— Так лучше.
Катька не бросала руку подруги, пока не вошла на кухню и не подвела к высокому, наблюдательному парню.
— Витор! – громко выкрикнула Катька. — Знакомься, это моя подруга Ульяна!
На кухне уже был Вадим, он собирался прикурить, но остановился, бросил пачку сигарет на стол и быстро вышел.
Виктор, изрядно подвыпивший, но славный, любезный и отзывчивый, пафосным жестом поцеловал руку новой гостье и предложил закурить.
— Не курю, – сказала Ульяна, поглядывая в гостиную.
— А я курю! – игриво заявила Катька. — Витор!
Виктор протянул сигареты Катьке. У него были мягкие, чёрные, глаза, он тоже кого-то ей напомнил.
— Так вот кто звонил?! – сказал Виктор, глядя на новую гостью. — И откуда же такая красавица? – Ульяна узнала его голос, он был в Катькином телефоне.
— С подиума! – расхохоталась Катька своей шутке.
— Вы сегодня все с подиума! – ответил Виктор и подмигнул Ульяне. Она улыбнулась. — Это хорошо, что не куришь, мне такие девушки нравятся.
Виктор решил погасить только что прикуренную сигарету, и пригласить Ульяну на танец. Его тихонько качнул в сторону алкоголь. Ульяна угадала намерения Витора, но почувствовала, как сзади кто-то крепко взял её за руку. Это был Вадим, он сделался весёлым:
— Потанцуем, Улька?!
Вадим глянул на Катьку и предупредил её очередной возглас:
— Ты не против?!
Катька состроила на личике удивление.
— Я первый пригласил, – сказал Виктор.
— А я второй, – ответил Вадим и повёл девушку навстречу музыке.
— Да, ладно, – остановила Виктора Катька, – пусть потанцуют, никуда твоя красавица «с подиума» не денется.
Речитативы шли безостановочным потоком, похоже, в этой компании ничего другого не слушали. Вадим крепко обвил руками её талию:
— Никогда не видел тебя с распущенными волосами.
Ульяна собрала волосы руками и закрутила их в пучок.
— Не надо! – Вадим убрал её руки и распушил волосы. От него пахло спиртным.
— Танец быстрый, – сказала Ульяна, пытаясь высвободиться.
— Ничего,– он обхватил её крепче. — А мы потанцуем медленно. Что ты тут делаешь? Ты же не любишь вечеринки?
— Да, так. Просто, скучно.
Они танцевали в глубине комнаты, у стены, на которой висели семейные портреты хозяев дома, их было много, и на одном из портретов девушка увидела Андрея!
«Вот это да!»
«Правила общения...» – вспомнила она.
«Эксперимент!»– напомнил ей внутренний голос.
Девушка помедлила, набралась смелости, просунула свои руки под руки Вадима и прижалась высокой упругой грудкой к его груди. По телу парня пробежала лёгкая электрическая дрожь, саму её схватили мурашки и пролились внутрь тёплым проливным дождём. Парень подался к ней, вдохнул её запах, замер, а потом медленно выдохнул.
— Улька, – прошептал он, и прильнул к её шее губами. — Ты не обиделась на нас с Катькой за то, что мы тебя бросили сегодня?
«Нет» – покачала головой Ульяна. Тёплый дождь продолжал литься.
«Я люблю тебя» – услышала Ульяна мысли Вадима. «Люблю только тебя! Что мне делать?»
Вадим хотел поцеловать её в губы, но не позволил себе этого. Он, не останавливаясь, касался губами её шеи, словно заворожённый, оставляя на её коже своё дыхание. Ульяна слегка откинулась назад и разглядывала парня.
«На этом твой сон закончился. Что дальше?– спросил её внутренний голос.
Руки Вадима начали медленно скользить по талии вниз, к бедрам. Ульяна опомнилась и оттолкнула Вадима:
— Я видела тебя во сне голым рядом с собой!
Вадим непонимающе посмотрел на девушку. Он впервые находился так близко к ней, впервые вдыхал её запах! Он давно любовался Катькиной подругой, а когда Катька познакомила их, что-то произошло с ним. Ну, может он это только придумал? Он стал замечать, что мысли его бегут к Ульяне, а не к Катьке, что фантазии его идут далеко за грань дозволенного, что Ульяна сниться ему. Что Катя глуповатая и навязчивая девушка, и зря он связал с ней свою интимную жизнь. Он был недоволен собой и разочарован, он злился на себя, но плыл по течению.
— Я видела тебя во сне рядом с собой голым! – серьёзно повторила Ульяна.
— Меня? Когда? – непонимающе спросил Вадим.
— Во сне!
— Ты сегодня странная, Улька!
— Не лезь в мои сны, у тебя девушка есть! Вадим, не лезь в мои сны!
Вадим оторопело глядел на неё. Ульяна поняла, что сморозила глупость и не знала, как быть.
— Всё, я ухожу, – сказала она всей гостиной.
— Постой, – Вадим попытался схватить ее за рукав, но промазал. Они не соприкоснулись.
— Всё, пока.
В гостиную вошли Виктор, Катька и те, кто был на кухне.
— Девушка с подиума, ты куда?! – бросил Виктор.
— Улька! Эй! – крикнула Катька.
Ульяна направилась к выходу, не оборачиваясь.
— Что ты сделал, Вадим? – сердито спросила Катька. — Что ты сейчас сделал?
— Да, они целовались! – ляпнула одна из танцующих девушек.
Вадим посмотрел Ульяне вслед, и подумал, что, наверное, он умеет плакать…
Виктор быстрым шагом двинулся за Ульяной и догнал её:
— Ульяна, это правда? Вы целовались?
— Нет! – оборвала Ульяна.
— Постой, я провожу. Куртки возьму и провожу. Ну, пожалуйста.
Ульяна вышла во двор раздетая и побежала за ворота, Виктор выбежал с ней. Улица за воротами показалась тёмной и страшной. Виктор сделал приказывающий жест: «Стой здесь!» Он вообще красноречиво жестикулировал, казалось, он говорил всем телом. Парень побежал за одеждой. Ульяну схватил холод, она пожелала себе провалиться сквозь землю.
«Ну и психолог! Ну и психолог! К врачу тебе надо, дурочка бестолковая, медиум несчастный».
Виктор заскочил в дом и стал искать куртки. Катька билась в истерике. Вадим стоял у окна хмурый, сунув руки в карманы, и молча смотрел на ворота, за которыми скрылась Ульяна. Толпа ухмылялась. Симпатичная брюнеточка пыталась успокоить Катьку.
Ульяна с Виктором пошли по тёмной улице, вышли к остановке и сели в троллейбус. Молодые люди не знали о чём говорить. Они доехали до нужной остановки, и Ульяна стала прощаться.
— Нет, нет, – сказал Виктор, – провожу до самого дома.
На улице похолодало ещё больше, ветер усилился. Они пошли молча... Наконец, Виктор сказал:
— Ничего, не расстраивайся, всякое бывает в жизни.
— Виктор, а кто устроил эту вечеринку? – еле выговорила Ульяна, зуб на зуб у неё не попадал.
— Моя сестра, Ира. Родичи в отъезде, вот она и закатила бардак.
— Твоя сестра? Какая она?
— Ты разве не знаешь её?
— Не знаю. Меня Катя привела.
— Я думал вы все с одного факультета.
— Нет. С разных.
— Понятно. Ну, тёмненькая брюнеточка. Видела?
— Да, видела. Очень славная девочка. Виктор, у вас там фото в гостиной... На одном парень, с таким взглядом необычным... Кто он?
— Все его замечают! Это мой брат, Андрей! Я третий в семье: Андрей, Ира и я.
— Он твой брат?! – удивилась девушка.
— Да, старший! Ты его знаешь?
— Чуть-чуть, – соврала Ульяна, – А где он сейчас?
Виктор пожал плечами:
— Он у нас «таинственная» личность! Мы ничего не знаем о его жизни, даже родители. Раньше был как все, потом ушёл из дома. Забежит часа на два, напророчит странных вещей и пропадёт на месяцы, и, главное – всё сбывается! Где ты с ним познакомилась?
— Во сне, – неожиданно для себя выпалила девушка.
Виктор расхохотался и взял её за руку.
— Это на Андрея похоже!– сказал он сквозь смех. — А ты тоже, как он, с причудами, или просто с юморком?!
— Нет, я психолог.
— А! Дело вот до чего дошло! Андрею психолог понадобился?! Нужно родителям сказать.
— Нет, Виктор, не подумай ничего такого. Мы с ним в библиотеке познакомились, – опять соврала Ульяна.
— В какой библиотеке?
— Не помню.
— Как это – не помнишь, надо же мне брата отыскать?!
— Правда, не помню. Вот мой подъезд. Спасибо, что проводил, пока, – девушка рванула руку, но Виктор удержал её.
— Подожди. Дай мне свой телефон, созвонимся.
— Я не могу, Виктор. Правда, не могу.
— Из-за Вадима? – парень не отпускал. – А может из-за моего брата?!– он вопросительно и с хитринкой посмотрел на девушку.
Ульяна не нашлась, что ответить.
— Хорошо, не настаиваю. Если что, найдёшь меня через Иру, – мягкие глаза Виктора сделали реверанс и улыбнулись на прощание. Девушка проводила его долгим взглядом.
Она пришла домой, разделась, зарылась под одеяло и сказала непонятно кому:
— Больше не надо снов!
«Больше не надо никаких снов», – повторила она мысленно, приказала себе ни о чём не думать и заснула.
Спала она долго, сновидения были мучительными, путались. Снился Радуница, Лиза из детсада... Потом Андрей, Катька, Вадим – все трое повернулись и посмотрели на неё... Потом Андрей что-то сказал Вадиму и Катьке и пошёл по длинной широкой магистрали... Он шёл легко и спокойно. Магистраль вытягивалась в бесконечность, как и аллеи из предыдущего сна. А потом он вдруг свернул, и на него налетела машина, идущая на большой скорости... Ульяна закричала! Она кричала, что было сил, не останавливаясь:
— Андрей! Андрей! Андрей...
Проснулась она в слезах, под полдень, её тряс за плечи Вадим, а она голосила навзрыд,
— Улька! Проснись! Улька! Да, проснись же ты!
Ульяна открыла глаза, над ней зависли Вадим и Катька. На лице Катьки был нарисован ужас, нос у неё распух, а глаза были красные от слёз.
— Ты заболела, Уль? Кто такой Андрей? – Катька была в расстроенных чувствах, только что не рыдала.
Вадим спросил с беспокойством:
— Воды?
— Нет,– выдавила из себя Ульяна.
На девушке были только трусики и тоненькая майка. Одеяло сползло. Вадим взглянул на её грудь: сосочки выпячивались из под майки кругленькими ровными пуговичками. Ульяна смутилась и потянула на себя одеяло. Вадим отошёл к окну.
— А мы пришли поговорить, – сказала, утирая слёзы, Катька. — Вадим признался, что любит тебя, а не меня, и я решила, что лучше разобраться раз и навсегда. Мы же подруги.
— Да,– прошептала Ульяна, не глядя на неё.
— Может, воды? – опять спросил Вадим. Он не знал, что ему делать.
— Это просто кошмар, уже прошло. Мне в последнее время странные сны снятся, – поёжилась Ульяна.
— Слушай, Уля! Я с Катей откровенно поговорил,– выпалил парень,– она всё поняла! Ты поймёшь ли – не знаю?! Я, правда... Я, правда... Я давно люблю тебя. Я не говорил. Я не мог... Катя простила меня!
Катька шмыгала носом, но держалась мужественно:
— Пойду, на кухню, поставлю чайник, – сказала она и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.
Вадим подошёл к постели девушки, опустился на колени и заглянул ей в глаза.
— Волосы распущены. Красиво!
Парень погладил девушку по голове. По телу Ульяны снова побежали мурашки:
— Ты снился мне.
Вадим присел на постель и потёрся щекой о щёку девушки:
— Ты мне тоже.
Он улыбнулся и добавил шёпотом:
— Андрей сказал – всё будет хорошо.
Ульяна посмотрела на парня вопросительно. Вадим притянул девушку за плечи, прижал её маленькую упругую грудку к своей груди, набрал воздуха в лёгкие, замер и медленно выдохнул. В коридоре распахнулась и захлопнулась входная дверь. Нервы Катьки не выдержали и она сбежала.
КОНЕЦ