Индоевропейский код. Предисловие
Дмитрий НИКОЛАЕВ
ИНДОЕВРОПЕЙСКИЙ КОД
(в системе языков)
С полным вариантом книги можно ознакомиться, пройдя по ссылке:
http://www.scribd.com/doc/75867453
(ИЗДАНО ПРИ СОДЕЙСТВИИ ЦЕНТРА РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ В РМ)
CZU 81+008
H 63
ИНДОЕВРОПЕЙСКИЙ КОД (в системе языков). Дмитрий Михайлович Николаев. Кишинев, “Grafik Design”, 2006, -254с. 300 экз.
В монографии методом кластерной триадологии исследуется структура основных синтетических и аналитических индоевропейских языков. Предпринята попытка реконструкции структуры исходного Праязыка и архаичных форм современных европейских диалектов. Получены структурные формулы и.-е. слога, словоформы и Частей Речи русского и французского языков. Показан изоморфизм структур всех языковых уровней, который обеспечивается наличием универсального структурообразующего кода.
Обнаружена структурная связь с прото-афро-азийскими языками и построена структура ареального распространения диалектов в геолингвистическом и.-е. «Континенте».
Книга предназначена для языковедов и филологов, этнологов и культурологов, для математиков и разработчиков компьютерных программ.
______________________________________________________
Редактор: Л.С. Радек (док. филологии)
Рецензенты: В.И.Тудосе (док. филологии), П.М.Шорников (док. истор.),
А.А.Коркина (маэстро литературы).
Корректор: Е.Рашкова.
Набор, верстка, графический дизайн: О.Никодимов.
______________________________________________________
Descrierea CIP a Camerei Na;ionale a Car;ii
Николаев, Дмитрий Михайлович
Индоевропейский код \Дмитрий Николаев.
– Ch.: Grafic-Design, 2006- 260 p.
Bibliogr. p. 245-249 (112 tit.)
ISBN 978-9975-9897-3-2
300 ex.
81+008
______________________________________________________
© текст: Д.М. Николаев
© формулы: Д.М. Николаев
ISBN 978-9975-9897-3-2
______________________________________________________
______________________________________________________
ПРЕДИСЛОВИЕ
В настоящей работе предлагается системная реконструкция метаструктуры индоевропейской семьи языков, которая описывает как современные, так и исторические версии исходного праязыка, историческое развитие которого породило возможные фонологические системы современных индоевропейских языков.
Выявление такой метаструктуры позволяет проследить трансформации различных языков (остающихся в пределах такой метаструктуры) и возможные их исторические перспективы. И сами языки, и их архаичные версии, и праязык – всё это различные реализации полученной метаструктуры, подсистемы и подструктуры которой формируются и контролируются несколькими (или одним универсальным) структурными кодами. Под кодом здесь подразумевается минимально возможная структура (у нас это - упорядоченные триады признаков двух соседних уровней), одновременно учитывающая максимально различимое число упорядоченно-противопоставляемых между собой дифференциальных фонологических признаков и которые способна фиксировать вниманием оперативная память.
Исследования особенностей кратковременной памяти у человека показывают, что одновременно запоминаются до 9 объектов с различными сопоставляемыми признаками. Это позволяет выделить специфическую триадную конструкцию, классифицирующую до 9 различных сопоставимых признаков, которая и формирует искомую мегаструктуру фонологических оппозиций и соответствий в метаязыке. Мы последовательно проводили принцип трихотомичности сравнительных сопоставлений на всех уровнях формирования искомой мегаструктуры. Эти упорядоченные пучки признаков (пучки соответствий) называются в настоящей работе триадными кластерами (группами скоррелированных элементов), на которые и разбивается вся система фонологических и морфологических признаков различных уровней организации языка.
В каком-то смысле настоящую работу можно рассматривать как версию фонологических исследований, начатых известным православным философом Павлом Флоренским (см. его работу «Строение слова»), пытавшегося распространить принцип православной трихотомичности (универсальной Троицы) на все субстанциальные категории индоевропейских языков. Выделив три основные элемента в структуре слова (фонему, морфему, семему), три уровня организации речи (звук, мелодика слова, сообщение) он обнаружил, что в плане восприятия семема (единица семантико-синтаксического уровня языка) выступает контекстной реализацией значения троякого смысла слова (как звукового сообщения) в целом высказывании.
Психологической базой возможности такого триадного подхода выступает устоявшееся среди индоевропеистов мнение о роли триадной иерархичной структуры архаичного и.-е. социума и его триадных космогонических представлений, а также религиозная подоплека используемого для ритуальных мистерий праязыка (Ur\schpr\e\ch\e). Не случайной может быть и обнаруженная индоевропеистами триадная структура сложной морфологии у этого синтетического, флективного праязыка периода его распада на диалекты в котором, как минимум, были следующие категории: 3 рода (мужской, средний, женский); три гласных фонемы (*а\*о\*э); три плавных сонорных согласных (l,R,r) и триада носовых сонантов; три триады взрывных смычных; трехсоставная структура корневого слога (c\v\c’) и простого распространенного предложения (S\O\V) активного строя; три числа (единственное, двойственное, множественное); три основные временные формы глагола (перфект, настоящее время, аорист); три системы глагольных окончаний; два (три?) залога и, наконец, 8 (возможно до 9) именных падежей.
Уже древние греки (Аристотель) и индусы (Бхартхари) предполагали трехчленное строение всей грамматической системы языков, связывая это с трехсоставной субстанциальной сущностью как самих предметов, так и высказываний о них. Аристотель утверждал существование трёх типов звуков древнегреческой речи (гласные \полугласные \негласные), трех речевых уровней (звук\ слог\ слово), но 4-х разрядов частей речи. Крупнейший римский грамматик Марк Варрон (116 в. до н.э.) настаивал на трехчастном строении всех уровней латинской речи \см. 93\. С другой стороны, те же греки заметили и наличие определенного порядка следования частей речи (Апполоний Дискол) даже в языках с синтетическим строем.
Такая поразительная троичность фонологической и морфологической структуры праязыка не может не вызвать подозрения в её неслучайности и не породить попыток объяснения, тем более у представителей христианской традиции с её догматической триадологией. Начиная с Вильгельма фон Гумбольдта, А.А.Потебни, П.Флоренского, А. Лосева, многие рассматривали язык как живое, органическое саморазвивающееся целое, как динамическую систему в процессе становления, преобразования к некоторому идеальному состоянию. И это преобразование происходит в результате его взаимодействия с другими видами человеческой деятельности, через заимствования из других языков и знаковых систем. Не случайно, при изучении языка они всегда обращались к триаде (язык \культура \мышление), рассматривая каждую из её частей как открытую автономную понятийную систему и связывая тип мышления и мировидения с типом языка. Именно в языке, в его системе формируется и аккумулируется дух народа, социума, утверждали они. Восстанавливая последовательную трихотомичность в языковом анализе, которая была прервана с утверждением периферийного бинаризма и дихотомической фонологии (Пражский лингвистический кружок), мы, предлагая последовательный третичный путь в языкознании, восстанавливаем динамизм и диалектический эволюционизм (в гегелевском понимании) структурно-аналитических методов, и оформляем синтез лингво-психологических и формально логических подходов. Это следующий за линейным бинарным структурным анализом (с неизбежностью статическим) уровень описания нелинейных структур в языковых системах, позволяющий учесть не только системы отношений между дихотомическими противопоставлениями, но и систему отношений их скоррелированных, связанных групп (кластеров различного уровня в системах фонологических, морфематических, морфологических и семантических признаков).
Известно, что иерархия в динамических системах единиц определяется отношениями их значимостей и для языка оказывается возможным выстроить такую иерархию признаков, которая порождает иерархическую структуру искомого метаязыка (и любого реального и.-е. языка) как форму нелинейного, циклического развертывания цепочки языковых символов, в процессе которого актуализируются значимые элементы на соответствующих его уровнях. Как предложение рассматривается развертывающейся цепочкой категорем, а слово и морфема представляются циклически спаянными цепочками соответственно морфем и фонем, так и сама фонема может рассматриваться циклически спаянной цепочкой пучков различительных артикуляционных и акустических признаков, актуализацией некоторой фонологической архифонемы (фонемы-кластера).
При таком рассмотрении утверждается роль не просто лингвистических оппозиций, но выявляется определяющая роль в формировании языковой сверхструктуры специфических групп таких оппозиций (кластеров), скоррелированных по другим признакам более высокого категориального уровня. Такой кластер описывает совместно встречающиеся в языке и в текстах, частотно повторяющиеся сочетания языковых элементов, их характерных чередований… Появление в тексте, в высказывании одного или нескольких элементов такого кластера ассоциативно, контекстно вызывает и остальные его элементы, структурно, через внутрикластерные корреляции связанные с первыми.
Искомый нами метаязык и есть тот самый идеал, прообраз структуры иерархически организованной сигнально-фонемо-семемной системы, потенциально заложенной в окультуренном сознании и который через культуру сознательно формируется социумом в систему конкретного языка. Ещё А.А. Потебня подчеркивал, что реальное понимание, изучение языка становится возможным только при понимании всей его сверхсложной структуры, когда формируется представление о языке, как о «Целом», и можно судить о взаимосвязях различных его подструктур и уровней.
Если в нашей первой работе (см. «Тайна очарованной царевны», 2004 г.) из основной триады структурного анализа мифологического текста (фонологическая структура \морфемная структура \структура высказываний) внимание уделено исключительно анализу плана выражения, динамике развертывания плана содержания и событийной структуре текста в «Целом», то в настоящем исследовании основной упор делается на выявлении внутренней структуры содержательной стороны самого индоевропейского метаязыка, выявлению структурных единиц на его различных уровнях, соотношений между ними, выяснением природы как самих единиц, так и системных особенностей языка.
Структурный подход рассматривает систему как единое Целое и устанавливает принципы его организации, соподчинение и взаимные отношения его составляющих, ищет ядро этой системы соподчинений и взаимоотношений. Мы исходим из первоначального смысла понятия структуры, как процесса строительства (struere \строить\;structura\схема, модель\), воссоздания иерархически организованной системы. Современный структурализм определяет это понятие как определенную модель статичной системы синхронных отношений между элементами Целого, как схему (из языковой триады Л.Эльмслема (схема\норма\узус)) противопоставлений\связей различных частей как реального, так и ментального (абстрактно-формального) образа этого Целого \80, стр.221\. К последним относятся три основных типа обнаруженных математических структур (структуры алгебраические \структуры упорядоченных множеств \топологические структуры). В настоящей работе мы показываем, что в языковой системе возникают структуры всех трех типов. С другой стороны мы говорим не только о структурах, формирующихся в языковом сознании как определенные целостные и саморегулирующиеся схемы отношений между языковыми единицами, но о структурах, как о непрерывном процессе воссоздания (трансформации, преобразования) различных языковых формул в речевой деятельности. Такой процесс возможен благодаря наличию языковых структурных кодов.
Исходя из многозначности категории "структура", понимаемой не только как некая схема, модель, но и как процесс, действие по её воспроизводству даже на этапе ознакомления с ней, мы учитываем и то, что сама "структура" любой социальной деятельности (в том числе узнавание, обучение, познание)имеет четко выраженную 3-х частную форму - (Проект \Условия реализации \Действие)... Такой тип структуры имеет не только любая сознательная деятельность, но и, что замечательно, структуры бессознательных реакций. Как обнаружили зоопсихологи, такие структуры коллективных инстинктов прослеживаются от высших и приматов вплоть до насекомых (пчёлы, осы).
С учетом триадных противопоставлений и тернарных корреляций построен мегакластер фонетической системы современных и.-е. языков и выведена основная формула замкнутого и.-е. мега-слога для немецкого, французского и русского языков. Кластерный подход апробирован на кластерном анализе данных акустико-физиологических экспериментов, выявлена роль циклизаций в психо-акустическом пространстве гласных фонем и выявлена связь кластерных структур с традиционными классификациями гласных типа трапеций Хеллвага-Щербы. Построен также фонологический круг основных фонетических противопоставлений в рассматриваемых языках.
Наличие в системе кода, контролирующего её параметры и отвечающего за морфогенезис структуры, предполагает её пространственно-временную организацию, согласованность функционирования отдельных подсистем. Во многом получается картина языка, описывающего высказывание как цепочку причинно-связанных событий разного уровня: микрособытия группируются в события, которые формируют макрособытие (Г.Мельников). Язык рассматривается нами как процесс такого развертывания, т.е. понимается динамически, а не как некая сверхложная статичная схема отношений между его единицами, формирующаяся в процессе обучения (хотя возможность формирования такой мега-структуры отношений в индивидуальном сознании и не отрицается). Наличие единого для всех языковых уровней универсального кода как раз и позволяет в любом высказывании, на любой стадии вербализации мысли автоматически восстанавливать необходимые языковые элементы заданной структуры.
Выбранная нами форма кластера учитывает принцип максимальной дифференцированности одноуровневых противопоставлений в триадах. Это позволило на последнем этапе работы построить мегакластер, реализующий скоррелированную морфологическую структуру противопоставляемых признаков глагола – морфологический мега-кластер глагола (V) объединяющий до 42-х различных грамматических форм смысловой основы любого глагола. Анализ также показал, что в морфологическом мегакластере существительного могут объединиться до 18 различных грамматических версий субстанциальной основы существительного (смыслового ядра слова). Из сравнительно-типологического анализа русского и французского распространенного предложения автору удалось также получить морфологическую структуру, порождающего его. Приводимые структурные формулы морфологических мегакластеров могут быть использованы при построении обобщенной динамической теории порождающих грамматик.
В работе показаны также возможные трансформации традиционных морфологических структур с возрастанием предикативно \компаративных свойств в современном русском языке, сохраняющем синтетических строй.
Предлагаемый подход, представляя мегаструктуру языка как процесс развертывания циклически упорядоченных (фонетической \морфемной \морфологической и семантико-синтаксической) систем языка в речи, в высказывании и восприятии, имеет непосредственное отношение к современным цепочечно-дескриптивным методам лингвистического анализа (Зеллин Хэррис \85\) и к динамическим моделям порождающих грамматик и генеративных лингвистик (Ноам Хомский \81\, Себастьян Шаумян \82\), но, затрагивая в различных частях настоящей работы эти вопросы, весь аспект такой проблематики мы оставляем для более детального исследования.
Автор исходит из того, что язык, языковая картина мира – полна и в структурном плане – системно и иерархически организованное «Целое», находящееся в процессе становления. Кажущаяся некоторым лингвистам \Ю.Караулов, 99, стр. 23\ неполнота языковой знаковой системы обусловлена тем, что языковая картина мира, являясь только частью более общей мегасистемы (Язык \Культура \Мышление), пересекается с другими картинами мира в терминах других знаковых систем. Так, например, в рамках одной математики может быть как полное геометрическое описание явления, так и чисто аналитическое, знаково-символическое. В рамках квантовой механики возможно описание как в терминах частиц, так и в терминах волновых представлений – оба описания последовательны и системны, и дают различное описание одних и тех же явлений. Здесь работает принцип дополнительности различных знаковых картин действительности.
Ещё в 1938 году А.Мейе \59\ утверждал: «Предстоит проделать огромную работу по упорядочению лингвистических фактов с точки зрения языка как такового». И там же, рассуждая о предвзятости языковедов, об отсутствии объективных критериев и единого общепонятийного аппарата в лингвистических методах, он утверждал: «Существует столько же лингвистик, сколько лингвистов». Несмотря на проделанную многими тысячами лингвистов работу, ситуация в языкознании существенно не изменилась. Возлагаемые надежды на структурные методы \Л.Эльмслев, 84\ также не оправдались, т.к. структурализм не дал единой универсальной структуры отношений между различными единицами языка как некоторого саморазвивающегося Целого. В настоящей книге как раз и предпринята попытка построить такую мегаструктуру для отдельно взятой индоевропейской семьи языков.
С другой стороны, кому-то из прочитавших это исследование, может показаться искусственным некоторый схематизм применяемого автором подхода. На это можно заметить, что в таком же схематизме можно обвинить и Гегеля с его «Философией Духа», откуда и взята идея диалектического становления сложной, иерархически организованной понятийной системы, являющейся целью любого структурного анализа. Автор же только нашел логически непротиворечивый и прозрачный для любого непредвзятого исследователя адекватный математический аппарат \1\, позволяющий распространить гегелевскую диалектику на понятийную систему и.-е. языков. Использование такого простого, системного и универсального для всех уровней языка метода систематизации как раз и может служить признаком серьёзного исследования, когда нет необходимости каждый раз, на каждом языковом уровне изобретать произвольные построения.
Автор выражает искреннюю признательность докторам наук Леониду Сергеевичу Радеку за внимательное прочтение рукописи и огромное число существенных замечаний как по форме подачи материала, так и по существу рассматриваемых вопросов; Вере Ивановне Тудосе, декану филологического факультета Кишиневского Славянского университета; Петру Михайловичу Шорникову из Приднестровского университета и Алле Аркадьевне Коркиной, "маэстро литературы" РМ, за поддержку основных идей, проверяемых в настоящем исследовании, за возможность представить основные результаты исследования на конференциях и на семинарах, за живой интерес, многочисленные замечания и комментарии по проблемам, затронутым в работе.
направить в журнал
http://www.unconv-science.org/pdf/1/editorial-ru.pdf