Субботним вечером на главной площади нельзя было протолкнуться. Взрослые и дети спешили увидеть своими глазами цирковое представление братьев Лаурантье. Стэнли пришлось приложить немало усилий, чтобы протиснуться сквозь толпу и занять свое место. На его билете черным карандашом было написано: «Двадцатый ряд, секция Б, кресло номер девять», и это был предпоследний ряд в цирке. Стэнли нарочно выбрал это место, так как отсюда было видно намного лучше.
Выступление задерживали. Играли музыканты, в проходах между рядов стояли лотки с лимонадом и булочками, сверяясь с билетами, рассаживались немного опоздавшие. Мальчик мысленно всех подгонял. «Ну, давайте же, давайте. Начинайте!», - умолял про себя Стэн. И вот словно услышав просьбы мальчика, свет погас, раздалась барабанная дробь, и луч прожектора выхватил на арене фигуру распорядителя цирка мсье Андре Лаурантье, старшего из братьев. Хорошо поставленным голосом сей господин поведал о том, что они рады выступать в Трэвион-Палмс, где живут такие замечательные люди, и объявил о начале представления.
Первыми на арену вышли жонглеры. В серебристых костюмах они с неимоверной легкостью управлялись с разноцветными булавами, кольцами, мячами, поражая присутствующих быстротой рук. Позже на манеже появились наездники на красивых лошадях вороной масти. Глядя на них, захватывало дух. Их подопечные вальсировали, скакали галопом, раскланивались в реверансе.
Между номерами на арену выходили клоуны, но Стэнли они не очень-то и понравились. Какие-то несмешные, что ли. Хотя многие смеялись до слез, глядя на то, как печальному клоуну все время доставалось от рыжего весельчака. Кто-то даже аплодировал.
Потом были силачи, дрессировщики животных, иллюзионист, распиливший на две части миссис Тэгвут (правда, потом, он, конечно же, вернул бедняжку мужу в целости и сохранности). Всем понравился и факир, и глотатель шпаг, но больше всех Стэна поразил номер воздушных гимнастов. Их было трое: отец, сын и дочь. Под чарующую музыку, в свете прожекторов они парили под куполом цирка так, словно за спиной имели крылья, невидимые простым обывателям. Отец бережно поддерживал сына и дочь, поэтому они выступали без страховок. Звуки в зрительном зале смолкли, многие даже боялись дышать. Стэнли был из их числа. Завороженный воздушным номером, мальчик позабыл обо всем на свете, и только шквал оваций, коим удостоилось выступление гимнастов, смог вернуть его к действительности. Вскочив со своего места, он аплодировал вместе со всеми.
Далее была еще парочка номеров, но они не оказали большого впечатления на Стэнли. Вечер близился к завершению. С заключительным словом выступил младший из братьев Лаурантье, поблагодарив за внимание и теплый прием. И, когда все было, собрались уходить, слово попросил господин Эвербах, сидящий в первом ряду. Этот господин был одним из самых влиятельных горожан и к тому же богатым.
- Господа Лаурантье, - обратился с речью к циркачам господин Эвербах. – По случаю моего дня рождения, приглашаю вас и вашу труппу выступить у меня на празднике, который состоится завтра в моем поместье.
Владельцы цирка, посовещавшись между собой, приняли приглашение, пообещав, что завтрашнее выступление будет разительно отличаться от сегодняшнего. Тут же в толпе зашептались, вспоминая, а есть ли у них в корзинке для писем приглашение на праздник. У многих его, к сожалению, не было. Стэнли поскорее отправился домой, чтобы узнать, насколько ему повезло. Запыхавшись, не закрыв калитку, Стэнли вбежал на крыльцо, еле открыл ключом входную дверь своего дома, и в прихожей на маленьком столике в кипе газет и журналов обнаружил то, что искал.
«Мистер и миссис Притчетт. Вы приглашены вместе с сыном в поместье Тикурол, на праздник, устроенный в честь именин господина Эвербаха. Торжество состоится в 18.00. С уважением, Мистер и миссис Эвербах».
Страница 1 http://www.proza.ru/2011/11/28/263 Страница 3 http://www.proza.ru/2011/11/28/307