Выбор своей будущей профессии Тимерлан Татуважев, студент пятого курса экономического факультета Кабардино-Балкарского Государственного Университета, сделал сам еще в период службы в армии во время ежедневных просмотров программы новостей по Первому каналу национального телевидения. Череда документальных сюжетов об экономике России приводила его, еще недостаточно образованного молодого человека в полное уныние. Солдат срочной службы, он с трудом понимал причины экономического упадка страны.
После армии, вернувшись обратно в село Сармаково, Тимерлан огляделся по сторонам и твердо решил, что даже его селу не помешал бы хороший экономист. Посоветовавшись со своей матерью, молодой человек приложил все усилия и поступил в ВУЗ без чьей-либо финансовой поддержки на самый популярный среди молодежи КБР факультет.
Во время учебы Тимерлан многое узнал, осознал, в чем кроется секрет успешного устойчивого экономического развития. А к концу пятого курса ему, почти круглому отличнику, победителю разных олимпиад и конкурсов республиканского, регионального и даже федерального уровней, казалось, что таких выпускников, как он, сегодняшние работодатели должны «разрывать на части».
В глубине души Тимерлану Татуважеву хотелось всё-таки вернуться в родное село и работать на своей родной земле, внедрять целый ряд экономических инноваций из успешного опыта развитых стран мира. Однако красный диплом, к которому он так стремился, и ради которого он не жалел своих сил, сильно его обязывал. Конечно, сперва следовало бы сдать госэкзамены и только потом думать о своем трудоустройстве. Но, как человек уверенный в себе, он и представить не мог, что может что-то вдруг произойти и разрушить все его планы, ожидания и надежды. Амбиции были прежде всего!
Впрочем, эти вполне обоснованные амбиции сильно подпитывались его крепкой, как ему казалось, дружбой с двумя вроде такими же кабардинскими парнями, студентами других факультетов КБГУ. На самом деле их вовсе не связывало тесное совместное проживание в общежитие, не сплачивали общие интересы и хобби, не сводили общие намерения и планы по жизни. Их знакомство произошло совершенно случайно в студенческой столовой еще на первом курсе. Хотя говорят, что случай – та же закономерность.
Так или иначе, Тимерлан высоко ценил дружбу, пусть и такую случайную, с Азаматом Темировым, студентом факультета информатики и управления, и его закадычным другом детства Муратом Каошаовым, будущим юристом. Оба они родились в Нальчике, учились вместе в одной школе, в одном классе и даже несколько лет сидели за одной партой. Их родителям казалось тогда даже, что ради крепкой дружбы они и учиться пойдут на один и тот же факультет. Однако эти их прогнозы не оправдались.
Мурат, следуя как всегда мудрому совету своего отца, Аслана Астемировича Каошаова, государственного советника второго ранга, решительно отказался от выбора своего друга детства и поступил на юридический факультет, хотя на самом деле никогда не проявлял живого интереса к юриспруденции. Тем не менее, за все пять лет учебы он ни разу не сомневался в правильности своего решения. Более того, он был уверен на все сто, что по окончанию ВУЗа сможет найти себе доходное место без лишних усилий.
В отличие от него, Азамат Темиров, склонный к систематическому самоанализу и философским размышлениям, частенько в душе сомневался в своих силах и возможностях. Его родному старшему брату Руслану, проживавшему уже лет 10 в Москве, приходилось часами разговаривать с ним по телефону в поисках правильных шагов и истинных ценностей.
На самом деле, простоватый сельский парень, прошедший уже службу в армии, хотя в развитии ни в чем не уступал своим друзьям, в душе все-таки сильно от них отличался. И главное, что в корне противопоставляло его, - это идеалистическая убежденность, что ему удастся изменить окружающий его мир. И дело было не в том, что ему хотелось придать значимости своей жизни. К такому убеждению молодого человека привело его искреннее желание изменить к лучшему жизнь сельских жителей в родной республике. В отличие от Тимерлана, его друзья ставили перед собой более конкретные цели, достижение которых способствовало бы их личному росту и росту их благосостояния.
Правда, за последние два года у молодых людей появился всё-таки общий интерес, а точнее явно выразились общие взгляды на жизнь, что не удивительно, если учесть их постоянное тесное общение. В целом это касалось далекого прошлого кабардинского, а точнее всего черкесского народа, если верить многочисленным трудам иностранных путешественников и черкесским web-сайтам. Считалось, что все адыгские племена были объединены под общим иноназванием «Черкесы», прежде чем Кавказская война 1860-х гг. вытеснила их с исконных земель и вынудила большую их часть покинуть свою родину, обрекая себя на унизительное мухаджирство и бесправное рабство. И это прежде чем опустошенные и разоренные адыгские земли оказались поглощены «всеядной» Российской империей. Много лет спустя советская власть после Октябрьской революции воспользовалась «законными» основаниями и подвергла в своих целях так и не объединившиеся племена адыгов сперва искусственному разъединению территории, а затем грабительскому раскулачиванию, незаконной депортации и, наконец, жестоким репрессиям.
Об этом и еще многом другом из истории своего многострадального и рассеянного по всему миру черкесского народа беспрестанно рассуждали трое друзей. Впрочем, как и многие молодые черкесы, они познавали историю своего народа из новостей и аналитической информации черкесских сайтов. Никто из них не мог остаться равнодушным к берущим за душу строкам из поэмы молодого черкесского поэта Артура Кенчешаова «История Черкессии в стихах». Как же бурно они обсуждали каждую её часть, соглашаясь с меткими суждениями автора и критикуя его замечания. Как же они спорили друг с другом по каждому историческому событию в судьбе черкесов, отображенных в произведении, делая при этом свои глубокие выводы и запоминая наиболее впечатлившие их отрывки. Из поэмы лично Тимерлану глубоко запали в души такие строки, как:
«Прошли века. И в пошлом настоящем
В разврате утонул адыгский дух,
Как цитадель истории дымящей
Стоит над нами башня Адиюх.
- Черкес я! – рассуждает кто-то пылко. –
Черкес был испокон непобедим.
Снимая как кинжал свою бутылку,
Наполненную дьявольским спиртным.
Черкешенки блистают голым телом,
Обычаи забыв и Шариат.
Адыгэ Хабзэ, где ты?! В чем же дело?
Здесь каждый в этом чем-то виноват.
Мой соплеменник пробудись, опомнись!
Нить поколений сохрани, не рви!
Запомни, что в крови твоей есть помесь
Отваги, справедливости, любви!»
При этом молодой человек решительно не принимал другие строки незабываемые поэмы:
«Мы – жалкие наследники былого,
Мы родом из безжалостной войны,
Мы – сыновья истории багровой,
Мы – памятники призрачной страны!»
Тимерлан был глубоко убежден, что прошлое адыгского народа, такое значительное и определяющее, такое многовекторное и, по сути, суровое, постепенно вытесняло блеклое и никчемное настоящее, неуклонно стремившееся стать ярким будущим черкесов всего мира. Конечно, он не мог не согласиться с народной мудростью адыгской поговорки, что часто повторяла его мать: «Прошлого не знающий, настоящему цены не поймет!» Да только кровавое прошлое уже проявилось, словно крепкая связующая нить между потомками этого древнего и отважного народа, рассеянного «безжалостной войной» по всему свету.
Как ни странно, все черкесы жаждут одного – единения, не желая на самом деле объединяться. Для многих потомков черкесского народа факт геноцида не вызывает никаких сомнений. И главное реальное подтверждение намеренному истреблению адыгских племен царскими войсками в те времена заключается в простой статистике: лишь менее одной десятой всех адыгов мира проживает на своей исторической родине, при этом территориально разделенными группами, вкрапленными в иноязычную среду.
Такие прописные статистические истины вполне были понятны будущему экономисту. Одно только вызывало в душе Тимерлана Татуважева сомнения и обеспокоенность. Современный уклад жизни представителей адыгских племен ловко сочетал народные традиции, устои Адыгэ Хабзэ, так называемого Кодекса чести адыгских дворян, и незыблемые законы Ислама на фоне последних достижений мировой цивилизации. На первый взгляд казалось, что многие их элементы совпадали или, возможно, имели общие корни, уходившие уже глубоко в историю черкесского народа. Однако сильная идеологическая составляющая мусульманства, в конечном итоге, брала верх над поведенческими правилами адыгагъэ. Простые и доступные для всех народов мира правила поведения уважающего себя адыга невольно уступали, как ему казалось, крепкой идеологической основе Ислама, его четко определенной совокупности законов и сильной поддержке всего мусульманского мира. Братья по крови сменялись братьями по вере!
Между тем Тимерлан пытался разобраться, в чем заключалась приверженность к адыгскому кодексу чести истинных правоверных, обязанных прежде всего беспрекословно подчиняться незыблемым законам Шариата. И речь шла не только об адыгах, проживающих на своей родине, но и о представителях многомиллионной черкесской диаспоры, рассеянной по всему миру. Молодому человеку казалось странным отождествление «черкес» - «мусульманин». Хотя интуитивно он все же осознавал, что «черкес» и всё то, что олицетворяет его суть, относилось к разряду Прошлого, а «мусульманин», словно видная часть айсберга, выражало собой предполагаемое, но пока еще иллюзорное Будущее. И только Настоящее проявлялось в данном случае в незначительном знаке препинания. С одной стороны, бессмысленный, а с другой, возможно, многозначный «дефис» мог превратиться в твердое и уверенное «тире», обозначавшее, по сути, вполне определенное соотношение – «это».
К своим 23-м годам, молодой человек не совсем понимал, верны ли были эти его рассуждения. Однако в душе он верил, что в прошлом Адыгэ Хабзэ объединяло всех адыгов. А в настоящем это единение дополнительно подкреплялось общностью мусульманских воззрений. О том, что же ждало всех черкесов в будущем, судить было пока еще рано.
К концу пятого курса личные чаяния и стремления Тимерлана оттеснили мысли и рассуждения о судьбе черкесского народа на второй план, особенно в период выпускных государственных экзаменов и защиты дипломной работы. И, наконец, к радости его матери, долгожданный результат его неимоверных усилий был достигнут. Заслуженный красный диплом сына стал достойной наградой для Фатимы Рамазановны. И хотя это была исключительно заслуга самого Тимерлана, она с гордостью ощущала свою сопричастность к первому значительному успеху своего единственного ребенка.
В конце июня после торжественного вручения дипломов весь курс Тимерлана вместе с выпускниками других факультетов университета собрался отметить в ресторане окончание пятилетнего обучения в ВУЗе. После церемонии вручения дипломов Фатима Рамазановна, оставив у себя долгожданное подтверждение первого знака отличия сына, вернулась в общежитие в комнату Тимерлана и бережно вложила красный диплом в целлофановый пакет. Затем она аккуратно определила его в небольшую папку с другими важными документами сына и из предосторожности спрятала саму папку в свою кожаную сумку.
Тем временем в празднично украшенном банкетном зале ресторана в центре Нальчика Тимерлан Татуважев делился своими впечатлениями о вручении дипломов со своими давними друзьями. Их успехи в учебе были тоже значительными, хотя и уступали немного отличному результату их, как оказалось, более успешного товарища.
- Свершилось! – удовлетворенно выдохнул в конце своего рассказа Тимерлан, удобно усаживаясь за накрытый стол юридического факультета, за которым уже сидели Мурат Каошаов и Азамат Темиров.
- Хм! Рановато ты расслабился, - язвительно заметил вдруг Мурат, у которого сорвался красный диплом по совершенно нелепой случайности: лишняя четверка по французскому языку. – Диплом – это полдела! Работа – сама цель!
- Ладно тебе, Мурик, хмуриться! – искренне попытался приободрить друга Азамат, никогда не стремившийся учиться на отлично и всегда считавший главным глубину полученных во время учебы знаний и умение применять их на практике. – Смотри, как народ веселиться! Взрослая жизнь, наконец-то, начинается!
- Взрослая жизнь, говоришь? – все так же недовольно пробурчал Мурат, сознательно не желавший разделять «призрачную» радость остальных. – Уверен?
Язвительное настроение и колкие слова друга детства не пришлись по душе Азамату Темирову, с нетерпением ожидавшего этого знаменательного события в своей жизни. Однако придаваться скрытому отчаянию ради закадычного друга детства он вовсе не собирался.
- Ладно тебе, Мурик, на жизнь жаловаться, - выдохнул молодой человек, машинально разливая водку себе и своим друзьям. – Ты, наверняка, уже давно знаешь, где работать будешь. С таким-то отцом да сестрой не пропадешь!
- Твоя правда! Для этого и высиживал пять лет в универе, - бросил Мурат недоверчивый взгляд в сторону друга, а затем взял наполненную рюмку и залпом выпил её содержимое.
- О! Мурат! Чего это ты один водку без тоста глушишь? – не вовремя подошел к их столу, слегка покачиваясь, Хазрет Туов, уже бывший однокурсник дипломированного юриста Каошаова. – Сказал бы чего-нибудь всем! А мы, может быть, и присоединились…
- Шел бы ты, Хазрет, подальше, - спокойно посоветовал Тимерлан подошедшему, угрожающе вставая с места. – Кажется, Мурат сегодня не в настроении…
- Вот дает! – ухмыльнулся Хазрет, не обращая внимания на его замечание, нагло присаживаясь напротив трех друзей. – Это я сегодня не в настроении. Мне в осенний призыв в армию идти. Хм, отмазать не смогли.
- Не суетись так, Хазрет, - по-отечески подбадривал парня Тимерлан. – Это всего лишь год. Зато настоящим мужчиной станешь!
- Ага! Я-то стану, - дерзко изрек молодой юрист, вставая. – А кто же из Мурата, папенькиного сынка, мужчину делать будет?
Вполне заслуженный укор и обидные слова бывшего сокурсника их друга задели за живое Тимерлана и Азамата. Не дожидаясь дальнейших действий обидчика, они резко одновременно вскочили, намереваясь проучить наглеца.
- Шел бы ты, Хаз! Потанцевал бы с кем-нибудь! Это у тебя лучше получается, - сквозь зубы прошипел Азамат, всегда с трудом переносивший присутствие выскочки Туова. – А то девушки тебя заждались.
- Хм! Я-то пойду, парень, - нагло ухмыльнулся в ответ молодой человек, выходя из-за стола и ногой придвигая к себе пустой стул. – Ты бы лучше за своей Дамой приглядывал. А то пока ты тут своему дружку сопли подтираешь, она себе кавалера побогаче найдет…
На этот раз не выдержал не на шутку разозленный Мурат. Вскочив со своего места, он уже собирался было накинуться с кулаками на своего обидчика. Однако сноровка и выдержка Тимерлана предвосхитили его действия, предотвратив нелепую драку на выпускном. Подойдя первым к обнаглевшему полупьяному Хазрету, он тихо ему что-то шепнул на ухо. По всей видимости, его слов оказалось более чем достаточно, и бывший однокурсник Мурата поспешил молча удалиться.
- Что ты ему сказал? – удивился Азамат быстрому исчезновению выскочки. – Он, кажется, даже протрезвел от твоих слов.
- Не бери в голову, Аз! – сухо ответил ему Тимерлан, возвращаясь на свое место. – Давайте просто о нем забудем!
- Ох, как благородно! – снова съязвил Мурат, обходя стол с другой стороны и устало плюхаясь обратно на свой стул. – Может, Тимерлан, мне тебя в телохранители взять? Оплату гарантирую.
- Ну и чего ты, Мурик, снова взъелся? – упрекнул его Азамат, чувствуя несправедливость в словах друга. – Будет тебе хандрить!
- А что? – не унимался молодой человек, нервно хватая начатую бутылку водки и наполняя свою опустошенную рюмку. – Ты, Тимерлан, подумай! Вот не найдешь себе работу, приходи! Сейчас телохранители много зарабатывают.
Не предлагая своим друзьям поддержать его, Мурат Каошаов влил в себя горькое содержимое переполненной рюмки. Видя его состояние, Тимерлан сдержал себя и промолчал, крепко сжав руки в кулаки под столом.
- Ты, Мурат, явно перебрал лишнего, - холодно осадил своего друга Азамат, отодвигая от него подальше полупустую бутылку водки. – С чего бы это Тимику работу не найти? Да с красным дипломом его с руками оторвут…
- Мгм! Да ногами свяжут! - не переставал язвить Мурат, обращая на друга свой полупьяный взор. – Ну, скажи! Кому здесь в Нальчике нужен простой парень из села? Хм! Да еще и с красным дипломом… А?
- Ну, знаешь! Не тебе решать! – не выдержал Тимерлан оскорблений пьяного друга. – Слава Всевышнему, у нас в Кабарде много перемен. Вот даже правительство поменяли. А значит, появятся вакантные места. Работать-то кто-то должен.
- Ну да! Точно! Так ты иди и работай… в селе своем захолустном, - не уступал Мурат, пытаясь облокотиться на стол. – Чего это тебя вдруг в правительство потянуло?
- Да хватит вам, парни, дурью маяться! – вырвалось в сердцах у Азамата, смотревшего с упреком то на одного друга, то на другого. – У всех нас свои перспективы. Делить нам нечего! Каждому – своё!
- Вот это верно! – закивал ему в ответ пьяный Мурат. – Вот за что я люблю Аза, как брата, … за четкость мысли и простоту логики. А раз знаешь это, то понимать должен, что и возможности у всех свои. Сам, наверно, уже подсуетился да подыскал через братца своего теплое местечко в Москве. Пфью!
И, не сдерживаясь, молодой человек плюнул на пол, при этом брызгая вокруг слюной и вызывая у окружающих чувство неприязни и даже брезгливости.
- Слушай, друг! Если пьешь, то и закусывать не мешало бы, - выдохнул Тимерлан, вставая с места, затем он, обернувшись к Азамату, добавил: - Надо бы нам, Аз, его немного освежить. А то, гляди, проблем за вечер не оберешься.
- Точно! – сразу же согласился молодой человек, заметив косые взгляды выпускников на их расстроенного пьяного друга, и вместе с Тимерланом подхватил Мурата за руки. – Совсем расклеился… Ты, Тимик, не поверишь! Ему отец такой нагоняй устроил, когда узнал, что красный диплом срывается. Он уже в Минюсте со всеми договорился, сына своего круглым отличником выставил. А тут полная засада: преподаватель французского, как он Мурик ни старался, уперлась и не стала исправлять ему четверку на отлично.
- Вот так дела! Я и не знал, - искренне посочувствовал товарищу Тимерлан. – И что же теперь будет?
Стараясь не вызывать излишнего внимания окружающих, молодые люди ловко вывели своего друга за руки на свежий воздух.
- Что будет? – риторически повторил Азамат вопрос Тимерлана в небольшом, но ухоженном дворике ресторана, продолжая начатый разговор. – Да ничего страшного. У Аслана Астемировича всё давно схвачено. Правда, не Минюст, как Мурик мечтал со школы. Но юристы в Сбербанке тоже неплохо зарабатывают.
- Вот как! Чего же тогда Мурат так расстроился? – удивленно пожал плечами Тимерлан, аккуратно усаживая выпившего товарища на кованую скамейку во дворе.
- Нервы сдали, - сухо ответил ему Азамат, выпрямляясь. – Так старался сдать госэкзамены на отлично. Вот и перенервничал. С кем не бывает?
- А ты, Аз, сам, правда, в Москву собираешься? – с долей зависти спросил Тимерлан у друга, бросая на него проницательный взгляд.
- Честно? Ничего пока не решено! Это Мурик так в сердцах ляпнул, - сдержанно признался Азамат Темиров. – Всё зависит от решения одного человека.
- А-а! – с пониманием промычал Тимерлан, догадываясь, о ком шла речь. – Куда нам без женщин! Послушай, Азамат! Это твоя Диана до добра тебя не доведет…
- Прости, брат! Я глубоко уважаю твое мнение. Но это не твое дело! – резко перебил его молодой человек и тут же сник, вспомнив вдруг слова Хазрета Туова о его «Даме» - Диане Кажевой, за которой он все пять лет учебы честно ухаживал.
- Ты, конечно, извини, что я лезу не в свое дело, - настойчиво, но с досадой продолжил Тимерлан. – Но все говорят, что она просто пользуется тобой.
- Да-а, Тимик! А я-то думал, что ты мне друг, - разочарованно произнес Азамат, ухмыляясь.
- Друг!
- А раз друг, то нечего пустые сплетни мне пересказывать. Не ожидал я от тебя такого.
- Слушай… - подбирал Тимерлан слова оправдания, как вдруг в проеме двери появился совсем недавно покинувший их Хазрет Туов.
Молодой человек вышел из ресторана на улицу, пошатываясь на этот раз уже намного сильнее. Вслед за ним из зала семенили двое крепких молодых людей, по внешнему виду явно не относившихся к разряду выпускников.
- О-о-о! – ехидно протянул пьяный Хазрет, подходя к сидевшему на скамейке в полузабытьи Мурату. – Смотрю, а Каошаов-то уже и на ногах не держится. Хм! Видно, местечко в Сбербанке обмывал. Меня, понимаешь, в армию на срочную службу землю рыть, а он, чистенький – в офисе будет сидеть.
- Ну, чего ты, Хазрет, снова начинаешь? – вышел вперед Тимерлан, закрывая собой пьяного товарища. – Я же тебе всё толком разъяснил.
- Ах! Так это он тебя, Хаз, далеко послал? – недовольно пробурчал один из парней, сопровождавших Туова, указав рукой на Тимерлана.
- Ага, брат! – беспечно кивнул ему в ответ Хазрет, ухмыляясь. – А еще сукиным сыном обозвал. Понимаешь, тетю твою «сукой» обозвал…
Подначиваемый пьяным братом, крепкий парень отодвинул его одной рукой в сторону, затем, демонстративно разминая свои мускулы, направился прямо на Тимерлана.
- Ты бы, сосунок, за базаром своим следил! А то беды не оберешься, - сквозь зубы прошипел он, еле-еле ворочая своей тяжелой на вид квадратной челюстью.
- Эх! Что ж ты, Хазрет, всего-навсего двоих с собой привел? – искренне удивился Тимерлан, не переставший после армии заниматься дзюдо. – Боюсь, подвел ты своих братьев.
- Стой, Тимик! – предупредительно обратился Азамат к нему. – Только не говори, что драться собрался. На выпускном? Там у входа полк полиции…
- Ты, парень, не суетись, - внезапно подскочил к Темирову второй спутник Хазрета Туова. – У нас с тобой тоже один нерешенный вопрос имеется.
- Хм! Вот что значит хозяин слова! – еле разборчиво пробормотал Хазрет, поворачивая обратно в зал ресторана. – Сказал мужик, сделал!
И молодой человек, пошатываясь, вернулся обратно в зал, плотно закрыв за собой дверь.
- Эй, парни! Вы тут дурочку не валяйте, - решительно высказался Азамат, собираясь силами перед дракой. – Чего хотели, спрашивайте и валите!
- Знаешь, Анзор! Ты пока со своим соперником разберись, а я с его другом разомнусь, - уверенно предложил своему брату старший из парней и, не дожидаясь ответа, грозно двинулся прямо на Тимерлана.
- Слушай! – обратился еще раз последний к нападавшему. – Может, мы, черкесы, наконец, договоримся как-то между собой? А?
- Ну да! Как-то! Ты уже с нашим братом наговорился, - пробурчал парень и, собравшись, внезапно обрушил первый удар на свою жертву.
Однако армейская выправка и спортивная подготовка Тимерлана помогли ему выдержать сильный удар противника и устоять на ногах. Не говоря ни слова, автоматически молодой человек ответил нападавшему, как подобает настоящему десантнику. Не ожидав достойного ответа, противник Тимерлана не успел увернуться и принял весь удар на себя. В доли секунды он с характерным шумом рухнул на землю.
- Так убедительнее? – спросил своего оппонента молодой человек, утирая рукой кровь из носа.
- Я бы поспорил, - храбрился побитый противник, медленно вставая и выгибаясь перед следующей атакой.
- Слышишь, мудак! – обратился тем временем к Азамату второй из братьев Хазрета Туова. – Пока мой брательник с твоим дружком разбирается, я бы попросил тебя к даме моей близко не подходить. Понял?
- Прости. Но я с чужими дамами не встречаюсь, - ухмыляясь, ответил ему Азамат, время от времени обеспокоенно поглядывая в сторону неподвижно сидевшего на скамье Мурата.
- Не понял? Ты, что, хамишь мне? – удивился его соперник, вероятно, рассчитывавший, на его полное понимание. – Повторяю, чтобы я тебя больше с Дианой Кажевой не видел. Ясно?
Неожиданное упоминание громилой имени любимой девушки на мгновение ошеломило молодого человека. От негодования у него даже помутнело в глазах. Очень долгое время ему удавалось, хоть и с трудом, не обращать внимания на грязные сплетни и противостоять предостережением друзей. Однако больше не замечать реального факта он, к своему сожалению, не мог. Разозленный, не пойми, откуда взявшимся соперником и раздосадованный в душе своей собственной мягкотелостью, Азамат Темиров собрал всю свою волю в кулак и изо всех сил врезал своему обидчику, да так, что у последнего фонтаном брызнула кровь из носа.
Его соперник, не ожидавший достойного ответа от человека в два раза меньше его ростом, не успел увернуться от удара. Однако он не стал дожидаться второго нападения, а в следующую минуту одним рывком отключил своего противника, уложив его без сознания, в выпускном праздничном костюме, прямо на землю возле скамьи.
- Ну, брат! У меня всё путем, - выдохнул он и повернулся в сторону дравшихся молодых людей.
К тому времени брат его был уже повержен бывшим десантником и неподвижно лежал, весь в крови, на земле с другой стороны скамейки. Сам Тимерлан с перебитым носом бросился к Азамату и пытался привести его в чувства. Не обращая внимания на соперника своего друга, не скрывавшего уже враждебного настроя против него самого, он изо всех сил тряс обмякшее тело Азамата, взывая к его затуманенному сознанию.
Убогий вид поверженного старшего брата вызвал приступ ярости у второго парня. Желая отомстить обидчику, он бросился на Тимерлана сзади без предупреждения. Но не успел он нанести удар, как двери в зал ресторана неожиданно распахнулись и целый отряд полиции выбежал во двор, не давая нарушителям общественного порядка прийти в себя.
- Всем стоять! Руки за голову! – оглушительно пронеслось во дворе ресторана.
Утром следующего дня, утомленная долгим ожиданием сына, Фатима Рамазановна Татуважева подробно узнала в ближайшем отделении полиции г. Нальчик, как именно провел её победитель свой выпускной вечер. Забирая Тимерлана из полицейского участка, мудрая женщина никак не могла понять истинных причин нападения её во всех отношениях образцового сына на двух беззащитных местных жителей. Странным ей показался и тот факт, что дело хоть и завели на него, но задерживать как преступника не стали. Наоборот, пообещали вообще закрыть дело как можно скорее под видом мелкого хулиганства в нетрезвом состоянии. Однако Фатима Рамазановна хорошо знала, что её сын не пьет. Да и не пахло от него спиртным в то злополучное утро, ставшее нежданным бичом в начинавшейся взрослой жизни Тимерлана Татуважева.