В моей юности была песня, которую пела-шептала Елена Камбурова: «я такое дерево…..»
Все мы – деревья разной породы.
Я выбираю стланик. Самый северный кедр. На нём вызревают мелкие шишечки – точные копии настоящих, кедровых. И щёлкать их можно, как семечки.
Стланик – коллективное дерево: располагается кружком, будто взялись за руки пять-шесть человек и образовали ровный круг.
Самое непостижимое начинается осенью. Словно под неслышную музыку с особым ритмом – дробь дождя, порывы ветра, мельтешенье спадающих рядом листьев – стланик медленно клонится назад, от центра. В тайге пропала мошка, не донимает гнус, поспела брусника, и даже можно встретить крепенькие моховики или семейку поздних опят. Днём жарко, и вовсе не верится, что ночью может выпасть снег.
Только стланик знает об этом. Он лёг на землю, замер и приготовился. Он знает: завтра придёт зима. Она будет мотать и дёргать худосочную лиственницу, ломать чуть подросшие сосенки, пока не сжалится и не кинет однажды на них тёплую шубу. Потом подышит, нарастит старательно тонкий слой инея, закрепит, а после этого пройдётся последним штрихом: сыпанёт серебристой пылью. А стланик будет тихо и сладко спать под снегом до весны.
Когда она явится? И опять – только стланик почует это первым. Под огромными сугробами начнётся ещё невидимое шевеление: он просыпается. Там, в глубине, распрямляет свои длинные иглы на пушистых лапах. Готовится к представлению. Он – озорник и выскочка. Стланик устроит весёлое действо в честь прихода весны. Он будет выстреливать снежками по всей тайге, затеет белый фейерверк, освобождая упругие ветви и разбрасывая во все стороны фонтаны снега. Сообщая всем: жизнь продолжается……