Глава 11. В норе

 
       Как только   траулер  Крюгера   вышел из лагуны и исчез  в туманном мареве  джунглей, Роге выстроил команду на пирсе и, заложив руки за спину, медленно прошелся вдоль строя. Бледные лица  моряков были хмурыми и  отрешенными.
       - Я знаю, о чем вы думаете! - обратился он  к  ним. - О  своих семьях и   возвращении  на родину. Но это сейчас невозможно. Оставившие нас,  подвергли себя неоправданному риску и вряд ли  пересекут океан. В лучшем случае они попадут в плен и сгниют в лагерях. Мы же пока обоснуемся здесь до лучших времен.  А когда они наступят, в чем я не сомневаюсь,  каждый примет свое  решение. Имеются ли у команды вопросы?
       - Нет, господин капитан!  - ответил за всех стоявший на правом фланге  боцман.
       - В таком случае, команде  на корабль!  Нам следует  привести его в порядок и  отвести в укрытие.
       - Команде вниз!  - пролаял помощник, и  по трапу загремели матросские ботинки.
       Еще через час  на  лодке появился   Глюкенау  и, постукивая  дизелями, она  медленно отошла  от причала.  На входе в протоку  субмарину ждал   моторный катер. 
       - Следуйте за ним, Клаус, там  наш лоцман, -  пыхнул  сигарой Глюкенау, стоящему рядом с ним на мостике  Роге.
       Выйдя из  узкой протоки и  достигнув середины реки, катер выполнил циркуляцию   и стал подниматься вверх по течению, в сторону «Горы грома».
       - Красивые здесь, однако, места, - с восхищением произнес Роге, обозревая в бинокль бескрайнюю, искрящуюся  в лучах утреннего солнца  Амазонку.
       - Я бы  даже сказал, райские, - ухмыльнулся   Глюкенау.  - Теплый климат, благодатная почва  и  множество полезных ископаемых.  Уверен, в ближайшем будущем наша колония будет процветать.
       -  Она единственная в этих краях?  - поинтересовался Роге.
       - Нет.  В Бразилии и Аргентине имеются немецкие общины, которые обосновалась здесь  вскоре  после Первой мировой войны.  Многие наши соотечественники  являются крупными латифундистами  и по мере сил помогают нам.
       - Что ж, - удовлетворенно хмыкнул Роге. - Это приятно слышать.
       Между тем, следовавший  в несколько сотнях метров впереди катер,  принял вправо  и, увеличив ход,  направился  в сторону  величественного водопада,  с ревом низвергавшегося  в реку со скалистого склона «Горы грома».
       -  Черт побери!  - воскликнул Роге.  - Они что там, с ума посходили!?
       - Нисколько, - рассмеялся Глюкенау.  - Следуйте за катером строго в кильватере и не теряйте его из виду.
       Еще через минуту, взвыв двигателем, катер  исчез  в каскаде искрящихся  брызг.
       Когда,  преодолевая  течение, лодка подошла к этому месту, перед изумленным  Роге  открылся небольшой просвет в  ревущей стене  низвергающейся сверху  воды.   
       Оставляя за кормой пенистый след, субмарина скользнула в него, стоящих на мостике  осыпало холодным  дождем, и корабль отказался  в  громадном, уходящем в глубь скалы гроте.
       Его  причудливые своды  терялись высоко вверху  и заканчивались   длинной расщелиной, сквозь которую в грот,  окрашивая воду всеми красками радуги,  лились,  яркие лучи  солнца.  В их причудливом свете, плавно взмахивая перепончатыми крыльями,  призрачно кружилась  потревоженная грохотом дизелей, стая  летучих мышей.      
       - Феноменально, - прошептал Роге, и приказал рулевому сбросить ход.
       - Да, Клаус,- мечтательно произнес Глюкенау. - Это достойно кисти  Дюрера.  А вот и наш пирс, - указал он рукой  на  каркасное металлическое сооружение в  дальнем конце грота, у которого рядом с моторным баркасом  уже покачивался заглушивший двигатель катер. - Следуйте туда.
       Лодка подошла к  пирсу  лагом, и  трое  молча стоящих на нем людей приняли швартовые.
       -  Прошу на берег, капитан -  пригласил Глюкегенау   и первым спустился с мостика.
       Оказавшись на пирсе, Роге  с интересом огляделся по сторонам.   
       - Хорошее место для укрытия  лодок на время войны, - сказал он, обращаясь к Глюкенау.  - В нем вполне можно разместить несколько океанских субмарин.
       -  Не так давно Клаус,  здесь стояла  лодка  капитана 3 ранга  фон Майера. Надеюсь, вам известно это имя?
       - Еще бы! Но ведь  ее торпедировали  в  начале войны?  И об это сообщалось в газетах.
       - Да. Обычная дезинформация  для противника.  А на самом деле гросс-адмирал  перебазировал  ее сюда, для выполнения специального задания. К сожалению, летом  сорок третьего  субмарина Майера погибла  при  очередном выходе в море. Теперь уже по настоящему.  А сейчас я познакомлю вас  с объектом и его персоналом.  Вильке!
       - Здесь, господин  капитан 1 ранга!  - подбежал к офицерам один из принимавших швартовы людей.
       - Оберфельдфебель  Вильке, - представил его  Глюкенау. - Организует охрану объекта  и наблюдение за водной акваторией  с наблюдательного пункта на вершине горы.
       - Там есть наблюдательный пункт?
       - И не только, - хитро прищурился  Глюкенау. - При необходимости мы можем  уничтожить   любое подозрительное судно, которое  появится в этих местах.  Вильке, покажите капитану ваши владения.
       -  Слушаюсь!  -  с готовностью ответил  тот.  - Прошу следовать за мной, господа.
       Миновав гулкий пирс, к которому прилегала скальная площадка, уставленная многочисленными ящиками и бочками с горючим, они поднялись  на нее и оказались перед металлической решетчатой  дверью. За ней  находился  вырубленный  в известняке  длинный коридор  с расположенными вдоль него хранилищами. 
       - Здесь у нас  склады продовольствия и боеприпасов   -  прокомментировал Вильке, подсвечивая  себе фонарем,  и направился в его конец.
       Там  находилась небольшая  карстовая пещера, оборудованная под жилье,  с  десятком  двухъярусных коек, на которых спали несколько солдат.   Из пещеры  имелся выход на противоположный склон горы.  По нему, вдоль обрыва, прячась среди деревьев и  буйной растительности, наверх вела хорошо утоптанная тропа.
       Через полчаса, тяжело дыша и вытирая  на лицах обильно выступивший пот,  вся тройка вышла  к оборудованной  на вершине   позиции, состоявшей из двух, укрытых в капонире  орудий.   
       Здесь же  располагался стационарный наблюдательный пункт, оснащенный  рацией и корабельным ратьером, на котором дежурили двое солдат. При появлении  начальства они вскочили  и старший доложил  о результатах наблюдения.
       - Продолжайте, ефрейтор, - небрежно кивнул ему Глюкенау  и подвел Роге к краю расположенной на стремнине  площадки.
       С нее открывалась величественная картина: широкая, ослепительно блестящая под солнцем Амазонка, с  ее многочисленными  заливами, островками и отмелями;   бескрайняя, тянущаяся вдоль ее берегов, изумрудно-зеленая сельва, теряющаяся за горизонтом;  и над всем этим, бездонный купол неба, с парящими в нем стаями птиц.
       -  Как вам вид?  -  взглянул Глюкенау на Роге.
       -  Грандиозно!  Такого величия природы я еще не встречал. 
       - К тому же  отличный обзор и  сектор обстрела, господин капитан, - добавил фельдфебель.
       -  Мы постоянно   здесь держим  отделение солдат, - продолжал Глюкенау.- И меняем их каждую неделю. Для этого внизу имеется баркас. Связь с  базой по рации.
       - И как часто в эти места заходят суда?  - поинтересовался Роге.
       - Очень редко. Бразилия малонаселенная и дикая страна, что нас вполне устраивает.
       Еще через час, выкурив по сигаре и  отведав кокосового молока, которым их угостили  связисты, офицеры  в сопровождении фельдфебеля спустились вниз.
       - Как у вас обстоят дела  Курт?  - обратился Роге к  стоящему на пирсе  помощнику, внимательно наблюдавшему  за  споро работающими  в надстройке матросами.
       - Все отлично, господин капитан. Оружие, приборы и механизмы проверены. Корабль   в  полной боевой готовности.
       - Ну, что ж, Клаус, снимайте своих парней с борта,- сказал Глюкенау, - их  поочередно отправят назад на баркасе. А вас прошу в катер.
       Через несколько минут, из-под искрящегося каскада водопада,  в реку  вырвался катер  и,  набирая ход, понесся по течению в сторону базы.
       Следующим вечером, когда раскаленный шар солнца  завершал  свой путь над необъятным морем сельв  и жара спала,  на террасе  миссии, расположивших в плетенных креслах, сидели  Глюкенау и Борман с Мюллером, которые внимательно слушали  вернувшегося из Манауса пастора.
       Тот рассказал, что по поручению  Глюкенау  приобрел  у властей  провинции по сходной цене,  сотню гектаров  джунглей  вокруг миссии.
       - Так вы теперь землевладелец, святой отец?  -  удивился Мюллер.
       - Не я,  а господин   Глюкенау, - подобострастно  взглянул пастор на капитана 1 ранга.
       - А теперь Поль Блумберг, - рассмеялся тот. - Выходец из Австралии и законопослушный  гражданин Бразилии.
       - Недурно, очень недурно,  Людвиг, - одобрительно произнес Мюллер. - Вы очень предусмотрительный человек.   И насколько трудно было получить новые документы и землю?
       - Совсем не трудно.  Губернатор провинции  старинный знакомый пастора и  согласился помочь нам. Не безвозмедно,  естественно.
       -  А откуда взяли  деньги на покупку?
       -  Мы  продали один из траулеров Крюгера,  и этого вполне хватило.
       -  И что   будете делать на этой земле?
       -  Уже делаем.  У нас  небольшая плантация  кофе,  приличная молочная ферма, а  совсем недавно  Ланге, он в прошлом геолог, обнаружил  в этих местах  богатые залежи бокситов. Будем их разрабатывать. Надеюсь, вы с  господином рейхсминистром останетесь с нами?  - осторожно поинтересовался Глюкенау, взглянув на Бормана.
       - О нет, -  не задумываясь ответил тот.  - Вскоре мы с группенфюрером отправимся дальше. Зачем быть вам обузой?  Латинская Америка  велика и  у нас в ней немало друзей. Ведь так,  Генрих?
       - Да, - благодушно произнес Мюллер. - О нас есть кому позаботиться.  Но терять из виду, мы друг друга не будем, - неправда ли, Людвиг?
       -  Безусловно, - согласился Глюкенау.  - Всем это пойдет только на пользу.
       Спустя неделю,  в  лагуне появилось судно  Крюгера, которое доставило колонистам  партию йоркширских свиней и сельхозинвентаря, а также пожилого неприметного  человека в    полотняном  костюме и  шляпе, с небольшим  кожаным саквояжем в руке.   
       Это был резидент гестапо в Бразилии   Вильгельм  Бройер.  Его тут же  доставили  в миссию,  где  в отдельной комнате он встретился с берлинскими гостями.
       -  Здравствуй, старина Вилли! Сколько же лет мы не виделись?! -  встав со стула  и шагнув  к Бройеру, радостно облапил его Мюллер
       - Считай, с того самого времени, Генрих, как ты  ушел из полиции  и стал шефом гестапо, -  сморщив лицо в улыбке, ответил тот.
       - Да, славно мы  тогда потрудились в  Мюнхене и пустили сок «красным».  Есть что вспомнить, - растроганно пробурчал  группенфюрер. - Но об этом  мы с тобой еще поговорим.   А теперь разреши мне представить тебя   господину Борману. Ведь вы не знакомы?
       - Не имел чести, - снял шляпу  резидент и подобострастно воззрился на бывшего рейхсминистра.
       - Полноте,   Бройер, -  подал тот ему руку. - Оставим формальности. Я для вас всего лишь  товарищ по партии.
       После этого все уселись за стол, и Мюллер поинтересовался столичными новостями.
       -  В Рио   все еще празднуют окончание войны, - сказал  Бройер. - Здесь любят повеселиться. В городе  полно  военных - англичан и американцев, которые готовятся к отправке домой,   в связи с чем оживились торговля, проституция  и судоходство.
       - А  как   бразильцы  относятся к нашему    поражению?   -  спросил Борман.
       - Безразлично, - хмыкнул Бройер. - Им на это глубоко наплевать. 
       Затем  собеседники перешли к основному вопросу: где найти наиболее безопасное    пристанище для  беглецов.   Мнение было единым - соседняя  Аргентина. И к этому были все основания. 
       После   переворота в 1943 году, к власти в   стране пришла  военная  хунта, во главе  с генералом  Рамиресом и полковником Пероном. Оба в душе были фашистами  и лояльно относились к Германии.    
       Кроме того, несмотря на  все усилия английской контрразведки,  в Аргентине  осталась  глубоко законспирированная  агентурная сеть абвера и гестапо, сотрудники которой проникли во многие  правительственные и военные структуры.  Отдельных из них Мюллер знал, что и  сыграло решающую роль.
       А в том, что их примут с распростертыми объятиями, группенфюрер не сомневался.  После смерти Гитлера  Борман был единственным, кто знал тайные   счета нацистской партии  в швейцарских банках  и имел к ним доступ.
       - Я, кстати, снял часть денег в банке со счета, о котором мне сообщил Крюгер  и  забронировал для вас в Рио  два номера в тихой гостинице, - сказал Бройер, - обращаясь к Мюллеру. - Там можно остановиться на несколько дней, а потом  мои люди переправят вас в Аргентину.
       - Ты, старина, как и раньше, чувствуешь, что следует делать в первую очередь, - одобрил  его действия  Мюллер. - Мы здесь не задержимся  и  в ближайшее время вместе  отправимся в столицу.
       - Я так и думал, - сказал Бройер.  - Но для этого  следует немного изменить внешность. В Рио сейчас немало английских  ищеек.  А вы для них,   достаточно известные люди.
       - Да уж, не без этого, - нахмурился Мюллер.
       - Но как мы это сделаем?  -   вопросительно уставился на  резидента Борман. - Я даже не представляю.
       - Все будет хорошо, -  улыбнулся тот. - В моем саквояже  имеется все необходимое. А мастерство  грима  я освоил  в те времена, когда служил  филером в полиции.
       Еще через сутки, поздним вечером, Глюкенау лично доставил беглецов на борт «Нептуна». Внешность их претерпела серьезные изменения,  и мало кто признал бы в этих  людях  бывших важных особ Третьего Рейха.
       - Ну что ж, удачи   господа, - пожал им руки Глюкенау. - Надеюсь, мы еще увидимся?
       - Не сомневайтесь, Людвиг, когда будет нужно, мы дадим о себе знать, -  сказал Мюллер.
       - Да, капитан, наша борьба впереди, - напыжился Борман. - Так что берегите  своих парней. Они еще пригодятся...