---------------------
…Не помню, как наша родственница Степанида Васильевна, в шутку или всерьёз, советовала маме, положить сверток со мной, плачущим малышом, под зимний, холодный порог бревенчатой избы, часика на два, чтобы я, простудившись, замолчал навеки и этим избавил мать от многих, связанных со мной хлопот.
Конечно, этот совет давался из жалостливых побуждений к измученной женщине. Но, всё же речь-то шла о человеке, хотя и совсем маленьком. Со словами: «Не говори глупости!», отмахнулась от неё мать, продолжая возиться с маленьким человечком, пытаясь понять, что с ним, что болит, почему плачет, и хоть как-то, успокоить его.
Больница находилась далеко, и всё лечение маленьких детей, она старалась сделать сама, дома, народными средствами, и с помощью кое-каких, поверхностных познаний в медицине. И это ей удавалось – видимо помогали, какие-то, внешние и внутренние, неведомые и невидимые, но добрые, силы...
Об «уникальном» совете родственницы, как поступить маме в отношении меня, мне поведала старшая сестра Лида, которой в то время было около восьми лет. В дальнейшем, когда все дети подросли, у нас у всех не сложились добрые отношения с этой родственницей. Видимо, в наших детских душах, остался неприязненный осадок, к тем советам Степаниды, (так мы её все потом называли «за глаза»), которые довелось услышать всем моим сестрам и братьям, в нашей сторожке, в те незабываемые дни.
Всех нас, пятерых детей, «подняла» и вырастила мама. Советское правительство, как могло, оценило заслугу матери, в то очень сложное, суровое и голодное время, наградив её почетной медалью «Мать героиня».
Я знаю, из рассказов некоторых возвратившихся с войны земляков, которые ушли на фронт добровольцами, что они уходили в армию, приписывая себе до совершеннолетия год-два, не всегда из патриотических соображений - просто в армии, хоть как-то кормили, а дома у многих нечего было есть. Некоторые дети убегали из голодающей семьи в поисках пропитания – у них был выбор убежать или остаться. А, что было делать маленьким ребятишкам, и тем, кто только, что родился – грудничкам, у которых этого выбора вообще не было? Многие войну не пережили и умирали дети, от голода, не только в блокадном Ленинграде. Как сказал поэт:
-Материнские груди пусты,
Пал отец в справедливом сраженье.
Слышен тоненький плач сироты,
Сорок первого года рожденья.
Именно о нашем поколении детей, которые родились перед самой войной, или уже в начале боевых действий, написал это замечательное стихотворение выдающийся поэт и отважный воин-десантник Константин Ваншенкин…
…Из-за плохого питания матерей и тяжелой, не женской работой, у многих кормящих женщин пропадало молоко. И, далеко не у всех у них, имелись коровы или козы. Некоторые матери, вместо детского питания, или молока, нажевывали ржаной хлеб (о пшеничном хлебе и мечтать не приходилось), и этим хлебным месивом кормили грудничков. Но ведь и хлеб - то достать было невозможно, не говоря уж о питательных свойствах хлеба, для малыша!
По знаменитому лозунгу - «Всё для фронта, все – для победы!» - люди отдавали последнее, что имелось, для отправки на фронт…
Но, если бы им предложили на выбор, оставаться с продуктами, и пусть к вам домой приходят немцы - многие отдали бы последнее, лишь бы их здесь не было!..
Это время, когда женщины в России редко плакали от бед и горя, а только суровее хмурили брови и крепче сжимали зубы, напрягая до судороги скулы лица, и скрежеща зубами, понимая, что слезами горю не поможешь. Лишь получив известие о том, что муж, сын, брат жив, или наши войска одержали долгожданную победу над фашистами, позволяли себе расслабиться и от счастья... плакали навзрыд…
------------------------