Тарантулы, или, как их ещё называют – мизгири, в нашей лесостепи явление обычное. Виталий не слышал ни от кого, чтобы тарантул кого-либо укусил. Мы, будучи мальчишками, издевались над мизгирями, как только могли, но никогда никто из нас не был укушен.
Как-то Виталий пришёл к давнему товарищу, разговорились, вспомнили детство, юность и он рассказал такую историю.
– Ты ни разу не слышал, как кричит тарантул? – спросил Пётр.
– Сейчас понесёшь гиль! – не выдержал Виталий.
– А ну тебя! – обиделся Пётр. – Хотел рассказать тебе, что я сам однажды слышал, собственными ушами. Если б мне рассказал эту историю такой трепач, как ты, я ни за что не поверил бы.
Пришла очередь гостя обижаться, но Виталий сдержал себя и попросил:
– Рассказывай, чего уж там!
– Один раз в жизни я слышал, как кричит тарантул. С тех пор ни одного мизгиря не убил.
– А разве тарантул может кричать? – удивился Виталий.
– Да. Я сам слышал. В мире, я думаю, нет ни одного живого существа, которое не общалось бы с помощью звуков. Наши уши далеко не совершенный орган слуха. Поэтому мы и не замечаем звуков, с помощью которых многие живые существа общаются между собой. Дети малые наделены более острым слухом, затем эта способность погасает.
– Теория, конечно, интересная! – перебил Виталий. – Но это недоказуемо!
– Докажут! – уверил Пётр.
И Пётр начал рассказывать.
– Ты знаешь, у меня есть старшая сестра. Тогда она жила в Прибайкалье. Каждый год она приезжала на время отпуска к нам. И вот однажды она приехала с маленьким ребёнком. Я был несказанно рад – у меня появился племянник, а я, ещё школьник, стал дядей!
Луна плескалась в лёгких облаках, угомонился ветер, лишь изредка шумнёт какая-либо птаха и снова всё успокоится до утра.
Спит село. Лишь Луна да звёзды тускло освещают улицы села, да в одном окне всю ночь светится ночник – спит ребёнок, он в любой момент может проснуться.
И вдруг детский плач разорвал тишину ночи. Пётр ещё не спал. И мигом заскочил в спальню, где спали сестра с племянником. На ночнике сидел большой тарантул и смотрел на плачущего ребёнка. Ребёнок спал, отвернувшись личиком от стены, на которой был ночник, глазки его были закрыты. В плаче его не слышалось испуга, как бывает при неприятном сне. Было такое впечатление, что тарантул что-то втолковывает ребёнку, а ребёнок не может понять, что, и поэтому плачет. Пётр схватил полотенце и замахнулся на мизгиря. Тарантул спрыгнул, именно спрыгнул, а не упал на кровать и, пробежав по щёчке ребёнка, скрылся за подушкой.
Никогда до этого и после этого племянник не плакал по ночам.
– Какой кошмар! – в испуге вскликнула мать ребёнка, придя в себя от ужаса перед только что пробежавшим тарантулом. – Он мог укусить ребёнка!
– Нет, тарантул не укусит человека без причины. Для того, чтобы тарантул укусил, его нужно спровоцировать и очень сильно досадить.
Многие из нас инстинктивно боятся пауков, даже если это безобидный сенокосец, а тем более тарантул, укус которого хотя и не сильно, но ядовит.
Я, например, ни разу не слышал, чтобы тарантул кого-либо укусил. – изрёк Виталий.
– Да, это так. Ходят какие-то неясные легенды, что когда-то кого-то кусали тарантулы, но это всё досужие вымыслы и не больше! – согласился Пётр.
Нас, тогда ещё ребятишек, ни один мизгирь никогда не кусал, хотя мы не церемонились с ними, а, говоря по совести, сами частенько напрашивались на то, чтобы нас искусали эти членистоногие.
– А что дальше было? – поинтересовался Виталий.
– Сестра моя была потрясена и от испуга не могла заснуть.
После этого я часто видел тарантула, того или нет? Мы, люди, не можем различать паукообразных в “лицо”, хотя нет ни одного живого существа, совершенно похожего на другое!
– Вскоре моя сестра с племяшом уехала.- вымолвил Пётр.
– А как же крик тарантула? – с некоторой издёвкой спросил Виталий.
– Не гони! Будет тебе и крик тарантула!
– А не выдумываешь ты всё это? – засомневался гость.
– К чему мне выдумывать? Ты знаешь, трепаться я не люблю. А этот случай с тарантулом я никому не рассказывал потому, что расскажи я в школе, меня подняли бы на смех, и, чего доброго, сказали бы, что у меня крыша поехала.
– На работе тоже никому не говорил?
– На работе было не до этого, да никто бы и не поверил, ведь все привыкли к стереотипам, внушаемым ещё в школе, согласно которых все “немые” живые организмы общаются между собой с помощью зрения или обоняния. Никто, даже видные учёные не признают, что мы живём в мире неслышимых для нас звуков.
– С этим я, пожалуй, согласен. – произнёс Виталий и попросил. – Рассказывай, как ты слышал крик тарантула.
– Время шло к осени. Солнце плескалось в холодной синеве. И в один из холодных дней я увидел на полу кухни тарантулиху с крошечными мизгирятами на спине. Так как на улице была сырая промозглая погода, жарко топилась печь, чтобы не дать сырости пробраться в дом. Я взял совок и веник и начал направлять паука на совок. Открыв дверку плиты кинул паучиху с паучатами в огонь. И в этот момент я услышал крик. Человек так кричать не может, да и кричать не кому было. В доме, кроме меня, никого не было, улица, насколько можно было видеть, была пуста, да и звук шёл из плиты. Продолжительность крика – секунда, а может и меньше, но в этом звуке слышалась дикая боль. Больше я никогда не слышал, как кричит тарантул.
– Мне ни разу не довелось этого слышать. – изрёк Виталий. В его голосе слышалось недоверие.
– Ты не веришь. – с горечью произнёс Пётр.
– Знай я тебя не так хорошо, не поверил бы. Ты не любитель выдумывать.– начал оправдываться Виталий. – Поэтому мне ничего не остаётся, как поверить.
– В природе много неизвестного, и чем больше человек проникает в тайны природы, тем больше неизвестного, загадочного открывается перед ним. Так будет, пока Человек существует, как вид. Человек не имеет права бороться с природой, стремиться одержать победу над природой, это глупо и опасно, он должен научиться сотрудничать с природой, если хочет выжить.